***
Но фото семьи Уизли в газете рассматривал так долго не только Гарри Поттер. Примерно в это же время еще один маг изучал колдографию и бормотал: «Он жив, он выжил!» Потом, когда через десять дней Сириус Блэк осуществит свой дерзкий побег, охрана подробно опишет это полубезумное бормотание со всхлипами. Вот только выводы авроры сделают совершенно неверные.***
Через какое-то время, Эванс потащил друга в общину: — Фиг ли мне мотаться, когда можно и там жить? — Знаешь, мы об этом уже говорили. Я, конечно, всего не помню, но нам, кажется, в прошлый раз не были так уж рады… — Так это они от неожиданности. — А если опять… удивятся? — Да чё ты дергаешься? В общине знаешь, какие гостеприимные все? — Ага, это от их гостеприимства мы почти до самой Франции драпали? — ворчал Гарри, но покорно сворачивал палатку и навьючивал ее на недовольно фыркающего Ньюта. Умница Хедвига улетела на все время «великого переселения» в гости к Гермионе. В общине на самом деле не сказали ни слова против. Спокойно приняли на все каникулы, будто так и надо. Указали место, где можно поставить палатку, рассказали вкратце принятые правила поведения — ничего, что он не знал бы из жизни в Хогвартсе, и кое-что, к чему его готовило общение с Дурслями: не смотреть долго в глаза, особенно исподлобья, не хвататься за чужие вещи, не претендовать на чужую еду, не тявкать на вожака. Они так и сказали «не тявкать». А еще смешно, что почти весь молодняк, как и он, Гарри, путался, когда правильнее сказать «лапа», а когда — «рука» или «нога». Старенький колдомедик, живущий при общине, уверил, что это все правильно, замечательно и характеризует нормальное развитие. Хуже было бы, не делай мальчишки никаких различий («лапа» — во всех случаях) или отрицая свою сущность (только «рука\нога»). Играли у озера, бегали по лесу, ели присланные друзьями Гарри подарки. Эванс был не единственным ребенком в стае, но другие сильно разнились по возрасту, так что либо они клубились по полянам большой разновозрастной стайкой, либо бегали по заросшим тропинкам только вдвоем с Гарри. Оказалось, есть удобный маршрут, по которому до школы на метле можно долететь за четыре часа. Даже быстрее, если поднажать. Поттер решил для себя, что обязательно будет в следующем учебном году выбираться сюда. Хотя бы по полнолуниям, если каждые выходные не получится. Больше сидеть в Воющей хижине, вспоминая падение профессора Локхарта или размышляя о смерти Джинни Уизли, не было желания. Да и сил. И вообще, одиночество, самоосуждение, всеобщее порицание, боль и слезы — все это Гарри оставил там, в Литтл Уингинге, у Дурслей. Пусть к ним и катится! А он намерен жить молодым, свободным и полным сил оборотнем! Все, посланное Гарри, словно бы и действительно отправилось по указанному адресу. Во всяком случае, и боли, и порицания Дурсли хлебнули сполна. Одним серым, тоскливым вторником, выруливая со своей улицы и направляясь на работу, мистер Дурсль увидел животное, читающее надпись: «Приват Драйв». — Нет! — Дурсль с силой ударил по тормозам. — Опять?! Нет уж!!! Конечно, на этот раз на табличку пристально уставилась не серая кошка, а огромный устрашающий черный пес, тощий и наверняка блохастый. Но в прочем-то, в остальном-то сходство очевидно, так ведь? Бросив машину с распахнутой дверцей посреди улицы, мистер Дурсль, тяжело топая, направился к странной скотине: — Нееет! Больше вы меня не проведете! Больше никаких ненормальных и ненормальности в моем доме! Слышите, вы?! Несколько ранних прохожих шарахнулись в сторону от странного мужчины, ругающегося с бездомным псом. Не кричащего на пса, а именно ругающегося, словно ожидая осмысленного ответа. Это большая разница, согласитесь. Собака осклабилась, вывалив язык. — Нет, сэр! Или вы «мэм»? Собака зарычала, давая понять, что она — самый настоящий кобель. То есть, пес. — Ну, так вот. Нет, сэр! Так и знайте, никаких больше уродов в моем доме! А попробуете, так и знайте — дело чуланом под лестницей не кончится! Так и знайте! Или из дома выгоню, или, если не уйметесь, этими вот руками удавлю! — и мистер Дурсль сунул псу под морду свои сосискообразные пальцы. Подрыкивающее еще на словах «урод» и «ненормальный», животное взвилось и вцепилось в руку. Вернон завопил уже бессодержательно. Но