Тария и Тёрн

С самого утра Вивьеннэ иль Найтх находилась в отличном настроении и была уверена, что это настроение не сможет испортить ни одно, даже самое непредвиденное событие. Она проснулась раньше, чем полагалось благородной леди, но совсем не ощущала томной утренней сонливости и желания спать. Наверное, если бы не отдыхающая рядом Селина, Виви бы велела подать утренний чай и занялась бы типичной для леди утренней рутиной. Но возлюбленная иль Найтх любила понежиться в постели подольше, а потому Вивьеннэ приняла решение остаться среди многочисленных подушек и одеял, чтобы вдоволь насмотреться на госпожу эль Гратэ, пока та не проснулась и, как обычно, не начала ворчать. Так что, заняв удобную стратегическую позицию, Виви принялась рассматривать спящую Лину, словно изысканное редкое сокровище. «‎Такая милая и невинная… — улыбнулась своим мыслям женщина. — Во сне она будто другой человек…» Эти рассуждения были справедливы: сейчас Селина эль Гратэ действительно отличалась от себя обычной. Её вечно нахмуренный, словно озабоченный чем-то вид сменился расслабленным, почти безмятежным. Морщинка между бровей разгладилась, тени у глаз исчезли, а недовольно поджатые губы слегка приоткрылись. Даже острые высокие скулы — и те будто стали чуть мягче, чуть нежнее. Если бодрствующая Лина выглядела старше и серьёзнее своего возраста, то сонная, наоборот, казалась немного младше. Увидь кто посторонний такую леди эль Гратэ — и не поверил бы, что столь миловидная женщина может без колебаний припустить заклинанием или обругать на чём свет стоит любого неугодного, будь это даже сам Король. «Да уж, характер у неё не из приятных‎», — подумала Виви, подперев одной рукой голову, а второй коснувшись длинных серебристых волос возлюбленной. Несмотря на то, что сама Вивьеннэ славилась крутым нравом, до Селины ей было так же далеко, как от Норта до Лийа. Хотя телохранитель Виви, Зирген Вэйс, часто высказывал иную точку зрения и намекал, будто леди иль Найтх на самом деле обладает ничуть не менее тяжёлым характером, чем её избранница, просто рядом с Линой почему-то становится куда спокойнее и терпеливее. «А как иначе? — осторожно поглаживая блестящие светлые пряди спящей леди, про себя подумала Вивьеннэ. — Кто-то из нас должен быть благоразумным за двоих». Виви ещё немного поиграла с волосами Селины и затем придвинулась ближе к женщине. Так, что под большим тяжёлым одеялом их обнажённые тела соприкоснулись и приятное тепло Лины окутало грудь и бёдра Вивьеннэ. Затем леди иль Найтх довольно потёрлась щекой о плечо любимой и по-хозяйски закинула на Лину ногу, стремясь прижаться ещё больше, ещё сильнее и крепче. Конечно, они не могли стать единым, плотью и кровью друг друга, но, даже зная это, Виви всё равно хотелось быть ближе всех к Селине эль Гратэ и безраздельно владеть этой потрясающей женщиной с удивительным талантом и отвратительным характером. Прошло так много времени с их первой встречи, а Вивьеннэ до сих пор помнила, как потеряла голову от влюблённости в первое же мгновение, когда увидела вошедшую в тренировочный зал юную Селину эль Гратэ. Да, это был тот самый злополучный и, одновременно, самый счастливый день в жизни леди иль Найтх. День, когда Виви познакомилась с любовью всей своей жизни. И в то же время день, когда Виви оборвала тонкую, почти несущественную связь с братом этой «любви». Интересно, если бы Хистэо тогда не совершил непростительной ошибки и не напал бы на собственную сестру, насколько быстро развивались бы их, Вивьеннэ и Селины, отношения? Ведь — как бы это дико ни звучало — именно благодаря потасовке с Тэо обычно сторонящаяся близких связей Лина подружилась с Виви. «Может, и хорошо, что всё так обернулось, — коснувшись старого шрама на своём лице, усмехнулась Вивьеннэ. — Пусть мы до сих пор не знаем, что тогда произошло и почему Хистэо устроил бойню прямо посреди учебного занятия, зато теперь со мной лучшая из женщин. Это стоит и куда больших жертв». Подумав об этом, Виви ощутила тонкое, пока ещё не оформившееся до конца желание, и, повинуясь зову, скользнула руками по гладкому телу любовницы. Ловкие умелые пальцы пробежались вдоль высоких бёдер и по-мальчишески прямой талии Лины, будто невзначай коснулись ключиц и тонкой вытянутой шеи, покрытой багровыми пятнами укусов и поцелуев, а затем уверенно обхватили высокую мягкую грудь, которая идеально ложилась в ладонь Вивьеннэ, словно была создана как раз по размеру. — Мхф… жарко, — недовольно зашевелилась под одеялом Селина. Леди иль Найтх это заявление лишь раззадорило, и она принялась ласкать грудь Лины с ещё большим упорством, то поглаживая, то чуть сжимая — одним словом, сполна наслаждаясь ситуацией. Сонная и оттого беспомощная Селина эль Гратэ тихо застонала, а затем пробормотала: — Не надо так… с утра… Вивьеннэ, лишь сильнее возбудившаяся от этих просьб, и не думала останавливаться, но произнесённые Линой слова вдруг странно подействовали на сознание леди. Её память, такая чёткая и совершенная, внезапно подёрнулась рябью и всего на секунду, на крошечный миг, подбросила расплывчатую неясную картину. В этой картине Вивьеннэ тоже лежала, обнимая и настойчиво лаская девушку, но только не Селину. У незнакомки из грёз были длинные каштановые волосы и по-юношески нежное, чуть угловатое тело, а пахло от неё свежестью, как после дождя, и мятой. Однако, по случайности, девушка произнесла те же слова, что и Лина: «Не надо так… с утра…» Однако в видении иль Найтх не обратила на мольбу незнакомки никакого внимания и продолжила сжимать её грудь. Причём делала это куда грубее и сильнее, чем с Селиной, словно желание той девушки не имело ровно никакого значения. А затем Вивьеннэ услышала чей-то насмешливо-жестокий голос: «Разве я спрашивала твоего мнения?» Видение мелькнуло и исчезло, будто его и не было. Осталось лишь смутное ощущение, что этот голос принадлежал… самой Виви? Да, наверное, когда Вивьеннэ была подростком, он звучал именно так. Разве что не столь грубо и властно. — Что-то случилось? — послышалось недовольное со стороны Лины. Вивьеннэ вздрогнула и, словно очнувшись, сбросила с себя это странное наваждение. Сейчас перед ней была лишь Селина эль Гратэ, уже проснувшаяся и теперь недовольно поглядывавшая на озадаченное лицо возлюбленной. — Да так, померещилось что-то странное, — отмахнулась Виви и вернулась к прерванному занятию, не удостоив вниманием это маленькое событие. Она принялась обнимать и ласкать тело Лины, то припадая к нему губами и нежно целуя бледную кожу, то стискивая руками бёдра и ягодицы лежащей рядом женщины. Селина реагировала неохотно, но лишь потому что Вивьеннэ дерзнула потребовать близости так рано поутру. Однако даже в этом случае Виви чувствовала отклик любимой, её тонкое, почти незаметное возбуждение и явное расположение продолжить начатое. — Если будешь вести себя так же своевольно, я больше не останусь на ночь в твоих покоях, — с притворным недовольством заявила эль Гратэ, когда Вивьеннэ особенно чувственно коснулась её затвердевших сосков. Виви хмыкнула, ни на мгновение не поверив любовнице. Ведь с тех пор как Селина эль Гратэ вернулась в столицу, её постоянным местом жительства стали покои Вивьеннэ иль Найтх. Более того, за эти несколько месяцев Лина так ни разу и не заглянула в собственные комнаты, предоставив их двум своим служанкам, которые, в общем-то, были только рады и занимались там бог весть чем. — Если ты захочешь бросить меня здесь одну, то — ничего не поделать — придётся благородной леди иль Найтх оставить свою последнюю гордость и умолять лучшую подругу остаться, — рывком подмяв под себя Селину, Виви угрожающе нависла сверху. — Давай я покажу, как именно буду делать это. Вивьеннэ прильнула к губам Лины и принялась увлечённо целовать её, как будто не было всех этих ночей, проведённых вместе, и они только-только встретились после долгой разлуки. Податливая тёплая плоть леди эль Гратэ была так приятна и желанна, что Виви не могла насытиться ей, сколько бы раз ни пробовала, сколько бы раз ни брала эту с виду неприступную женщину. А потому каждую их близость иль Найтх ощущала как первую. — Как это подло с твоей стороны… — между поцелуями возмутилась Селина. — Ты совершенно не знаешь меры… Вивьеннэ окинула возлюбленную довольным взглядом и усмехнулась. Что бы Лина ни говорила, её разгорячённый, возбуждённый до крайности вид был красноречивее любых слов. Виви знала, что эль Гратэ не любит проявлять инициативу и вообще старается держать дистанцию в любых, даже самых близких отношениях, но при этом эмоции на бесстрастном лице леди эль Гратэ можно легко считать, если приноровиться. И Вивьеннэ научилась этому искусству чтения чужой души. — Если не хочешь, всегда можешь оттолкнуть меня, — резонно заметила Виви, прежде чем снова накинуться на подругу с ласками. — А если хочешь, то не к чему быть со мной столь холодной. Или леди эль Гратэ просто нравится строить из себя недотрогу? Вивьеннэ хотелось поддразнить магичку, и она добилась своего. Пользуясь эффектом неожиданности, Селина дёрнулась вперёд, повалила Виви на спину и пылко укусила её шею чуть выше ключиц. Иль Найтх такое нравилось, поэтому с губ Виви слетел лёгкий стон. — Будешь без толку болтать — точно уйду, — пригрозила Лина, но обхаживать женщину не перестала. От эль Гратэ так редко можно было добиться инициативности, что Вивьеннэ решила не спорить и просто наслаждалась моментом. Она обхватила ногами талию подруги, тем самым притягивая Селину ближе, а затем погрузила руку в пышную копну серебристых волос и, уверенно сжав пряди на затылке, заставила Лину снова приникнуть к горячей, чуть влажной от выступившего пота коже. Они с упоением целовали и услаждали себя ещё очень долго, прежде чем их желание достигло пика. И лишь когда одних лишь страстных объятий перестало хватать, и от желания воздух накалился так, что едва не искрил, Вивьеннэ порывисто отстранила от себя эль Гратэ, но только чтобы занять более подходящую позу. К счастью, Селина всегда хорошо соображала и быстро поняла, чего хочет леди иль Найтх. Магичка легла напротив возлюбленной и устроилась так, что её бёдра оказались скрещены с бёдрами Виви. Их самые горячие места примкнули друг к другу, и обе женщины начали ритмично двигаться, стремясь получить разрядку. Движения леди были почти идеально выверенными и отлаженными настолько, что порой Вивьеннэ казалось, будто в постели они с Линой становятся единым механизмом, созданным самым искусным мастером. Даже несмотря на сильное расхождение во взглядах и вкусах, у них оказалась идеальная совместимость во всём, что касалось близости. С первой проведённой вместе ночи и до сих пор не было ни разу, чтобы одна из них оставалась неудовлетворённой. А раз ничто не повлияет на общий результат, Виви решила, что может позволить себе маленькую вольность. — Ты такая красивая, когда делаешь это прямо передо мной, Лина, — не останавливаясь, чувственно зашептала Вивьеннэ. — Кто бы мог подумать, что у тебя обнаружится столь выдающийся талант не только к магии и ювелирному делу, но и к плотским утехам. Виви знала, что подруга ненавидит разговоры в постели, особенно те, которые могут смутить обычно бесстрастную леди эль Гратэ, поэтому и пользовалась этой слабостью время от времени. Так вечное недовольство и холодность на лице Селины ещё быстрее сменялись вожделением. Вот и сейчас, чуть покраснев от услышанного, Лина сбивчиво и хрипло огрызнулась: — Я же велела тебе заткнуться… иль Найтх. Ты совсем… стыд потеряла. — Не тебе говорить мне о потери стыда, эль Гратэ, — хохотнула Вивьеннэ, откинув назад липнущие к телу иссиня-чёрные волосы и не прекращая тереться о возбуждённую плоть любимой. — Уж сколько раз, напившись вина, ты сама шептала мне на ушко распутные и грязные словечки… просто не счесть. Может, мне снова нужно напоить тебя, чтобы услышать все эти развратные вещи? Селина действительно любила хорошее вино и действительно теряла над собой контроль, когда была слишком пьяна. Так что возразить доводам иль Найтх Лина не могла, да и не хотела. К тому же они обе почти достигли кульминации, чтобы воспринимать взаимные подколы как нечто само собой разумеющееся. — Иди сюда, — вдруг приказала эль Гратэ и одной рукой сильнее притянула к себе бедро Вивьеннэ, делая скольжение более плотным, а ритм — коротким и рваным. Виви с готовностью придвинулась, обвила руками шею Селины и послушно сменила темп. Не прошло и пары минут — как они одновременно получили долгожданную разрядку и слились в долгом терпком поцелуе. — Ммм… — тихо простонала леди иль Найтх. Волна наслаждения прошла, но от неё осталось приятное послевкусие. Это послевкусие напоминало следы, расходящиеся по воде от брошенного камешка. Сначала идут большие круги, потом всё меньше и меньше, пока водная гладь не вернётся в своё первоначальное состояние. Только вот рядом с такой идеальной и желанной любовницей, как Селина иль Найтх, «волны» Вивьеннэ не собирались исчезать так скоро, да и «водная гладь» не торопилась становиться ровной. Поэтому прежде чем подруги вышли из спальни, им пришлось ещё пару раз предаться близости, да так, что вся постель после их утех выглядела, словно на ней провели настоящее сражение. Сбитые подушки, скомканные простыни и смятое одеяло — всё это оказалось лучшим свидетельством того, почему Селина эль Гратэ не особо стремится возвращаться в собственные покои. Просто ей было хорошо и здесь. Особенно после триплекса, проведённого в глуши Тари-Тёрна, где из развлечений были разве что подтрунивания над местной знатью, да изготовление драгоценностей. — Тебе помочь? — наблюдая за тем, как Лина приводит себя в порядок, спросила Вивьеннэ. В общем-то, маги уровня Селины, в отличие от большинства аристократов, были вполне самодостаточны и зачастую обходились без слуг, но Виви нравилось заботиться о подруге. Поэтому, закончив с собственными утренними процедурами, леди иль Найтх