Тария и Тёрн

В тот день с самого утра ты почувствовала неладное. У большинства магов хорошо развита интуиция, некоторые могут чувствовать даже отдалённые события, но ты не придала значения тревожному ощущению внутри себя. Было слишком много дел: леди Клавьер с самого утра завалила тебя работой, племянники то и дело путались под ногами, а недочитанные книги, выписанные из местной магической библиотеки, продолжали пылиться, ожидая твоего внимания. — Яи, скажи, это правда, что на самом деле ты не эль Гратэ? — непосредственный Шелле — младший из мальчиков — всегда сообщал свои мысли вслух. — Кто тебе сказал подобную чушь? — ты переставила котелок с похлёбкой на стол и начала разливать по тарелкам. Служанка убежала на рынок, чтобы купить мяса к ужину, тебе же пришлось готовить обед и развлекать трёх неугомонных ребят, стремящихся засунуть свои любопытные носы куда не следует. — Тётушка, — кивнул Шелле, протягивая руки к тарелке. — Она говорит, что у настоящих эль Гратэ всегда серебряные волосы и карие глаза. Ты вскользь тронула свои длинные тёмно-русые локоны, заплетённые в две тугие косы, и, словно бы удостоверившись в сказанном, укоризненно глянула на ребёнка. Как ни крути, он был прав: за всю историю рода ты оказалась первой, разительно выделяющейся из вереницы сереброволосых и кареглазых предков. Многие считали, что мать тебя нагуляла, и тебе нередко приходилось чувствовать себя отщепенкой, эдаким подкидышем в чужом гнезде. Со временем ты научилась с этим справляться, перестала замечать самые очевидные колкости, однако всё ещё терялась от неожиданных слов. — Ты перестанешь меня любить, если я окажусь чужой по крови? — спросила ты, с грохотом отставив громоздкую посуду в сторону. — Нет! — замотал головой мальчик. — Яи самая лучшая на свете, как её можно перестать любить?.. Ты рассмеялась, присев на край стула и наблюдая за родственниками. Они были очень похожи друг на друга, почти как близнецы, хоть и различались характерами. Младший, Шелле, казался живым ураганом, настоящим стихийным бедствием в этом доме. Он ни минуты не сидел на месте и даже сейчас вертелся по сторонам, рассматривая комнату. Средний, Троммель, отличался чрезмерной любопытностью, ему нравилось всё новое и интересное. Только старший, Диригент, являлся островком тишины среди моря непоседливости своих братьев. — Яи, а когда мама с папой вернутся домой? — вдруг поднял взгляд младшенький. Ты ощутимо напряглась. Это был один из наиболее щекотливых вопросов, который племянники задавали день за днём. И с каждым разом тебе становилось труднее искать оправдание людям, бросившим своих детей на попечение безумной тётки, незрелой родственницы и хрупкой служанки. — Скоро, Шелле, скоро, — забирая опустевшие тарелки, уклончиво ответила ты. После обеда нужно было снова зайти к леди Клавьер: она неумолимо бренчала сонеткой, будто у неё в комнате начался пожар или наводнение. Ты оставила детей в гостиной, попросив вести себя потише до прихода служанки, и отправилась узнавать, в чём дело. Тётка, сгорбившись, сидела в своём кресле, укрытая мягким пледом и созерцающая язычки пламени в камине. Обычно умиротворённая, сегодня она выглядела нервной, будто что-то не давало ей покоя. — Наконец-то пришла, — проворчала женщина, наблюдая, как ты ворошишь угли в камине. — Сегодня смрадный день, чуешь? — День как день, — тебе не хотелось соглашаться с леди Клавьер. — Зачем вы меня звали? Госпожа зашлась в очередном приступе кашля и лишь через несколько минут ответила: — Открой комод. Верхнее отделение. Ты удивлённо подняла брови. Тётушка ненавидела, когда без спроса трогали её вещи, однако сама предложила порыться в усердно оберегаемом ящике. Тем не менее ты выполнила приказ и открыла шкафчик. Увиденное поразило тебя. — Всё это время у вас было столько денег?! — тебя охватил гнев. — Мы едва сводим концы с концами, питаемся чем попало, не можем позволить мальчикам учителей и новую одежду, а вы чахнете над целым ящиком золота?! — Успокойся, девочка, — бесстрастно возразила леди Клавьер. — Скоро ты поймёшь, для чего эти деньги. Очень скоро. Но сейчас собери всё и приготовь мальчиков к отъезду. — К отъезду? — у тебя перехватило дыхание от возмущения. — К какому отъезду? Что происходит? Тётка всегда была странной, иногда даже пугающей, и ты знала это. Правда, сейчас безумные идеи старшей эль Гратэ пересекли все границы. Если она хотела куда-то отправить племянников, то сначала должна была всё объяснить. Однако объяснение пришло до того, как женщина успела вымолвить хоть слово. Громко хлопнула дверь, потом ещё одна, чьи-то гулкие шаги раздались в проходе, и вскоре в комнату буквально ввалилась перепуганная служанка, дрожащая, как лист на ветру. — Г-госпожа! — вскрикнула она, в бессилии падая на колени. — Т-там! Там! Он-ни в г-городе! Госпожа! Её перепуганное лицо ошеломило тебя. Ты подскочила к девушке, помогая ей подняться и спрашивая, в чём дело. Задыхающаяся, с грязью на лице и платье, помощница не сразу поняла, что от неё хотят. Когда она пришла в себя, то прерывисто стала объяснять: — Армия Его величества. Обступили весь город. Они пришли за нами. Я побежала, как только узнала. Никто не станет защищать нас. Они сказали, что перережут всех, кто будет противиться. Лорд Карроса уже открыл им врата. Уходить! Нужно уходить, госпожа! Ты заторможено повернулась к леди Клавьер. Тётушка сидела безмолвно и прямо, как статуя, словно бы обо всём давно знала. — Я же говорила: сегодня смрадный день, — мрачно усмехнулась эль Гратэ. — Для этого я и копила деньги. Знала, что когда-нибудь Они придут. И вот Они пришли. Ты с ужасом взглянула на её бесчувственное морщинистое лицо, так спокойно кривившее ухмылку, будто она говорила о судьбе чужой семьи, а не своей. Это поразило тебя, и слова вырвались сами собой: — Надо уходить. Сейчас же. — Г-госпожа, они повсюду, — со слезами на глазах заскулила служанка. — Окружили город, нам не с-сбежать! Леди Клавьер, не обращая внимания на ревущую девушку, расстегнула ворот своей шёлковой рубахи и достала оттуда чуть ржавый ключ на цепочке. — Возьми его, девочка, — тётка поманила тебя пальцем. — Внизу, в кладовой, есть дверь. Ты её точно видела. Ключ откроет проход, и вы выберетесь из города. Если поторопитесь, разумеется. — «Вы»? — готовая сорваться с места, недоумённо спросила ты. — А по-твоему безногая старуха может составить вам компанию? — скрипучим голосом рассмеялась женщина. — Не глупи. Делай то, что велено. Моё время давно истекло. Ты изумлённо распахнула глаза, не способная мгновенно принять сказанное. Но отдалённые крики тронули твой слух, возвращая из череды бесполезных размышлений. — Он-ни уже идут, г-госпожа, — дёрнув тебя за руку, пискнула испуганная служанка. — П-пожалуйста, нам нужно уходить! Ты подошла к леди Клавьер, и сорвав с её шеи ключ, отдала его девушке. Осознание приходило медленно, но тело действовало само. — Забирай золото из комода и беги к мальчикам, Лили, — твой голос звучал почти так же хрипло, как у тётки. — Спускайтесь вниз, я присоединюсь к вам через минуту. Служанка, всхлипывая, послушно собрала монеты в холщовый мешочек и, чуть прихрамывая, бросилась вон из комнаты. Ты нервно сглотнула, глядя, с каким спокойным взглядом провожает её леди Клавьер. — Твои родители умерли, потому что взяли непосильную им ответственность, — голос женщины пронзил тишину. — Родители мальчиков повторили их ошибку. Теперь из эль Гратэ остались