весьма эмоционально. И тут, словно в каком-то дурном кошмаре, какие снятся, когда переешь на ночь отбивных, прекрасно получающихся у мастерицы Туни, собака потянулась вверх, выплюнула его руку и превратилась в высокого черноволосого мужчину, чем-то смутно знакомого. Кажется, по рубрике «Их разыскивает полиция». Испуганный Дурсль словно со стороны смотрел, как этот бандит берет его, честного и порядочного бизнесмена, за шиворот и тащит через крошечный скверик обратно домой, бросив машину все так же нараспашку, на радость угонщикам и малолетним шалопаям. Как в щель через цепочку выглядывает Петуния, видит окровавленную руку мужа и решает, что случилась авария, распахивая дверь во всю ширь. Как сам он валится в кресло и лишь беззвучно разевает рот, а незнакомец уже решительно идет к каморке под лестницей и распахивает дверь в бывшую комнатенку Поттера. Словно сквозь вату, забившую уши, слышит, как преступник что-то резко и зло выговаривает, но смотреть в этот момент по силам только на осколки бокала, в котором Туни рефлекторно принесла ему выпить, как всегда делала в сложных ситуациях, требующих успокоиться и подумать. Визг жены, такой пронзительный, что проникает даже в это его непонятное состояние, заставляет как-то боком, неловко подняться с кресла. Но только затем, чтобы получить по морде от ужасно злого бандита. Ну да, он же бандит. Он должен бить честных беспомощных обывателей.***
Объявленного в розыск убийцу и психопата Сириуса Блэка, стоящего на пороге домика семьи Дурсль и держащего за шиворот окровавленного главу семейства, увидела старушка Фигг. Но она не поспешила звонить в полицию, как полагается добропорядочной пенсионерке. Вместо этого Арабелла Фигг прибежала домой, разожгла камин и сперва попыталась связаться с Альбусом Дамблдором — главой магического Ордена, в который входила и сама старуха-сквиб, и псих-убийца, теперь, правда, из Ордена исключенный. Заочно. А потом, не дозвавшись, по каминной связи вызвала аврорат, открыв доблестным борцам с преступностью доступ в свой домик. О чем очень пожалела, когда бесчувственный чурбан в бордовой мантии, споткнувшись о мистера Лапку, не извинился, а вовсе даже наоборот — пинком убрал котика с дороги остальных таких же злых магов. На улице стремительно холодало. Дементоры не перемещались каминной сетью, у них были свои, не менее действенные способы быстро путешествовать по стране. Но именно эти морозные твари одним своим появлением и предупредили беглеца об опасности. Блэк еще пару раз пнул мерзкого маггла, жалея, что нет времени доказать ему — не все уроки матушки Вальбурги пропускал нерадивый сынок, обернулся опять псом, не удержавшись, укусил Петунью, забыв в собачьем виде, что не бьет женщин (если не по духу, а по форме — он ее вовсе не бил), и сбежал, затерявшись на одинаковых до ряби в глазах маггловских улочках. Авроры, опоздавшие на считанные минуты и теперь предчувствующие чудовищный нагоняй от начальства, которое, уже отправляя их на операцию, репетировало тексты для торжественного выступления перед журналюгами, со злости пнули Дурслиевый угловой шкафчик с хрусталем и фарфоровыми статуэтками, в пару палочек залечили укусы магглам, предупредив провериться на оборотничество и вампиризм — очень уж кусал их Блэк странно, словно у него клыки в Азкабане выросли. Шуганули от маггленка парочку дементоров. Вот же гады! Испортили практически идеальную операцию, так еще и дальше под начальственные матюки подставляют! Не проверь аврор Долиш второй этаж, кто бы отвечал за поцелованного, они, что ли? Ур-роды! Ругаясь и препираясь, подразделение рассыпалось в жидкую сеть, все еще надеясь выцепить Пожирательскую тварь. «Жертвенных баранов», выбранных при помощи короткой спички и крепкого командного слова, отправили камином старухи Фигг в Министерство, получать незаслуженный (на их взгляд) нагоняй от разочарованного министра и главы аврората. Магглы сидели растерянные и испуганные, не понимая, как им провериться на вампиризм, почему их не допросили (даже не спросили, куда побежал преступник, в чем был гм… ну, это понятно теперь, но остальное-то они запомнили хорошо!) и что, черт их подери, эти ненормальные сделали с их сыночком, что он плачет и кутается в шерстяное одеяло?! И никто, совсем