Год крысы: Свеча

Существуют «крысиные короли»: несколько крыс еще до рождения срастаются хвостами, теряя какую-либо возможность к передвижению. Остальные крысы в гнезде вынуждены добровольно ухаживать за «крысиным королем»: кормить его и спасать в случае опасности. Там же. Прошла неделя. Рыска, будучи спокойной внешне, в душе не находила себе места. Девушка надеялась, что белокосый упрямец одумается и вернется в замок. Дни летели, а Альк не возвращался. Единственное, что радовало бывшую видунью - с крысой больше ничего странного не происходило. За почти десять дней с момента отъезда Алька, девушка сумела хорошо подружиться с Рэйной. Впрочем, дочь посла сама стремилась проводить с Рыской свое свободное время, что поначалу очень смущало девушку. Позже весчанка поняла, что Рея помогает ей отвлечься от тоски по Альку. Несколько дней назад Рыска поделилась с ней своими переживаниями по поводу крысы: мол, с грызуном происходит то же, что и с её братом. - Надо же… - В задумчивых глазах саврянской леди отразилось удивление. - Рей, может, я все это выдумала? Может, крыс просто отравился, а я тут нервничаю? Рэйна вмиг посерьезнела: - Возможно, но вряд ли. Альк рассказывал, что когда животное болеет, оно прячется. Рыска вздохнула: поведение пасюка в тот день явно не было скрытным. Рыска сидела у себя в комнате и задумчиво смотрела в окно. На улице уже был первый день зимы и сугробы сковали всю землю, кроме серого пятна вдалеке. Присмотревшись, кое-где можно было увидеть ниточки тропинок, спутанных и переплетенных как волосы поутру. От этих мыслей её оторвала заглянувшая в покои Лийна: - Госпожа Рэйна ждет вас в саду. - Хорошо, сейчас приду. Рыска встала, разгладив складки серого платья. Сегодня волосы ринтарской полукровки были убраны просто: две косы венцом окружали голову. Подобрав обувь в тон, девушка вышла. Лийна тенью шагала рядом. Впрочем, это было совершенно без надобности - как дойти до сада Рыска уже давно выучила. Войдя через резные дубовые дверцы, Рыска в который раз поразилась красоте этого места: огромная круглая комната была засажена травой и зелеными даже в это время года деревьями. Вместо высокого потолка взгляд упирался в небо, проглядывающее сквозь застекленные оконца высокого купола. Деревья в «саду» были низкорослыми и оттого казались миниатюрными. На некоторых из них висели плоды. Сквозь густой газон пролегали тропинки из небольших камней. Кое-где виднелись большие валуны, густо поросшие мхом. Каждый раз, когда Рыска заходила в это странное помещение, ей казалось, будто она окуналась в какую-то сказочную страну. В центре сада располагался красивый и необычный фонтан: фигура женщины, из глаз и пальцев которой текли струйки воды, скапливаясь в глубокую чашу-основание. Как-то Рыска заметила, что было бы здорово, если бы в ней были рыбки. Ухватившись за эту идею, Рэйна собиралась с весной запустить в фонтан мальков. Рея была в зеленом платье. Саврянская леди часто облачалась в цвета хвои и трав, это были ее любимые оттенки, которые весьма подходили к её тонким чертам лица и белоснежным локонам. Рядом стоял младший сын Хаскилей, Тиньк. Увидев Рыску, юноша чуть улыбнулся, и, выражая уважение, чуть поклонился. В его глазах девушка заметила тревогу. - Рыся. – Заметив движение брата, Рэйна поднялась навстречу девушке и легонько приобняла весчанку. Бывшая видунья погладила подругу по плечу. - Лия, свободна. – Голос Рэйны похолодел, и Рыске стало жаль фрейлину. «Надо будет как-нибудь поговорить с Реей, чтоб та была поласковей к слугам». Дождавшись, когда за служанкой закроется дверь, дочь посла вздохнула. Переглянувшись с братом, она выпалила: - Прилетел голубь! От папы. С письмом. Рыска прикрыла рот ладошкой. - И… Как он? – А в голове стучало «Как Альк? Он с ним? Все в порядке? С ним ничего не случилось?». - Папа в порядке, помолвка с Иньком расторгнута и вряд ли в ближайшее десятилетие господин барон может рассчитывать на удачные сделки и хороший брак - вся знать от него отвернулась. – Девушка хмыкнула. Об их настоящих отношениях Рыска узнала только недавно: когда начала нормально общаться с сестрой видуна. Оказывается, и не было никакой любви. Это должен был быть только политический брак. Разоткровенничавшись