только вы. Знаешь, что это значит? Голоса за стенами замка приближались. В какой-то момент ты поняла, что различаешь отдельные слова, но всё ещё не могла шелохнуться, застыв перед последней старшей родственницей. Послышался громогласный магический залп, пробивший высокую ограду замка. Времени совсем не было, но ты знала, что слова тётушки сейчас важнее. — Ты должна защитить наследников. Ты должна вытащить их отсюда. Ты должна обеспечить им безопасность. Понимаешь, Яират? Как только ты сделаешь это — станешь главной в роду. Ты примешь обязательства, примешь ответственность, примешь своё Зрелое Имя, как и полагается взрослым потомкам боковой ветви рода. Ты не допустишь, чтобы мальчики погибли. Пообещай мне это. Пообещай, что не будешь такой же глупой, как твои безмозглые родственники. Пообещай, что не подвергнешь детей опасности. На губах леди Клавьер выступила пузырчатая слюна, её чуть выпученные глаза лихорадочно блестели, она говорила быстро и горячо, повторяла одни и те же слова несколько раз, пока ты ни произнесла желаемое: — Обещаю. Это была обычная клятва, не магическая, однако тот взгляд, которым напоследок одарила тебя женщина, вызвал у тебя дрожь. Всё случилось так быстро, так стремительно, и, хотя ты ещё не до конца понимала, что происходит, ноги уже несли тебя прочь от тётки, вниз по одной из широких лестниц замка, туда, где должна была находиться кладовая. Когда ты пробегала по первом этажу, где-то в конце длинного коридора, у парадных дверей, раздался громогласный взрыв. Массивное дерево разлетелось на щепки, а вдали показались силуэты людей в доспехах. Пока ты праздно болтала с леди Клавьер, эти люди успели преодолеть весь Каррос, вломиться в хорошо защищённый замок и теперь буквально дышали тебе в спину. «С ними несколько магов, — пришла запоздалая мысль. — Невероятно сильных магов». А кому как ни тебе знать, что от магов трудно спрятаться. Особенно, если среди них есть хоть один толковый менталист. Ты подтолкнула себя воздушными чарами, чтобы ускориться, и вскоре оказалась в кладовых под замком. — Г-госпожа, мы здесь! — Лили стояла у одной из дверей, окружённая хнычущими детьми. Мальчики заверещали ещё сильнее, заметив «старшую сестрицу», и бросились к тебе. Ты мотнула головой, приказывая им остановиться. — Что с дверью? — глядя на запертый проход, спросила ты. — Он-на н-не открыв-вается, — продолжала всхлипывать служанка, теребя в руках ключ. — З-заедает. Ч-что нам делать? Ты глубоко вздохнула, закрывая глаза. Из-за домашних дел тебе редко удавалось практиковать магию, хотя в детстве ты обучалась днями и ночами, просиживая с учителями и книгами сезон за сезоном. Сосредоточившись, ты вызвала мощный воздушный поток, в один миг снёсший хлипкую дверь с петель. — Быстрее, — разжигая пламя в руке, поторопила ты. — За нами идут. Вы ринулись в тёмный сырой проход, а позади уже слышался гвалт мужских голосов. Тебе приходилось постоянно оборачиваться и ставить земляные стены, чтобы хоть как-то затормозить преследователей. Подземный ход попеременно сужался и расширялся, но впереди была лишь зыбкая темнота и не намёка на выход. Одно из расширений, поначалу принятое тобой за обычное, оказалось гигантской пещерой, уходившей вниз, ещё глубже под землю. Тонкий, режущий ухо свист донёсся сзади, и ты успела лишь закричать: — Вниз, прыгайте вниз! Старший и средний, визжа от страха, кубарем покатились по склону, а младшего подхватила служанка, уже бросаясь в чуть туманное дно пещеры. Ты попыталась одновременно смягчить их падение и выставить защиту от неизвестного свистящего звука. Это было твоей ошибкой. Взрывная волна из смеси огненных и воздушных заклинаний отбросила тебя далеко в сторону, хотя и не задела