подошла к туалетному столику, у которого сидела Лина, и предложила свои услуги. — Можешь завязать мне волосы, если хочешь, — благосклонно кивнула эль Гратэ. Вивьеннэ не надо было просить дважды: она уже давно изучила повадки Селины и знала, когда требовалось отступить, а когда разрешалось приблизиться. Так что женщина подхватила гребень, шпильки и ленту, и принялась затягивать тяжёлые серебристые пряди в высокий конский хвост, даже не подозревая, что этим утром на противоположном конце замка некий наёмник будет заниматься тем же с братом Лины. Сама леди эль Гратэ, от скуки разглядывающая предметы на столешнице, заметила торчащий из-под многочисленных заколок кончик конверта и, подхватив его, извлекла послание. Это было письмо из Тари-Тёрна, присланное несколько дней назад. На нём переливались магические печати рода эль Гратэ — знак того, что содержимое подлинно. А потому сомнений в адресанте не оставалось: им совершенно точно оказалась служанка Селины, Ориэ. Лина повертела послание в руках, мельком перечитывая его содержимое, и снова нахмурилась. Это не укрылось от бдительного взора Виви, и леди иль Найтх вздохнула: — Ты опять думаешь о своей ученице? — Какая догадливая… — хмыкнула эль Гратэ, но её брови красноречиво сошлись у переносицы, выдавая напряжение. Да, с тех пор как пришло это письмо, обычно хладнокровная Селина начала ощутимо нервничать. Такое волнение могло быть незаметным для окружающих, однако Вивьеннэ слишком долго и хорошо знала подругу, чтобы упустить даже малейшую смену её настроения. Поэтому там, где остальные видели всего лишь случайно разбитую чашку или чуть более выразительный взгляд, Виви обнаруживала нехарактерные для Селины эль Гратэ беспокойство и смятение. — Ты слишком много думаешь об этом, — укорила иль Найтх. — Даже если твоя маленькая ученица уехала из Тари-Тёрна, это ещё не повод паниковать. — Не повод паниковать? — с явным раздражением повторила Лина, резко сжимая в руках хрупкую бумагу. — Ты в своём уме? Девчонка шести триплексов от роду, получившая серьёзную травму, сбегает из-под опеки Ориэ и уматывает Бездна знает куда, а я должна оставаться спокойной?! Вивьеннэ закатила глаза, как если бы ей пришлось унимать истерику ребёнка, а не тревогу взрослой женщины. Хотя в некотором роде эль Гратэ была права: то, о чём говорилось в послании, действительно озадачивало. Ориэ писала, что после отъезда Мастера Селеста Кастэр сильно изменилась. Паралич ног оказался для неё сильным ударом, и юная ученица Селины долгое время пребывала в большом унынии. Впрочем, было бы удивительно, если бы после такого жуткого повреждения девочка смеялась и радовалась жизни. Так что подавленность и угрюмость были закономерным изменением в её настроении. Особенно учитывая, как именно было получено увечье и кто приложил к этому руку. Поэтому Виви не особо удивилась, узнав, что Сэлл выгнала из дома всю прислугу, заперлась в мастерской и запретила Ориэ писать о происходящем своей госпоже. Куда больше настораживало то, чем Селеста решила заниматься после всех этих изменений. Ведь эта провинциальная девчушка всерьёз вознамерилась излечить свой недуг! А самое поразительное заключалось в том, что… у неё это получилось. — Нужно было забрать её в Сэнэри… — откинув смятое письмо в сторону, вдруг пробормотала Лина. — Нет, мне вообще не стоило оставлять её в таком состоянии и уезжать… это моя вина, что всё так обернулось. — У тебя был приступ, ты не могла контролировать свои действия, — пожала плечами иль Найтх. Конечно, это была полуправда, и Селина всё понимала. Потому и поджала губы, вновь оживляя в голове те неприятные события. Перед глазами сама собой возникла сцена их с Селестой последней встречи: тёплые руки ученицы, изо всех сил обхватившие Мастера со спины, совсем ещё юное девичье тело, трогательно прижавшееся к Селине, и полная детской наивности искренняя фраза Сэлл: «Если вы уедете, я одна и дня не протяну. Потому что без вас мне не хочется жить. Вы моя семья, понимаете? И я… и я вас очень сильно люблю». Леди эль Гратэ поморщилась, ощущая жгучий стыд напополам с неимоверным раздражением. Причём и стыд, и раздражение Селина испытывала, прежде всего, к себе. — Да, у меня был приступ, но контролировать себя я… могла, — наконец с усилием признала женщина. — Просто… тогда у меня было дурное настроение, а Сэлл так не вовремя попалась под руку. И вместо того, чтобы успокоиться, я пошла на поводу у эмоций. Умелые руки Вивьеннэ, заплетающие в копне волос подруги отличительный знак Лины — одну тонкую длинную косичку — на мгновение замерли. Виви мягко, но с некоторым упрёком спросила: — Тогда почему ты не можешь просто извиниться? Хоть иль Найтх и была прирождённой аристократкой, вырощенной как гордая и самодостаточная леди, она всё ещё дружила с логикой и здравым смыслом. А потому некоторые вещи, которых не понимала Селина, казались Вивьеннэ даже слишком очевидными. — Не знаю, — глухо откликнулась эль Гратэ, как если бы слова признания доставляли ей настоящую боль. — Сначала я была зла на Сэлл и ещё больше — на себя, потом поняла, что натворила непоправимых дел, и… мне стало стыдно. Поэтому я просто решила оставить всё как есть. Мне казалось, что раз Селеста в тепле, с крышей над головой и обеспечена всем необходимым, то её положение не так уж плохо. Ха! Подумать только, из-за меня моя ученица лишилась способности ходить, а я имела наглость ещё и строить из себя благодетельницу… отвратительно, правда? У Виви едва глаза на лоб не полезли от удивления. Слышать что-то столь самообличительное от подруги иль Найтх не привыкла, а потому долго подбирала нужные слова. С одной стороны, в поступке Лины не было ничего особенного. Ну подумаешь, припустила заклинанием в безродную простолюдинку. Ну подумаешь, травмировала её так, что теперь девчонка на остаток жизни должна была терпеть свою увечность. С кем ни бывает. Да такая мелочь не стоила и толики переживаний леди эль Гратэ, ведь пропасть в статусе между Селиной и её ученицей была просто непреодолимой. Тем не менее Вивьеннэ не собиралась лукавить. Не перед лучшей подругой и по совместительству возлюбленной. Поэтому дипломатично рассудила: — Хорошими твои поступки и мысли едва ли можно назвать. Но что сделано, то сделано. Какой смысл убиваться по прошлому, которое ты не в силах изменить? Лучше сделай что-нибудь, что действительно от тебя зависит. Для начала хотя бы извинись перед своей ученицей. — Думаешь, мне этого не хочется?! — вдруг вспылила Селина, резко оборачиваясь к Виви. — Да все эти месяцы, проведённые в столице, я только и делала, что размышляла, как подступиться к Сэлл. Но не могу же я просто взять и бросить ей жалкое «прости» в надежде, что всё станет так, как было раньше? — Ну… для начала и «жалкого прости» было бы достаточно, — иль Найтх скрестила руки на груди и насмешливо вскинула брови, глядя на бывшую одноклассницу. — Даже это лучше, чем ничего. Она ожидала, что эти слова рассердят леди эль Гратэ и подруга начнёт яростно спорить, как это бывало всегда, когда кто-то высказывал отличное от её собственного мнение, однако Лина лишь потёрла пальцами виски и принялась спокойно размышлять: — Хорошо, допустим. Но как я скажу ей слова извинения, учитывая тот факт, что Сэлл сбежала из Тари-Тёрна, да ещё и в компании каких-то там шегрийцев? Я не знаю, куда она направилась, где находится сейчас и что у неё вообще на уме. Боги, да я понятия не имею даже о том, как Сэлл смогла вылечить свои ноги! Вивьеннэ, закончившая возиться с причёской эль Гратэ, отложила в сторону гребень и скрестила руки на груди: — Разве не ты говорила, что у девочки природный дар к целительству? Может, в этом и заключается весь ответ? — Нет, — женщина мотнула головой так, словно Виви сказала полнейшую чушь. — Чары такого высокого уровня просто не могут быть подвластны магу вроде моей ученицы. Она ведь совсем новичок и посредственность во всём, что касается волшбы, да и заклинаний толком не знает… у неё никак не могло получиться провести столь тонкую процедуру, да ещё и на самой себе. Я вообще не знаю, кем нужно быть, чтобы совершить подобное. Никогда не встречала столь искусных магов. Виви не могла не согласиться с этим утверждением. Всё же талант к целительству считался редким даром что среди нортийцев, что среди лийанок и ценился в Халле на вес золота. А если уж встречался кто-то не просто одарённый, но ещё и превосходящий по умениям простых магов-целителей, то такого человека приравнивали к самому драгоценному бриллианту и старались всеми силами перетянуть на свою сторону. Мысли об этом натолкнули Вивьеннэ на некоторые воспоминания из юношеских лет. Тогда, несколько триплексов назад, молоденькая Виви, ещё не получившая бразды правления в своём роде и ведущая праздную жизнь маленькой богатой леди, любила прогуливать уроки в Академии и вместо этого находить себе более интересные занятия. Обычно в такие моменты иль Найтх от скуки слонялась по улицам Сэнэри, ища приключений или хотя бы новых сплетен, но иногда вместо этого уединялась в огромной Королевской Библиотеке, где изучала трактаты и монографии. Для безусловно талантливой Вивьеннэ, всегда на голову превосходившей одноклассников, это было всяко интереснее, чем изучать простенькие заклинания или корпеть над занудными учебниками. Поэтому сейчас, когда речь зашла о чём-то исключительном, что редко встречалось в жизни, но упоминалось в древних книгах, Виви решила блеснуть знаниями, зная, что Селина непременно оценит это. — Насколько помню, единственной, кто мог исцелять такие сложные увечья, была некая странствующая целительница Джевелин. В лийанских книгах легенд есть упоминания о её чудотворной магии врачевания, — порывшись в памяти, выдала иль Найтх. — И хотя ни учеников, ни родных детей, которые могли бы продолжить её дело или унаследовать дар, у Джевелин не было, сами чары и методики их применения в письменном виде сохранились и до сих пор. Думаю, в Норте есть лишь одно место, где можно найти их. Это… — …Королевская Библиотека, — вместо Виви закончила Селина и тут же пояснила. — Я знаю, потому что брала один из двух томов с собой в Тари-Тёрн. Вивьеннэ удивлённо хмыкнула. Каждая книга в Королевской Библиотеке обладала высочайшей ценностью и находилась на учёте у престарелого библиотекаря, который готов был живьём содрать кожу с любого, кто посмел бы нарушить заведённые порядки. Единственным исключением был Хистэо эль Гратэ, к которому ворчливый хранитель книг так привык, что позволял абсолютно всё и даже больше. Может, именно из-за родства с любимчиком книгочея Селина смогла беспрепятственно получить в личное пользование редчайшую книгу?.. Впрочем, куда больше Виви заинтересовало другое. — Ты интересовалась лечебной магией? — фиолетовые глаза леди иль Найтх внимательно сощурились. — С чего бы это? Селина выразительно посмотрела на уродливый диагональный шрам, пересекающий лицо Вивьеннэ, но прямо отвечать не стала. Этот порез Виви оставил Хистэо в той самой злополучной схватке несколько триплексов назад, и с тех пор ни один целитель почему-то не мог залечить повреждение. Некоторые из них уверяли Вивьеннэ, что всё дело в оружии, которым был нанесён удар, и что обычные клинки не способны оставить на коже что-то столь болезненное и долговечное, однако Виви не воспринимала их слова всерьёз. Потому что верить в то, что у Тэо может быть нечто, способное вызывать такие раны, ей отчаянно не хотелось. Куда проще было обвинять во всех бедах нортийских неучей-целителей. — Неважно, — тем временем отмахнулась Селина. — Лучше вернёмся к обсуждению моей ученицы. — Хорошо, — решила не сопротивляться Вивьеннэ. — Допустим она каким-то образом сумела найти нужные чары. И что дальше? Ей удалось восстановить повреждённые ноги? — Судя по тому, о чём пишет Ориэ, всё так и есть, — с неохотой кивнула Лина. — Что бы Сэлл ни сделала, в итоге у неё получилось вернуть себе способность ходить. Эль Гратэ встала с мягкого дамского пуфика и, заложив руки за спину, принялась расхаживать из стороны в сторону. — Но для тебя так ведь даже лучше? — глядя за мечущейся в раздумьях Селиной, веско заметила Виви. — Раз твоя ученица вновь обрела утерянное, значит и найти с ней общий язык будет легче. Кто знает, может, она и не держит на тебя зла. — Пока не увижу её лично — не смогу убедиться, — вздохнула Лина. — В таком случае можем организовать её поиски, — закономерно предложила Вивьеннэ. — Вряд ли девочка умотала слишком далеко. Через пару-тройку месяцев мои люди отыщут её, где бы она ни была. — Слишком долго, — поджала губы эль Гратэ. — И что ты предлагаешь? — фыркнула Виви. — Думаешь, найдётся кто-то, кто сможет сделать это быстрее? Селина внезапно остановилась посреди спальни, как если бы её посетила внезапная догадка. — Хм… — нехотя произнесла она. — Ну один такой человек в Норте имеется. Вивьеннэ была достаточно сообразительна, чтобы понять, о ком говорит подруга. Ведь единственный, помимо Короля, кто обладал властью ничуть не меньшей, чем леди иль Найтх, был разве что… Первый Советник. — Имеешь ввиду Тэо? — всё же уточнила женщина. — Думаешь, он может быть в курсе, где твоя ученица? — Я, скорее, удивлюсь, если он НЕ в курсе, — закатила глаза Селина. — Этот лис знает всё и обо всех, ведь у него повсюду ищейки. — Резонно, — согласилась Виви и тут же вспомнила ещё один момент, который давно хотела обсудить. — Кстати, о Тэо. Что ты думаешь о его кандидатуре на роль королевского регента? Тогда, на собрании Ковена, ты воздержалась от комментариев. Но мне всё-таки хочется знать твоё мнение. Селина как-то разом помрачнела, хотя внешне всё так же продолжала стоять и с мнимым равнодушием смотреть на бывшую одноклассницу. Но Вивьеннэ знала подругу слишком долго и слишком хорошо, чтобы изучить малейшие оттенки её настроения. А когда речь заходила о брате Лины, эти полутона становились даже ярче, чем обычно. — И что ты желаешь услышать? — холодно