как-то, Рэйна поделилась страхом, что вообще она и не сможет полюбить. Ей были безразличны многие знакомые юнцы. Кто-то мил, кто-то добр, кто-то нелеп, - никто из возможных женихов не заставлял трепетать сердце. В какой-то момент решив, что нет смысла отказываться от брака с бароном, девушка на вопрос отца об этом ответила улыбкой. С тех пор новоиспеченный жених стал частым гостем в резиденции Хаскилей. Ухмылка вдруг пропала с аристократического лица, сменившись на страх и печаль. Лица брата с сестрой стали поразительно похожи. Рыска непонимающе переводила взгляд с сестры на брата. Опустив глаза, Тиньк тихонько добавил: - А вот у Алька дела плохо. Что-то с ногами. То ли отморозил, то ли заразу где-то подцепил… Отец испуган, боится, что придется… - юноша сглотнул, - отрезать. *** Молодой мужчина взвыл, когда доктор неаккуратно тронул место, где кожа еще не потеряла чувствительность. - Ох, Хольга, будь милостива… Милостива? Альк сотню раз проклял свою поездку. Несколько дней назад, когда он шел от деда Сакра, приближаясь к окраинам Боброграда, ноги сковала дикая боль. Кое-как её пересиливая, едва ли не ползком, видун добрался до резиденции Хаскилей в столице. Смерть была близко. Он почти видел свое тело замерзшее, обворованное в придорожном сугробе. Десять из десяти. В столичную резиденцию посла тут же прислали лекаря. А к вечеру до города добрался и его отец. Серая хворь сковала ступни, поникший лекарь известил что начала развиваться гангрена. Тихо шипя от боли, Альк слышал, как плакал отец и как доктор настаивал на ампутации. Посол, серый от горя, подошел и сел на кровать сына: - Альк… - Я лучше сдохну, чем лишусь ног. - Спокойно ответил саврянин. - Альк… - Отец. – Голос сына был непреклонен. Серо-синие пятна уже добрались до голени по отекшим ногам. Тяжелый дух болезни витал рядом. Альк знал, что не поправится. Болезнь не уйдет. Даже шансы прикидывать не имело резона. *** Рыска плакала, надеясь списать новость на какую-то ошибку. Представить саврянина без ног ей не удавалось. Но почему-то знала - если что-то случится, не бросит, не оставит одного. Крыса, как ни странно, чувствовала себя нормально. Пасюк много спал и ел, игрался лениво, будто нехотя. Рыска сочла это обычным поведением, многие грызуны на зиму впадают в спячку. Девушка с содроганием прислушивалась к каждой новости, каждой сплетне, которые шелестом разносились по замку. Прошло еще два дня. *** - Альк, я привел того, кто это сделает. – Отец упрямо старался не называть вещи своими именами. За прошедшие два дня ноги пришли в ужасающее состояние. Опухшие темно-серые массы, источающие гнилостный запах, потерявшие всякую чувствительность, вызывали крайнее отвращение. Гангрена уже воцарилась у колен. Сжимая до скрипа зубы, мужчина перетаскивал себя на руках до уборной и обратно. Пропал аппетит и все время снился какой-то бред. Видуна часто преследовало лицо ринтарской девушки, которая ждет его в замке. Не дождется. Он не посмеет показаться перед ней калекой. А в живом и полностью здоровом состоянии – не выживет. Жизнь постепенно уходила из тела. Будто растопленное сало, жар покрывал все его существование. Сознание окуналось в спасительную муть беспамятства. Вырываясь из него, покрытый потом, ощущающий тленный запах собственного гниения, собственной смерти, Альк, как никогда прежде хотел сохранить жизнь. Видун решился. Парень поднял глаза на человека, который собирался лишить его дара ходить. Это был невысокий, но плечистый мужчина, в его глазах была скупая жалость. Именно эта жалость еще сильнее разозлила Алька: - Я не хочу знать твоего имени. И не буду благодарен. Сделай свое дело и проваливай. Мужчина молча кивнул, после чего куда-то отошел и вернулся, сжимая в руках стакан и круглую деревянную палочку, обтянутую кожей. Альк взял посуду, принюхался. Ледянка с примесью чего-то очень крепкого. Одним махом саврянин плеснул жидкость в горло, заставив себя проглотить ее залпом. Саврянин сморщился сдерживая кашель. Алкоголь ударил по сознанию мгновенно. "Хоть боль будет меньше" - вяло подумал Альк. Неизвестный протянул ко рту видуна палочку. На презрительный взгляд ответил: - Зажми зубами. И не стыдись кричать. Больной фыркнул, но губы разжал. - Господин посол, привяжите