детей. Сгруппировавшись, ты накрыла себя мягким ветряным куполом, облегчившим твоё приземление. В проходе показались фигуры людей, упорядоченно спрыгивающих вслед за вами и полукругом обступающих твою семью. Ты почти сформировала несколько защитных плетений разом и хотела рвануться к мальчикам, которых уже схватили, но твоё тело внезапно отказало тебе. Из толпы уверенно вышел менталист — тот самый, которого ты опасалась — и поднял вверх чуть светящуюся энергией ладонь. Худощавый и бледный, он выглядел слабым, пусть ты и знала: менталисты — одни из самых сильных магов, если умеют обращаться со своим даром. За спиной мужчины показался ещё один, с огромным широким мечом, светящимся неизвестными тебе рунами, и фигуристая женщина, держащая наготове тонкий длинный кинжал. Тебе не нужно было родиться догадливой, чтобы понять: двое других — опытные боевые магии, использующие и чары, и физическую силу. Они не будут церемониться: быстро перережут тебе горло, даже не потратившись на лишнюю волшбу. — Посмотри-ка, с ними магичка, — хихикнула женщина, поигрывая кинжалом. — А говорили, что мальчишки беззащитны, как цветы. Она подошла к старшему, Дири, и больно схватила его за волосы. — Убьём их сразу или позабавимся? — женщина обратилась к соратникам. — Всё же мы так долго были в пути, так устали, и теперь должны сполна насладиться ситуацией. Не правда ли, Эван? — Да, Бэлл, я с тобой полностью согласен, — хищно облизнулся мужчина, держащий меч. — Резать эль Гратэ для меня одно удовольствие. Ты рванулась, но безрезультатно. Худощавый маг крепко держал тебя в сетях, не позволяя и шелохнуться без приказа. В детстве ты нередко тренировалась сопротивлению подобной магии, однако никто не предупреждал тебя, что в мире существуют столь сильные и талантливые менталисты. Теперь ты пребывала в отчаянии, тщетно пытаясь найти выход. Хотя создать даже самое маленькое заклинание не получится, пока воля подконтрольна другому человеку. — Делайте, что хотите, я разберусь с девчонкой. Маги, весело переглянувшись, стали выбирать, с какого мальчишки начать. Менталист же двинулся к тебе, и его взгляд не предвещал ничего хорошего. — Имя? — дёрнув тебя за подбородок, спросил он. — Яир-рат эль Гр-ратэ, — сквозь зубы прорычала ты. Магия заставляла тебя отвечать на вопросы, как бы сильно ты не сопротивлялась. Менталист это знал и никуда не спешил. — Боковая ветвь? — Да. Тем временем магичка в красном платье вырвала младшенького из рук служанки, начав весело подбрасывать воздушной магией и швырять из стороны в сторону. Шелле стошнило на землю, он начал выкрикивать твоё имя и звать на помощь, но Бэлл продолжала крутить тонким пальчиком, разбивая нежную кожу ребёнка о подземные камни. Тот, кто назывался Эваном, прижал кричащего Троммеля к земле и поудобнее перехватил огромный тесак. Ты с ужасом наблюдала за происходящим, не в силах что-либо сделать. Воздух звенел от детского плача, молчаливые отряды воинов терпеливо ждали, пока королевские маги «позабавятся», и лишь ты отчаянно пыталась сопротивляться. — Не дёргайся, иначе усыплю, — безучастно предупредил менталист, проводя рукой перед твоим лицом и тем самым расслабляя напряжённые мышцы. — А так есть шанс, что умрёшь последней. Старший мальчик бросился наперерез человеку с мечом, пытаясь сбить его с ног и не дать осуществить задуманное, однако был отброшен огненными чарами далеко в сторону и теперь, поскуливая, лежал на земле, держась за обгоревшую кожу. Он тоже начал плакать, почти беззвучно, хотя ты всё равно слышала это. Ровно как и своё имя, тихо слетающее с его губ. «Яи» — просто, безыскусно и слегка нелепо. Так всегда звали тебя племянники. Ты изо всех сил сжалась, попытавшись сбросить путы вражеских