никто не разглядел маленького жучка-бронзовку, потиравшего лапки в том самом чулане под лестницей. Первая статья вызвала колоссальный отклик. Мисс Скиттер наслаждалась. Она прославилась, сломав карьеру Крауча, но Вечность ей обеспечит этот скандал с именами Дамблдора, Поттера и Блэка! Только вот зря милая барышня полагала, что дорогу в министры магии закрыла для Барти лично и персонально она. Казалось бы, сорок лет женщине, а в сказки все еще верит. Ей позволили. Ну, а этот скандал был никому не нужен. Альбус Дамблдор быстро и убедительно доказал, что все улики были сфабрикованы подлым Блэком. Зачем-то же он проник в тот дом. А Поттера там нет. И не было. За это и предыдущее лето можно свидетелей опросить. Не было там Гарри! Маги поверили. Семейка Дурслей быстро и тихо переехала из Литтл Уингинга. Мисс Скиттер со скандалом уволили из газеты за публикацию непроверенной информации. А в приватной беседе некие не представившиеся хамы ей предложили обеспечить и вечность. Но на более мрачном, можно сказать бытовом уровне. Когда сколь угодно гениальная персона магического мира не имеет поддержки Древнейшего и Благороднейшего Семейства или хоть звучного имени, типа Дамблдор или Поттер, нужно уметь вовремя отойти в сторонку. И даже мечты о мести упрятать глубоко. Очень-очень глубоко, чтобы ни один легилимент не почуял. Рита Скиттер очень надеялась когда-нибудь плюнуть на могилку директору Дамблдору. Но выходя из его кабинета только промокала слезы уголочком кружевного платка и кивала всем благоглупостям, которые победитель пожелал высказать ей вслед.***
Первого сентября Гарри не торопясь собрался, плотно пообедал, навьючил недовольного Ньюта и расчехлил метлу. — Нет-нет, мой друг. Это придется отдать мне, садись-ка на коняшку, — и мистер Эванс ловко выдернул метлу из рук мальчика. — Но, сэр! Это моя метла! — Я обещал Дамблдору проводить тебя до станции и дождаться, пока приедет поезд. А поскольку вчера было полнолуние, то я предпочитаю лететь на удобной метле, а не на шатающемся из стороны в сторону фестрале. — Неправда, сэр! Ньюта не шатает! — Да? А давай поинтересуемся у твоей коняшки, кого она предпочтет везти — меня или тебя? Ньют придирчиво оглядел потенциальных седоков и из двух зол выбрал наилегчайшего. Гарри с обидой фыркнул. Фестрал фыркнул в ответ. — Ну, если вы наобщались, может, полетим уже? — ехидно усмехнулся мистер Эванс ловко усаживаясь на метлу и взмывая вверх. Чувствовалось, что летать он любит и умеет. Взрослый мужчина лихачил. Ньют ревниво и упрямо хлопал крыльями, не желая позволять какому-то двуногому обгонять его — молодого и полного сил фестрала. На платформу они прибыли за полтора часа до подхода поезда. Расседлать Ньюта — пять минут. — Н-да, увлекся. Ну что, Гарри, съедим в Хогсмиде по мороженому? Лавки-то закрыты все, небось. Могу так экскурсию провести. Смотри, этот дом до последнего бревнышка перевезли сюда из… Рассказывал мистер Эванс интересно, но мороженого тоже хотелось. На робкую просьбу мужчина ответил смешком и согласился, что, да, можно совместить приятное и приятное. А потом еще чуть-чуть погулять по кривым улочкам. Только Воющая хижина не заинтересовала Гарри — что он там не видел? — Значит, вот оно как? — Эванс потер чисто выбритый подбородок. — Значит, ты там скулишь и воешь, а местные думают, что проснулось древнее проклятие. А прошлый раз оно просыпалось… Ха! Когда в Хогвартсе Люпин учился, точно! Ну ты, парень, даешь! Вот так новости! — Простите, сэр. А кто такой Люпин? Он оборотень? И тоже учился в Хогвартсе? Я не первый такой? — Не первый такой неудачник? Нет, парень, не первый. Даже не второй, над кем маги экспериментишки свои ставят. Знаешь, будь у меня твои денежки, смылся я бы куда-нибудь на Бора-Бора и калачом бы меня оттуда не выманили. А диплом можно и заочно получить. И даже не Хогвартской школы, а маггловского экономического университета. — Но я не хочу быть экономистом, сэр. Я хочу изучать магических животных и писать научные статьи. — Ого! Ну так и тем более, зачем тебе сдалась та каменная душегубка? Найди наставника, попросись в ученики да через год уже работать подмастерьем сможешь. Тот же Скамандер не откажет, думаю, в ученичестве знаменитому Гарри Поттеру, а? Гарри даже задержал