осведомилась эль Гратэ. — Что я одобряю восхождение брата на трон? — А ты одобряешь? — с некоторым ехидством переспросила Виви. Селина некоторое время молчала, а потом, неожиданно для подруги, вдруг выдала целую речь: — Что бы я ни думала о нём лично, это не меняет его заслуг перед Нортом. Хистэо умён и хитёр, а люди покорно следуют за ним и не оспаривают его решения. При этом за время, что брат провёл на посту Первого Советника, Норт стал куда прочнее, чем раньше. Реформы, которые Хистэо проводит в стране, рациональны, закономерны и действенны. Это ли не показатель качества его работы? К тому же у моего брата, в отличие от нашего полудохлого Короля, есть подобие чести. От услышанного у Вивьеннэ округлились глаза. Ещё никогда, ни разу Лина не проявляла интерес к тому, чем промышляет Тэо, и уж тем более не давала оценку его деятельности как Первого Советника, а потому услышать от неё столь определённую, да ещё и положительную характеристику было полной неожиданностью для Виви. — Не думала, что ты так внимательна по отношению к жизни брата, — справившись с первым замешательством, подколола иль Найтх. — Мне казалось, тебе дела нет до того, чем занимается Тэо. Неужели взыграла сестринская любовь? Это была всего лишь шутка, пусть и довольно едкая, но Селина отчего-то восприняла её всерьёз и ответила: — Я просто хочу быть уверена, что Хистэо не натворит дел. Мы ведь так и не выяснили, что он задумал. — Согласна, — одобрила Вивьеннэ, хотя реакция подруги по-прежнему казалась ей необычной. Они ещё немного постояли, каждая в своих мыслях, после чего Виви внезапно пришла отличная идея, которую она не преминула высказать: — В таком случае, может, совместим поиски твоей ученицы и выведывание планов Тэо? Селина знала, что брат аккуратен и осторожен во всём, что касается его дел, поэтому добиться от него хоть чего-то, кроме искусной лжи и тошнотворных мягких улыбок, будет крайне сложно. Поэтому она подняла на подругу удивлённый взгляд и насмешливо спросила: — И как же ты планируешь это сделать? Вивьеннэ иль Найтх была далеко не глупой женщиной, а потому загадочно улыбнулась и уклончиво ответила: — Есть одна идея. Я расскажу её детали позже. Но сначала нужно кое-что сделать. Иди за мной. Заинтригованная Лина молча последовала за бывшей одноклассницей, ожидая подробностей. Они вышли из затенённой портьерами спальни, где соблазнительно пахло сиренью и миндалём — ароматами Вивьеннэ иль Найтх, которые Мастер Селина могла узнать из тысячи других запахов и которые всегда безумно привлекали её. Затем прошли через огромную, богато обставленную гостиную, пока ещё пустующую, но идеально чистую и готовую к приёму гостей. По пути леди эль Гратэ в очередной раз подивилась отменному вкусу своей подруги: каждый предмет в этой комнате — как, впрочем, и во всех покоях Виви — занимал положенное ему место и смотрелся гармонично на общем фоне, словно хозяйка долго, кропотливо, до самых мелочей, продумывала убранство комнат, лично контролируя процесс отделки. «Изысканная и утончённая решительно во всём, — глядя в спину подруге, слегка улыбнулась Лина. — Такая, как она, останется леди, даже помести её в бордель или того хуже». Вивьеннэ действительно казалась живой иллюстрацией настоящей аристократки. Любой, кто был знаком с иль Найтх не слишком хорошо, мог только восхищаться манерами этой благородной женщины и её острым умом. Но Селине, самой близкой подруге и любовнице, дозволялось знать и другую сторону: ту, которая отличалась дерзостью, бесстыдством и распутством. Хотя — стоит признать — эта двойственность чужого характера и являлась тем, что невероятно привлекало эль Гратэ, с детства ненавидящую чопорность и лицемерие знати. Ведь в своих желаниях и амбициях Вивьеннэ иль Найтх всегда была искренна. — Подожди немного, — вдруг усмехнулась Виви и, остановившись рядом с покоями ученицы, громко постучала в дверь. Из комнаты послышалось судорожное копошение и тихое, почти неслышное, перешёптывание. Это прозвучало так странно, что Селина бросила удивлённый взгляд на подругу. Однако та жестом приказала не суетиться и просто ждать, что будет дальше. Застыв перед дверями спальни, Вивьеннэ нарочито мягким голосом начала: — Тёплого Светила, Хейль. Я пришла позвать тебя на завтрак, раз уж ты сама не соизволила явиться. Не хочешь ли выйти и поздороваться со своим Мастером? Возня в комнате усилилась, а затем послышался взволнованный, но отчаянно пытающийся казаться спокойным голос Хейль эль Хаарит: — Д-да, конечно, Мастер. Сейчас… я только приведу себя в порядок… Виви злорадно ухмыльнулась и всё тем же невозмутимым тоном добавила: — Хорошо, в таком случае мы с Мастером Селиной будем ждать в обеденной тебя… и, разумеется, твоего друга. Повисло неловкое молчание, а затем из-за дверей донеслась приглушённая ругань двух человек. Прислушавшись, леди эль Гратэ даже смогла различить отдельные слова: «А я же говорил! Говорил, что это глупая затея! Теперь нам обоим влетит!» «Тсс, не паникуй, я что-нибудь придумаю!» — Ой! М-мастер, а как вы… — послышался не то испуганный, не то заискивающий голос Хейль. — Как я догадалась? — хохотнула Вивьеннэ. — Ты притащила в мои покои постороннего, всю ночь пробыла с ним за закрытыми дверями и действительно надеялась, что я ни о чём не узнаю? Фраза была сказана чуть насмешливо и слегка раздражённо, но за нарочито простыми словами скрывалась явная угроза, и ученица понимала это. Как понимала и то, что за её проступком последует серьёзное наказание. А потому Хейль — всё ещё через дверь — бросилась умолять: — П-простите! Пожалуйста, простите меня, Мастер! Ваша ученица совершила непростительную ошибку! — Конечно. Поэтому чуть позже мы вместе обсудим наказание для моей ученицы. А сейчас время завтрака. Так что вы оба… не заставляйте меня ждать. Сказав это, Виви пару раз громко хлопнула в ладоши — и в её покои, как по волшебству, тут же вошло несколько служанок. Им было запрещено находиться здесь без веления Вивьеннэ, поэтому обычно девушки покорно ждали за дверями. Но они были настолько вышколены своей госпожой, что малейшего знака оказалось достаточно, чтобы все как одна поняли, чего хочет леди иль Найтх, и принялись за работу. Пока служанки поспешно накрывали на стол в обеденной, а Хейль и её загадочный «друг», которым, без сомнений, был Эйвиль Тарви, так же поспешно приводили себя в порядок, Селина, устроившись вместе с Виви на мягкой софе в гостиной, тихо поинтересовалась: — Неужели твоя ученица настолько обнаглела, что устроила интрижку прямо у тебя под носом? На что иль Найтх лишь отмахнулась: — Да если бы… Эти двое слишком юны и невинны для подобного рода утех. Наверняка просто засиделись допоздна, а потом так и уснули в комнате Хейль за партией в ханк или праздной болтовнёй. На большее они не способны. — Вот как, — не спешила сбавлять обороты эль Гратэ. — Значит, ты решила закрыть глаза на дружбу между твоей ученицей и учеником Хистэо? Не думаешь, что это может обернуться боком? Вивьеннэ хорошо понимала намёки, а потому продолжила мысль подруги: — Хочешь намекнуть, что Тэо специально подослал юнца втереться в доверие Хейль, дабы следить за нами? — Это очень даже в его стиле, — кивнула Селина. Виви пожала плечами: — Пусть так, я всё равно получу с этого выгоду. — Какую же? Любопытство эль Гратэ разгорелось сильнее, и Вивьеннэ пришлось снисходительно пояснить: — Видишь ли, близость этого мальчишки к моей ученице является обоюдоострым клинком. С одной стороны, он может беспрепятственно вынюхивать информацию. С другой… мы тоже можем кое-что узнать. Просто наблюдай за тем, что я буду делать, — и ты всё поймёшь. Как только все приготовления были улажены и служанки так же молча покинули покои Вивьеннэ иль Найтх, Эйвиль и Хейль рискнули высунуть нос из комнаты последней. — Думаешь, мне стоит туда идти? — глядя в сторону обеденной, где их уже ждали леди, боязливо пробормотал Эйв. — Если нас увидят вместе, твоя Мастер будет в бешенстве. — Если бы она была в бешенстве, то взорвала бы магией дверь и поджарила бы нас обоих, как гренки, — вздохнула Хейль. — А раз этого не произошло, то… ну, может, Мастер Вивьеннэ не так уж и против нашей дружбы? И тут же добавила: — В любом случае лучше явиться с повинной и не навлекать на себя гнев Её Превосходительства. Давай, Эйв, пойдём завтракать. На самом деле Хейль тоже было страшно, но показывать свою неуверенность перед другом не хотелось. В конце концов, именно эль Хаарит была виновата в том, как всё обернулось, и значит, именно ей придётся это расхлёбывать. Ведь вчера, когда Эйв поделился с Хейль наболевшим, в особенности той частью, где Хистэо силком переселил его из своих покоев в новые, юной ученице Вивьеннэ стало так жаль Тарви, что она весь вечер не отпускала его от себя. Пользуясь отсутствием Мастера, девушка пригласила Эйвиля в свои покои и всеми силами утешала друга. Но, слишком занятая этим делом, она пропустила момент, когда Виви и Лина вернулись с ужина, проведённого у очередной аристократки. А когда до Хейль дошло, что в покоях Виви они с Эйвилем не одни, бежать уже было поздно. Оставалось лишь залечь на дно в надежде, что утром у Тарви появится возможность незаметно ускользнуть из-под бдительного взгляда Вивьеннэ иль Найтх. Теперь же эта возможность была окончательно и бесповоротно утеряна. Впрочем, за время ученичества Хейль эль Хаарит досконально изучила характер своей наставницы и теперь могла считывать общее настроение Виви. Так, например, сейчас Вивьеннэ находилась в весьма приподнятом расположении духа и не торопилась чинить расправу над нерадивой ученицей. «Наверное, это потому что леди Селина одарила леди Вивьеннэ своим расположением этой ночью», — догадалась сообразительная Хейль. Прожив несколько месяцев под крылом Виви маленькая леди эль Хаарит хорошо усвоила две главные вещи относительно своего Мастера. Первой было осознание того, что Вивьеннэ очень страшна в гневе и лишний раз её лучше не злить. А второй — понимание того, что единственным человеком, рядом с которым настроение леди иль Найтх всегда было хорошим, являлась Селина эль Гратэ. Поэтому, быстро осмыслив ситуацию, Хейль пришла к заключению, что, пока рядом с Мастером леди Селина, волноваться ей и Эйвилю не о чем. Так что, дёрнув за собой оробевшего Эйва, Хейль смиренно прошла в столовую и склонилась в книксене: — Тёплого Светила, леди Селина, Мастер Вивьеннэ. Тарви тоже нашёл в себе силы преодолеть страх перед двумя аристократками и глубоко поклонился: — Тёплого Светила, Ваше Превосходительство леди иль Найтх, Ваше Превосходительство леди эль Гратэ. Виви, заботливо подливающая подруге утренний чай, благосклонно кивнула в сторону провинившейся парочки: — Явились, наконец. Присаживайтесь, завтрак уже остывает. Друзья как по команде прошли ближе и сели напротив леди. Но хотя перед ними расстилался целый стол всевозможных блюд и лакомств, от которых шёл весьма аппетитный запах, оба почти не чувствовали голода. Зато ощущали тревогу перед лицом неизвестности. И вскоре дождались воплощения своих страхов. Стоило только Вивьеннэ ехидно начать: — Ну так что, почтенные, не хотите ли рассказать, чем вы занимались за закрытыми дверями целую ночь? Хейль, только отхлебнувшая свой чай, едва не подавилась, а вилка Эйвиля, занесённая над омлетом, так и зависла в воздухе. Тем не менее Тарви спохватился первым и, запинаясь, пробормотал: — П-простите, Ваше Превосходительство, это всё моя вина. — Нет, моя! — тут же с жаром оспорила Хейль. — Это я позвала Эйвиля! Она пнула друга под столом, дабы намекнуть ему, чтобы он замолчал и позволил ей самой решить проблему, но Эйв был слишком напуган и не понимал её знаков. — Нет, ты тут не при чём, всё дело в… — торопливо заговорил он, но был грубо прерван. Вивьеннэ иль Найтх отставила свою чашечку обратно на блюдо и раздражённо велела: — Сейчас же прекратите этот цирк и объяснитесь как подобает благородным господам. Вот теперь Хейль явственно ощутила ту грань, за которую не стоило переступать, ведь это было чревато опасными последствиями. Однако Эйвиль не умел так хорошо считывать ситуацию, а потому девушка взяла всё в свои руки, пустившись в объяснения: — Мастер, Его Превосходительство лорд Хистэо вчера даровал Эйвилю новые покои, и лорд Тарви ещё не до конца освоился в них, поэтому я решила побыть с ним в качестве поддержки. Да, ваша пустоголовая ученица дерзнула пригласить друга к себе в покои без вашего разрешения и готова понести заслуженное наказание, но, прошу, не наказывайте Эйвиля, он ни в чём не виноват! Вивьеннэ бросила на Тарви испытующий взгляд и с притворной озабоченностью поинтересовалась: — Ммм… значит Первый Советник подарил тебе целые покои, а ты даже ночевать там не хочешь? Что же между вами с Тэо произошло? Эйвиль понимал, что с леди иль Найтх следует быть осторожным, но обида на Мастера была ещё слишком свежей и по-детски горькой, чтобы юноша держал язык за зубами. Поэтому он, не задумываясь, выдал: — Просто в последнее время Мастер… не в настроении. Вчера я хотел поговорить с ним, но его не было в покоях. Селина удивлённо приподняла бровь, но промолчала, предоставив подруге возможность самой выведывать информацию. Так что Виви, получив молчаливое одобрение бывшей одноклассницы, продолжила своё дело и как бы ненароком обронила: — Неудивительно. Слуги говорят, Хистэо весь день провёл в библиотеке со своим новым телохранителем. Наивные голубые глаза Эйвиля враз стали круглыми, как две монетки. Хейль тоже застыла в недоумении. — С новым… кем? — напряжённо переспросил Тарви. — А ты ещё не в курсе? — наигранно удивилась Вивьеннэ. — У твоего Мастера теперь есть телохранитель. Вчера Хистэо лично выбрал его среди шестерых кандидатов. Сама я этого проходимца не видела, но служанки утверждают, будто он невероятный красавец, какого не сыщешь во всём Норте. Болтают также, что у него длинные волосы и странная одежда, а в бою он не