Прощай, Пашка!

       Почему?        Первые полгода мы, Гераскины, были счастливы: медовый месяц, походы на природу, серфинг, парные погружения в Москве-реке, Оби, Волге-матушке. Как это ни странно, но с "лунным" перстнем я научилась контролировать свои силы: обходиться в воде без хвоста, без туннеля, и быть самым обыкновенным человеком, спутницей всей жизни моего возлюбленного. На будущие у нас были намечены общие планы, совместные проекты, и всё прочее. У нас уже стояла детская кроватка, и было припасено бельё для девочки. Да, ещё. Что было хорошо, этот приставучий мен от меня отстал. В тоже время до меня доходили слухи (с разных сторон) о успешном претворении проекта "Русалка" в жизнь. Не хватало нам с Гераскиным одного: детских криков в нашем доме. Об этом мы тосковали. Хотя Пашка и говорил, что он любит меня больше жизни, и что если у нас никого не будет, он будет меня любить до конца своих дней. Но я знала, что это были слова утешения, и не более того. Мы обходили всех врачей, они обследовали с разных сторон (в том числе обследование с тестом на правильное ведение половой жизни). Анализы с тестом показали, что никаких отклонений нет. Пришлось обратиться к нестандартным методам. Единственный, кто нас бы мог проконсультировать по этому вопросу, это Пашина знакомая — Аква. Но, сколько я её не искала, она как сквозь землю провалилась. Оставался один путь: обратиться в Центр Подготовки Космонавтов, где по слухам находилась тренировочная база экипажа "Русалки". Ничего не сказав Павлу, я сняла флайер, и направилась в Центр.        В Центре        Меня как будто там ждали. Конечно, не цветы, не овации, и не хлеб с солью, и, хотя Центр был секретном объектом, охрана меня пропустила, без пропуска. Не все, но некоторые подбежали ко мне, и начали обниматься, целоваться.        Раздался знакомый голос:        — Так, девочки, перерыв пятнадцать минут!        Посмотрев на производящего шум инструктора, я узнала Акву. Только я открыла рот, и объятья, чтобы приветствовать "сестру", как она меня опередила:        — Без обнимания, Селезнёва. С чем пожаловала?        — Я в общем-то к тебе.        — Извини, но экипаж набран.        — А капитан?        — И капитан. Но к чему ты это?        — У нас нет детей!        — И ты просишь меня тебе помочь?        — Я люблю Павла, и хочу, чтобы у нас был ребёнок!        — Ты русалка, Селезнёва! Воспользуйся силой, доведи дело до финального конца, и будешь счастлива!        — Но ведь тогда и ребёнок будет мой!        — А чей же, ещё! Ты хотела, чтобы он был мой?        — Должен же быть какой-то выход!        — Есть: уйти в вечность, так и не познав счастья материнства!        — Нет!        — Что, нет? Алиса, ты не подходишь к Павлу физиологически. Признайся ему, что не можешь ему подарить никого, и оставь его в покое. Пусть он найдёт себе ту, кто подарит ему наследника! Даже, если он и не будет любить его мать, но, по крайней мере, не будет чаять души в сыне!        — Ладно, я скажу тебе правду. Я не знаю, как ЭТО делать самой. Мы всегда доводили дело до конца. И всё равно...        — А как вы ЭТО делаете?        — Ну как, как... ну...        — Алиска, я тебя не узнаю. Ты — серфингом с голым задом занималась, а теперь жалуешься!        — Я не с голым задом, я...        — Ты хочешь сказать, что питоны носят юбки?        В ответ, я смолчала, потому, что Аква была права.        Взяв мою руку, она повела меня в один из множества кабинетов центра. Там стояла различная аппаратура 70 летней давности, но вся в рабочем состоянии. Аква велела мне раздеться, и лечь на тахту. Сама Аква поступила также, взяв руки некий инструмент, внешне напоминающий змею, с округлым и гладким наконечником (вероятно, головка инструмента была съёмная). Когда я увидела насадку аппарата, то сглотнула, заранее чувствуя, что ждёт меня впереди пути.        — Это что?        — Что именно?        — Я про то, что у тебя в руках!        Это — медицинская кинокамера с высокоточной фокусировкой для осмотра внутренних органов. Тебя нужно осмотреть.        — А зачем ты сама...        — Для разогрева, моя лапочка! — сказала Аква, взяв мою руку. — Но можно камеру ввести и при помощи мази. Аппарат проскочит, но тебе будет больно.        — Тогда я за массаж!        Разложив на полу резиновый матрас, она взбила на нём мыльную пену. Я легла сначала на живот, а спустя время перелегла на спину. Если я ложилась на живот вполне резво, то переворачивалась на спину уже в полураслабленном состоянии. Особо она уделила время моему тазо-бедренному отделу, ведь при данном обследовании он будет наиболее задействованным. Когда же я переворачивалась на спину, чувствовала себя в весьма щекотливом состоянии, то есть я чувствовала, что мой таз чрезвычайно расширился. Параллельно движениям массажистки, у меня возникли мысли о самом прекрасном моменте у женщины, когда новая жизнь выходит из уютного места на свет. Но вскоре великое счастье сменилась беспредельной грустью, ибо я вспомнила, зачем я здесь. Тогда она и повелела мне перевернуться на спину. Уложив меня правильно, она вытерла мои слёзы, и прикоснулась к моим губам. Её губы напомнили мне о том, что я кому-то ещё нужна. Я хотела задержаться, но она остановила меня, сказав мне на ментальном уровне:        "Алиска, ты классная девица! Но я хочу тебе напомнить, я не за тем тебя привела сюда!"        "Прости! — ответила я, — просто, мне показалось, что ты не равнодушна ко мне!"        "Возможно, что ты и права. Тем не менее, кто-то из нас один останется здесь, а кто-то возглавит команду. Если возглавлю команду я, то не вернусь. Аква — мой дом. А если не вернусь я, не вернётся и команда, Земля — их дом!" — сказала она, посвятив ещё какое-то время мне, после чего моя душа чуть не воспарила к небесам.        "Так мы наказываем непослушных особей!" — прокомментировала она.        Итак, поддавшись влиянию Аквы, я перестала контролировать себя, и полностью ушла в ментальную Нирвану. Но с другой же стороны я продолжала чувствовать всё.        Но только тогда, когда камера была введена в меня, я поняла, зачем всё было: я так и не познала, что такое боль, хотя и ощутила, что прибор был введён давольно глубоко.        Собрав све усилия в кулак, я сказала вслух:        — Доктор, можно посмотреть? — Ещё минуту, и всё увидишь.        Аква не обманула. Через минуту изображение с происходящем перед камерой передовалось на потолок палаты. И я всё видела. Это было высококачественное цветное видео, даже не вызвавшее во мне тошноту. Потому, что я ещё не то в жизни насмотрелась, пришлось. Но здесь — живое!        — Объясни мне, что это? — сказала я.        — Мой диагноз: у вас с Павлом ничего не было.        — То есть?        — Во время сеанса ты быстро улетела в Нирвану. Но я привыкла работать с телами, а не только с душами.        — Это невероятно!        — Детка, если ты не научишься контролировать себя, тебе ни только не видать наследника, но и капитанского места. Если у тебя не получится, тебя продублирую я, Аква, или, как меня величают здесь, Виолетта Петровна Кожедуб.        — Хорошо, — сказала я, — Виолетта Петровна Кожедуб, помоги мне, и я в долгу не останусь!        — И что же ты мне дашь за это?        Здесь я попыталась снять с пальца подареный Павлом перстень с Лунным камнем, но увы.        — Оставь себе, ибо это не простое укрошение. Оно тебе в миссии поможет!        Вынув аппарат, она повелела мне встать. Но я не вставала, потому, что не хотела вставать.        — Накажи меня! — вырвалось из меня.        — Много чести! — сказала она, и взяв в охапку бельё: своё и моё, удалилась вон.        После этого я твёрдо решила остаться в центре. Единственная разница с миссией залючалось в том, что мне дозволялось звонить родным. Павел же был в трансе от моего решения. Я же перед ним извинилась в том, что не смогла ему никого подарить, и, пожалав Павлу счастья и наследника, отпустила его. Но Аква (или: Виолетта) не покидала Центр до окончания тренировок.        При окончании курсов, нас по-очереди вызвал "на ковёр" начальник миссии. Там он мне и обьяснил задачу миссии. Я всё поняла, хотя эта задача и была весьма щекотливая. Если в двух словах, мы должны были основать на Акве колонию. Прошёл тот день, когда за один день вода произвела на Земле (как и на Акве) всех морских тварей. У нас же на это было всего 20 лет. Но было одно отличие от первой миссии (где участвовали не мы): первыми должны были родиться наши наследники, которые, оставят Акву вместе с нами, но после вернуться. И будет Аква их домом навеки.        (от Автора)        Не хочется останавливаться на грусном. Я бы мог описать гигантский корабль, всегалактическое вещание, и тысячи людей, пришедших проводить "Русалку" в первый и последний (возможно) путь. Полёты на флайерах над Москвой и Московской областью в тот день были запрещены, ибо корабль (при взлёте) создавал вокруг себя гигантское поле, которое могло не в лучшую сторону повлиять на летящие флайеры.        Да. Откуда мы знаем, что у Алисы её миссия (как капитана) всё получится? А она особо близким людям приподнесла подарки. Это были два аквариума с рыбками. Один авариум — Аркаше, другой — родителям.        — Это — особые рыбки, скажем, моя первая зачётка Начальнику миссии. Эти рыбки ещё дождуться свою мамочку!        Алиса извенилась и перед Павлом:        — Извини, что оставила тебя без подарка! Я этому научилась, только в центре!        — Без проблем!        Но с Пашей я не стала целоваться, чтоб самой не искушаться, и его не искушать. Я знала, что вернувшись через 20 лет, его от себя не отпущу!        Я подошла и к Виолетте, у которой все глаза были на мокром месте. Я обняла сестру, и, взяв её за руку, подвела к Павлу. Соединив их руки, я сказала:        — Виолетта, подари Павлу сына!        — Спасибо, сестрёнка! Но я не от этого плачу! — сказала она. — Павел от меня никуда бы не делся!        — Тогда что?        — У меня предчувствие, что я вижу тебя в последний раз!        И я не удержалась, чтобы не поцеловать её, как однажды это сделала она. Когда её глаза наполнились счастьем, она спросила:        — Но когда ты научилась?        — У меня было время для практики!        — Селезнёва, я думала, что для тебя это просто теория. Ты превзошла мои ожидания! Теперь я знаю, ты выполнишь миссию, ибо теперь ты — настоящая РУСАЛКА!