Беспощадные разборки бешеных мафиозных кланов и один двухдневный день рождения

— Мусор, — недовольно ворчал босс Варии, — Думаешь, здешнюю еду можно есть? — А мне почём знать?! — огрызнулся Скуало, — Хочешь узнать — зайди и сам попробуй! — Значит, пойдём зайдём! — приказал Занзас, заворачивая в заведение — Окей-окей, Вы — босс, — пожал плечами Скуало, входя следом за боссом, загораживая путь Леви. За две минуты до этого в зале заведения, куда вошли Занзас и компания, Савада Нана схватила за воротник мужчину, очень напоминавшего её мужа. — О! Дорогая, — радостно округлив глаза, воскликнул он, — А что ты здесь делаешь? Это повергло Нану в размышления. — Действительно, что я здесь делаю… — но ненадолго, — Почему ты не отвечал на звонки! Знаешь, как я волновалась! — Нана, у меня было важное задание, — пытаясь вырваться, врал Иемитсу, — Я не мог отвечать на звонки. Мало того, что Иемитсу понятия не имел, как ему выкрутиться перед женой, так вдобавок с минуты на минуту должен был заявиться Луссурия, на зад которого у него были вполне конкретные планы. Но бог с ним с планами! Как сделать так, чтобы Луссурия прошёл мимо и сделал вид, что не знает его… Ведь это был единственных выход из ситуации… — Папа, — подошёл к парочке Тсуна, — Где ты был? — Я… Вошедший в зал Занзас внезапно избавил Иемитсу от надобности отвечать на этот вопрос. — Да ладно! — растянув губы в улыбке и чуть дёргая глазом, произнёс он, стоя чётко напротив Тсунайоши Савады, — Быть не может, — и между ними даже не было никаких предметов. Только ковёр, прибитый к полу. И пустота. — Ой, — улыбнулся Тсуна, от испуга не зная, что ему делать — стоять или бежать как можно скорее и прятаться. Занзас, всё так же улыбаясь, тряхнул рукой и в мгновение ока выхватил оба пистолета, направляя их в Тсунайоши. — Но разве… — прошептал Вонгола, — Разве как в волшебном анимэ у меня не будет времени надеть перчатки?.. — он поднимал осторожно руки, надеясь, что у Занзаса крепкие нервы. — На х@й себе свои перчатки намотай, — посоветовал Занзас, снимая пистолеты с предохранителей. — Сделай что-нибудь! — воскликнула Нана, обращаясь к мужу. Иемитсу пожал плечами и сложил руки на груди. Занзас был уже крепко влюблён в поступки этого мужчины. Дино, вернувшийся из туалета, и очнувшийся Гокудера, почти было ринулись спасать Тсуну, но он не успели. Их опередил самый неожиданный воин из всей компании Каваллоне и Вонголы вместе взятых. Никогда в жизни ещё Занзасу не приходилось получать по морде дамской сумкой с такой ненавистью в бонус. — Ах ты, негодяй! — лупила его Нана, — Получи! — и она шваркнула по его пистолету, выбивая его из руки Занзаса. Пистолет среагировал на столь грубое обращение выстрелом в люстру, взрывая её и заставляя гостей заведения присесть и взвизгнуть от испуга, и улетая назад от тщетно пытающегося вернуть его обратно Занзаса, пролетел мимо Леви, почти уверенного в том, что оружие угодит в него, и… — Итак, Бэл, — сказал Луссурия, — Сейчас случится событие века, — он открыл дверь в клуб, — А всё потому что я… — он повернулся, получая со смачным «чпоком» по черепу прямёхонько в центр лба летящим пистолетом Занзаса… — я… — он пошатнулся… — хлопнусь в обморок… — и, закатив глаза, он рухнул на пол и развалился по нему в полной отключке. Иемитсу было дёрнулся на помощь, но вспомнил о жене, прошёл кружок вокруг стула рядом с собой, и принялся кусать ногти, изнемогая от неведомой ранее жалости к этому придурку с разноцветными волосами. — Да чтоб вас… — далее Занзас разразился семнадцатиэтажным матерным выражением, резко разворачиваясь, проходя мимо подчинённых, поднимая свой обиженный пистолетик, и, хлопнув дверью, убираясь из клуба. За ним сразу же вылетел Леви, а следом, перешагнув Луссурию, вышел Супербиа, ворча что-то про «опять всё очень честно у этого Вонголы…». — О-ла-ла, — присвистнул протирающий стойку Мукуро с зубочисткой во рту. — Вот как надо, — опуская засученные рукава, с достоинством сказала Нана, удаляясь под овации в дамскую комнату. В это время Иемитсу, незаметно ковыряющий в ухе, сорвался с места, кидаясь к Луссурии, над которым колдовал Бельфегор, пытаясь привести его в чувство. — Он жив? — спросил Иемитсу. — Пульс есть, ши-ши-ши, — кивнул Бэл. — Давай-ка его на диван положим хоть, — поднимая Луссу на руки и перекладывая на кожаный диван. — А это не ты с ним вчера ночью… это самое? — Бэл почесал за ухом. Иемитсу не отвечал на глупые вопросы. Иемитсу смачивал тряпичную салфетку в воде, прикладывая её ко лбу Луссурии. Хмурясь, тот с трудом приоткрыл глаза, хотя никто этого, конечно, под чудом оставшимися на голове Луссурии