уступает даже бывалым головорезам. — Длинные волосы?! — одновременно воскликнули Эйв и Хейль, едва не подпрыгнув на месте. — Вас это удивляет? — пожала плечами Виви. — Впрочем, для нортийцев такая черта действительно непривычна и унизительна. Всё потому, что лийанки заставляют своих рабов отращивать длинные волосы на женский манер, а в Норте ни один мужчина не хочет быть похожим на лийанского раба. Даже интересно, кто он такой, раз так нахально попирает устои… Но, кажется, друзья даже не слушали размышления леди иль Найтх. Их занимали куда более важные идеи. — Хейль, тот мужчина с длинными волосами… — мрачно произнёс Эйвиль. — Неужели тогда… в том месте… это был он?.. — ахнула эль Хаарит. — О чём это вы шепчетесь? — холодно спросила леди иль Найтх. У неё был отличный нюх на сплетни, а когда речь заходила о Хистэо эль Гратэ, этот нюх обострялся до предела. К счастью для Виви, Хейль смущённо пояснила ситуацию: — Ах, дело в том, что вчера мы видели, как один человек, который очень подходит под описание этого наёмника, делал нечто… непристойное в коридоре замка! Позабавленная реакцией ученицы Вивьеннэ хохотнула: — И что же такого непристойного он делал? — Кажется, он ц-ц… целовал кого-то, — вместо подруги, запинаясь, ответил Эйвиль. От этого «ц-ц… целовал» Виви едва не покатилась со смеху. Целомудренное и глупое выражение лица Тарви вкупе с его раскрасневшимися щеками доставляли искушённой Вивьеннэ какое-то особое удовольствие. — Но мы не видели кого, потому что эти двое прятались в нише в стене… — тем временем задумчиво добавила Хейль. Выросшая в работном доме и повидавшая там всякое разное, она куда спокойнее, чем друг, относилась к «взрослым утехам». — Ха, только не говорите, что телохранитель Хистэо успел оприходовать какую-нибудь служанку в первый же день пребывания на своём посту! — тем временем ухмыльнулась Виви. — Вот уж точно цепной пёс под стать своему хозяину-повесе! О распространившейся вокруг Тэо славе сердцееда были наслышаны если не все, то многие, а потому такой вывод был вполне логичным. Однако Селина внезапно оспорила предположение подруги: — Ты же сама говорила, что слуги весь день видели их с Хистэо вдвоём… да и разве не должен ли телохранитель ни на шаг не отходить от своего господина? В комнате повисло тревожное молчание. Каждый из присутствующих обдумывал сказанное и делал определённые выводы. Но эти выводы казались такими невероятными, такими невозможными, что никто из сидящих в обеденной так и не решился высказать их открыто. Разве только Хейль вдруг припомнила, что силуэт, с которым «развратничал» в коридоре дерзкий незнакомец и которого прикрывал своей широкой спиной, действительно больше напоминал мужской… Наконец, Виви прервала молчание пространным: — Интересно, очень интересно… На этом обсуждение этой щекотливой ситуации и закончилось, хотя Селина ещё долго переглядывалась с Вивьеннэ, а Хейль — с Эйвилем. Но не сговариваясь все четверо взяли перерыв и принялись чинно завтракать, делая вид, что ничего не произошло, что будто и не было всех этих непрозрачных намёков, граничащих с вымыслом. Впрочем, каждый всё равно так или иначе возвращался к мыслям о Хистэо эль Гратэ с его загадочным наёмником. И внезапно эти думы натолкнули Вивьеннэ на хорошую идею, которая могла бы решить сразу несколько проблем. — Кстати, Хейль, сегодня я устраиваю ужин для приближённых в честь приезда одной моей хорошей знакомой, леди Тимиаматис, и вы с Эйвилем приглашены, — как бы между делом заметила леди иль Найтх. — Что скажете на это предложение? На самом деле «предложением» оно называлось для вида, потому как в действительности любое желание Виви считалось законом для её ученицы. И нарушать эти законы было так же глупо, как рыть самому себе могилу. Поэтому Хейль поспешно ответила за двоих: — Мы придём! — Но… я… — растерянно пробормотал Тарви, совершенно не чувствуя ситуации. К счастью, Мастер Вивьеннэ действительно находилась в приподнятом настроении и не заметила чужой заминки: — Ах да, твоего Мастера, Эйвиль, я тоже собираюсь позвать. Для тебя это будет отличным поводом сгладить острые углы в отношениях с лордом Хистэо. И заодно… посмотреть на человека, который теперь близок твоему учителю. Сказано это было нарочно, ведь леди иль Найтх догадывалась, как много значит для Эйвиля его Мастер, а потому умело пользовалась привязанностью Тарви. И Эйв ожидаемо «проглотил наживку»: — Премного благодарен за приглашение, Ваше Превосходительство! Должен ли я передать его моему Мастеру? — Нет, в этом нет нужды, — вместо подруги внезапно ответила Селина. Все в замке были наслышаны о напряжённых отношениях между близнецами, поэтому такое заявление прозвучало даже слишком неожиданно. Заметив обращённые в её сторону удивлённые взгляды, Лина нехотя пояснила: — Я сама приглашу брата. Так он точно не посмеет отказаться. Вивьеннэ кивнула, признавая целесообразность этих слов, а затем обратилась к парочке друзей, замерших в ожидании: — Вам ведь сейчас идти на занятия в Академию? Кажется, у вас сегодня практические уроки по стихийной магии? Эйвиль и Хейль синхронно кивнули. — Отлично, в таком случае мы с леди Селиной проводим вас, а затем навестим лорда Хистэо, — удовлетворённо бросила Виви. — Если не ошибаюсь, сегодня днём как раз еженедельное собрание Совета, а значит ускользнуть от нас у него не получится. План был хорош, но, по случайности, они встретили Тэо раньше, чем ожидали, и при весьма любопытных обстоятельствах. После завтрака, направляясь к тренировочному залу, четвёрка магов едва ли не лоб в лоб налетела на тех, кого обсуждала за завтраком. Это произошло, как раз в тот момент, когда Хистэо на ходу учил своего телохранителя «уму-разуму», а Виви и Селина сопровождали юных магов в один учебный зал. Причём все шестеро столкнулись так внезапно и неожиданно, что первое время могли только безмолвно разглядывать друг друга в попытке осознать происходящее. И лишь когда Хистэо, неловко отпустив ухо наёмника, заговорил, сцена сдвинулась с мёртвой точки: — Тёплого Светила, благородные господа. Своим приветствием он хотел разрядить обстановку и, обменявшись ничего не значащими любезностями, продолжить путь, но красноречивые взгляды оппонентов говорили сами за себя. Сначала Первый Советник подумал, что эти взгляды направлены в его сторону, однако никто из четвёрки не смотрел прямо на него. Их внимание касалось только Кроу. Тэо не мог видеть ситуацию со стороны, поэтому не понимал, в чём дело и отчего все — а в особенности Эйвиль — так напряжённо разглядывают обычного телохранителя. К счастью, в нужные моменты расхлябанное поведение Господина Счастливчика, как по волшебству, сменялось на почти идеальное: Кроу тактично отступил за спину своего хозяина и так почтительно склонился перед незнакомыми аристократами, что придраться было просто не к чему. Но Виви всё же смогла: — Ха! А слухи не врали, твой телохранитель действительно хорош собой! Дай отгадаю: ты и взял-то его лишь потому, что он личиком вышел? Хистэо вспомнил, как этот «вышедший личиком» вчера без каких-либо усилий обездвижил его, и мысленно усмехнулся. Вивьеннэ даже не догадывалась, насколько далеки её слова от правды… Тем не менее молчать было чревато, и, натянув на лицо привычную лисью улыбку, Тэо начал задабривать бывшую одноклассницу: — Леди иль Найтх, ваши слова неоправданно жестоки. Мой нижайший подданный привлёк моё внимание лишь потому, что проявил себя с лучших сторон на тренировке. Других причин назначать его моим личным телохранителей у меня нет. Вивьеннэ, в свою очередь, мгновенно парировала: — Ах, неужели ты хочешь сказать, что этот смазливый дохляк лучше, чем сильнейшие головорезы Норта? Хистэо с трудом удержался от желания воскликнуть «Так и есть!», ведь навыки Кроу действительно были потрясающими. Первому Советнику как опытному бойцу хватило всего одного короткого спарринга, чтобы понять это. Но Виви не знала таких подробностей, поэтому и злословила. Тем не менее внутри Тэо, неожиданно для него самого, зародилось какое-то странное ощущение, похожее на горчинку. Эту «горчинку» нельзя было назвать ни симпатией, ни дружбой, ведь Господин Счастливчик всего лишь играл роль его телохранителя. Однако даже так Кроу был человеком Хистэо, и только лорд имел право распоряжаться его судьбой. А значит… оскорбления тоже входили в число исключительных привилегий Тэо. — Лучше — не лучше, но уж точно умнее, — в итоге даже слишком явно подколол Хистэо. — Всё-таки мне нравятся понятливые люди. Такие, с которыми не нужно вступать в полемику из-за ерунды и которым не приходится объяснять элементарные вещи. Раньше Тэо редко позволял себе выходить за пределы созданного им образа обольстительного дамского угодника и обычно придерживался нейтральных позиций в большинстве конфликтов со знатью. Он был не из тех людей, кто расходятся по мелочам и не могут обуздать свою гордыню. Нет, Первый Советник лучше многих знал, где стоит промолчать, а где — вставить своё слово, поэтому при посторонних его речи были слаще сахара и нежнее шёлка. Но та открытая насмешка, которая прозвучала сейчас, совсем не походила на обычное поведение Хистэо. И это заметил не только он сам. Эйвиль и Хейль, доселе молчавшие, как и подобается ученикам, изумлённо переглянулись. Они знали Первого Советника лишь с той стороны, которая предполагала терпение и мягкость, особенно по отношению к Вивьеннэ и Селине. Поэтому иная сторона лорда, обычно скрытая покровом обворожительных улыбок и витиеватой речи, изрядно удивила их. «Видишь? Видишь?! — так и вопил красноречивый взгляд Эйвиля, обращённый к подруге. — Это то, о чём я говорил! В последнее время он сам не свой!» «Да, тут определённо что-то не так, — в ответном взгляде Хейль читалось явное согласие. — Но рано делать выводы, нужно понаблюдать ещё, если выдастся возможность». Возможность действительно выдалась и даже быстрее, чем предполагала юная леди эль Хаарит. Ведь укол в сторону Вивьеннэ был слишком очевидным, чтобы она могла пропустить его мимо ушей. Но когда возмущённая до предела иль Найтх уже открыла рот, дабы завязать словесную перепалку, слово неожиданно взяла обычно молчаливая Селина. — Что ж, надеюсь твой человек тебя не подведёт, — хмуро бросила она и неожиданно обратилась к замершему в преклонённой позе Кроу. — Ты ведь знаешь, что должен делать, мальчишка? Если с головы Первого Советника упадёт хоть волосок, лёгкая смерть станет для тебя несбыточной мечтой. Угроза леди эль Гратэ звучала весомо и несла в себе явный посыл, однако и Господин Счастливчик был не промах. Он лишь слегка приподнял голову, чтобы его почтительность не вызывала сомнений, и чарующе мягким голосом произнёс: — Разумеется, леди. Я буду заботится о Его Превосходительстве, как о… родном брате, и не допущу даже косого взгляда в сторону моего господина. Из всех слов, которые мог придумать Кроу, эти были самыми опасными. Услышав их, Хистэо едва не подскочил на месте от желания вцепиться в ухо наёмника и хорошенько оттаскать наглеца. Снова. «Догадался, что мы с Линой родственники и решил съехидничать? — недобро покосившись на телохранителя, понял лорд. — Вот же дерзкая бестолочь, она ведь за такое тебя живьём съест…» Говорить подобное Селине, которая остро воспринимала всё, что было связано с ненавистным ей братом, действительно равнялось самоубийству. И в любой другой момент Тэо даже пальцем бы не пошевелил, чтобы спасти идиота, рискнувшего бросать полупрозрачные намёки относительно семейных чувств Лины. Но сейчас Первому Советнику почему-то захотелось уберечь возможную жертву сестры, а потому он торопливо начал сворачивать разговор: — Что ж, леди, прошу меня извинить, я спешу на собрание Совета и должен откланяться. Сожалею, что не могу наслаждаться вашим обществом дольше. Это действительно разбивает мне сердце. От льстивых слов Тэо обеих дам передёрнуло, как если бы им дали откусить самый кислый лимон на свете. Однако лорд этого и добивался, ведь отвращение к нему было тем, что помогло бы переключить внимание с наёмника обратно на него и в то же время закончить беседу как можно раньше. Хистэо уже собирался ретироваться, прихватив с собой любопытно поглядывающего Кроу, как вдруг Селина выступила вперёд. — Стой, — поджав губы, холодно приказала она. — Мы ещё не договорили. Тэо нервно сжал ремешок наплечной сумки, но терпеливо улыбнулся: — Да, конечно. Если моя сестра хочет что-то сообщить, я готов ждать столько, сколько потребуется. Несмотря на то, что сказано это было привычным лисьим тоном, предполагающим приторную мягкость и лживую заботу, на самом деле Первый Советник не кривил душой. Он искренне дорожил спокойствием и благополучием сестры, поэтому всегда заботился о ней так, как мог. Выслушать её слова, сколь бы малозначимы они ни были, тоже входило в список этой «заботы». — Сегодня вечером леди Вивьеннэ устраивает небольшой ужин для приближённых, — тем временем сухо оповестила Лина. — Ты и твой ученик в списке гостей. Хистэо на мгновение так поразился сказанному, что почти допустил крамольную мысль о возможном желании сестры видеть его рядом с собой. Но лишь на мгновение, ведь Селина никогда не проявляла к брату интерес и уж точно не могла по своей воле хотеть провести время с ним. Поэтому Тэо, не задумываясь, отказался: — Лина, я ценю твою вежливость, но в ней нет нужды. Не утруждай себя формальностями. Правда. Его голос не дрогнул, да и затаённая горечь умело скрывалась за шорами любезных слов, так что догадаться о том, как сильно он на самом деле желал побыть рядом с сестрой, никто бы не смог. Тем не менее Вивьеннэ иль Найтх цокнула языком и по какой-то только ей известной причине поддержала Лину: — Леди Селина говорит серьёзно. Вы, лорд Хистэо, ваш ученик и, разумеется, ваш… телохранитель приглашены на этот вечер. Мы будем рады принять вас в моих скромных покоях. Если вначале Первый Советник был всего лишь удивлён, то теперь это