дыхание, представив себе, как они со знаменитым путешественником бродят по холмам, и он, Гарри Поттер, открывает новый, еще никем не описанный вид нового магического зверя! И Гарри жмут руку, и даже сам мистер Скамандер восхищен своим учеником. Вот только Гермиона точно не одобрит такой поступок. Да и директор Дамблдор вряд ли захочет, чтобы Гарри бросал школу. А мнение Альбуса Дамблдора было для него очень важным делом. Мальчик не любил, когда взрослые оборотни в стае принимались обсуждать директора. Он же величайший маг! И вообще, стоит его только увидеть, как проникаешься к нему безграничным доверием! Хотя… если подумать… многие вещи, за которые ругали директора, были на самом деле не очень хорошими. Как Гарри ни старался затыкать уши и уходить, что-то гадкое и злое, поселившееся внутри, подтачивало веру в доброту и великодушие белобородого мага. — Твой директор Дамблдор уже брался обучать одного оборотня, и что? — Что? — Дальше что, я тебя спрашиваю?! — Я не знаю, сэр. — Да ничего! — неожиданно проорал мистер Эванс, приподнявшись даже над стулом. Потом махнул рукой, сел обратно и продолжил чуть спокойнее. — Ну, учился, прятался, зверя своего мучил, стаи стыдился, стал лучшим, потом — самым лучшим, потом старостой факультета, а потом и старостой школы. Дальше что? — Я не знаю, сэр, — почти прошептал Гарри. Он действительно особо не задумывался — зачем той же Гермионе непременно нужны отличные оценки абсолютно по всем предметам? Он-то сам и по тем предметам, которые совершенно точно пригодятся в дальнейшей жизни, зачастую получал только «Слабо». — А ничего. Жалкая сущность. Пародия на человека. Тряпка. И на зверя пародия. Ты знаешь, я его с Сивым сравниваю, и вот мне одинаково противно. Одинаково гадко. Одинаково — не люди. — Кто это тут рассуждает про людей? Мерлин Великий! Эванс и Поттер. Поттер. Что вы делаете здесь, когда должны ехать на поезде с вашими никчемными друзьями и обсуждать, как вы бездарно провели это лето? — Мы уже уходим, Пожиратель Снейп. О. Оговорился, простите, профессор, — и мистер Эванс, сделав в сторону остолбеневшего от такого хамства зельевара неприличный жест, утянул мальчика на улицу. Еще и счет за мороженое Снейпу оставил. Гарри был просто счастлив. Но и обеспокоен тоже. — Что это все значит? Что он хотел сказать, сэр? Что ВЫ хотели сказать? — Ты о чем? Все, кто что хотел, тот то и сказал. Обменялись гадостями и разбрелись. И мне за это ничего не будет, как будто я слизеринец какой. — А вы? — Гарри вдруг стало ужасно интересно, на каком факультете учился мистер Эванс. — А я оборотень. Нас продолжают учить в школах только если мы — ручной песик. Или великий Гарри Поттер. В ответ на эти слова Гарри надулся и молча шел до самой платформы. Но уже на станции не выдержал. — А Снейп правда Пожиратель? — Угу. У него и Метка есть, — как ни в чем не бывало отозвался мужчина. — А про поезд… — Ну, кажется, я немножко перепутал и привез тебя к поезду не с того конца. Жалеешь, что нормально выспался и пообедал? — Нет, сэр. — А в Лондоне таким как мы нечего делать, малыш, — и оборотень погладил Гарри по голове. Мальчик так удивился этой нежданной скупой ласке, что чуть было не пропустил прибытие поезда. А там уже высыпали на платформу друзья, затормошили, засыпали вопросами, одновременно рассказывая, какого страху натерпелись, когда поезд обыскивали дементоры Азкабана. — Дементоры? Кто это? — Они сторожили Блэка, чтобы он не сбежал. А он взял и сбежал! — Рон, ты все не так рассказываешь… — вступила Гермиона, которой в ответе была важна академическая точность. — Блэк? Кто это? — Ха-ха-ха! Гарри, ты на какой планете отдыхал этим летом?! В этой суете мистер Эванс растворился легко и незаметно, а вместе с ним растворился и шанс получить ответы на так и не заданные вопросы. Чемоданы мальчика мужчина забросил в поезд, по которому уже вовсю шныряли домовики.***
