Тария и Тёрн

— Алеф процветает, — усмехнулась Виви, притормаживая лошадь, дабы не задавить идущую впереди коммуну жриц. Девушки, одетые в просторные белые балахоны, которые скрывали всё, кроме лиц, благодарно кивнули. — Вам же не нравился этот город, — Зирг тоже натянул поводья. — Всё когда-нибудь меняется, — Вивьеннэ продолжила путь. — В данный момент едва ли можно найти более подходящее место для того, что я хочу. — А чего вы хотите? — Вэйс на ходу отцепил флягу с водой. — Снова ходить по злачным местам и вынюхивать информацию о лесных чудищах? Я и так занимаюсь этим несколько дней. Иль Найтх прогарцевала по узкой улочке, направляясь к ближайшей площади. Всего в Алефе площадей было пять. Та, к которой ехала Виви, называлась Торговой. — Нет, дорогой Зирг, меня интересует кое-что другое, — пространно ответила магичка. — И есть лишь один человек, способный дать ответы. Они долго ходили по самому большому рынку в Норте, и Зирген Вэйс уже успел проклясть духоту и вонь, окружавшую их, когда Виви вдруг остановилась. Она ловко спрыгнула с кобылы и тут же скрылась в большом цветастом шатре. Наёмник решил не испытывать судьбу и остался снаружи. К тому же кто-то должен был следить за лошадьми. Иль Найтх без стеснения раздвинула занавеси и заглянула в приятную полутьму шатра. Внутри было тихо, словно гомон торговой площади не проникал сквозь плотную ткань помещения, и только ароматный дымок откуда-то сбоку намекал, что в шатре не пусто. Впрочем, это и без того едва ли можно было назвать «пустотой». Повсюду в маленьких шкафчиках и сундуках стояли бутыли и банки, закупоренные колбы и маленькие пузырьки. Некоторые, очевидно, были изготовлены совсем недавно. Другим, судя по этикеткам, минуло несколько десятков триплексов. — Тимия, ты где? — разгоняя ладонью облачка дыма, крикнула Виви. — Выходи, мерзкая старуха. Сзади послышался хриплый смех, и тут же чьи-то худые руки, унизанные кольцами и браслетами, обхватили талию магички. — Кого Тимиаматис видит в своём шатре? — тихий чарующий голос раздался над ухом. — Неужели саму Вивьеннэ иль Найтх? По какому же срочному королевскому делу леди послали к Тимиаматис? Виви скинула чужие руки и резко повернулась к говорившей: — Я здесь по собственной воле. Ты и сама знаешь, что Король послал бы не меня, а, скорее, несколько десятков стражников. Перед чародейкой стояла среднего роста смуглая женщина с тёмными блестящими глазами и жёсткими курчавыми волосами, цвет которых казался абсолютно чёрным в полутьме. Лицо и тело Тимии покрывали странные белые узоры, смысл которых едва понимала даже сама иль Найтх. Платье смуглянки больше походило на лохмотья и едва прикрывало пышную грудь. От женщины пахло чем-то цветочным. То, что она происходила с островов Лийа, не вызывало сомнений. — Тимиаматис знает, — не стала отрицать хозяйка шатра. — Но ей хочется подразнить леди Виви, которая совсем забыла о своей подруге. — С каких пор ты стала моей подругой? — скрестила руки на груди Вивьеннэ. — С тех пор, как леди Виви спасла Тимиаматис жизнь, — колокольчики, привязанные к подолу платья женщины, звякнули. Лийанка достала из складок одежды длинную трубку и затянулась. Повеяло приторной сладостью. — Так вот откуда этот мерзкий дым, — магичка поморщилась, но тут же перевела тему. — Ты знаешь, зачем я пришла? Женщина отвела трубку от губ и улыбнулась: — Тимиаматис всегда всё знает. — Тогда расскажи, — тут же помрачнела иль Найтх. — Расскажи, зачем я пришла к лучшей отравительнице в Норте. Чёрные глаза лийанки прищурились. — Леди Виви хочет знать правду, — Тимия снова вдохнула сладкий дым. — Но правду нужно принимать за чашкой чая. Ведь Тимиаматис знает, что госпожа будет слушать долго. — Тогда быстрее заваривай свой чай, — парировала Вивьеннэ. — Я отбываю в столицу вечером. И мне не хотелось бы задерживаться из-за Чёрной Змеи. «Чёрной Змеёй» Тимию называли столько, сколько Виви себя помнила. Это прозвище женщине дали за способность создавать яды и зелья столь действенные, что никто в Сэнэри не мог сотворить