удивление граничило перерасти в что-то среднее между смятением и ошеломлённостью. Неудивительно, что Тэо, едва удержав свою приклеенную улыбку на месте, с трудом произнёс: — Леди Вивьеннэ, если вам захотелось пошутить, это не самая лучшая шутка, пусть и весьма изощрённая. Весь замок знал, что между двумя леди и Первым Советником царит если не открытая вражда, то хотя бы затаённая неприязнь. После того случая, когда Хистэо ранил сестру и оставил незаживающий шрам на лице Виви, надеяться на что-то иное было бы глупо. Вот почему лорд решил, что над ним попросту издеваются. Но, видимо, Селина решила окончательно ввести брата в замешательство, поскольку не терпящим пререканий тоном заявила: — Леди Вивьеннэ не шутит. Я действительно хочу, чтобы ты пришёл на этот ужин. Тэо начал порядком надоедать этот фарс, да и собрание Совета обязывало поторопиться, поэтому он чуть раздражённо возразил: — С чего бы это? Неужели у моей дорогой сестры проснулись родственные чувства? Селина насупилась и уставилась на него немигающим взглядом карих глаз. Молчаливое противостояние так бы и продолжалось, если бы Хистэо на ум не пришла внезапная догадка. Эта идея оказалась так проста и логична, что лорд, даже не подвергнув её сомнениям, принял за должное. И в общем-то был недалёк от правды. Ведь если уж сестра и Виви так настаивают на его присутствии — значит, им что-то надо. Что-то такое, что мог предоставить лишь наделённый властью и могуществом Первый Советник Короля. — Лина, если тебе от меня нужна какая-то услуга, ты могла бы сказать о ней напрямик, — наконец усмехнулся лорд, но в этой насмешке проскользнула горечь. — Не к чему устраивать представление. Я ведь уже не маленький и всё понимаю. Его слова разили точно в цель, и Виви раздосадованно закатила глаза, поняв, что их с Селиной тайный план раскрыт. Но леди эль Гратэ сдаваться не собиралась. Уперевшись, она продолжила гнуть свою линию: — Я сказала, что хочу видеть тебя со мной за одним столом. Этого недостаточно?! В голосе Лины прозвучали высокие, чуть истеричные нотки, обычно несвойственные ей, зато присущие, скажем, маленькой капризной девочке. И эти слова обиды неожиданно возымели смысл. Потому как Хистэо, всегда имевший слабости по отношению к сестре и явно или скрыто потакавший её прихотям, после минутных терзаний всё же купился на очередную блажь Селины эль Гратэ: — Хорошо, я приду. Спокойствие моей сестры для меня превыше всего. Тут же во взгляде Лины заискрились победные огоньки, и она, почти не скрывая довольства, кивнула. Тэо же отвёл взгляд, не смея противостоять своему самому близкому человеку и поспешно капитулируя. На этом разговоры были окончены, и Первый Советник, ещё раз любезно попрощавшись со всеми, наконец откланялся, чтобы едва ли не бегом ринуться на собрание Совета. Селина и Вивьеннэ, в свою очередь, проводили юных учеников Королевской Академии на занятия, а затем остановились передохнуть в одной из светлых галерей замка. Здесь не было никого, кроме них, поэтому леди эль Гратэ наконец смогла задать подруге вопрос, который крутился у неё на языке с того самого момента, как они столкнулись с Хистэо и его наёмником: — Ты видела это? Вивьеннэ, всегда сохранявшая невозмутимый вид, хмыкнула: — Видела что? Селина ненавидела что-то втолковывать и уж тем более разжёвывать очевидное. Это была одна из причин, по которой она почти не занималась с Селестой во времена своего наставничества над этой глупенькой ученицей. Но ради Виви Лина была готова приобрести чуточку терпения и пояснить: — Ты видела то, как Тэо вёл себя, когда мы столкнулись? Вивьеннэ мысленно прокрутила в голове недавние события и, не обнаружив в них ничего сильно подозрительного, пожала плечами: — Ну… кажется, у них с этим наёмником произошло некое недопонимание. По крайней мере, если судить по тому, как Хистэо тащил того мальчишку за ухо. — Нет, ты не понимаешь… — Селина мотнула головой, и тонкая серебристая косичка в копне её волос недовольно затрепетала. — Тэо не просто взаимодействовал с ним. Он ему… улыбался. А затем, с какой-то совершенно детской обидой в голосе, тихо прошептала: — По-настоящему улыбался… Вивьеннэ иль Найтх изумлённо развела руками. *** Хистэо был зол. Он шёл по коридорам замка так резко и быстро, а его поступь была такой гулкой, что сомнений в дурном расположении духа Первого Советника не оставалось. Однако Господин Счастливчик, словно не замечая этого, улыбался своей идиотской улыбкой и едва не подпрыгивал от охватившего его возбуждения. — Ваше Превосходительство! — наконец не выдержал телохранитель. — Разрешите спросить? — Не разрешаю, — сухо бросил Тэо, хотя и понимал, что это не поможет. — Ууу, вы снова стали вредным! — тихо захныкал Кроу, при этом ни на шаг не отставая от своего хозяина. — Разве так тяжело ответить на один вопрос? На самом деле Хистэо мог бы ответить и на десяток вопросов, если бы пребывал в хорошем настроении. Но Господин Счастливчик выбрал не тот момент и не ту обстановку, чтобы дурачиться, поэтому собственноручно вырыл себе могилу. Хистэо стремительно обернулся и с силой толкнул наёмника к ближайшей стене, а затем молниеносно сократил дистанцию и ударил кулаком совсем рядом с головой Кроу. Каменная крошка медленно посыпалась на плечо Господина Счастливчика. Сейчас Тэо и его телохранитель были совсем близко друг к другу, но разгневанный Первый Советник не мог воспринимать эту ситуацию двусмысленно. Зато Кроу воспринимал. Его глаза широко распахнулись, став ещё больше похожими на два бездонных колодца, наполненных чистой прозрачной лазурью, а губы растянулись в озорной улыбке, настолько обаятельной, что Тэо невольно заострил на ней взгляд. Если бы лорд только знал, как рискует, приближаясь столь близко к тому, кого считал всего лишь мелкой помехой на своём пути… — Да. Так. Тяжело. — всем видом исторгая ярость, тем временем процедил лорд. — Поэтому, будь добр, заткнись и не раздражай меня. Иначе в следующий раз этот кулак попадёт точно в цель. — Но… — неотрывно глядя на Хистэо, начал было Кроу. — Никаких «но», — сурово отрезал Первый Советник. Он продолжал пребывать в счастливом неведении относительно того, как вся эта сцена смотрелась со стороны и что о ней думал сам наёмник. Поэтому, чуть смягчившись, Тэо без задней мысли щёлкнул телохранителя по носу и назидательно произнёс: — Сегодня у меня слишком много дел, чтобы я тратил время на препирательства с тобой. Попробуешь снова вывести меня из себя — и получишь так, что мало не покажется. А если перестанешь чудить — останешься в живых и, может, я даже отвечу на те вопросы, которые ты хотел задать. Первый Советник отступил назад и хмуро добавил: — Ну так что… продолжишь создавать мне проблемы или будешь паинькой? Господин Счастливчик тихо ахнул от этих слов, но быстро среагировал и, подавшись вперёд так, что теперь сам едва не касался чужих губ, зачарованно шепнул: — Буду паинькой. В этих словах Хистэо померещился некий подтекст, однако лорд не обратил на него внимания. Мысли Тэо были слишком заняты предстоящим собранием и прочими мелкими делами, а потому он лишь сухо кивнул и, развернувшись, продолжил путь. Кроу же покорно скользнул за ним. Они добрались до Зала Советов достаточно быстро, но всё равно опоздали. Вынужденная заминка с Вивьеннэ и Селиной отняла драгоценные минуты, так что Первый Советник впервые за долгое время был вынужден появиться на собрании чуть взбудораженным и растерянным. К счастью, Хистэо был достаточно опытен, чтобы усмирить волнение и восстановить дыхание, прежде чем открыть двери в сам зал. — Оставайся здесь, — кивнув наёмнику в сторону небольшого холла, где выжидали слуги и телохранители других советников, велел лорд. Из-за того что Совет являлся самым конфиденциальным мероприятием в замке, никому, кроме самих Советников, не позволялось присутствовать на заседании. Так что Тэо волей-неволей пришлось на время усмирить своё желание держать Кроу рядом с собой. — Хорошо, — выслушав приказ, просто согласился Господин Счастливчик. — И только попробуй куда-нибудь улизнуть… — окинув пристальным взглядом наёмника, пригрозил Хистэо. — Даже в мыслях не было, Ваше Превосходительство! Кроу сделал самые честные на свете глаза и, подтверждая свои слова, торопливо замотал головой. Этот жест, вопреки его значению, лишь усилил подозрения Первого Советника, но времени на раздумья не было. Поэтому лорд недовольно цокнул языком и поспешил на совещание, решив, что в любом случае сможет покарать нерадивого телохранителя. Подчинённые других Советников с интересом наблюдали за взаимодействием этих двоих, подмечая детали и готовя новые сплетни, чтобы вскоре разнести их по всему Сэнэри. Хистэо же, более не отвлекаясь на Кроу, вернулся к своим прямым обязанностям. Он знал, что дел у Совета невпроворот, но не ожидал, что собрание затянется дольше, чем на три часа. Лишь когда тусклое Светило за высокими окнами зала начало крениться вниз, остальные Советники принялись ощутимо клевать носами и запинаться, а от нескончаемого потока информации голова лорда эль Гратэ стала разрываться на части, Тэо понял, что дело плохо. Он, конечно, сплона обсудил и тонкости налогообложения, и связанные с этим недовольства Торговой Гильдии, и меры противодействия последним, и ещё кучу важных и не терпящих отлагательств вопросов, однако всё это изрядно вымотало присутствующих, включая его самого. «Нужно отложить остальное до следующего раза, — умом понимал Первый Советник. — Даже если мне хватит сил продолжать собрание, эти четверо уже совсем плохи». Однако Хистэо чувствовал приближение Конца и оттого боялся не успеть закончить самые важные дела, поэтому упрямо держал несчастных Советников ещё целый час, терпеливо втолковывая и объясняя что-то несомненно важное, что в будущем могло пригодиться в управлении Нортом. Только вот пожилые сановники не знали ничего о Конце, а потому совсем не понимали спешки Тэо. С их точки зрения, лорд эль Гратэ просто использовал государственные дела, чтобы выплеснуть в них всю свою буйную энергию юности, которая явно лилась через край. Если бы Первый Советник мог хоть на мгновение заглянуть в мысли своих соратников, он бы узнал о себе много нового. «Его Превосходительство давно нуждается в чуткой женской заботе…» «Ему стоит обеспокоиться чем-нибудь более… хе-хе… существенным, чем пересчёт зерна в зернохранилищах…» «Вот если бы он завёл интрижку или даже две…» «…то мы бы явно не пахали здесь каждую неделю, как проклятые». «А кто-нибудь уже пытался свести лорда Хистэо с дочерьми леди эн Кэй?..» «Боги, да когда он наконец женится?!» Впрочем, идеи о том, что лорду эль Гратэ пора остепениться, витали в замке давным-давно, но выражать их открыто было неприлично, и знать могла лишь подавать разного рода намёки, которых Его Превосходительство либо не понимало, либо не хотело понимать. Вот и сейчас четверо Советников имели право лишь обречённо переглядываться между собой в надежде, что когда-нибудь Хистэо всё же сжалится над ними, заведёт семью и перестанет планировать расходы государственной казны на триплексы вперёд. В конце концов, они были уверены, что даже после смерти Короля с Нортом ничего страшного не произойдёт, ведь новый Регент буквально стоит перед ними, а иного им и не надо. Наивные, наивные глупцы… К счастью, плачевное положение Советников внезапно спас пустой желудок Тэо, решивший намекнуть хозяину о своём существовании. И Первый Советник не обратил бы на тянущую голодную боль внимания, если бы эта боль внезапно не напомнила о кое-ком другом. «Бездна, Господин Счастливчик ведь не ел с самого утра…» — судорожно пронеслось в голове лорда. За бурными дискуссиями Совета Хистэо действительно забыл о том, что снаружи его верно ждёт изголодавшийся наёмник, которому было запрещено покидать холл. И не то чтобы Первого Советника должна была беспокоить такая мелочь… но ведь беспокоила и даже сорвала поток выглаженных правильных мыслей, касавшихся лишь государственных дел… — …на сегодня достаточно, — вдруг безо всякого перехода заявил Тэо, осознав, что больше не может так же обстоятельно вещать о скором приезде представителей рода дэ Мортэ и связанных с этим событием приготовлениях. — Оставшиеся вопросы обсудим в следующий раз. Дополните их, если потребуется, вдобавок к стандартным еженедельным отчётам. А теперь, прошу прощения, я должен откланяться. Четверо Советников блаженно выдохнули, даже не пытаясь скрывать своего ликования. Они настолько обрадовались внезапно нарисовавшемуся отдыху, что даже не заметили с какой скоростью и каким выражением лица Хистэо эль Гратэ покинул зал, едва успев прихватить набитую бумагами сумку. Только вот снаружи Тэо ждало разочарование. Среди прислужников, покорно ожидавших своих лордов, Господина Счастливчика не оказалось. «Воспользовался моментом и удрал? — нервы Первого Советника едва не раскалились от злости. — Решил в прятки со мной поиграть?!» Лорду резко захотелось найти нерадивого телохранителя, взять что-нибудь тяжёлое и пару сотен раз опустить на его пустую голову, отчего-то решившую своевольничать. Но Хистэо умел держать лицо. Поэтому вместо отборной ругани и криков он лишь подошёл к одной из служанок, стреляющей на него глазками, и с мягкой улыбкой спросил: — Милая леди, вы случайно не видели здесь человека, который сопровождал меня ранее? Очарование эль Гратэ, эта уникальная способность, похожая на ментальную магию, работало как часы — и девушка тут же раскололась: — Да, конечно, Ваше Превосходительство. Ваш спутник долго ожидал вас, но, кажется, был очень голоден и поэтому отправился в Королевские Кухни. Он просил передать, что будет ждать вас там. «Обнаглевшая бестолочь, неужели ты действительно умотал набивать себе брюхо?..» — скрипнул зубами Хистэо, однако вежливо распрощался с прислужницей и тут же устремился в погоню за Господином Счастливчиком. От Зала Советов до Королевских Кухонь пролегало значительное