ему руки к кровати. Альк безропотно закинул вверх кисти, запястья которых тут же были привязаны к тяжелой дубовой кровати. Незнакомец перетянул ноги видуну, немного выше того места, где мертвецкая синева переходила в здоровую кожу. Подложил под тело шитую кожу и ткань, чтоб кровью не залить пол и кровать. Отец погладил Алька по выставленному локтю. По лицу мужчины текла слеза. Незнакомец подошел к столу и начал тихонько перебирать инструменты. Выбрав один из них, он тяжело вздохнул и вернулся к постели. Альк плотно сжал зубами дерево, когда по ноге провели тонко-заточенным угольком, отмечая черной полосочкой линию, по которой пройдет разрез. Отнеся уголь, мужчина вернулся с ампутационной пилой. Его тяжелый вздох распорол тишину. Вслед ему в дверь раздался стук. *** Рыска сидела в библиотеке. Наверное, леди Вилена осудила бы девушку – весчанка сидела на широком подоконнике, подобрав ноги под себя. Взглядом, сквозь стекло, уставилась на темную полосу у горизонта. Девушка перестала плакать – не осталось сил.Со скупой усмешкой бывшая видунья отметила, что она за всю жизнь столько не ревела, сколько за время проживания в доме Хаскилей. Пасюк лежал на её руках, вяло помахивая хвостом. Со зверьком что-то происходило, тельце было горячим, а сам Аль вялым и необщительным. Робко скрипнула дубовая дверь, впуская в библиотеку мальчика, одного из служек-близнецов. - Леди Рысь, вы не голодны? - Нет, спасибо. – Рыска робко улыбнулась. Она ела вчера днем и то, лишь по настоянию Лийны. Но голод все равно не ощущался. - Можно я тут побуду? Господин Тиньк сейчас на уроках, мы с братом ему пока не нужны. – Пугливый голос мальчика удивил Рыску. - Можно конечно. Тебя как зовут? – Девушку не особенно интересовало имя мальчонки, но... почему бы и не поговорить? Илай, будучи в его возрасте, постоянно Рыску обижал. Может, этот не такой? - Ромус. У меня еще есть брат, Римус. Они замолчали. Рыска, думая о темно-серой полоске водоема, а мальчик о том, какая это красивая и удивительная ринтарская леди, которая совсем непохожа на саврянок. Вон, сидит на подоконнике, тогда как госпожа Рэйна даже на стул без обивки не сядет. - Госпожа, а что случилось с господином Альком? - Не знаю, малыш. – Грустно шепнула Рыска в оконное стекло, заставив его запотеть. - Господин Тиньк сказал, что он заболел. – Мальчик потупил взор.– Но, я думаю, он поправится. Он, на самом деле очень сильный и хороший. Еще тогда, когда он в пристань не ушел, он дал нашему папе работу. Нет, он точно поправится. Губы Рыски тронула робкая улыбка. - Надеюсь… *** В комнату вошла молодая женщина, с темно-русыми волосами, собранными в тугую косу, и яркими голубыми глазами. На ней был кожаный походный костюм, у бедра висел кинжал, а с другого бока… Крыса. Первым опомнился больной, устало прохрипев: - Элоя? Уж кого-кого, а увидеть здесь бывшую соученицу, нынешнюю путницу, Альк не ожидал. Нервный смех саврянина мягкими раскатами разнесся по комнате. Женщина нахмурила брови: - Я пришла тебя спасти, болван. Вряд ли это повод для смеха. Отец больного непонимающе поглядывал то на сына, то на вошедшую. Мужчина, державший пилу в руке, отошел к столу, внимательно слушая разговор. - Вот как? Чем же я тебе обязан за такую честь? - Ты вернешься в Пристань, когда она тебя позовет. Улыбка мгновенно слетела с губ видуна: - Нет. - Хорошо. Тогда прощай. Мне жаль, что я столько тряслась сюда, чтоб ты сдох отказав. – Элоя развернулась, намереваясь открыть дверь. - Стой. – Сталью прозвучал голос больного. - Я согласен прибыть в Пристань по первому её зову, но ничего ради нее делать я не собираюсь. - Отлично. Большего пока и не надо. Развяжите его. – Приказала путница послу. Альк презрительно, напущено лениво наблюдал за действиями женщины. Вот, откинула налезшую на глаза челку. Вот, потерла ладони. Вот, коснулась буро-синей раздувшейся кожи его ног. Вот, мешочек со свечой оказался в длинных, ловких пальцах. Вот, отчаянно заверещала крыса, яростно вращая хвостом... Незримый, но ощущаемый, над Альком появился ворот. Тяжелый, непослушный, тугой. Грянул бесшумный гром и видун взвыл от боли. *** Крыса, мирно лежавшая на Рыскиных коленях, дернулась, подпрыгнула и пронзительно заверещала, прерывая тихую