Прощай, Пашка!

       Когда я закрыла глаза, я сразу же улетела (не только в переносном смысле слова). То есть я снова была с Ним. И я услышала, как за мной захлопнулись двери. Я развернулась, чтобы посмотреть, но была весьма удивлена, что никакой двери (ни тем более, стен) и в помине не было. Это было первое "чудо" что я здесь приметила. Мы шли, а точнее плыли дальше. Хочу подчеркнуть, что я имено ПЛЫЛА по воздуху, как рыба в воде. И плывя в воде, я дышала как моим ртом, так и моими жабрами. Тогда я начала примечать и другие странности, меня окружающие: плавающих в небе рыб и парящих под водой птиц, горы вводы, и текущих по водяным горам каменным рекам, и всякое прочее, ну и конечно же "правильных" рыб, птиц, гор, рек... И ни кто не ссорился друг с другом. Ни кто не доказывал, что правильно плавает именно он. Птицы небесные ходили в гости к рыбам, и рыбы плавали вместе с птицами. Рыбы клевали семя, как птицы, и... в общем, я была поражена. И глядя на такое, мне не захотлось дворца, я хотела остаться с ними. И всё это время Он молчал, предоставлял мне самой познаывать неведомый для меня мир. Наконец, моя эксурсия подходила к концу. Он открыл предо мной дверь.        — Спасибо! — сказала я. — Как биолог, я хотела бы у вас спросить: "Как это возможно", потому, что то, что я видела то, разрушало все мои знания, представления о биологии.        — Вам ещё представится возможность изучить ближе подобных созданий. В этом я заверяю вас, как начальник вашей экспедиции!        — Спасибо! — сказала я, и с глубоким чувством благодарности соединилась с ним губами. — Какой вы хороший!        — Идите, ибо вас ждёт Павел!        Развернувшись, я вошла в открытую дверь. В глаза ударил яркий свет, и я прикрыла глаза руками.        — Алиса, любовь моя, ты встала? — услышала я рядом с ухом голос друга.        Этот голос тут же вернул меня в реальность. Я дейцствительно, стояла. А он держал меня под руки.        — Павел, это ты? — спросила я, узнав друга.        — А кто же ещё! Ты так быстро встала, это чудо!        — Да, Паша, это чудо. Но если я тебе расскажу, гда я была, и что там видела, ты не поверишь.        — Ну и что?        — Ты помнишь "Путаницу" Корнея Чуковского: "Свинки замяукали: Мяу, мяу! Кошечки захрюкали: Хрю, хрю, хрю! Уточки заквакали: Ква, ква, ква..."?        — Ну?        — Что "ну"?        — Образно сказать, что я это всё видела в реале! Павел, есть мир, где это возможно, где рыбы плавают вместе с птицами по небу, а каменные реки текут бурными потоками с водяных гор. Там ни кто никому не говорит, что то, как ты живёшь, это не правильно. Если хочет там лететь, она летает, если птица хочет плавать, она это делает. Все живут в мире и согласии. Я хочу туда. Я хотела бы изучить этот мир. Но он сказал, что мне такая возможность ещё предоставится.        — Кто это он?        — Начальник экспедиции. Он сказал, что я буду в ней капитаном. Но с одним условием.        — Каким, Алиса?        — Я боюсь, что ты будешь меня отговаривать.        — Не буду. Если тебе нравится изучать новые виды рыб, которые летают, пожалуйста! Это твой выбор!        Обняв своего друга, я расплакалась:        — Пашенька, миленький мой! Единственное Его условие: у меня ни с кем не должно быть отношений от начала и до конца экспедиции!        Оставив меня, Павил начал ходить, туда и сюда. Он нервно махал руками, срывался... Тогда я, остановив его, сказала:        — Хорошо, Пашенька. Давай мы плюнем на всё наши планы, проекты, начинания, и начнём вместе с тобой новую жизнь!        Павел был шокирован, а потому не знал, как мне на это ответить.        — Извини, что не ты делаешь мне предложение, но я тебе! Сегодня ночью у тебя дома я стану тебе женой! Мы договорились?        — Киса моя, а если я не доживу до ночи?        — Тогда здесь, и сейчас! — сказала я, показав на кресло, замечаное мною в корридоре.        Через миг, держа в руках то, что обычно прикрывает пятую точку, я оседлала Гераскины коленки.        Не ожидав такой прыткости, хозяин коленок буквально "завис" на месте.        — Ну, муженёк будущий, хоть бы поцеловал меня, что ли! — сказала я, прикрывая халатом то, на что "проезжающим" мимо смотреть не надо было.        Но через минуту мне уже было всё равно, где мы, смотрят ли на нас люди, и т.