расстояние, и тем не менее лорд преодолел его так быстро, что попадавшиеся на пути придворные могли лишь дивиться прыти Первого Советника. «Ах, должно быть, Его Превосходительство спешит по важным государственным делам, — мечтательно вздыхали девушки помоложе. — Он всегда такой целеустремлённый и такой занятой…» «Наверное, опаздывает к очередной фаворитке, — посмеивались женщины постарше. — Говорят, пока Хистэо эль Гратэ не объездит всех благородных дам в замке — не успокоится…» Они даже не представляли, насколько в действительности далеки от правды. Ведь человек, которого считали главным сердцеедом Норта на самом деле был так же непорочен, как юные жрицы Тарии. Хотя сейчас этот «оплот невинности» планировал заняться совсем не добродетельными делами. Источая приторную любезность, он вторгся в предназначенные для слуг помещения и принялся искать своего телохранителя, словно голодная до дичи гончая. И ведь нашёл… в одном из небольших обеденных залов, окруженного целой стаей хорошеньких девчонок. «Я его убью, — глядя на количество служанок, облепивших Кроу со всех сторон, порывисто стиснул кулаки Хистэо. — Я точно его убью…» Дело в том, что сцена, представшая взору Первого Советника, поражала своим распутством. Потому как наёмник вальяжно сидел во главе длинного стола, за которым обычно принимали пищу слуги в перерывах между работой, и смаковал какие-то закуски из рук смеющейся молодой девушки, развязно усевшейся прямо к нему на колени! А самое ужасное, что остальные служанки не отставали от своей товарки в уровне дерзости и весело порхали рядом с довольным Господином Счастливчиком, занимаясь каждая своим делом. Одна из них изящно подносила Кроу на пробу маленькие чашечки с чаем. Другая массировала телохранителю статные плечи. Третья ласково поигрывала с длинными волосами мужчины. Четвёртая… ох, лучше бы Тэо не видел, где блуждали руки этой распутной паршивки… Что-то внутри лорда, какое-то странное непонятное ощущение, нераспознанное и неопределённое, внезапно шевельнулось и дало стимул, чтобы он мысленно пожелал уничтожить всех этих красивых девчонок, посмевших касаться человека, который всецело принадлежал только ему, только Хистэо эль Гратэ. Не то чтобы Тэо должно было задевать подобное обращение с каким-то наёмником. И не то чтобы Первый Советник испытывал к своему телохранителю хоть что-то, отдалённо похожее на тёплые чувства. Но вид чужих рук, касавшихся Господина Счастливчика, окончательно вывел Тэо из себя. И в тот момент, когда Первый Советник понял, что начинает звереть от представшей его взору картине, Кроу наконец поднял голову и заметил вошедшего мужчину. — О, Ваше Превосходительство, а я тут как раз… — начал было он. Правда, тут же захлопнулся, заметив немигающий взгляд Первого Советника. Этот взгляд был красноречивее любых слов, и наёмник быстро понял, что вскоре его ждёт не просто взбучка, а настоящая выволочка с самыми непредсказуемыми последствиями. — Милые леди, не могли бы вы ненадолго оставить меня наедине с моим телохранителем? — мягко улыбнулся Тэо в той привычной ему манере, которая с первого раза подкупала даже самые чёрствые сердца. — Нам нужно обсудить кое-что наедине… Наивные девчонки ничего не поняли и, пленённые слащавой вежливостью самого Первого Советника, послушно упорхнули по своим делам, не забыв напоследок оказать знаки внимания обоим мужчинам. Как только в зале стихло, Хистэо нарочито медленно, с самой сахарной улыбкой на губах, приблизился к Господину Счастливчику и тенью навис над ним. Кроу посмотрел на исторгающего убийственную ауру лорда, потом — на тарелку с закусками в своих руках и, очевидно, решив, что это последняя еда в его жизни, принялся спешно запихивать в рот остатки яблочного печенья. Ну не пропадать же добру?.. — Доел? — подождав, когда наёмник закончит пережёвывать сдобу, всё с той же елейной улыбкой поинтересовался Тэо. Господин Счастливчик нервно сглотнул и глупо улыбнулся. — Вкусно было? — окинув взглядом количество съеденных лакомств, с притворным добродушием продолжил лорд. Кажется, от этого вопроса Кроу чуть расслабился, потому что, не задумываясь, ответил: — Угу… Это «угу» прозвучало так по-детски забавно, что Хистэо на мгновение прикрыл глаза, балансируя на грани между желанием пощадить дурачка и прямо сейчас прикончить безо всяких раздумий. Но Господин Счастливчик снова оправдал своё прозвище. — А теперь скажи-ка мне, любезный, что в моей просьбе никуда не уходить тебе было непонятно? — вместо заслуженной мучительной казни зашипел Первый Советник, резко схватив многострадальное ухо наёмника. — Или, может, у тебя внезапно отбило память?! — Ой, больно-больно! — тут же заголосил Кроу, даже не пытаясь строить из себя храбреца. — Ваше Превосходительство, пощадите! Я всё объясню! Обещаю! Только отпустите ухо! Оно ещё не прошло после утренних пыток! — Да неужели? — ещё сильнее скурчивая нежную кожу, процедил лорд. — Думаешь, я с тобой в игры играю? Или пойти против моей воли кажется тебе чем-то забавным? — Нет, ни в коем случае! — изобразив самое страдальческое лицо на свете, запричитал телохранитель. — Я и не думал оскорбить или разозлить Ваше Превосходительство, просто милорд так долго был на собрании, что его нижайший слуга решил использовать это время с пользой для своего господина! — С пользой? — Хистэо опешил от явной лжи и даже чуть ослабил хватку. — С какой ещё пользой? Господин Счастливчик, в свою очередь, смекнул, что убивать его пока не торопятся и продолжил заговаривать хозяину зубы: — Я решил проверить напитки, которые обычно подают к столу Вашего Превосходительства и в которых заподозрил в наличие яда. Поэтому отправился сюда и попросил прислуживающих на кухне девушек приготовить для меня вот это всё. В доказательство своих слов Кроу указал на полный разнообразных напитков стол, действительно выглядевший как дегустация различных видов чая и вин. Первый Советник закатил глаза и насмешливо бросил: — Я же говорил, что в покушениях на меня нет смысла, поскольку заговорщики в любом случае потерпят поражение. Так зачем тебе вздумалось проверять наличие яда? — Эээ… ну даже если вы настолько неуязвимы, интересно ведь узнать, кто за всем этим стоит, — почесал затылок наёмник. — Найдём первоисточник бед — и заговорщики перестанут досаждать вам и отнимать ваше время. А время ведь очень ценно для вас, не так ли? В речи Господина Счастливчика на мгновение послышался какой-то намёк, и Хистэо подозрительно сощурил глаза. Но кем бы ни был Кроу на самом деле, он не мог знать того, что лорд скрывал ото всех, поэтому и волноваться о разоблачении его планов не стоило. Значит, Первому Советнику просто померещилось… — Допустим, в этом есть смысл, но тебе-то какое дело? — наконец откликнулся Тэо. Кроу снова улыбнулся, и на миг во всём его фальшивом образе как будто проскользнуло что-то тонкое и по-настоящему светлое: — Ну я же всё-таки хочу защитить вас. — Какая тошнотворная ложь… — тихо пробормотал лорд, однако покрасневшее ухо наёмника отпустил и потянулся к столу. Во время Совета Хистэо слишком долго говорил, а потому его горло пересохло и теперь неприятно саднило. Чашка любимого облепихового чая, по стечению обстоятельств оказавшаяся среди напитков, была как нельзя кстати, и Тэо взял её, чтобы утолить жажду. Но он успел лишь тронуть изящный фарфор — как вдруг сильная рука Кроу грубо перехватила его запястье, а чей-то властный голос настойчиво заявил: — Нельзя. Хистэо опешил и поражённо уставился на собственного телохранителя. Это… что сейчас было? Господин Счастливчик посмел приказывать ему, Первому Советнику самого Короля? Да ещё и этот самоуверенный тон… точно такой же, как вчера, в той нише, где они прятались от Эйвиля и Хейль… Тон человека, который не привык подчиняться. Тон человека, который привык лишь повелевать. — Ой, то есть прошу прощения, милорд! — быстро спохватился наёмник и тут же вернулся к привычной манере общения. — Просто этот напиток больше всего под подозрением, так что пить его небезопасно. Но Тэо всё ещё не пришёл в себя от потрясения и продолжал недовольно смотреть на сжимавшую его запястье руку, явно размышляя о том, что только что произошло. Кроу это смекнул и нашёл оригинальный способ изменить ход мыслей Первого Советника. Он просто притянул к себе «пойманную» ладонь лорда и внезапно… потёрся об неё щекой. — Ты что творишь?! — вздрогнул Хистэо. Однако своей цели Господин Счастливчик достиг: Тэо совершенно потерялся от его неожиданных действий и забыл о том, что было до этого. — Как «что»? Прошу прощения, — искренне ответил Кроу. — Сегодня я поступил нехорошо, но впредь буду слушаться вас, милорд. Даже если вы продолжите морить меня голодом. Он снова провёл своей кожей по облачённой в перчатку руке, словно хитрый чёрный кот, решивший снискать ласки хозяина. Первый Советник, заворожённый происходящим, мог лишь наблюдать, не в силах ни оттолкнуть этого сумасшедшего телохранителя, ни разразиться бранью. «Что он себе позволяет? — растерянно подумал Хистэо. — Неужели совсем страх потерял?» По всем правилам этикета, за такую дерзость лорд был обязан, как минимум, вызвать оппонента на дуэль и хорошенько проучить. Но вместо этого Тэо продолжал стоять, как истукан, и невольно касаться чужого лица, ощущая его мягкость и тепло. — Вы же простите меня, милорд? — жалобно протянул Кроу, второй рукой плотнее прижимая к себе запястье Первого Советника. Глядя в лазурные глаза наёмника, Хистэо внезапно понял, почему не может отвести взгляд и отдёрнуть руку от этого человека. Просто в Господине Счастливчике оказалось так много природного обаяния и какой-то совершенно восхитительной харизмы, что он пленял даже одним своим присутствием. Оттого придворные служанки и слетались к нему, как пчёлы на мёд. Просто гибкий и ловкий пройдоха вроде Кроу мастерски манипулировал окружающими. Только вот Хистэо эль Гратэ ему было не одурачить. — Ты знаешь, что за любой проступок следует нести наказание? — внезапно перехватил инициативу лорд, взяв подбородок Господина Счастливчика и чуть поддёрнув вверх. За недолгое время, проведённое в компании сумасбродного наёмника, Тэо выяснил лишь одну вещь: Кроу явно выдавал себя не за того, кем являлся на самом деле. И мелкие детали вроде смены интонации, обученности этикету или высокой грамотности позволяли хорошо прочувствовать этот контраст. Однако если Господин Счастливчик не нортийский головорез, то кто?.. «Подчиняться он точно не привык, — неотрывно глядя в лазурные глаза, пришёл к выводу Первый Советник. — Скорее, наоборот. Ему привычнее приказывать. Оттого и допускает промашки в своей маскировке». Кроу, кажется, был слегка озадачен переменой в настроении лорда. И даже так не стал сопротивляться, не стал возмущаться или протестовать. Он с абсолютным спокойствием на лице позволял Тэо творить, что душа пожелает. Хотя со стороны их взаимодействие выглядело, как минимум, странно. Одним словом, Господин Счастливчик был потрясающе невозмутим абсолютно во всём. «Нет, дело не в том, что его маскировка имеет слабости, — вдруг осознал Хистэо. — Просто ему плевать на его роль. Он играет лишь потому, что это доставляет ему удовольствие, а не потому что должен. Но я знаю, как вывести этого лжеца на чистую воду». — Значит, вы меня накажете? — обдумав слова лорда, игриво спросил Кроу. В его бездонных голубых глазах затрепетали лукавые искры. — Накажу, — мрачно ухмыльнулся Первый Советник. «Если он действительно высокого положения, то не сможет стерпеть унижения, — пронеслось в его голове. — А унизить любого аристократа проще простого». Утвердившись в своём решении, Хистэо эль Гратэ резко отдёрнул ладонь, а потом замахнулся и отвесил Кроу хлёсткую пощёчину. Раздался громкий звук смачного шлепка. Голова наёмника дёрнулась в сторону от мощного удара. С равнодушным видом Тэо прокомментировал: — Вот твоё наказание. В лазурных глазах отразилось крайнее изумление, и некоторое время между телохранителем и его хозяином царило молчание. Первый Советник ожидал чего угодно — ответного удара, криков, полного ненависти взгляда — но не того, что последовало дальше. — Это было очень… больно, — вдруг поражённо констатировал Кроу и с придыханием добавил. — Давно меня так не били… Хистэо, мысленно потирающий руки от гениального разоблачения Господина Счастливчика, растерянно хлопнул ресницами. Он ожидал, что подобный акт унижения заставит наёмника показать своё истинное лицо, но, кажется, крупно просчитался… — Милорд, а у вас тяжёлая рука, — потирая стремительно краснеющую щёку, самым подлым образом хихикнул Кроу и неожиданно спросил. — А может… ударите меня ещё разок? Я не распробовал. — Ты что… ненормальный? — ахнул лорд, не в силах скрыть растерянность. Он поверить не мог, что этот странный человек воспримет всё подобным образом и даже… попросит добавки! Нет, ни один из знакомых Хистэо аристократов не пошёл бы на такое и не стал бы сносить столь ужасный позор… — А разве вам не понравилось? — тем временем пустился в рассуждения Господин Счастливчик. — Умело нанесённый удар — это ведь почти как хороший поцелуй. Оставляет такое же долгое послевкусие. Я бы вас тоже попробовал, хех… Кроу облизнул губы таким красивым и в то же время жутко чувственным жестом, что по спине Тэо побежали мурашки. Потому что Первый Советник впервые совершенно не понимал, что за человек перед ним и чего он хочет. Более того — лорд понятия не имел, как ему быть. Ведь, с одной стороны, Господин Счастливчик покладист и учтив. Но с другой… полностью непредсказуем. А держать рядом с собой кого-то столь опасного означало совершенно не контролировать ситуацию. «‎Боги, и за что мне такое наказание…», — вздохнул Хистэо, глядя на своего телохранителя. Всё то время, пока Первый Советник судорожно анализировал происходящее и пытался принять взвешенное решение, Кроу занимался тем, что недвусмысленно бросал взгляды на единственное оставшееся на столе