В королевстве у моря

       Кастиэль перешагнул сорокалетний рубеж по–прежнему одиноким. Он продолжал жить в своей маленькой квартирке, изредка знакомясь и приводя туда подружек. Длительных отношений не получалось. Он уже подумывал о каком-нибудь долгом путешествии, может, к океану, может, даже в Европу… Но вышло всё по-другому. Тяжело заболела его сестра, Анна, и как-то так получилось, что именно это обстоятельство собрало всю семью вместе. Кастиэль еще дочитывал лекции в Нью-Йорке, и кстати, на него был неплохой спрос, а в Лоуренсе уже почти все собрались. Бальтазар и Габриель со своими шумными семьями поселились в доме у Анны, заполонив все его пространство, пока сестра находилась на обследовании в клинике. Кастиэль приехал последним, и вдруг оказалось, что комнаты ему не найдется. Довольно взрослые дети братьев заняли все свободные и еще жаловались, что приходится делить их с братьями или сестрами. Анна подсказала адрес знакомых, которые сдавали небольшой летний домик на той же улице и Кастиэль, наотрез отказавшийся поселиться в гостинице Лоуренса (на самом деле, тот еще клоповник) направился туда. Картина предстала ему печальная – дымящиеся головешки и пара свай, торчащие в небо. Дом сгорел как раз накануне. Кастиэль тяжко вздохнул – все же придется теснить семейства братьев. Он привык жить один и шум, заполняющий теперь дом Анны, бесил его ужасно. - У тебя же здесь школьные друзья вроде остались? – осторожно напомнил Гейб. Кастиэль покивал головой и подумал, что может брат прав и стоит проведать чету Винчестеров. И почему-то неохотно стал листать записную книжку, выискивая их номер. Записи не оказалось. Но он без труда нашел Джона в том же баре, где встретил его в прошлый раз. Винчестер выглядел ужасно, весь какой-то потасканный и поникший. Весьма пьяный к тому же. Но Кастиэлю он обрадовался, как и тогда. Они выпили и когда Кас сказал, что ему негде остановиться, чтобы пробыть в Лоуренсе примерно неделю, Джон обрадовался еще больше. - Ты можешь снять комнату у меня! Гостевая как раз пустует, - и он неловко отвернулся, пряча взгляд. «Снять?» - Кастиэль удивленно поднял брови, не то чтобы он не мог заплатить, просто знал, что Мэри никогда бы не… - Жена умерла в прошлом году, - неожиданно сказал Винчестер, огорошив Каса этой новостью, - а у меня дела с работой очень плохи… - Конечно, я не против снять комнату, у вас приятный район, у тебя… - он смутился и добавил, - мне очень жаль… Мэри была… хорошей. Он мысленно ругал себя. Соседство с Джоном Винчестером было в сто раз хуже орущих подростков в доме Анны. Ну на кой чёрт он согласился! Придется все же как-то выкручиваться, отказывать и селиться в гостинице. Джон, цепко держа Кастиэля за рукав, уже назначал время встречи, чтобы показать ему жилье. Сговорились на том, что Кастиэль подойдет к девяти утра на следующий день. - Приходи сразу с вещами, ты же знаешь дом, он совсем неплох, а гостевая на втором этаже, много свежего воздуха… Кастиэль молча кивал и проклинал свое сердобольство. Теперь отказать будет в тысячу раз сложнее. Без пяти девять, солнечным сентябрьским утром, Кастиэль, синеглазый и черноволосый, совершенно элегантный в своем черном костюме и бежевом плаще, постучал в дверь дома Винчестеров. Джон, немного помятый после вчерашнего, но уже довольно бодрый, открыл ему и повел в дом. Вероятно, сдавать комнату в забытом богом Лоуренсе было не ахти каким прибыльным делом, и по правде сказать, Джон делал это впервые. Он неуклюже проводил экскурсию, показывая Кастиэлю помещения: - Здесь гостиная, ну ты знаешь, там – кухня, - он запнулся, видимо, вспомнив Мэри. Потом повел его на второй этаж. Распахнул дверь небольшой светлой комнаты с простой обстановкой, давая понять, что это и есть та самая гостевая, которая предназначена для проживания Кастиэля. Опрятность комнаты подчеркивала неряшливость всего остального дома, она одна сохранила какую-то нетронутость, видимо потому , что в ней действительно никто не жил. Хотя кое-где виднелись изъяны – старые обои тут и там пузырились на стенах, а краска на ставнях была чуть потрескавшаяся от времени. Кастиэль поморщился и сжал руку в кармане с рекламным буклетиком ближайшей гостиницы. Если уж и жить в таких, несколько ободранных декорациях, то лучше в одиночестве, без соседства унылого вдовца, который пьет, по-видимому, как сапожник. Они вышли из комнаты и пошли вниз по лестнице, где Кастиэль вдруг запнулся о валяющийся на ступеньке, одинокий кроссовок с торчащим из него носком. Джон, кряхтя и тихо бурча ругательства, взял его и досадливо закинул в приоткрытую дверь, рядом с гостевой. Кастиэль поднял бровь. Джон не особо замечал натянутую вежливость Каса. Он, вдруг оживившись, повел его на задний двор, говоря, что Кастиэль должен это увидеть. Они вышли из прохлады дома под слепящий свет утреннего солнца. Двор был заросший совершенно изумрудной травой, какой-то дикой и высокой. Из пристроенного к дому гаража выглядывал, зловеще блестя черным, длинный капот автомобиля. Джон указал на машину рукой и стал рассказывать, как покупал ее год назад и что выпуск того года станет легендарным со временем; потом стал сыпать техническими характеристиками, восхищаться мощью и обликом авто. Кастиэль шел за Винчестером с жалким видом, уныло кивая и равнодушно скользя взглядом по сияющему хрому колес. И вдруг остановился, будто налетел на стену. Залитый солнечным светом, загорелый и веснушчатый, на него внимательно и без предупреждения взглянул чуть повзрослевший Дин, блестя глазами из-под русой челки. Небрежно облокотившись на колесо, он сидел на земле, расслабленно расставив широко ноги, шурша страницами какого-то журнала. Чуть прищурил глаза, вскинув голову, вглядываясь в силуэт незнакомца, затмившего солнце на секунду, и улыбнулся ему. Дыши, Кастиэль, не смей не дышать! Те же оливковые глаза. Вдох, выдох. Тот же смеющийся взгляд. И губы. «Обещай, что мы еще встретимся, Дин!» Это невыносимо, как худые ключицы выглядывают из распахнутого ворота рубашки. И воздух знакомо пахнет палой листвой. Невыносимо. Дыши. Глаза Кастиэля обегают его всего и узнавание в миг сменяется взглядом, который сличив, обнаруживает различия, неуловимые, но явные… Но это без сомнения - Дин, тот, из морского королевства. Сердце Кастиэля глухо рокочет, узнавая маленького демонёнка, немного преображённого временем, но всё же - того самого. Вдох. Выдох. Любовь моя. Дин. Вдох. - Это Дженсен, - Джон обходит машину и направляется к дому, не видя растерянности Кастиэля, - а это моя Шеви Импала, и наш заброшенный сад. - Да, да… Конечно… Он дивный, дивный, дивный… Выдох.