речь молодой леди и мальчика-слуги. - Что это с ним? – Любопытно спросил Ромус. Рыска расширившимися от страха глазами глядела на извивающегося пасюка: - Альк! С ним что-то происходит. Вдруг крыса перестала визжать. Пасюк растопырил ушки, будто к чему-то прислушиваясь. *** Элоя вздохнула, деловито пробежав пальцами по ногам Алька, выпрямилась. - Жаль. Он был хорошей свечой. Все-таки твое спасение весило больше, чем его жизнь. – Русоволосая ринтарка держала в руке мешочек, из которого безжизненно свисал крысиный хвост. - Кто это был? – Хрипло спросил саврянин. - Ромка. - Действительно, жаль. - Альк вспомнил мягкого, жизнерадостного паренька-весчанина, который еще во время обучения всем твердил, что обязательно станет путником и в мир будет нести лишь счастье, а крысу не будет использовать без лишней необходимости. - Хороший был парень. Жаль, тебе достался. - Угу. – Тельце зверька полетело в ведро, где скопилось множество тряпочек и ваток, которыми лекарь протирал пораженные конечности Алька. – Ну все, Хаскиль, бывай. Да, только не забудь - в Пристань по первому зову. - Дверь за женщиной закрылась. Альк упал на подушку и, закрыв ладонями лицо, тихонько застонал, но не от физической боли - ныло что-то глубоко внутри. Никто не мог понять и поверить только что произошедшему. Внешне ноги не изменились, но Альк уже чувствовал, что мир меняется, подстраивается под повернутый ворот. Видун наклонился к ведерку с мусором и достал кожаный мешочек. - Отец, помоги мне добраться до сада во дворе. И возьми, пожалуйста, лопату. Надо похоронить его. Безызвестную крысу с человеческим именем Рома. *** Минула еще одна семидица. Альк уже более-менее мог ходить опираясь на костыли. Несмотря на то, что кое-где на обвисшей, пергаментной коже остались синяки и пятна, было ясно: болезнь ушла. Ушла навсегда. Юного Хаскиля восстановили в звании виконта, а старшего - господина посла повысили, - он стал экс-канцлером Боброграда. В столице вовсю ширились слухи об объединении Ринтара с Саврией. Несколько дней назад, впервые добравшись до стола самостоятельно, Альк написал письмо домой - Рэйне с Виленой. Потом добавил отдельный листок Рыске, четко взвешивая каждое слово и выводя каждую букву. Перечитав и подумав, Альк смял бумажку и метнул в урну. Написал заново, по-другому. Ироничный взгляд золотистых глаз уперся в клетку с курлыкающими голубями, привезенными сюда с голубятни замка. Вскоре, один из них, преодолевая холод и расстояние, отнесет письмо его любимым женщинам. *** Альк… Как он там? Уже две с половиной семидицы прошло, с тех пор, как Рыска видела его в последний раз. За минувшее время девушка поняла, насколько она привязалась к саврянину. Их подростковая разлука с Жаром была совершенно иной - ну развела Хольга дороги, ничего не поделаешь. К тому же они собирались встретиться. И тогда Рыску завалили работой и детский друг постепенно отошел на задний план. А сейчас… Девушке казалось, будто она попала в паутину и как бабочка трепещет, не может вырваться. Несмотря на тягостное ожидание, жизнь в замке девушке нравилась: она была уютной, спокойной, даже немного скучноватой, но… Когда Алька рядом не было, казалось, что все это мука. Маленьким спасением для нее была Рэйна. Девушки делали жизнь друг друга ярче. Бывшая видунья никогда не имела подруг. В веске её все сторонились, как «крысиного отродья», а на хуторе… Сурковские дочки были не теми девочками, которые будут «мараться» общением с работницей. Феся? Да даже её толком подругой-то и не назовешь, хотя и жили они мирно. Рыска сидела в кресле и вспоминала предыдущий вечер: девушка наткнулась на леди Вилену в коридоре, когда возвращалась из сада. - Здравствуй, Рыска. – Мягко улыбнулась мама Алька. - Здравствуйте. – Сделала легкий полукивок, полупоклон весчанка, подражая манерам Рэйны. Женщина снова улыбнулась: - Ты не занята? - Нет конечно. – На самом деле, Рыска поняла, что этот вопрос в стенах замка почти риторический – дамы были свободны практически все свое время. Вилена, чуть подумав, спросила: - Мне привезли новую ткань, не хотела бы взглянуть? Из нее можно интересное что-нибудь сшить. Рэйна как-то упомянула, что ты увлекаешься рукоделием. Рыска сглотнула. Рейка проболталась о её слабости