чар, и менталист это заметил. — Сказал же, что усыплю, — цокнул языком он. Раздался щелчок пальцев. Ты, будто кукла, накренилась в сторону, и упала. Перед глазами стало мутнеть. Картинка побледнела, а потому ты больше не видела, ни как жалобно визжит Шелле, ни как тихо мычит Дири, ни как корчится на холодной земле напрудивший в штаны от страха Троммель. Дыхание становится глубже, реже, шумнее. Звуки кажутся излишне приглушёнными. Невыносимо хочется спать. Усталость накатывает волнами. Вот она — чёрная всепоглощающая пустота. Тонкое угасание. Вечное спокойствие. Вот что тебя ждёт. «Ты должна защитить наследников. Ты должна вытащить их отсюда. Ты должна обеспечить им безопасность». Разве? Ты же так хочешь спать, и рассудок трезво соглашается с этим, отвергая чей-то хриплый старческий голос. «Ты примешь обязательства, примешь ответственность, примешь своё Зрелое Имя, как и полагается взрослым потомкам боковой ветви рода. Ты не допустишь, чтобы мальчики погибли. Пообещай мне это. Пообещай, что не будешь такой же глупой, как твои безмозглые родственники. Пообещай, что не подвергнешь детей опасности». Хриплый голос в голове нарастает, мешая спать. Мерзкий, мерзкий голос. Отвратительный. Зачем он будит тебя? Ведь тебе так хорошо, так спокойно в этом чёрном тихом пространстве без лишней суеты, без изнурительных тренировок, без ворчащей скупой тётки, без визгливых маленьких племянников. Ведь тебе так хорошо одной. Наконец-то одной. Наедине с собой. Только ты. Только твои мысли. Только твои желания. Твоя свобода от всего. Как легко, посмотри, Яи. Ты всегда об этом мечтала. «Разве это свобода?». Да, она самая. Тёплая, обволакивающая и мягкая. Никаких пустых обязательств. «Но мне сейчас хочется другой свободы. Совсем другой. Такой, чтобы в один миг всем этим людям стало больно. Пусть кричат так же, как мои племянники. Пусть воют так же, как мои племянники. Пусть корчатся так же, как мои племянники. Пусть им станет не до смеха». — Эй, и к чему ты прикончил девчонку так рано? — звуки снова обрушиваются на тебя. — Я думала, мы будем веселиться, а не скучать. — Думаешь, так просто держать под контролем сильного мага? — спокойный голос менталиста доносится даже слишком чётко. — Она же эль Гратэ, могла и вырваться, если бы я потерял контроль. Да и всё равно нам отдали приказ их убить. Так что хватит возиться, заканчивайте это шутовство. — Вот вечно ты всё портишь, Хоар. Что-то скатывается по твоей щеке. Чуть липкое и прохладное. Кажется, слеза. А за ней вторая, третья, четвёртая. Ты с трудом разлепляешь глаза и видишь мир совсем иначе. Он теперь в оттенках серого и чуть смазан, странно непохожий на тот, который ты видела раньше. Будто соринка в глаз попала. Мальчики всё ещё кричат, и ты наблюдаешь, как маг по имени Эван заносит над одним из них свой огромный меч. Волосы на твоём затылке шевелятся, словно оживая. Тугие косы начинают расплетаться, локоны выскальзывают из них сами по себе, превращаясь во что-то острое, что-то опасное и ранее не виданное. В чёрные тонкие шипы. Ты хочешь испугаться, но не можешь. Ты хочешь закричать, но не знаешь, как. Ты хочешь закрыть глаза, но глаза застывают от странных слёз, не способные даже моргнуть. Тело поднимается само по себе. Ты чувствуешь прилив сил. Энергии в тебе так много, что ты буквально искришься ей. И откуда только взялась?.. — Эй, ты же сказал, что убил девчонку?! — наконец, тебя замечают. — И почему она стоит невредимая? Ты фокусируешь чёрно-белый взгляд на вражеских магах и выбираешь одного из них. Того, кто ближе. Менталиста. Он даже не понимает, что именно происходит. Да и ты не до конца осознаёшь реальность своих действий. Просто тело вдруг становится лёгким и быстрым, оно