лучше. Говорили, будто Тимиаматис может воскрешать мёртвых и давать надежду бездетным матерям, да только Вивьеннэ мало в то верила. Она видела перед собой сильную колдунью, с которой, возможно, стоит считаться, но не более. Иль Найтх слишком хорошо помнила тот миг, когда даже такая могущественная чародейка, как Тимия, была беззащитна, словно дитя. Это случилось в один из дней, что Виви по обыкновению проводила в городе, пропуская занятия в магической Академии. Она тогда бродила по широким и относительно чистым улочкам столицы и жевала сладкое сэнэрийское яблоко. В какой-то момент из проулка выбежала женщина в рваном тряпье, выглядящая как обычная нищенка. Только вот за обычной нищенкой едва стала бы бегать дюжина городских стражников и парочка сильных магов, выкрикивая такие ругательства, от которых даже щёки юной Вивьеннэ покраснели. Иль Найтх сама не знала, что на неё нашло, но когда солдаты выбежали ей навстречу, она указала им на ложный путь, тем самым подарив почти уже настигнутой женщине жизнь. Сама же, слегка погодя, ринулась туда, где эта самая женщина скрылась. Виви не знала, что ей тогда руководило: праздное любопытство, интерес к необычному или другой пустяк. Просто она помогла ведьме-отравительнице сбежать до самого Гранд-порта, поделившись с ней деньгами и собственной магией. Это потом, из разговоров при дворе, Вивьеннэ узнала, кому помогла выжить. А тогда перед ней стояла обычная немытая лийанка, с взлохмаченными волосами и недобрым выражением лица. «Тимиаматис обязана девочке жизнью, — перед тем, как отплыть с пристани на корабле доверенного человека, сказала нищенка. — Долг будет отплачен стократно. Леди всегда сможет найти Тимиаматис, если захочет. Всегда». Виви запомнила. Она уже несколько раз использовала услуги давней знакомой, но сейчас… сейчас Вивьеннэ нуждалась в них больше обычного. Потому что никогда раньше не видела теней, сотканных из магии и подобных человеку. Потому что знала, о чём говорит такая магия и такие чары. А ещё из-за девочки из дома эль Хаарит, что уже несколько дней не приходила в себя. — Госпожа взволнована, — заваривая напиток, констатировала Тимия. Она исподлобья смотрела на Виви и почему-то улыбалась. — Не твоё дело, — бросила иль Найтх. Лийанка закрыла глиняный чайник крышкой и стала разливать ароматную жидкость по таким же глиняным чашкам. — Госпожа выросла и стала женщиной, — лукаво продолжала колдунья. — Но госпожа предпочитает всем кавалерам одну единственную. Тимиаматис понимает. — И ты определила это, только посмотрев на меня? — Вивьеннэ удивилась. — Тимиаматис не обязательно видеть, — женщина усмехнулась. — Достаточно чувствовать. Всех в этом мире что-то тяготит. Леди Виви, например, желание властвовать. Оно такое сильное, что даже холод и безразличие госпожи едва скрывают это. — А что насчёт тебя? — парировала иль Найтх. — Что тяготит бездушную убийцу по ночам? Может, крики жертв раздаются в её снах? — Тимиаматис давно не видит сны, — лийанка вручила одну чашку магичке. — К чему они ей? Сны — дым иллюзий и несбывшихся надежд — то удел молодых. Старики предпочитают правду. Виви хмыкнула. Она едва ли представляла, сколько этой молодой на вид женщине триплексов. Сколько имён она сменила? Сколько Королей пережила? Сколько эликсиров выпила, чтобы выглядеть навечно молодой?.. — Но госпожа пришла не для того, чтобы дразнить Тимиаматис, — чёрные глаза блеснули в полутьме. — Леди желает знать, что потревожило её не так давно. Что-то ужасное, с чем она ещё не сталкивалась. Иная магия, иной уровень. То, что не подвластно живым. Вивьеннэ с громким звуком поставила чашку на стол, за которым сидела. — Хватит с меня намёков, старуха, — иль Найтх поморщилась. — Я знаю, что видела. Это давно запрещённая магия. Магия мёртвых. Тени, которые я встретила в лесу, исчезли лишь на время. Они будут убивать людей, пока не уничтожить их хозяина. — А знает ли леди, кто их хозяин? — лийанка спокойно отпила из своей чашки. Виви долго молчала. — Тени говорили, что ищут Тарию, — наконец, прошептала она. — Но