яблочное печенье и явно затевал, как бы побыстрее прибрать его к рукам. Лорд заметил это. Немного подумал. А затем внезапно потянулся за сладостью и, ловко подхватив её, отправил к себе в рот прямо на глазах у обескураженного таким поворотом Господина Счастливчика. Возмущению и огорчению телохранителя не было предела. Он посмотрел на Тэо, словно на предателя, и поджал губы. Весь его вид буквально кричал: «Это ведь моё печенье! Да как у вас только рука поднялась?..». Однако за неимением права собственности и доказательств преступления наёмник был вынужден мучительно наблюдать, как его хозяин с удовольствием смакует десерт. Хистэо же настолько удовлетворился своим злодеянием и видом расстроенного Кроу, что даже немного отвлёкся от мрачных мыслей. В итоге он так и не придумал, как поступить с подозрительным Господином Счастливчиком, а потому отложил этот вопрос на потом. «У меня ещё будет время проверить свои догадки…» — подумал Первый Советник и, развернувшись к выходу, бросил: — Следуй за мной. Приёмы леди иль Найтх всегда проходят поздно вечером. Так что у нас ещё есть свободное время, которое можно потратить с пользой. Подхватив со стола мешочек с каким-то чаем и незаметно сунув его за пазуху, Кроу с готовностью вскочил на ноги, хотя выражение его лица по-прежнему хранило выражение дурашливой обиды. — И что вы собираетесь делать до наступления ночи? — приблизившись к лорду, полюбопытствовал наёмник. Хистэо толкнул двери маленькой столовой и вышел наружу. Его ответ был прост и лаконичен: — Тренироваться. *** Им потребовалось немного времени, чтобы достичь нужного места. Когда они подошли к дверям большого и просторного помещения, доселе молчавший Кроу удивлённо заметил: — О, это же тот самый зал, где я впервые увидел вас! Лорд отворил двери и вздрогнул, а его взгляд нервно забегал из стороны в сторону. Тем не менее голос Первого Советника прозвучал холодно и чуть надменно: — Я не знаю, о чём ты говоришь. Господин Счастливчик, кажется, не понял намёка или не захотел понимать, потому как бодро пояснил: — Ну пару дней назад, когда я вышел покурить из гвардейских казарм… это же были вы? Хистэо эль Гратэ обречённо застонал в своих мыслях, осознав, что от назойливого телохранителя так просто не отвертеться. Но всё равно совершил попытку: — Ты меня с кем-то путаешь… Наёмник вошёл в зал вслед за Тэо, прикрыл за собой двери и решительно возразил: — Нет, это точно были вы! Вы наблюдали со мной из этого окна и дрожали от холода, а когда я окликнул вас, то сразу же сбежали. Для наглядности Господин Счастливчик указал на то самое злополучное окно, где произошла первая «встреча‎» Хистэо и его будущего телохранителя, а затем посмотрел на чуть краснеющего не то от гнева, не то от смущения лорда. Но, видимо, ему мало было видеть неловкость на чужом лице, поэтому он подлил ещё масла в огонь: — Ха-ха, вот уж не не мог подумать, что Его Превосходительству нравится подглядывать за людьми! Оказывается, даже Первый Советник имеет свои маленькие слабости! Это высказывание сильно покоробило Тэо, и, обернувшись к оппоненту, он мрачно процедил: — У тебя нет доказательств, что это был я. — А мне и не нужно никому ничего доказывать, — тут же нашёлся с ответом Кроу. — Достаточно того, что я знаю сам. Лазурные глаза вновь засверкали игривым блеском, и Хистэо вдруг понял, что наёмник всё это время не шантажировал, а просто подтрунивал над ним, чтобы получить от своего господина… реакцию? Нет, конечно, это звучало дико, однако почти каждое их взаимодействие и впрямь выглядело как завуалированная попытка Кроу выклянчить у Тэо такие эмоции, которых Первый Советник обычно себе не позволял. Ведь лорд эль Гратэ был само совершенство со стороны окружающих: учтивый, элегантный и рассудительный, знающий всему меру и никогда не пересекавший черты. Такого человека едва ли выведешь из себя, и такой человек ни за что не позволит вертеть собой, словно марионеткой. Только… почему тогда Господин Счастливчик проворачивал все эти штуки столь ловко, что Первый Советник едва замечал их?.. — Бестолочь… — в итоге отмахнулся лорд. Он не хотел позволять Кроу втягивать себя в его странные игры, поэтому сам окончил перепалку и подошёл к ломящимся от инвентаря стойкам. Длинные полки с оружием приковывали его взгляд изобилием всевозможных клинков, щитов и хитрых приспособлений, часть из которых была тренировочная, а часть — настоящая. Но, безусловно, все эти предметы имели огромную ценность, ведь зал предназначался только для Королевской Гвардии — сборища элитных воинов, составлявших личную охрану Короля и его замка. Пока Хистэо рассматривал всё это великолепие, от которого у него всегда захватывало дух и чесались руки, Господин Счастливчик снова встрял: — Значит, вы решили тренироваться здесь? Первый Советник не спешил отвечать. Он подхватил одно из копий и провертел в руке, прислушиваясь к собственным ощущениям. Хоть баланс и вес оказались близки к идеалу, с Копьём Правосудия, лежавшем в ладони легко и удобно, словно его делали специально для Тэо, этому оружию было не сравниться. Разумеется, если исключить невыносимую боль, которую причинял лорду Артефакт Богини Хейшши. — Да, я немного разомнусь, — наконец небрежно произнёс лорд. — Но ты будешь ждать за дверью. — А? За дверью? Это ещё почему? — снова заскулил наёмник. — Потому что я так решил. — сурово отрезал Первый Советник. Не мог же он сказать, что просто хочет тренироваться налегке, сняв своё плотное и тяжёлое облачение, под которым на коже змеились древние чёрные руны?.. Впрочем, придумывать отговорки Хистэо даже не пришлось: Господин Счастливчик сделал всё за него. Он вдруг резко хлопнул себя по лбу, словно вспомнил что-то важное, и растянул свою глупую улыбку: — Ах, кажется, я понял! Вы ведь, наверное, хотите раздеться, чтобы было удобнее? Тэо с подозрением покосился на телохранителя. Высказывая такие точные предположения, Кроу ходил по острому краю, и если бы он догадался о настоящей первопричине нежелания Первого Советника раздеваться при посторонних, лорду пришлось бы… устранить помеху. К счастью, всё обернулось несколько иначе, и Господин Счастливчик придумал свою причину действиям Хистэо: — Точно! Нижайший простолюдин вроде меня не имеет права видеть тело своего господина, поэтому вы и хотите выставить меня за дверь, да? Лорд растерянно посмотрел на светящегося от своей находчивости Кроу и, во имя собственного спокойствия, решил не огорчать его правдой: — Именно так. В общем-то, Первому Советнику даже понравилось, как наёмник обставил ситуацию. Это было лучше того, что мог придумать сам Тэо, и хорошо вписывалось в рамки этикета. Только вот… Хистэо не знал, что Господин Счастливчик на этом не остановится. Он бойко подскочил к своему хозяину и радостно хлопнул в ладоши: — В таком случае… могу я остаться и потренироваться с вами, если перестану видеть вас? «Бездна, да что ты на этот раз задумал?..‎» — обречённо закатил глаза лорд, но всё-таки спросил: — И каким же образом? Кроу внезапно шагнул вперёд и бесцеремонно скользнул пальцами по горлу Тэо, на котором был повязан шейный платок. Движение получилось таким стремительным, что Первый Советник не успел среагировать должным образом и теперь ощущал тепло чужой руки даже через слой одежды. Это было очень необычно… чувствовать что-то столь опасное и в то же время волнующее. Словно кто-то приложил маленький согревающий, но совсем не обжигающий огонёк к ключицам Хистэо. Если бы не выработанная с детства настороженность, может, Первый Советник и поддался бы этому касанию, потянулся бы навстречу чужому теплу, представив, что перед ним не чудаковатый телохранитель, а, скажем, милая и нежная девушка. Но Тэо был осмотрителен и лишён иллюзий, поэтому его зрачки предупреждающе сузились, тело же само собой напряглось, как в ожидании удара. И лорд уже готов был снова схватить и оттаскать Господина Счастливчика за ухо, чтобы напомнить, кто здесь на самом деле Господин, когда Кроу внезапно отступил назад и задумчиво произнёс: — Ваш шейный платок… повяжите его мне на глаза. Он достаточно плотный, и я ничего не увижу, даже если захочу. Хистэо эль Гратэ холодно рассмеялся, не оценив шутку Кроу: — И ты собираешься участвовать в спарринге с завязанными глазами? Совсем из ума выжил? — А что в этом такого? — шутливо надул губы телохранитель, как если бы ему нанесли незаслуженную обиду. Первый Советник вздохнул. Из-за странного характера наёмника Тэо было тяжело определить, когда тот говорил всерьёз, а когда дурачился, поэтому прохлада в голосе лорда обернулась льдом: — У тебя против меня ни шанса. Ты продуешь. Эта фраза, несмотря на интонацию, прозвучала как-то по-детски упёрто, будто Хистэо бросал вызов соседскому мальчишке-задире, но уж точно не опасному головорезу. — Тогда возьмите оружие, в котором не сильны, — легкомысленно парировал Кроу. — Так мы будем на равных. Я с завязанными глазами, вы — с непривычным оружием. И тут же с вызывающей снисходительностью добавил: — Хотя… если вы просто не хотите сойтись со мной в поединке, можете сказать об этом прямо, без утайки. Я ведь не какой-нибудь напыщенный аристократ и винить вас за трус… осторожность не буду. Нарочито брошенная оговорка сыграла свою роль, и Тэо мгновенно процедил: — Поразительная самонадеянность… Хорошо, пусть будет по-твоему. Я с удовольствием выслушаю твои мольбы о пощаде. С этими словами он грубо развернул наёмника спиной к себе и, порывисто сдёрнув шейный платок, крепко повязал его на глаза Кроу. — Ууу, давит же! — заныл телохранитель, вцепившись пальцами в ткань и пытаясь ослабить повязку. Хистэо шлёпнул его по рукам, не дав осуществить задуманное, и мстительно ухмыльнулся: — Ничего, потерпишь. Затем Первый Советник снял лишние вещи, оставшись в лёгких нижних одеждах, подхватил со стойки пару тренировочных копий и протянул одно из них оппоненту. Господин Счастливчик на ощупь принял оружие, а затем пару раз ловко прокрутил в руках, демонстрируя своё умение. Лорд это представление оценил, но к идее о спарринге с незрячим отнёсся скептически. Он знал, что как бы ни был хорош воин, лишившись одного из важнейших органов чувств, он становится не опаснее ребёнка. Поэтому единственное, зачем можно было использовать Кроу, — так это для того, чтобы поглумиться и заодно сбить с наглого телохранителя спесь. — Ваше Превосходительство, нападайте, — непринуждённо застыв посреди зала, вдруг попросил наёмник. — Так мне будет проще приноровиться. — Как пожелаешь, — едко улыбнулся Тэо, раздумывая, куда ударить первым делом. В итоге он решил не мелочиться и сразу нанести мощный удар промеж рёбер, пользуясь тем, что край тренировочного копья тупой и деревянный, а потому не причинит особого вреда. Зато отлично выбьет из зарвавшегося телохранителя дурь. Однако всё пошло не по плану: в ответ на резкий выпад Первого Советника Господин Счастливчик вдруг змеёй скользнул в сторону и, уклонившись, сам нанёс ответный удар. Причём всё это произошло настолько быстро, что Тэо лишь чудом смог увернуться и разорвать дистанцию. «Поразительно… — изумлённо округлил глаза Хистэо. — Он же ничего не видит, откуда такая прыть?..» Вначале лорд подумал, что всё это лишь удача и Кроу просто повезло. Но обменявшись с наёмником ещё парой-тройкой подобных ударов, Первый Советник понял одну вещь. Господин Счастливчик действительно мог сражаться с закрытыми глазами. Более того, его навыки ухудшились совсем незначительно, как если бы телохранитель слегка замедлился или устал. — Кстати, милорд, вы обещали ответить на мои вопросы после собрания, — пользуясь небольшой паузой, вдруг вспомнил Кроу. Тэо перехватил своё копьё поудобнее и, примериваясь, куда нанести очередной удар, надменно хмыкнул: — Я солгал. А про себя довольно усмехнулся: «‎Не думал же ты, что будешь единственным, кто ведёт двойную игру?..» Ему не хотелось идти на пути у собственного наёмника, поэтому Первый Советник старался пресекать излишнюю активность Господина Счастливчика. Однако ни резкие ответы, ни даже насилие не смогли противостоять самоуверенности Кроу: — Пусть так. Но я всё же попытаю удачи и спрошу. «Если с самого начала знал, что пойдёшь до конца, так зачем спрашивал разрешения на свои вопросы?!» — закатил глаза Хистэо, но сопротивляться не стал. — Та женщина с серебристыми волосами, которую мы встретили утром… — устроив небольшую передышку между ударами, догадливо спросил наёмник. — Это ваша сестра? Тэо не понравилась поднятая тема, и всё же он ответил: — Да. Её зовут Селина эль Гратэ. С этими словами он возобновил спарринг, а его выпады стали резче и стремительней, словно Первый Советник всерьёз вознамерился убить оппонента. На деле же лорд просто не желал обсуждать сестру, тем более с посторонним человеком. В глазах брата Лина была неприкосновенным идолом, которого не должна была касаться грязь и пыль вроде сплетен. Поэтому Хистэо бережно хранил её честь и поэтому же едва не задохнулся от возмущения, когда Господин Счастливчик легкомысленно бросил: — Ох, какое красивое имя. Жаль что характер отвратный. В этот же миг на обаятельном лице Хистэо эль Гратэ появилось такое мрачное и холодное выражение, что увидь его кто-нибудь из придворных — не поверил бы своим глазам. Но у Кроу-то глаза были туго завязаны повязкой, и всей опасности подобных высказываний он не ощущал. — Вздумал оскорблять при мне члена моей семьи? — предупреждающим тоном процедил Тэо и вновь скрестил оружие с наёмником. — Совсем страх потерял? — Но я ведь просто констатирую факт! — ничуть не страшась, продолжил искать смерти телохранитель. — Зуб даю, вы и сами не в восторге от характера сестры, милорд. Вам бы наверняка хотелось, чтобы она была более ласковой и чуткой по отношению к вам, не правда ли? Хистэо так опешил от этих наглых слов, в которых, правда, мелькнуло зерно истины, что на эмоциях взмахнул рукой и откинул беззащитного Господина Счастливчика к стене