стремительно оказывается рядом с ошарашенным мужчиной, а волосы-шипы, следуя твоим порывистым желаниям, крепко обвивают его худое туловище. Ты с минуту размышляешь, как же быть дальше, и тут вдруг приходит совершенно потрясающая мысль: «Надо разорвать его на клочки». Маг пытается счаровать хотя бы несколько мощных заклинаний, но не может, схваченный твоими послушными острыми шипами, которые с удовольствием высасывают из него энергию. Хоар напрягается, пытаясь воздействовать на тебя ментальной магией, только вот она уже не действует. — Нет-нет, — улыбаешься, покачивая пальцем. — Не получится. Тебя обуревает дикая радость и странный смех. Тебе действительно весело сейчас. Особенно забавным кажется то, как напарники мага безуспешно бросают твоих племянников и пытаются пробиться сквозь плотный барьер, появившийся вокруг тебя сам собой. На их лицах застывает ужас, когда ты приказываешь напитавшимся энергией шипам разодрать воющий кусок мяса перед собой. Острия послушно выполняют приказ, и то, что прежде было человеком, вдруг становится смесью трудно различимой плоти и брызнувшей в разные стороны крови. Горячая алая жидкость попадает на твоё лицо и одежду, стекает по лицу, и ты с удовольствием облизываешься, глотаешь её. Хочется больше, больше, больше. Хочется, чтобы все вокруг обагрилось кровью. Хочется, чтобы напуганные враги истошно визжали. Хочется, чтобы молили о помощи. Хочется… Ты тянешь шипы к магичке в алом платье, но она пытается сопротивляться, выставляя многочисленные барьеры. Ей невдомёк, что сейчас у тебя столько энергии, что можешь снести их все. Ты наотмашь бьёшь энергией по щитам женщины, и они рассыпаются на осколки, будто хрусталь. Обнаружив это, чародейка пятится, падает и пытается отползти от тебя. Она боится, боится, боится тебя. «И правильно делает», — благосклонно киваешь ты, направляя чёрные шипы к её сочному, аппетитному телу. Один миг — и схваченная за ноги девица повисает в воздухе, болтаясь, словно окорок в лавке мясника. Тебе становится смешно от этого сравнения, ты хохочешь, между делом приказывая шипам распороть и её. Ещё один скрежещущий звук трущихся друг о друга и о плоть шипов, после которого фонтан из брызг тёплой крови вновь обдаёт тебя и окружающих. Часть попадает на застывших в ужасе воинов, часть — на оставшегося мага с огромным мечом, и ещё немного — на жмущихся друг к другу племянников и служанку. Последние очень странно глядят на тебя. Не восхищаются, не радуются спасению и даже не зовут тебя по имени. Они просто дрожат, а потом начинают оглядываться в сторону прохода, что ведёт наружу. Но ты уже не следишь за ними. Не хотят восхищаться твоей внезапно появившейся силой — пусть катятся, куда хотят. У тебя ещё много развлечений здесь. Ты найдёшь, чем заняться. Например, последним магом. Он ведь так и ждёт, когда ты к нему приступишь. Даже жаль, что мир в оттенках чёрного не даёт тебе насладиться всеми красками его паники. Краем глаза ты замечаешь, как служанка на негнущихся ногах уводит ревущих детей в сторону. Возникает мысль остановить их, однако жажда позабавиться с оставшимися жертвами куда сильнее. Ты забываешь обо всём на свете, вступая в короткую схватку с оставшимся магом. Двигаешься так легко, так быстро, так приятно, будто ничто не может сдержать тебя сейчас. Все решения кажутся такими правильными, такими хорошими: ты впервые за всю свою жизнь не сомневаешься в них. Не сомневаешься, что для начала магу нужно переломать все кости, чтобы он не мог двигаться, а уже после начать кромсать его тело в мелкую кровяную крошку. И это не конец. Пытающиеся убежать королевские воины тоже получат своё. Ты выпотрошишь их всех. Будешь веселиться весь вечер. Обезумевшие от