Тарии больше нет. Да и никто не знает, была ли она на самом деле. Тимия перевела взгляд на пару свеч, что стояли в шатре. — Верить в Богов или нет — воля каждого, — ведьма тоже положила чашку. — Богов никогда не заботило то, что думает простой люд. У них свои игры, свои мысли. Что им до нас? Лишь одна Богиня за всю историю мира заботилась о людях, почитала их с необыкновенной добротой. То была Тария. Лишь её волею мы все ещё живы. — И когда ты стала такой набожной?.. — фыркнула Вивьеннэ. Но Тимия будто бы её не слышала. Она продолжила говорить: — В изначальном мире, что зовётся Халлом, было шесть Богов. Главной считалась Хейшша, владеющая силой правосудия. Она заведовала порядком и миром, а её особенностью была способность избегать любых опасностей. Никто не смог бы навредить Хейшше, будь он Бог или человек. Хейшша была замужем за Заррэном, великим воином, чья сила была подобна самой Хейшше. Его дух был столь силён, что даже убей его или прокляни кто-либо, Заррэн всё равно бы в некоем смысле выжил. Помимо того, у Хейшши была сестра, Лирия, которая владела Великими Часами Песчаными. Лирия славилась своей способностью искривлять время и пространство. Ещё у Хейшши был брат, Отарис. Он мог предсказывать судьбы, а его речь считалась самой разумной и сладкой среди богов. Красавица же дочь Хейшши, чьё имя носит ныне столица Норта, Сэнэри, являлась самой сильной среди богов. Её магия могла как разрушать, так и созидать. Сама же богиня красотой затмевала любых существ. Чёрная Змея на миг прикрыла глаза. — А последней среди Богов считалась Рикса, что повелевала смертью и войнами, — лийанка стала говорить тише. — Она всегда отличалась от иных богов. Пока те создавали людей и земли, пока пиршествовали и веселились, пока наслаждались своим бессмертием, Рикса была в стороне. Она любила тишину и покой, любила темноту и одиночество. Но однажды маленькая Сэнэри увидела её среди земель своих, идущую по прекрасному цветочному лугу. От поступи Риксы чахли цветы, а небо темнело и разражалось дождём. От движений её, тихих и незаметных, умирали животные, заболевали люди. Но Сэнэри, увидев Богиню, не испугалась. Она подошла, взяла Риксу за руку и спросила, почему та столь грустна? Рикса, так долго пребывавшая в одиночестве, ответила, что уже и не помнит. Тогда Сэнэри пообещала, что будет играть и веселиться с Риксой, пока та не станет счастливой. Рикса не верила ей, но радость к жизни от Сэнэри вскоре передалась и ей. Никто из богов не был столь чист душой, как дочь Хейшши. И Рикса полюбила Сэнэри. Она так сильно была ей предана, что день и ночь проводила с возлюбленной. Вивьеннэ резко перебила собеседницу: — Я знаю эту сказку. Можешь не продолжать. Я помню, что Заррэн хотел заполучить власть прежде, чем его дочь подрастёт и станет Главным Божеством. Я также помню, что он ранил Сэнэри с помощью Копья Правосудия, что выкрал у жены, и надругался над ней, надеясь получить её силу. После чего остальные боги ополчились на Заррэна, ведь все так любили малышку Сэнэри. Но он смог обессилить их всех, ведь сила Сэнэри после некого мерзкого ритуала действительно стала его. А Хейшша, поражённая горем, страдала в одиночестве. И кто среди Богов остался способен что-то сделать? Одна несчастная Рикса, что по преданию, использовала силу Желания, дабы противостоять великому Богу. Но если говорить короче, то все Боги с тех пор мертвы. И по легенде, их сила с тех пор вселяется в тех людей, кто наиболее её достоин. Таких людей называют Воплощениями. Всё? Зачем ты завела разговор об этих сказках? Я не сильно религиозна, так что оставь свои байки другим, а мне расскажи правду. Виви была в ярости. Она менее всего хотела тратить время на пустую болтовню о Богах, а потому вскочила и начала мерить шагами шатёр. — Госпожа не верит в Богов? — покачала головой Тимия. — Но почему? — Потому что я не видела ни одного из них за всю свою жизнь, — вдруг остановилась иль Найтх. — Потому что я верю лишь в собственные силы и никогда не полагаюсь на легенды. Лийанка тоже поднялась