очками не заметил. — Господи, — садясь на диване, проговорил он, — Что это мне такое по башке прилетело… Ой, — он поморщился от боли и издал тихий стон. — Это боссов пистолет был, — садясь на стул рядом, сказал Бэл. — У него что — крылья выросли? — проворчал Луссурия, — А у Вас, мистер, что, проблемы?! — гневно выпалил мам-Луссу Иемитсув лицо, — Вы кто такой? Что вам нужно? — Э… Я… — растерялся от души пытающийся помочь Иемитсу. — Вот именно, — постановил недовольный Луссурия, сверкнув стёклами очков. — Идите куда шли, — он отвернулся, потирая салфеткой лоб. Иемитсу с трудом, но догадался, что он каким-то странным образом, но либо стёрся из памяти Луссурии, либо тот придуривается… но уж больно натурально. — Как хотите, — только и сказал он, на что Луссурия только покачал головой. — Чего мы вообще сюда припёрлись? — спросил Луссурия у Бельфегора. — Ты на свидание шёл. — А с кем? — Ты не говорил, с кем… — Ни разу не сказал, с кем иду на свидание? — Да. — Господи, это в кого ж я так по уши втрескался, что не выболтал его имя при первой же возможности?.. — Луссурия принялся копаться в воспоминаниях, — Бесполезно. Я не могу вспомнить. Ты знаешь, даже жалко! Видать там кто-то… ого-го какой был! Кто-то крайне особенный. Ух, попадись он мне теперь… — Луссурия совершил руками в воздухе акт быстрого и безболезненного отрывания башки у неизвестного ему теперь партнёра по свиданию. Будь он повнимательнее и не так сильно ударен пистолетом по лбу, он бы непременно заметил бы, как сидевший неподалёку Иемитсу Савада с опаской потёр шею, не сводя глаз с рук Луссурии. — Ну ого-го или иго-го, всё не знаем, кого ловить, — подытожил Бэл. — Да-а уж, Бэльчик, верно, — вздохнул опечаленный Луссу. — Ладно, давай уж лучше выпьем, раз уж мы всё равно здесь! — Ты пей, если хочешь, — раскачиваясь на стуле, сказал Бэл. — Хочу и выпью, — решил Луссу, подзывая официанта. — Господин, с Вами всё в порядке?.. — Вполне, не волнуйтесь! Принесите нам, уважаемый, водки. Официант кинул взгляд на Бельфегора. — А мальчику есть восемнадцать? Бельфегор вытянулся по столу, потягиваясь. — Ши-ши-ши, паспорт показать? — Покажите. — Он не будет пить, — прервал Луссурия, зная, что Бэл уже пять лет как проиграл свой паспорт в карты. — Тогда… Что-нибудь ещё? — Лимончик. И всё. — Хорошо, — согласился официант и отправился за водкой. Во всей этой суете никто, даже Ромарио, не заметил исчезновения Дино Каваллоне. Босс же Каваллоне аккуратно был утащен в тёмное подсобное помещение и, лишённый общества Ромарио, не смог даже как следует посопротивляться. — Пусти! — выкрикнул Дино, вырвавшись, наконец, из хватки, — Какого хрена, кто это?.. Темнота усмехнулась. Дино выхватил хлыст. — Спокойно, — произнесла темнота и в мгновение ока преобразилась в Хибари Кёю, включившего на мобильном направленную вспышку и освещая все вокруг тонким слоем голубоватого света. — Ты олень! — рассердился Дино, замахиваясь на него хлыстом, но благоразумно его опуская, — Ты меня напугал! Ты почему в Италии? И почему ты меня сюда утащил? — Я хотел поговорить с тобой без него. — Ох. Ну, говори, раз так… Дино мгновенно получил в руки огромный букет белых роз. — Это ещё что такое? — удивился он. — Прости, что забыл про твой день рождения. Дино рассматривал розы, подняв бровь. — Ну, это, конечно, очень мило и здорово… Но я же не могу из взять… — Почему? — А то ты не знаешь! — укоризненно проговорил Кавалоне. — Меня Ромарио в порошок сотрёт, когда увидит их. — Но я ведь их тебе дарю. — Нет, Кёя-сан, прости, — он положил букет на какой-то ящик, — Я не хочу его так сильно сердить. Мы уже говорили об этом. — Я как раз хочу спросить тебя снова. — Не надо меня спрашивать, — замахал руками Дино, — У нас с ним всё хорошо и мы в тебе не нуждаемся. Ты мне как не нравился, так и не нравишься. Я отвечу заранее. И ничего не изменилось. — Да он ничтожество по сравнению со мной. Мне хватит минуты, чтобы вырубить его. — У тебя всё измеряется рамками «этого я могу побить» и «этот побьёт меня»? — Нет. Но в данном случае я прав. — Ты так же прав, как дважды два — пять, — сказал Дино, подняв бровь, — Когда ты повзрослеешь, мы поговорим с тобой. О чём-нибудь. А пока что я вернусь в зал. И предупреждаю, что если ты посмеешь его тронуть, я убью тебя. И если кто-нибудь другой его тронет. Я тебя убью, — он направился к выходу. — Едва ли. У тебя еле хватает ловкости остановить мои атаки. — То были тренировки, — ответил Дино, собираясь открыть дверь, — А когда я хочу убить — я убиваю. Так что не порть нам жизнь и не обрекай себя на бесславный конец, — он вышел в дверь, — Счастливо оставаться.