матери! На днях весчанка вскользь заметила, что скучает по тем временам, когда шила себе платья. Рея очень удивилась – шитью молодую леди обучали, но вещи для себя та никогда не шила. - Это было бы здорово. – Робко улыбнулась Рыска. - Пойдем. – Подставила локоток дама. Рыска достаточно долго привыкала к манере так ходить: в веске под руку молодежь ходила только на праздниках да потехах. Ухватившись за локоть обтянутый шелком, девушка вдруг отметила, как изменились её пальцы. Из-за отсутствия работы ноготки чуть отрасли, а благодаря уходу за ними Лийны, их не окружал темный ободок. Кисти видуньи действительно напоминали руки молодой леди. Из-за частого нанесения на них специальных масел и травяных кашиц, кожа стала нежной и мягкой, будто никогда и не знавшей работы. Покои Вилены, в отличие от комнат Рэйны, были выдержаны в спокойных тонах. Были здесь и цвета хлеба: мягкий желтоватый, каким он бывает, когда только начинает румяниться; и светло-голубой, как утреннее небо. В целом гостиная была выдержана в золотисто-медовых тонах. Быстро её пройдя, женщины попали в спальню. - Как тут красиво…- Невольно охнула Рыска. Центром комнаты служила большая кровать с балдахином. Светло-голубое, будто бы невесомое кружево, нависающее над постелью, создавало ощущение сказочного тумана. На стенах висели картины, в углах комнаты стояли стеклянные вазы с сухоцветами и перьями. Вся деревянная мебель в комнате была черной, но на комоде лежала кружевная голубая салфетка, а шкаф был инкрустирован перламутром. - Спасибо. – Вилена провела по комнате рукой. - Осматривайся, а я пока достану образцы ткани. Леди подошла к комоду и отодвинула один из ящиков, тихонько зашуршав мешочками и какими-то мелочами. Рыска сделала несколько робких шагов и замерла с открытым ртом. На стене висела картина, на которой были изображены трое детей. Даже нет, скорее двое детей и почти юноша. Лица изображенных были похожи, но за каждым читалась личность. Самый младший ребенок сидел на коленях у девочки - на вид ему было кругов шесть. Куцые косички вызывали на лице улыбку. Лицо мальчугана было шкодливым, а золотистый взгляд портрета, по прошествии стольких лет, все еще выискивал предмет для забав. Девочка была одета в зеленое платьице, именно это, наверное, и подтолкнуло Рыску на правильный ход мыслей – с полотна на полукровку взирали дети Хаскилей. Девочка на портрете мечтательно улыбалась. Рыскин взгляд обратился к юноше. Альку было около пятнадцати. На портрете мальчик не улыбался, но и не хмурился. Его взгляд пронизывал Рыску насквозь, только в нем еще не было иронии и цинизма. Девушка глядела на него, такого знакомого и дорогого, пусть и выглядевшего младше на десяток лет, но все-таки её Алька и забывала как дышать. Если немножко пофантазировать, можно было бы представить, что человек с портрета смотрит на нее с нежностью. Косы на портрете у юноши были чуточку ниже плеч. Еще ни разу не бритый, угловатый подбородок был по-детски смягчен. Казалось, что мальчик вот-вот перестанет быть серьезным и улыбнется этими пухлыми губами, прогоняя переживания. - Какой красивый… - Да… - Голос Вилены мягким бархатом прозвучал поразительно близко. Рыска обернулась, - хозяйка замка стояла за её плечом и взирала на своих отпрысков вместе с девушкой. Женщина тихонько вздохнула: – Ох, и знала бы ты, как я наплакалась, когда он ушел в пристань. На жальнике не проливают столько слез, сколько я пролила по сыну за последние семь лет. Они молчали. Вилена вновь вздохнула: - Спасибо, что вернула его домой. - Я? - Именно. Он бы сам не вернулся. Твое существование отговорило его от многих глупостей. – Вилена мягко улыбнулась. – И, даст Хольга, отговорит и впредь. - Ничего я не делала. – Рыску смущали непонятно за что приписанные ей лавры. - Ну-ка, подумай: он вернулся домой, чтобы отдать тебе деньги. Если бы тебя не было, стал бы он возвращаться? Вряд ли. Скорее всего, мой малыш пошел бы в одиночку штурмом на Пристань. – Забавно было слышать как леди, достигавшая ростом Альку до груди, от силы, до плеча, называет его малышом. – Жил бы он с вами в Лосиных Ямах, если бы не ты? Мне кажется, он бы сам устроил охоту за Рейлизом, а тут пытался затаиться, тебя защитить. - Нет, он это сделал