из-за стола. Она подошла к магичке и дотронулась до её плеча. — Леди говорит так, потому что боится признаться себе, что есть опасности пострашнее Короля, убийц и заговоров. Но госпожа всё равно верит. В глубине души, вот здесь. Темнокожая женщина коснулась груди Виви. — После того, как Боги пали, множество раз их силы передавались через самых разных людей, — Тимия взяла иль Найтх за руки. — Кто-то из этих людей и не знал, что он Воплощение, проживая самую обычную жизнь. Другие обнаруживали свою сущность и творили великие дела. Но однажды всё изменилось. Несколько сотен триплексов назад, когда родилась девочка, первое Воплощение Риксы за такое долгое время. И эта девочка использовала свою силу, чтобы стать Верховной Богиней и творить правосудие в мире, как когда-то это делала Хейшша. Вивьеннэ непонимающе смотрела в чёрные глаза ведьмы. — Леди Виви знает то, о чём Тимиаматис хочет ей рассказать, — Тимия сжала пальцы. — Ведь то сказ о Тарии, нашей истинной Богине Шипов, которая пожертвовала собой, дабы все мы более не были вовлечены в игры Богов. Дабы мы жили равные, а не под гнётом их. — Я не… — начала иль Найтх. — Госпожа не обязана понимать. То, что Тимиаматис скажет своей леди, останется только между ними, — лийанка улыбнулась. — Ведь Тимиаматис видела в своих видениях, как Заррэн восстаёт. И как творит великое зло. Он будет искать ту, что обладает силами Риксы. Тарию, последнее Верховное Божество. А другие Воплощения подвергнутся не меньшей опасности. Вот вся правда, леди. — Я не верю тебе, — Вивьеннэ покачала головой. — Ты глупая старуха, бредящая от своего дыма и чар. — Пусть так, ведь, кроме леди, никто не выслушает Тимиаматис, — женщина коснулась скулы Виви. — Тимиаматис ждала, ибо знает, что сердце госпожи не такое чёрное, как у неё. И госпожа сможет уберечь хотя бы… — Достаточно, я слишком много слушала эти россказни про богов, — иль Найтх отстранилась. — Если тебе больше нечего мне сказать, я ухожу. Вивьеннэ развернулась и зашагала к выходу из шатра. — Леди должна уберечь, — пролетело ей вслед. — Леди Виви должна уберечь хотя бы одну, ибо Тария восстанет, лишь когда… Магичка распахнула двери шатра. Конец фразы она так и не услышала. *** Хейль впервые за долгое время снился хороший сон. В нём не было ни убитых родителей, ни работных домов, ни страшных лесных теней. Только луг с дикими цветами, её лучшая подруга и она сама. Дул лёгкий ветерок, какой бывает только в момент перехода сезона хита в сезон кальт, а по небу плыли редкие рваные облака. Андори вместе с Кастэр плела венки, болтая о чём-то детском и беззаботном. О том, о чём им едва ли ещё доведётся говорить. Внезапно яркая картинка будто застыла, и чья-то лёгкая рука легла на плечо Хейль. — Я преподнесла тебе прелестный сон, не так ли? — знакомый голос усмехнулся. — Видишь, мне нравится не только пугать, но и приносить радость. Девочка обернулась, чтобы узнать, кто нарушил её покой. Знакомый шрам стал лучшим доказательством того, что перед ней Вивьеннэ иль Найтх. В лёгком дорожном костюме, с распущенными чёрными волосами, от которых пахло костром, и узкими блестящими глазами. Циничная и насмехающаяся. Такая же, как и обычно. — Значит, всё это придумал не мой разум, — разочарованно огляделась Хейль. Сидящая перед ней Селеста, похожая на растрёпанного воробушка, застыла с какой-то кукольной улыбкой на лице. В её руках покоился венок из белых цветов. Обычно блёклые серые глаза искрились серебром. «Всего лишь иллюзия», — успокоила себя Андори. — Не совсем так, — покачала головой Виви. — Мои чары лишь предлагают, что творить: кошмар или добрый сон. А всё остальное уже зависит от тебя. Не я решаю, по какому сюжету тебе двигаться. — Но что вы здесь делаете? — от плохого предчувствия Хейль ощутила, как всё внутри сжимается. — Вы тоже сон? Магичка сорвала один из наиболее пышных цветов и покрутила в руке. — Когда я была твоего возраста, то редко посещала Королевскую Академию Магии, — пространно начала иль Найтх. — Мне всегда больше нравилось гулять по Сэнэри, подслушивать