В королевстве у моря

       Кастиэль прикрыл дверь ванной, откуда широкой полосой падал через всю комнату желтый луч света. Теперь приглушенное свечение еле обрисовывало предметы, кровать и спящего мальчика. Кас торопливо принял душ и не раздумывая, скользнул к Дженсену под одеяло, оставив внушительное пространство белой простыни между ними. Это вряд ли спасло его от сладкой невыносимой дрожи осознания близости. Дурная идея, однако. Дженсен спал на животе, раскидав ноги и не оставляя Кастиэлю выбора в принятии позы – ему просто пришлось вытянуться стрункой, чтобы не потревожить разбросанные конечности Дженса. Через долгих пятнадцать минут рукой вора Кастиэль наконец добрался до горячего бедра его и прижал на мгновение ладонь, ощущая гладкость кожи и сразу же вздрагивание всего тела в ответ на вторжение. В панике убрав руку, Кастиэль больше не предпринимал попыток касания, потому что они только усугубляли его незавидное положение. Соседняя кровать манила, но Кастиэль продолжал стойко балансировать на краешке чужого ложа, думая, что утром у него совершенно не будет возможности выглядеть естественно, изголодавшимся хищником подкрадываясь к просыпающемуся мальчишке. В неудобной позе и с отчаянной непроходящей эрекцией, он пробовал заснуть, но Дженсен будто назло стал дышать неровно, тревожно, перевернулся на бок, застонав сквозь зубы и забормотав о какой-то лодке, и в довершение всего закинул руку прямо на грудь Кастиэля, придавив его тахикардически бьющееся сердце довольно ощутимо. Горячее дыхание касалось его щеки и мятное дуновение напоминало о дневном поцелуе так явно, что Кас уже думал пойти в душ и отдрочить незамедлительно, так желание захлестывало его, но рука Дженсена припечатывала к простыням намертво и ее горячую тяжесть скидывать было особенно жалко. Мучаясь так, проваливаясь в минутное забытье и снова просыпаясь, Кас пролежал довольно долго, думая о всей этой неловкости, устроенной им самим, о пробуждении Дженсена и предстоящем утре. «Плохая идея, плохая идея, плохая…» мысли заклинило и полуобморочный сон все-таки сразил его перед самым рассветом.

***

Кас просыпается от настойчивого давления в районе горла и открыв глаза понимает, что это всё еще рука Дженсена. Память просыпается вместе с ним и весь предыдущий день ярко вырисовывается у него перед глазами. Дышать как никогда трудно и он, слушая уютное сопение мальчишки аккуратно снимает его руку с себя. Дженсен спит на спине, заняв большее пространство кровати, дышит приоткрытым ртом, неосознанно вырывает запястье из пальцев Каса и дергается во сне, просыпаясь. От его близости Кастиэль плохо соображает. Просто смотрит, как светлые пушистые ресницы подергиваются: Дженсен открывает глаза и привстаёт на локтях, удивленно моргая. Смотрит на вторую, девственно застеленную кровать, переводит взгляд на лежащего рядом Кастиэля. Тот весь внутренне обмирает и ждет, сам не знает чего – может, Дженсен брезгливо отдернется от него, может, психанет и закроется в ванной. И какого черта он полез к нему в постель! Краем глаза Кастиэль замечает улыбку. Улыбка перетекает в зевок и это не похоже на панику. Далее следует поцелуй, расслабленный и легкий и Кастиэль, отвечая на него, удивленно осознает, что инициатор – Дженсен. Сквозь влажность этого касания проскальзывает смешок и его свежеутренний мальчик резво отстраняется, чтобы деловито спросить: - Мы что, спали вместе? Кастиэль угукает и тут же выслушивает тираду о том, что спать вместе гадко и неудобно, и однажды, когда он ночевал у Сэма и они… Снова зевок на самом интересном для Кастиэля месте и он не выдерживает: - Что? Что вы с Сэмом? Дженсен наивно продолжает: - Мы с Сэмом тогда тоже... - Что? - Да ничего такого. Спали вместе. Было тесно. А что? – И он переворачивается на живот, сбивая одеяло к ногам и подминая под себя подушку. Глаза сонные-сонные. - Ничего. Надеюсь, ты был хорошим мальчиком и вы не позволяли себе… Изгиб позвоночника завораживает. Его линия от замысловато вывернутых углов лопаток круто спускается к пояснице и снова стремительно взлетает к круглым ягодицам. Белая ткань трусов совершенно неуместно обрывает еле видимый ручеек золотистых волосков вдоль ложбинки. - Ты же был хорошим мальчиком? - Я был плохим. Рука Кастиэля, подбирающаяся к жаркому боку фавнёнка, вдруг замирает. - Pardon, quoi?