потому, что боялся, что станет крысой в неудобный ему момент. – Смущенно и чуть-чуть обиженно за Алька, ответила Рыска. - Не думаю. – Вилена улыбалась, глядя на её покрасневшие щеки. – Ну все равно, что было, то было. Давай посмотрим, что мне привезли. Чуть позже, когда женщины сидели на подушках, разбросанных по ковру, споря и обсуждая покрои возможных платьев, в дверь постучалась одна из фрейлин Вилены: - Здравствуйте, госпожа Рысь. Госпожа Вилена, леди Рэйна просит вас спуститься на ужин в золотой зал, у нее есть новости. Женщина и девушка переглянулись, и вскочили с мест. *** На ужин подали зажаренные куриные крылья и тушеные овощи, а в большой пиале находилось ароматное жаркое. Рядом, на подносе покоились румяные булочки с луком и чесноком, а в стороне, накрытые тканью, стояли еще горячие порционные горшочки. Вот только ни ароматы еды, ни её вид, не занимали женскую компанию, собравшуюся в зале. Рэйна зачитывала пришедшее от Алька письмо. Ампутации ног удалось избежать, но каким образом и какой ценой - видун умалчивал. Видун писал о том, что уже почти ходит и вскоре прибудет домой, скучает и рад будет увидеть хозяюшек. Сердце Рыски затрепетало, с надеждой относя это и к себе. Дочитав письмо, Рейна протянула листочек Рыске: - Это тебе, тут по ринтарски, а я его понимаю только чуть-чуть и то устно. Рыска дрожащими пальцами взяла бумажку. «Здравствуй, моя сердечная. Надеюсь, скука не коснулась тебя, ибо в противном случае мне боязно возвращаться в дом, где подоены даже скаковые коровы. Скоро выдвинусь и буду счастлив лицезреть твой покрасневший лик, как краснеет он при прочтении сего письма или взгляде на неприличный жест. Жду встречи. Альк». Лицо девушки предсказуемо покраснело: от радости, смущения и злости. - Рыся, что-то случилось? – Обеспокоено тронула ее за плечо Рея. - Твой братец!… – Сердито отозвалась весчанка. Тихий женский смех колокольчиками разлетелся по залу. Волна облегчения накатила внезапно, отпуская все горести и тяготы *** Сидящая в кресле девушка улыбнулась воспоминаниям и уже который раз развернула небольшой листок, пробегая взглядом по строкам. Почему-то эта бумажка вернула ощущение, что Альк где-то, да есть. Вот, дразнит её, даже на бумаге. В дверь раздался стук. - Да, войдите. В комнату, к неожиданности Рыски, вошла не Лийна, а Рея. - Доброе утро, Рысик. - Привет. – Девушка встала навстречу подруге. – Не ожидала, что ты придешь. - Ну, надо же делать это иногда. Спонтанность движет миром. – Радостно улыбнулась Рея. После полученного вчера письма девушка перестала хмуриться, до этого она очень беспокоилась за брата. - Спон… чего? - Любовь к неожиданным поступкам. – Отмахнулась Рэйна. Девушка никогда не сердилась на Рыску за то, что та не знает того или иного слова. – Ну, давай, рассказывай, чего тебе Альк написал? - А… Хм? - Ну, любовное письмо твое. Или там все настолько лично? – Лукаво улыбнулась молодая леди. - Да не любовное оно вовсе. – Щеки весчанки вспыхнули. - Дразнит он меня. - В-о-о-т как? Так это ж даже интересней. Обещаю, смеяться не буду. Ну же! Обещания своего Рэйна не сдержала. Сначала молодая леди покраснела, потом прыснула в кулачок и все-таки не удержала смех, колокольчиком разнесшийся по комнате: - Ай да Альк! Рыска её радости не разделяла. Нет, обижаться на Рею она не стала, но почему-то стало грустно и стыдно, будто заглянули в еще недошитый платок и рассмеялись. - Рыся, не расстраивайся. Знаешь что он тут на самом деле писал? - Ну? – Буркнула Рыска. - «Привет моя драгоценная, обожаемая женщина. Я надеюсь, что ты скучаешь так же сильно по мне, как я по тебе. Жди, скоро буду. Надеюсь и хочу увидеть». - Патетично и с придыханием декларировала Рея. Стрельнув на подругу взглядом, она победно улыбнулась, заметив алые щеки. - Тебе кажется. – Фыркнув, Рыска отвернулась к окну. - Неа. Сама посмотри как он давил на бумагу перышком, нервничал. Рыска посмотрела: действительно, в некоторых местах едва ли дырки не зияли. - Ну, не знаю… - Ну, не знай себе дальше. – Весело ухмыльнулась Рэйна. – Да только попался мой братец в твои ринтарские сети. Рыска задумчиво уставилась на серую полоску водоема. Ну вот, еще неделька и он льдом покроется, снегом заметет, уж совсем видно не будет. Девушка