разговоры в местных кабаках и влипать в различные истории, чем учиться азам плетения чар у замшелых стариков и старух из Академии. Они не любили меня за это, но моя семья всегда была близка к Короне, а потому никто не смел упрекать леди Вивьеннэ в нежелании учиться. Все мои одноклассники думали, будто я поплачусь за свою дерзость на первом же магическом экзамене. Такие в нашей Академии проходят постоянно. Но я ни разу не получила оценки ниже высшей. А знаешь почему, дорогая эль Хаарит? Потому что среди прочих моих увлечений любимым было изучать книги из Королевской Библиотеки. Там их тысячи и даже больше. Были такие старые, что при прикосновении обсыпались в труху. Но есть и такие, что дают знаний больше, чем все учителя магии в мире. Я очень любила одну из подобных книг. Виви вздохнула. — Она рассказывала о необычной магии. О древней магии. О магии снов и иллюзий, о чарах, что могут ввести человека в беспамятство или, наоборот, вывести из него. Такая магия была столь сложна в изучении и опасна, что никто десятками триплексов не практиковал её. Я стала первой за долгое время. Я выучила три толстых древних тома наизусть и до сих пор помню каждую строчку. А самое удивительное — то, что у меня обнаружился дар к подобной магии, и я легко творила любые иллюзорные чары, которые хотела. Вот почему я могу ненадолго проникать в сны тех, кто находится рядом со мной. И даже менять ход этих снов. Ещё вопросы, Хейль? Девочка промолчала. Она не знала, что делать в таких случаях, и слабо представляла, как можно выгнать из своего разума человека, который может полностью им управлять. — Это твоя подруга? — вдруг обратила внимание на кукольную Кастэр чародейка. — Та, которую забрала Селина? «Селиной», видимо, являлась молодая ведьма из страшного поместья, приходившая за Селестой, когда с той творилось что-то странное. Хейль с сожалением вспомнила, как спасовала и не помогла лучшей подруге в решающей момент. Что с ней теперь? Как поступила с Сэлли сереброволосая колдунья? Причинила ли столько боли, сколько Виви причинила Андори? И подарила ли шанс на жизнь? Девочки из работного дома говорили, будто видели Селесту в городе, нарядно одетую и улыбающуюся. Но так ли это? О, как бы Хейль хотела знать! — Да, — несмотря на бурю эмоций, коротко ответила эль Хаарит. — Она дорога тебе? — Вивьеннэ бережно потрепала ученицу по волосам. — Очень, — не смогла соврать Хейль. — Мы попали к ансатт Приори в одно время. Селеста всегда была смелой и доброй… и очень хорошей. Андори вспомнила, как подруга играла с ней в те короткие часы, когда это было позволено. Как они вместе глазели на торгашей всякой диковинкой в дни ярмарки. Как Хейль по возможности оберегала Селесту от гнева рабовладелицы. И как они делили хлеб, если одну из них в наказание лишали еды. — Ты хотела бы её увидеть? — вкрадчиво спросила иль Найтх. Эль Хаарит не понимала, к чему весь этот разговор. Ведь леди перед ней не настолько добра, чтобы отпустить свою ученицу обратно в Тари-Тёрн. Пусть Хейль и была ещё маленькой, она хорошо понимала, что является ценным политическим заложником, хотя её род почти вымер. Достаточно выдать девушку, носящую имя такого влиятельного дома, замуж за нужного человека, и тот мигом станет законным правителем большого куска земли. Тут даже Королю придётся нарушить не один закон, дабы контролировать последствия. — Очень сильно, — однако Андори боялась солгать. Виви стала ненавязчиво гладить девочку по мягким золотистым волосам. — Я могу это устроить, — голос Мастера стал тише. — Скоро твоя подруга вместе с моей давней знакомой прибудут в Сэнэри. Если всё пойдёт так, как я хочу, то каждая из нас получит желаемое. Ты сможешь играть со своей девчонкой так часто, как пожелаешь. Такими предложениями не бросаются люди, которым достаточно чуток поколдовать, чтобы залезть к другим в голову. Хейль это понимала, потому и спросила: — Что я должна буду сделать? Иль Найтх хохотнула. Её тёплое дыхание опалило щёку эль Хаарит. Голос прозвучал прямо над ухом Андори: — Однако, ты