* – Кастиэль от неожиданности заявления, а может спросонья, отчего-то переходит на французский - Ха, – фавнёнок жмурится, - J'étais très mauvais. Trè-еs mauvais** … Рассказать? Кастиэль ощущает, как что-то теплое разливается по венам, горячеет и от этого мурлыкающего грассирования уже совершенно закипает под кожей. Маленький демон говорит на французском. Маленький демон плохо себя вёл. Что-то давно забытое, дымчато-волнующее пробуждается в памяти, но тут Дженсен придвигается так тесно, что Кас чувствует шевеление его чудесных припухших ото сна губ у своего уха. То, что он слышит, окончательно сметает оставшуюся сонливость. Шепот жаркий, периодически прерывается короткими смешками и Кастиэль округляет глаза, вникая, и даже забыв об их восхитительной друг к другу близости. - Ты делал это с Сэмом? – Кастиэль отодвигается, чтобы заглянуть в лукавую зелень дженсовых глаз. – Серьезно? - А что такого-то? Ты разве никогда?.. – Дженс вдруг стреляет взглядом вниз по одеялу, даже как-то оценивающе. - Дже-енс!.. - Значит, никогда?.. – и смотрит так недоверчиво. Кастиэль не успевает ни придумать ответ, ни ответить хоть что-то, потому что Дженсен тут же, вполне себе обыденно предлагает, чем совсем добивает профессора: - Хочешь, я сделаю это с тобой? В груди Кастиэля колокола и фанфары, и даже целый негритянский хор, орущий «Аллилуйя!». И слава богу, что Дженсен не дожидается его заполошного «Да, да, хочу, боже, хочу!» и без спроса ныряет с головой под одеяло, стремительно продвигаясь на ощупь к его полураздвинутым ногам. Еще мгновение и Кастиэль ощущает, как цепкие прохладные лапки Дженсена хватаются за резинку его пижамных штанов и Кас, отчего-то сомневаясь и даже в какой-то панике задерживает его руки в своих, не давая продвинуться дальше. Несколько секунд они безмолвно борются и Кастиэль за это время успевает подумать с сожалением: а Дженсен вовсе не девственник, и какие эти современные мальчишки гадкие и распущенные. Но вдруг там, где-то в темной глубине под одеялом, Дженсен выдыхает и эта горячая, резкая волна обжигающего выдоха чувствительно опаляет его изнывающую плоть даже через ткань пижамы, член дергается и маленький паршивец наверняка это замечает, потому что пальцы его сжимаются крепче и Кастиэль не может больше противиться – он отпускает его руки и позволяет стянуть с себя штаны. Рукой Дженсен хватает твердый уже давно член Кастиэля и влажный горячий язык широко мажет без предупреждения головку, обегает весь ее рельеф, задерживаясь на уздечке и надавливая на щелку. Движения его языка кажутся уверенными и опытными, но вряд ли это так, потому что в следующий миг Дженсен обхватывает член Каса губами и пытается взять глубже и Кастиэль шипит, отдергиваясь: - Дженсен, зубы! Одеяло откидывается и под ним открывается картина чудовищно развратная – полуголый Дженсен, держащий его член в пальцах, с распухшими мокрыми губами, раскрасневшийся и весь перемазанный собственной слюной и смазкой Кастиэля, наивно переспрашивающий: - А? У Кастиэля просто нет сил объяснять и он только глухо стонет от желания. А Дженсен снова склоняется и старательно сосет головку. Кастиэль привстаёт, смотрит, снова падает на подушку. Это пытка: Дженсен лижет и посасывает, пошло причмокивает губами, будто дразнит и не берет глубже. Поэтому Кастиэль мягко кладет свою ладонь на его затылок и надавливает вниз, направляя и показывая – как надо. Дженсен слушается, наклоняет голову, принимая член Кастиэля почти до горла и это рай. Боже, это рай целых две секунды! На третьей Дженсен давится и с влажным хлюпаньем выпускает плоть Кастиэля изо рта. - У тебя очень большой, - он смешно сердится. А