вздохнула. Пальцы гладили поверхность сложенного листика. *** - Альк, ты уверен? - Уверен, пап. Этот не потонет. Канцлер робко ступил на мосток, ведущий на судно. Отец с боем поддался на уговоры сына добираться вплавь. Альк старался идти прямо, но ноги то и дело его подводили – мышцы были слабыми, мягкими. Ничего, ничего. Через два, от силы, три дня он будет дома. А дома, как известно, и стены лечат. Судно было большим, окованным железом, с подвешенными у борта щитами столичных гербов, оно больше подошло бы для перемещения в морских водах, нежели озерных. Но сейчас видуну было все равно - добраться бы до замка, встретиться с мамой, сестренкой… и с Рыской. Встретить, обнять, прижать к себе… Такую родную, такую домашнюю, такую глупую… Альк улыбнулся, хоть и знал, что не осмелится это сделать. Каюты были сухими и теплыми. Судно дернулось. Сверху раздалась брань. - Ну вот и отплыли. – Альк достал из заплечной сумки кувшин запечатанного вина. - Смотри-ка, а мы с ним ровесники! Отец зацокал языком: - И откуда только спер? Ключи все у меня ж… Альк подвесил на палец ключ, внимательно разглядывая его на свет. - Откуда? – Глаза отца расширились от удивления. - Я у тебя еще до пристани дубликат ключа от погреба сделал. – Ухмыльнулся молодой человек. - Мда уж… - Лицо канцлера выражало недоумение. – От чего еще у тебя есть ключи? Альк небрежно махнул рукой, вскрывая кувшин и наполняя кружки: - Больше ни от чего. Сам посуди, что, кроме отличного пойла, меня интересовало? – Парень начал загибать пальцы. - Библиотека у нас достойная. Денег ты для меня не жалел. С женщинами проблем не было. Драки меня сами находили… Мужчины хохотнули и отпили первый глоток. Отец никогда не бранил Алька, если тот его обводил вокруг пальца. Посол придерживался такого мнения: если кто и воспользовался упущением, это лишь его вина, которую надо исправить и впредь не допускать. А что сын смышлен, так это, наоборот, хорошо. Вино действительно было отменным. Много позже, когда были опустошены полтора (из трех взятых Альком из отцовской резиденции в столице) кувшина, мужчины, шатаясь, поднялись на борт. Послышалось дружное журчание, устремленное за борт. - Пап, а ты от матери часто на сторону ходил? – Полюбопытствовал видун, глядя на мигающие в холодном ночном небе звездочки. - Нет, всего один раз. И то, так пожалел… Ты тогда еще совсем ребенком был, Рейке только два года исполнилось. – Пьяная исповедь отца удивила Алька. - Пошел как-то к этим… Я их, вообще, только для гостей держал, мне-то ни к чему. Ну, и для тебя, когда подрос… Пошел как-то… А она и старается, ну ты знаешь, как они умеют. Я глаза закрываю, а передо мной Вилена, улыбается, Рейку на руках держит. Видун молчал. - Вот что, Альк. – Обратился к нему отец, приходя в себя от воспоминаний. - Верно говорят, первая жена – от богини. Да только если любима. Я тогда, как от наложниц ушел, бегом к ней. Признался. А она слезы утирает, да по голове меня гладит. Вот. Любит. Больше к другим – ни ногой. Так что береги свое счастье, если в руки попадет. Кстати… Забудь, что гадости о ринтарцах говорю - все мы люди и слова дурака старого ничего не значат. Альк вздохнул: - Ладно, пап, пошли в каюту. Холодно. Хаскили допили оставшийся кувшин и улеглись. Даст Хольга, днем в замке обедать будут. *** Рыске не спалось. Тихо встав, она прошлась по комнате. Аль спал на отведенной для него подушечке. Во сне крыса водила усиками и чуть дергала лапами. «Снится, наверное, что-то». Девушка вышла из комнаты. Факелы слабо чадили, освещая длинный коридор. То там, то тут на стенах виднелись щиты и гобелены. Рыска медленно пошла между ними. Девушке повезло: вскоре мимо прошел долговязый парень, с тряпкой и ведром в руках. Увидев девушку, он легко поклонился и продолжил идти дальше. С щепку помявшись, Рыска обратилась к удаляющейся спине: - Ты не мог бы мне помочь? Парень вернулся: - Чем могу служить? - Пришли, пожалуйста, кого-нибудь к купальне. Девушка поразилась той власти, которой стала обладать и что страшнее всего - к которой начала привыкать. - Да, госпожа. Я пошлю кого-нибудь. Спустя пару лучин, Рыска опустилась в воду. С наслаждением намыливаясь и растираясь, девушка задумалась о завтрашнем дне. Надо бы прийти к леди