страха люди бросаются обратно в замок, и ты тенью скользишь за ними. Кружишься, словно в танце, распарывая шипами прочные доспехи. Сплетаешь множество огненных заклятий, бросая их в разные стороны. С наслаждением вкушаешь звук криков и запах крови. Что там говорила тётушка? Что после её смерти ты станешь главной в роду и примешь Зрелое Имя? Обычно в честь такого события устраивают большие праздники, так почему бы тебе не начать праздновать прямо сейчас? — Не уйдёте, крысы, — воздвигаешь перед кучкой мужчин земляную стену и закрываешь проход. Истошно вопя, они жмутся к неожиданно возникшему препятствию. Знают: против мага у них нет и шанса. А ты уже не просто маг, ты что-то более совершенное, что-то более прочное, что-то более могущественное. Ты ещё не знаешь названия этого состояния, но оно тебе нравится и вызывает детский восторг. — Как же мне вас убить? — цепляешь шипами одного из воинов. — Скажи мне, как? Мужчина что-то лепечет, с ужасом глядя в твои глаза. Ему страшно, он пытается говорить и не может. Совсем ещё молодой страж короля болтается в твоих волосах-иглах, даже не понимая, как мало его отделяет от смерти. — П-прошу, — наконец, хрипло мямлит воин. — У м-меня с-семья, с-семья. — У меня тоже, — вплотную придвигаешься к нему и не своим голосом шипишь. — Знаешь, что такие, как ты, сделали с ней? Они сожгли мою мать и отца. Поджарили их, как стейк. Хорошенько пропекли. А теперь пришли за моими племянниками. За невинными детьми. И собирались их прирезать. Замечательная мысль вдруг приходит тебе в голову. Ты зажигаешь в руке сплетённый магией огненный шар, приближая его к лицу воина. Заклинание опаляет плоть мужчины, он истошно кричит, но ты крепко держишь его шипами. — Давай-ка я сделаю с вами то же самое, — твой смех звучит странно, будто принадлежит кому-то другому. — Сожгу всех дотла. Воин кричит, барахтается в воздухе и трясёт ногами. Ты заполняешь всё вокруг огнём, чистым магическим пламенем, раскаляющим стены прохода. Оно бы затронуло и тебя, однако ты вовремя накрылась воздушным щитом. — Как же красиво! — смотришь на яркое зарево вокруг и хохочешь. В городе ещё осталась часть армии короля. Ты знаешь, что они бы не смогли уйти все разом. А значит, у тебя впереди вся ночь, чтобы веселиться. Ты не собираешься упускать эту возможность, ведь сила внутри клокочет и повелевает: «Убей. Разорви. Выпотроши». Тебе нравится этот кровожадный голос. Он делает сильнее то, что некогда было слабым. Вечерний Каррос неестественно пуст. Ты идёшь по улицам, в нетерпении подёргивая шипами, но все двери закрыты, а непривычное шумному городу беззвучие раздражает тебя. Даже в окнах пабов не теплиться свет и не звучит музыка. Видимо, бегущие горстки вояк распугали и без того трусливых местных жителей. От порыва ярости ты скрипишь зубами и выходишь за пределы Карроса. В отдалении видишь движущиеся точки. Твои жертвы всё ещё надеются уйти? Надеются сбежать? Надеются вернуться домой? Ты не позволишь им сделать это. Нет. С твоей новой магией догнать беглецов не составило труда. Они явно пытались поспеть за теми отрядами королевской армии, которые уже покинули город, только заслышав о смерти трёх магов, но ты оказалась быстрее. Выскользнула близ реки, вдоль которой перебежками двигались путники, и, ускорив себя магией воздуха, стала рубить шипами тех, кто попался под руку. Скрежет игл по доспехам бодрил тебя, а крики рослых мужчин забавляли. Ты чувствовала прилив сил, напитавшись энергией мёртвых магов, и теперь от скуки решила убивать медленно, нерасторопно, смакуя каждый момент. На тебе не было чистого места от крови врагов, засохшей и теперь неприятно стягивающей кожу. Задумавшись об этом, ты разрешила телу продолжать