п. Потому, что я была со своим любимым, и мне было хорошо. Его губы соскачили с моих губ на мою шею, и облизнули сладкие персики (оставив их для будуего малыша), проскользнули ниже и уже намеривались испить нектар из ароматной чаши, как моё возбуждение внезапно соскочило с колен моего парня.        Я пыталась вернуть моё возбуждение, докричаться до него:        — Возбуждение, вернись!        Но это наглое возбуждение, хлестнув по моему девственному лицу своим мышинным хвостиком, улизнуло под плинтус.        Я уже собиралась залесть под тот самый плинтус в его нору, где, как мой нос упёрся в мужские ноги.        — Что ищешь под самым плинтусом, Селезнёва? — спросил хозяин ног.        Я сразу же догодалась, кто стоял передо мною.        — Возбуждение, — как можно холоднее ответила я.        — Ну и нашла ты его под плинтусом?        — Да как же его там найдёшь-то! Пока я с вами здесь болтаю, это возбуждение смылось в неизвесном направлении. И признайтесь мне, честно: ЭТО ваша работа? — спросила я, выделяя слово "ЭТО".        Он дал мне руку.        — Встаньте, Селезнёва!        Когда я встала, то обратила внимание на то, что на стуле сидела девушка. Вокруг же той девушки суетились врачи, пытаясь вернуть её в чувство.        — Это ты, Селезнёва!        — Я?        — Никаких родителей не было, и никакого Павла!        Видя, что его слова произвели на меня слишком сильный поражающий эффект, он сказал мне:        — Я помогу тебе. Но обещай мне, что больше не будешь совершать неподобающих и не приличных действий по отношению к другому полу. Ты видишь, к каким последствиям это приводит.        — Обещаю!        — Я верну тебя твоему Павлу. И ты покаришься своей судьбе!        — Хорошо!        Как по взмаху волшеной палочки все, суетившиеся над телом девушки (то бишь моим телом), вспомнив о других неотложных делах, удалились прочь. Тогда он подвёл меня к девушке, и буквально впихнул меня в тело.        Пронзившая моё тело боль привела меня в чувство. Открыв глаза, я увидала его силуэт, растворяющийся в воздухе. Он манил меня за собой. Я пошла. Подведя меня к посту медсестры, он указал пальцем на календарь, висевший на стенке. Там была отмечена дата:        "7 Сентября 2013".        Это было 120 лет со дня крушения "Русалки". Я вспомнила броненосец, моряков, и всё, что я видела тогда в море.        Я теряла своё сознание, когда он успел поднести к моему носу флакон с нашатырным спиртом. Я пришла в чувство.        — Как я сюда попала?        — Вы приодолелеи большой путь, и вырубились прямо у "Русалки".        — Почему вы меня сразу не отправили домой?        — Я хотел, чтобы для вас посещение Таллинна, Кадриорга, и "Русалки" осталось знамением!        — Но зачем?        — Потому, что так будет именован ваш корабль.        — А если его постигнет участь броненосца?        — Это зависит от вас, Капитан! Вы идёте?        — Видите меня, домой!        Он достал из кармана чёрную повязку, завязал мои глаза,и взяв мою руку, провёл меня через дверь. Я об этом догодалась по скрипу петель. Потом до моих ушей дошёл звук летаюих флаеров, и возгласы родных:        — Алиса, ты вернулась!        Это была моя мама. Первое, что я почувствовал, это её объятья. Папа же накинул на мои плечи домашний халат. После же всего моё сердце затрепетало, и я почувствовала своими губами знакомый привкус. Тогда я безошибочно отличила вкус его губ от всех остальных. И его поцелуй снял пелену с моих глаз. Тогда я увидела маленькую коробочку в его руке. А когда он её открыл, в мои глаза ударил свет, отразившийся от золотого перстня, инкрустированного лунным камнем.        Послушно, я выставила вперёд безымянный палец правой руки. Когда кольцо оказалось на моём пальце, казалось, что что-то во мне рухнуло. Рухнули чары, до того связывающие меня, личные желания, мои мечты... мне хотелось жить для него, и только для него.        Вы скажите:        "А роспись в книге?"        Я скажу. Со времён Третьей Мировой Чумы роспись отменили, как и множество других законов. И люди на земле начали жить так, как считали правильным, даря мир, и уважая обычаи (и принципы) друг друга. Тем не менее, оставались на Земле люди, верные старым моральным нормам, так называемым "пережиткам прошлого". Среди таких — семьи Гераскиных, и Селезнёвых.        Но вернёмся домой к Селезнёвым.        После совместного ужина, мама с папой нам выделили свою спальню (чтобы исполнить, так называемое "правило первой ночи").        Спать я легла уже Гераскиной.