Рон с Гермионой, пока доехали до школы, поссорились пять раз. И мирил их исключительно Гарри, не очень-то довольный своей миссией миротворца. «Клубком раздора», рыжим, пушистым и криволапым, выступил новый питомец. До этого дня из их троицы только у Гермионы не было своего животного. И вот родители подарили ей кота. Мощного и солидного персидского зверюгу. И киса активно взялась охотиться на крыску. — Это же кот, Рональд! У него инстинкты! — Почему он на птичку не охотится? — попытался перевести стрелки на Хедвигу рыжий и мгновенно схлопотал кулаком в бок от Гарри и клювом в лоб — от «птички». Еще и крыльями по макушке нахлопали. Гермиона и ее кот с удовольствием наблюдали за расправой. — Эй! Это было больно! — Прости, Рон, не рассчитал. — Знаешь, тебе бы упражнения поделать на концентрацию и самоконтроль. Мне о них Чарли рассказывал. У драконологов даже методички по этим упражнениям есть. — Рональд! — немедленно встряла Грейнджер, вдруг услышавшая, что где-то в мире есть не изученная ей книжка, которую мог достать друг. Но не достал. — Рон, тебе конец. И в этот раз я не помощник, даже не умоляй! — рассмеялся Гарри. — Рон Уизли, ты завтра же напишешь брату. И мы втроем начнем по этому пособию заниматься. — Втроем?! Но я же не об… — Рон опять получил по макушке, чтобы не орал на все кареты про чужие тайны. На этот раз Гермиона присоединилась к экзекуции. — Ну, хорошо. Втроем, так втроем. В Большом зале было шумно и людно. Но не так весело, как обычно. Дементоры здорово повлияли на школьников. Никому не хотелось, чтобы эти твари кружили вокруг школы. Причем, судя по словам директора, они явно не видят разницы между каменными строениями — как Азкабан охраняли, так и Хогвартс будут охранять — пристально следя, кто замок покидает и есть ли у уходящего на это особое разрешение. — Лучше б им следить за теми, кто входит, — поежился Гарри, мгновенно вспомнив, что этим летом некому было подписать его разрешение на выход в Хогсмид. Нет, вожак стаи перед расставанием расписался в бумажке, насмешливо скаля зубы, но нет гарантии, что такое разрешение засчитают. — Они и следят. Ты не представляешь, что в поезде было! — все, кто услышал Рона, непроизвольно поежились, словно подул холодный ветер. — Хорошо, что с нами в одном купе новый преподаватель по ЗоТИ ехал. Такой молодец! Прогнал дементора и дал Невиллу кусочек шоколадки, а то этот парень так хныкал! Я боялся, что он в обморок грохнется! Иногда вот думаю — и как его к нам на Гриффиндор распределили? — А я вот думаю — как сюда распределили тебя, если ты такой злой? — не выдержав, вступилась за Невилла Гермиона. — Какой-то он оборванный, этот профессор, — поспешил Гарри перевести стрелки, пока друзья не перешли черты, за которой их и помирить-то станет нельзя. Спрашивать, кто прогонял дементоров из других купе, мальчик не стал. — Ага, — тут же включился в процесс перемывания костей ближнего Рон, — и спал всю дорогу. Мы в одном купе ехали. Мест больше просто не было. У него чемодан веревочкой перевязан и мантия вся в заплатах. — Я вижу, — протянул Гарри. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии*. — А ты глянь на Снейпа, — азартно шепнул Рон в самое ухо Гарри, чтобы Гермиона не услышала, как он опять не назвал зельевара профессором. Северус Снейп сидел на противоположном от нового преподавателя конце стола, но смотрел на новичка не отрываясь. Гарри хорошо знал это его выражение*. Оно появлялось в лице Снейпа всякий раз, как он смотрел на Гарри*. Это что же? Новый профессор — оборотень? Да не может быть! Это же запрещено законом! Тем временем директор закончил свою речь про опасности, связанные с дементорами и перешел к представлению нового профессора: — Закончу на более приятной ноте, — продолжил он. — Счастлив представить профессора Люпина, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от Темных искусств*. Профессор приподнялся, раскланиваясь. Интересно, он и вправду оборотень? Получается, что отвертеться от стражи из дементоров глава Визенгамота и председатель МКМ не смог, а протащить второго оборотня в школу — запросто?! Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма*. Гарри за два года пережил трех преподавателей Защиты, да еще и двух «заместительных» профессоров. Так что ничего хорошего от этих уроков не ждал. Его беспокоило другое. Фамилия. И те благодарные взгляды, которые оборванный маг кидал на директора. А сам Альбус Дамблдор посматривал на Гарри Поттера. И подросток переводил для себя его взгляды так: «Учись, мой мальчик. Так должна выглядеть послушная собачка». Правда, голос был не директора, а, почему-то, мистера Эванса.