инстинктивно умерщвлять людей короля. Когда ты вернулась в сознание, на пустынном берегу речки уже не было живых воинов. Только твоя рука деловито вырвала глаза какого-то веснушчатого паренька, совсем молоденького с виду, будто пару бусин из дешевого ожерелья, и, раздавив, кинула на землю. Ты задумчиво обвела взглядом вмиг опустевшее пространство. Вокруг лежали куски чьих-то тел, абсолютно неразличимые в общем кровавом месиве. Рядом с ними поблёскивали обломки доспехов, чьи-то порванные кольчуги и хорошо заточенное, но бесполезное против тебя оружие. И когда только ты успела их всех прикончить? Когда вообще всё это произошло? И главное — как? — Я же должна была пойти вместе с Лили и мальчиками, — опустив взгляд на тёмные от крови руки, задумчиво произнесла ты. Действительно, ты ведь хотела вывести ребят наружу и укрыть в безопасном месте. Это было обещание, данное леди Клавьер. Ты точно помнишь. Но потом, когда менталист пытался тебя убить, что-то произошло. Было страшно и хорошо одновременно, однако желание отомстить пробудило в тебе нечто чужеродное, непохожее на тебя. И оно отомстило. Прямо как ты хотела. — Это я всё сделала? — попятившись, хрипло прошептала ты. Твоя нога наткнулась на что-то мягкое, и ты посмотрела вниз. Там лежала голова одного из воинов, совсем уже седого и морщинистого, подстать твоей безногой тётке. Выпученные белки его глаз застыли, глядя на тебя, словно живые. Ты открыла рот, чтобы закричать, но не смогла. Из горла не вырвалось ни звука. Ты стала медленно отходить к воде, бурным потоком проносящейся мимо. Течение было стремительным, а потому вода казалась кристально чистой и прозрачной. Твои подкосившиеся ноги опустили тело на землю, и ты припала к речке, судорожно пытаясь отмыть ладони. В зеркальной глади воды мелькнуло отражение твоего лица: бледного, с дорожками чёрных слёз на щеках, и окроплённое кровью врагов. Чёрные провалы глаз с чуть светящейся серебром тонкой радужкой смотрели на тебя, словно глаза голодного лесного зверя, нелюдимого монстра. За спиной змеились тонкие ленты шипов, переплетаясь между собой. А улыбка — широкая и обезумевшая — расцветала на алых от крови губах. Ты, хрипя, стала плескать в лицо жидкость, безуспешно пытаясь отмыть его. С усилием тёрла скулы, лоб и подбородок. Глотала ледяную воду, орошая пересохшее горло. Когда голос наконец прорезался, ты заорала так громко, как только могла. — Это не я, не я, не я! — твой оглушительный крик раздался в тишине. Хищно ухмыльнувшееся отражение облизнулось и, поигрывая шипами, ответило: — Ты. Тебе стало дико страшно, ты зажмурила глаза, зажала уши и продолжила кричать, пытаясь перебороть внутренний голос. Ты не помнила сколько кричала, сколько звала на помощь и как долго вырывала пальцами острые шипы. В какой-то момент тебя сильно тряхнуло, чьи-то крепкие руки отвесили пару хлёстких пощёчин, и ты снова открыла глаза. — Очнись, Яи, очнись, — нервно приказал знакомый голос. — Я вернулась, тебе больше не будут сниться кошмары. Ты открыла распухшие от слёз глаза и уставилась на обнимающую тебя Рэйну. Иль Найтх сидела на кровати в дорожной одежде: видимо, только вернулась из затянувшейся поездки. Вокруг была светлая комната Академии, из приоткрытого окна дул свежий воздух, распушая занавеску. Тонкие лучи Светила скользили по скудной мебели. Ты обмякла в объятьях Рэй, позволяя ей успокаивать себя. Её руки гладили твои волосы, губы — шептали что-то ласковое, а горячее тело грело замёрзшую кожу. Ты подняла уставший взгляд на зеркало, чтобы удостовериться, что всё в порядке, и застыла от изумления. Твои из без того отросшие волосы всего за одну ночь удлинились, опустившись ниже лопаток. А ещё они совсем немного, но шевелились.