Вилене, попросить у нее ту желтоватую бело-зеленую ткань. Девушка уже давно хотела сшить себе подвенечное платье, вместо того, безвозвратно пропавшего. Мать Алька разрешила ей выбрать любую материю. Не удержавшись от восхищения, Рыска выбрала атлас, цветом напоминающий срез зеленого яблока. А после она хотела уговорить Лийну прогуляться в окрестностях замка. Девушка хотела попросить фрейлину взять с собой сына. Рыска вздохнула, окунаясь в воду с головой. Так хотелось вынырнуть и увидеть рядом Алька: родного, здорового, настоящего. Увидеть, прильнуть к нему, могучему, сильному, красивому, услышать его голос, почувствовать шутливый, но ласковый взгляд... Рыска вынырнула. Конечно, белокосого видуна рядом не оказалось. Сдув с носа каплю воды, Рыска расслабилась и некоторое время просто наслаждалась горячим теплом, натираясь мочалкой до-красна. Наконец наплескавшись, бывшая видунья встала и вытерлась насухо. Вернувшись в комнату, девушка нашла в трюмо те самые штуки, которыми Лийна завивала ей волосы. Рыска долго разглядывала их с любопытством, а затем, ойкая, начала наматывать прядь волос на «катушку», как это делала фрейлина и завязала на узелок. Приспособив все «катушки» на голову, девушка задула свечу и нырнула под одеяло. - Скорее бы ты уже вернулся. – Тихо шепнула Рыска, глядя на растворяющуюся в темноте алую точку от фитиля затушенной свечи. *** Альк проснулся за щепку до слабого удара судна. Видун вскочил, про себя боясь повтора предыдущего плавания. Но с палубы раздался спокойный, немного удивленный гомон. В дверь раздался стук. - Да, войдите. В каюту, кряхтя, вошел толстый капитан: - Доброй ночи, господин Хаскиль. - Доброй. Что произошло? - Кажется, будто Хольга нас на ладошке перенесла. Должны были не раньше утра доплыть, но… - Капитан развел руками. – Доночуете здесь или отправитесь в путь? - Отправимся сейчас. – Сел на кровати отец Алька. Ночь еще не перевалила за середину. *** Под утро, Рыска, проснувшаяся от неудобства на голове, встала и сложила в трюмо все катушки. Волосы шикарными волнами стекали по спине, заставляя девушку невольно залюбоваться собой. Зимой дамам позволяли высыпаться вдоволь и будили, когда небо уже становилось светлым. Мельком выглянув в окошко, Рыска поняла, что утро уже давно наступило, хоть ночная темень все еще сковывала окна. Она вновь улеглась. Сон не шел: мысли девушки предсказуемо возвращались к белокосому другу. В голове тихонько звучал его голос. Вздохнув, Рыска повернулась на другой бок, но голос, под тихий гитарный перебор, все преследовал ее. На мгновение девушке показалось, что голос, слышимый ею, вовсе не выдумка. Ринтарка метнулась к окну. Прямо под Рыскиными окнами, только этажом ниже, был балкончик. Рея как-то рассказывала, что господа во время балов любят выйти подышать свежим воздухом на подобные балконы. В это утро балкон с резными перилами, запорошенный снегом и освещенный первыми рассветными лучами, являл собой волшебное зрелище. Образ дополнял сидящий на резной скамье молодой человек, играющий на гитаре. Прости, как простила бы Хольга меня, Забытое сном, виденье. Дороги сплетут крысы у седла, Неся себя в приношенье. Молодой человек вскинул голову и, увидев заветную слушательницу, улыбнулся. Сольются в одну, все пути всех дорог, По свету вдруг разбежавшись. Лишь наша дорога сканной* нитью идет, Лю́быми змеями обнявшись… Не дожидаясь окончания песни, девушка, как была: босая и в ночной рубахе, бегом рванула в коридор, направляясь к лестнице, ведущей на балкон. *** Дверь распахнулась и к видуну, прямо по снегу, побежала хрупкая черноволосая девушка. Положив на пол гитару, Альк сделал пару шагов навстречу и закрутил в объятиях ринтарку. - Рыска… - Не уходи больше никуда, Альк… - Дуреха. - Саврянин улыбнулся. - Не уйду. Дыхание на морозе образовывало затейливые облачка пара. Видун, не опуская Рыску на холодный пол, начал нежными поцелуями покрывать девичьи щеки, тут же ставшие мокрыми от слез. Зимнее солнышко уже поднялось и с холодной нежностью наблюдало за этими объятиями. ________________________________________________________________ * "Скань" (прим. автора) - элемент в ювелирной технике "филигрань". Сканью называют две плотно скрученные между собой проволоки.