смышлённая девочка, хоть вначале и показалась мне простым ребёнком. Ты хорошо понимаешь, что не в твоём положении торговаться. Но я уже говорила, чего хочу от тебя. Всего три вещи: никогда не лгать, подчиняться и доверять мне. Просто запомнить, не так ли? Хейль кивнула. Ей не нравилось, что магичка находится так близко. Андори казалось, будто она наяву ощущает эти тёплые прикосновения. — Мы ещё поговорим на эту тему. А пока я хочу, чтобы ты проснулась. Я слишком долго жду, когда ты восстановишься. На самом деле, поэтому я и пришла. Так что открой глаза, Хейль. Андори напряглась. Она почти не ощущала, как течёт время, пока спала. По правде говоря, ей и возвращаться в реальный мир не хотелось. Эль Хаарит было больно от такого разового расхода энергии. Даже слишком больно. — Расслабься, — Виви уверенно надавила на грудь девочки, заставляя ту лечь на мягкую траву. Травинки едва щекотнули скулы Хейль. — Я буду рядом, если что-то случится, — Иль Найтх нависла над ученицей. — Поэтому проснись. И не думай ни о чём. Андори закрыла глаза. Напряглась. «Это ненадолго, — решила она. — Я обязательно найду способ сбежать. И помочь Селесте». Когда Хейль проснулась на кровати в одном из трактиров Алефа, эти мысли всё ещё звучали в её голове. Но девочка не подала и виду, что хочет бунтовать. Ей казалось, будто она лишь затаится, лишь сделает вид, что подчиняется своему Мастеру, а как только появится хорошая возможность — обязательно даст дёру. Тогда Хейль даже не догадывалась, как ошибается. *** Зирген Вэйс закончил чистить меч и вопросительно взглянул на госпожу. Магичка завязывала длинные волнистые локоны маленькой эль Хаарит в высокий хвост правее центра головы. Зелёная лента, что скрепляла их, удивительно подходила к цвету глаз девочки. — Ты похожа на заботливую старшую сестру, Виви, — хмыкнул наёмник. Он не особо умел делать комплименты, но по выражению лица иль Найтх было видно, что она поняла. — Ты всё приготовил, Зирг? — мельком спросила Вивьеннэ, довольно осматривая проделанную работу. — Да, госпожа, — привычно откликнулся мужчина. За последние дни прошло столько всего, что он вообще перестал чему-либо удивляться. Сначала Виви заставляла его ходить по городу и спрашивать трактирщиков и владельцев пивнушек о странных тенях, потом сама заглянула в шатёр к некоей неизвестной Зиргену ведьме, после чего целый день провела у постели ученицы, заставив ту проснуться. «Магички… — пожимал плечами Вэйс. — Одни чары и заговоры на уме». Тем не менее троица вполне готова была отправиться в столицу. Разве что малышка эль Хаарит ощутимо нервничала. Зирг, почти не говоривший с ней за всё время их знакомства, решился-таки спросить: — Волнуешься, девочка? Маленький зеленоглазый зверёк поднял на него огромные глаза и тихонько пискнул: — Да. Виви, собирающая походную сумку, тоже откликнулась: — Ещё бы ей не волноваться, Зирг. В конце концов, скоро она увидит столицу и Академию, в которой будет учиться. А также познакомится с детьми наших дражайших лордов и леди. — Ты отправишь её учиться в Академию при замке? — удивился Вэйс. — Не лучше ли обучить девочку лично? Андори непонимающе захлопала ресницами. Видимо, она и сама только что узнала, какой сюрприз ей подготовила иль Найтх. — Нет, это скучно, да и дел у меня полно, — хохотнула Вивьеннэ. — К тому же наша маленькая эль Хаарит должна общаться со сверстниками. Это важно в её возрасте, не правда ли, Хейль? Девочка побледнела. — Вот видишь, она вся в предвкушении, — Виви явно издевалась. — Посмотрим, что скажет Король, когда увидит мою ученицу. Могу поспорить, меня ждёт знатная взбучка. Зирген недовольно помотал головой и скользнул взглядом по малышке. Она стояла грустная и тихая, выслушивая насмешки своего Мастера. Где-то в глубине души Вэйс подумал, что столь милое создание не достойно такой язвительной наставницы. Однако когда Вивьеннэ вдруг подошла к Хейль и погладила ту по голове, Зирг ощутимо напрягся. Ранее так двояко Виви относилась только лишь к одной магичке. И её звали Селина эль Гратэ.