Кас не принимает это заявление за комплимент по одной причине – Дженсену трудно и насиловать его рот ему совсем не хочется… Да нет, обрывает себя Кастиэль, хочется, еще как! Упорства Дженсену не занимать, и самолюбие не позволяет бросить начатое. Он наклоняется и снова берет в рот. Четкий контур его губ расплылся, натянулся туго вокруг члена Кастиэля, ресницы слиплись и потемнели от слез и эта картина приблизила Каса к оргазму быстрее, чем весь этот неумелый подростковый минет. Он положил свою руку на пальцы Дженсена, которыми тот обхватывал его член и стал ритмично себе дрочить, толкаясь в рот только головкой. Он знал, что и минуты не продержится, глядя на него, такого старающегося и послушного. Кончил Кас даже неожиданно для самого себя, в какой-то момент задев горячую шелковую изнанку щеки и представив теплые струи на губах Дженсена. Спазм свел всё тело и он неосмотрительно вжал руку в затылок мальчишки, заставляя его всё проглотить. Дженсен не дергался и не отстранялся, просто спермы было много, и он снова подавился и закашлялся. Кастиэль обессилено откинулся на подушках, дышал тяжело и сквозь ресницы смотрел на откашливающегося Дженсена, сидящего на коленях между его ног. Из уголка распухшего рта стекала тонкой струйкой сперма и Дженс вытер ее тыльной стороной ладони. Жест обыденный и домашний, и Кастиэля вдруг накрыла болезненная нежность, едва он увидел, что Дженсен тоже тяжело дышит и, похоже, ждет похвалы. - Иди сюда, - только и прошептал он ему. Дженс вытянулся рядом и дал обнять себя, наконец, и подставил губы, только Кастиэль потянулся к ним. Сейчас вкус его губ был чуть солоноватым от спермы, пряным и невероятно порочным, и по мере того как Кастиэль гладил и ласкал языком шелковистую влажность его рта, Дженсен оживал и начинал прижиматься к бедру Каса своим пахом. Кастиэль скосил глаза – на твердый живот с ямочкой пупка и ниже, где на белых трусах мальчишки расплывалось влажное пятно смазки и красная головка напряженного члена выглядывала из-под резинки. - Мальчик мой… Дженсен… Дженс всхлипнул и сцепил руки на шее Кастиэля, чуть разведя ноги. Кас уложил его на спину и обнимая за шею одной рукой, другой сжал член Дженсена, освободив его из трусов. Он видел его таким впервые, с отчаянным желанием в глазах, и вдруг захотелось сделать ему так хорошо, увидеть его натянутое струной тело под собой и выбить крик, доставляя удовольствие. Кастиэль склонился к самому лицу Дженсена, чувствуя на щеке его судорожные выдохи, и сжал ладонь на его члене сильнее. Стал дрочить, сжимая пальцы, резко проводя рукой от основания до головки, не отвлекаясь больше ни на какие другие ласки. Невероятное ощущение горячей пульсируюшей тяжести члена Дженсена в ладони сводит с ума. Его член красивый, ровный и среднего размера, машинально отмечает про себя Кас, даже не глядя на свою ритмично двигающуюся руку. Потому что смотрит на запрокинутое лицо своего маленького любовника. Смотрит, как черты его красивого лица искажаются - Дженсен уже близко, толкается бедрами беспорядочно и вторая рука Кастиэля, заведенная за его спину, вжимается в его судорогой сведенные лопатки. Дженсен задыхается, и не открывает зажмуренных глаз. Кастиэль, не отрываясь, смотрит на него. Не смеет даже шепотом вторгнуться в миг его блаженства. Лишь выпрастывает руку из-за его спины, готовый зажать ему рот и не допустить громкого стона. "В мотелях тонкие стены" - напоминает он себе. Но это лишнее. Дженсен, звучавший до этого довольно громко, вдруг затихает и кончает с едва слышным нежным выдохом «Ах-х!» из красивых губ. Вся рука Кастиэля заляпана его спермой, а он всё еще толкается в неё, скользит по этой влажности, вздрагивая. Кастиэль всё не может поверить. В такого близкого, принадлежащего уже ему Дженсена. - Посмотри на меня. Дженс. Дженсен распахивает глаза и неожиданно смущается, краснеет, и Кастиэль не сдерживается и целует всё его лицо, каждую черточку, каждую веснушку, шепча нежно и ласково: - Дженсен, мальчик, мой…