лёгким воздушным заклинанием. Это было против правил, и Кроу недовольно насупился, однако Тэо и бровью не повёл, лишь глухо прорычал: — Тебя это не касается. Наёмник поднялся на ноги, забавно потёр ушибленный зад и театрально заохал, вкладывая в голос куда больше страдания, чем было на самом деле. А затем как ни в чём не бывало вернулся обратно к центру зала и послушно кивнул: — Как скажете, милорд. Но что насчёт второй леди? Я о той, у которой шрам на пол лица. Такую смену темы едва ли можно было назвать лучшим поворотом, однако для Хистэо говорить о Виви оказалось проще, чем о сестре, и он нехотя пояснил: — Её зовут Вивьеннэ иль Найтх. Она глава своего рода и, возможно, самая влиятельная леди при дворе. К тому же талантливая магичка. Одна из немногих, кто может управляться с иллюзорными чарами. Это… редкий дар. Произнося подобные слова, Тэо стремился выказать своё уважение к подруге детства и поднять её статус в глазах Кроу, как если бы ему хотелось выставить на обозрение лишь положительные стороны леди иль Найтх. Он и сам не знал, зачем делает подобные вещи, ведь их отношения нельзя было назвать даже нейтральными. В конце концов, Виви никогда не замечала ни его любви, ни его стараний, да и Хистэо уже давно забыл, что некогда чувствовал к ней. На месте восторженной мальчишеской влюблённости и всех светлых порывов осталась лишь изредка ноющая рана, со временем зарубцевавшаяся в ещё один из многочисленных шрамов лорда. Но эта же рана, эта преданность, эти глупые детские воспоминания оказались тем, что заставляло Первого Советника продолжать заботиться о Вивьеннэ иль Найтх и оберегать её репутацию по сей день. И наблюдательный Господин Счастливчик заметил это трепетное отношение: — Так кратко и всеобъемлюще… а что до её личных качеств? Интересно, какой она человек. Тэо лишь усмехнулся в ответ: — Очень упёртая и своенравная. Такой палец в рот не клади — откусит по самый локоть. Но при этом весьма умна и осмотрительна. Всему знает цену и никогда не отступается от своих идеалов. Словом, леди Вивьеннэ не тот человек, которому стоит переходить дорогу. — Но тот, кто оставил ей шрам на лице, всё же перешёл… — вспомнив лицо магички, задумчиво протянул наёмник. Руки Хистэо непроизвольно сжались на древке тренировочного копья, но лорд нашёл в себе силы с мнимым безразличием прокомментировать: — Так и есть. — О, значит, вы знаете подробности этой истории? — тут же оживился Господин Счастливчик. Наёмник буквально засиял от предвкушения, как придворная служанка, готовящаяся выслушать самые свежие сплетни. Первый Советник мог ничего не говорить или сделать вид, что ему нет до этого дела, но его губы отчего-то сами собой проронили: — Знаю. Широко улыбнувшись, Кроу ехидно произнёс: — И кто же тот идиот, что рискнул напасть на столь опасную леди? Тэо поднял на телохранителя ледяной взгляд своих карих, с золотинками, глаз и сухо ответил: — Я. Сказанное прозвучало словно гром среди ясного неба. Наверное, Первому Советнику не стоило говорить всей правды, но абсолютно каждый из придворных знал эту давнюю неприглядную историю, и рано или поздно кто-нибудь из них обязательно нашептал бы Кроу подробности о том, как многоуважаемый лорд Хистэо эль Гратэ, будучи подростком, ранил на дуэли свою сестру и леди иль Найтх, в результате чего оставил последней огромный уродливый шрам на лице. Так что Тэо позволил себе эту маленькую слабость — сознаться во всём самому, до того как злые языки опутают Господина Счастливчика паутиной приукрашенной ложью истины. «И почему я вообще беспокоюсь о его мнении? — раздражённо цокнул языком лорд. — Как будто мне есть какое-то дело до того, что подумает обо мне какой-то наёмник…» Тем не менее Хистэо с затаённым волнением ожидал реакции Кроу. Но телохранитель не выказал особого изумления или презрения, лишь на удивление тактично, понимающе спросил: — Ох… полагаю, подробностей ждать не стоит? Тэо с отвращением поглядел на свои руки, некогда нанёсшие двум самым близким ему девушкам непоправимый ущерб, и мрачно хмыкнул: — Правильно полагаешь. Кажется, их непутёвый спарринг уже давно перерос в не менее странный диалог, потому как Господин Счастливчик нарочно держался поодаль, а сам Хистэо не торопился атаковать, заворожённый вереницей воспоминаний о прошлом. Из этих воспоминаний его выдернул всё тот же спокойный, совершенно невозмутимый голос Кроу: — Хорошо, тогда могу я задать личный вопрос? — Задавай, — пожал плечами лорд, уже смирившийся с тем, что тренировка превратилась в балаган. — Эта леди иль Найтх ведь… нравилась вам? — поигрывая копьём в руках, угадал наёмник. У Хистэо чуть глаза на лоб не полезли от такой проницательности, и он обескураженно выдохнул: — Как ты понял?.. — Ну… — лукаво протянул Господин Счастливчик. — И на неё, и на сестру вы смотрели не так, как на других людей. Словно эти две женщины для вас что-то значат. Тэо недобро усмехнулся, ощущая, как до боли сжимаются пальцы на древке тренировочного копья. Способность Кроу видеть тонкие, почти неуловимые причинно-следственные связи, чувствовать атмосферу, настроение окружающих и в то же время быть ходячим клоуном на побегушках, абсолютно бестолковым и несдержанным в своих порывах, поистине пугала лорда. Вот и сейчас, ощутив неясное волнение и опасение относительно телохранителя, Хистэо не преминул предупредительно намекнуть: — Ты прав. Они что-то значат. Поэтому любого, кто коснётся их хоть пальцем, я сотру в порошок. Впрочем, дважды повторять Господину Счастливчику не пришлось. Несмотря на всю дурашливость его поведения, в ключевые моменты Кроу вёл себя ровно так, как хотелось бы Тэо. Если рядом были посторонние, то наёмник становился идеальным подчинённым: тихим, незаметным и крайне почтительным. Если Хистэо по-настоящему выходил из себя — телохранитель тут же переставал паясничать. Ну а если лорд говорил что-то важное, Господин Счастливчик действительно прислушивался к его словам. Вот почему сейчас Кроу совершенно серьёзно кивнул: — Звучит очень убедительно. Но всё же хочу спросить… Наёмник выдержал эффектную паузу, а затем как бы между делом заметил: — …если леди иль Найтх так нравится вам, почему вы не попытаете счастья с ней? Хистэо тихо усмехнулся, поражаясь неосведомлённости телохранителя. Но снова — в какой уже по счёту раз?.. — пошёл на поводу у Кроу и с едва скрываемой горечью ответил: — Потому что её сердце уже занято. — Какая незадача! — ахнул Господин Счастливчик, явно желая услышать всю историю до конца. — И кто же посмел увести у вас из-под носа такую женщину? Тэо закрыл глаза и сделал пару глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться и не дать себе ни послаблений, ни даже намёка на жалость. А затем нарочито равнодушным голосом произнёс: — Моя сестра. *** После этих слов тренировка продолжалась недолго. Хотя Первый Советник и пытался сосредоточиться на спарринге, внимательно отражая удары Кроу и нанося ответные, мысли его всё ещё витали где-то в прошлом, рядом с событиями, кардинально изменившими жизнь юного Хистэо эль Гратэ. Интересно, что было бы, если бы Тэо тогда отказался от силы Воплощения? Если бы, запертый своими врагами в тёмном подвале без шанса на спасение, он не протянул бы руку к силе, которую предложил ему Тень? Если бы не попал под влияние этого чудовища и не стал бы невольной марионеткой в его руках? Если бы не позволил Заррэну причинить боль сестре и возлюбленной Хистэо?.. Да, Первый Советник часто задумывался об этом. Наверное, в таком случае Тэо бы так и остался никчёмной игрушкой для битья местных аристократов и был бы вынужден терпеть издевательства над собой до конца своей жалкой жизни. Ему пришлось бы довольствоваться столь малым, что, возможно, он бы не выдержал ещё триплекса подобной жизни, полной унижений и боли. Но даже так… даже в случае, если бы Хистэо никогда не поднялся из грязи и не познал бы всю прелесть возможности иметь силу, возможности защищать себя и близких ему людей… стал бы он жалеть об этом? Оглядываясь на череду событий, которую повлёк за собой контракт с Богом, лорд мог твёрдо ответить: нет. Если бы ему предоставилась возможность вернуться на пару триплексов назад, в тот самый день, когда он скулил от страха и ненависти в тёмном подвале, обречённый на долгую страшную смерть… Тэо никогда бы не повторил своей ошибки и не позволил бы Тени разделить с ним его тело. Однако теперь было поздно сожалеть. Дело сделано. Прошлого не вернуть. И всё же… — Ваше Превосходительство, вы как будто витаете в облаках, — вдруг послышался совсем рядом знакомый насмешливый голос. — Нехорошо так отвлекаться во время боя. Хистэо встрепенулся и попытался вернуть пошатнувшийся контроль, но момент был безвозвратно потерян. Стоило лорду задуматься всего на минуту — и Господин Счастливчик тут же воспользовался моментом, проделав брешь в его обороне и всего парой движений выбив из рук Первого Советника копьё. — Бездна! — хотел было выругаться Тэо, и внезапно был прерван. Хитрый наёмник даже не думал останавливать тренировку: наоборот, он, по праву победителя, продолжил наступать и уже через мгновение повалил на пол обезоруженного и обескураженного лорда. — Слезь с меня! — ощутив сильную тревогу, недовольно приказал Хистэо. Хотя веки Кроу всё ещё плотно облегал шейный платок Первого Советника, у Тэо появилось странное чувство, что Кроу всё видит: и растерянное выражение лица Тэо, и кровоточащие витые символы, оставленные на теле его Тёмным Покровителем. — А вот и не слезу! — вернулся к привычной дурашливости Господин Счастливчик. — Вы ведь совсем не старались последние несколько минут и даже не пытались сосредоточиться на дуэли. Только и делали, что о чём-то думали, верно? Кроу навис над своим хозяином так близко, что кончики его длинных чернильных волос касались кожи Хистэо и вызывали у последнего ещё большее напряжение. — Даже если так, то что с того? — фыркнул Первый Советник, всем видом показывая равнодушие. Но лёгкое дыхание наёмника, которое лорд чувствовал на своей шее, отчего-то едва не обжигало Тэо. — Ну… видите ли, милорд, с вашей стороны крайне безрассудно позволять мне приближаться к вам, — самым подлым образом хихикнул телохранитель и склонился ещё ниже. — Мало ли что может случиться… Хистэо ошарашенно уставился на Кроу, силясь понять, насколько велика может оказаться его наглость. С одной стороны, у Первого Советника чесались кулаки от желания преподать обнаглевшему Господину Счастливчику урок этикета и на деле пояснить, что бывает, когда подчинённый проявляет неуважение к своему хозяину. С другой… Тэо безумно хотелось узнать, как далеко сможет зайти этот странный человек. Поэтому лорд невольно подначил: — Пфф, как будто ты способен что-то противопоставить мне. Достаточно одного меткого заклинания — и от тебя останется только пепел. Эти слова были сказаны нарочито язвительным тоном, будто Хистэо и в самом деле хотел задеть оппонента. Только вот Кроу на его совершенно мальчишеские уловки не купился и в ответ шутливо заявил: — Ох, боюсь-боюсь! Признаться честно, ваши угрозы так будоражат меня, что я весь дрожу от нетерпения! Но всё же… в следующий раз не позволяйте противнику сокращать дистанцию. Это может плохо кончиться. В речи телохранителя послышалось явное предостережение, умело скрытое за шорами шуток. И эта непривычная серьёзность, похожая не то на заботу, не то на угрозу, лишь подогрела раздражение Тэо. — Думаешь, что вправе раздавать мне советы? — надменно хмыкнул он. — Думаю, что ещё немного — и я могу сделать что-нибудь, что вызовет у вас смущение, — Кроу растянул свою нахальную улыбку и, внезапно перехватив запястья лорда, прижал их полу своими крепкими руками. Зрачки Хистэо расширились от изумления. Теперь поза в которой пребывали хозяин и его телохранитель точно выходила за любые рамки приличия. Более того, увидь кто-нибудь из придворных подобную картину — не поверил бы своим глазам. Что бы сам Первый Советник, которого так сильно боялись и уважали, позволил обращаться с собой подобным образом… это просто невозможно! Но у Тэо словно напрочь отрубило самоконтроль. Он и сам не понимал, что творит, и знал лишь одно: Господин Счастливчик ему безумно интересен, как может быть интересна, к примеру, причудливая сложная головоломка. А потому Хистэо обязательно должен разгадать, что на самом деле скрывается за вызывающим поведением наёмника и к чему вся эта наигранность. — Ты не посмеешь, — продолжил нарочно провоцировать лорд. — Кишка тонка. Первому Советнику пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы не оттолкнуть телохранителя и не припустить в него огненным заклинанием. Он думал, что всё равно контролирует ситуацию, ведь в любой момент может оказать сопротивление, однако даже не представлял, как в действительности шатко его положение. — С чего такие выводы? — Кроу придвинулся так близко, что его губы почти соприкасались с губами Тэо. — Я ведь ясно дал вам понять, что вы мне очень понравились. А если мне кто-то нравится — я всегда иду до конца. Сейчас тон у наёмника был почти такой же, как вчера, в нише, и как сегодня, когда он приказал своему хозяину не трогать облепиховый чай. И этот низкий, чуть вибрирующий голос, полный властности, вызывал на коже Первого Советника невольные мурашки. Казалось, ещё немного близости — и от волнения Хистэо начнёт бить дрожь, но он стиснул волю в кулак и вместо того, чтобы отстраниться, бесстрастно произнёс: — Лжёшь. Господин Счастливчик внезапно встрепенулся и безо всякого перехода дурашливо воскликнул: — Даю честное телохранительское! Если я хочу заполучить человека — он непременно будет моим! — Не сомневаюсь, — криво усмехнулся Тэо, стараясь держаться спокойно и невозмутимо. — Но я о другом. Ты сказал, что я тебе понравился. Так вот. Подобное невозможно. — Это ещё почему?! — ахнул Кроу, и его брови удивлённо поднялись. Хистэо почувствовал себя уверенней, а потому убеждённо заявил: — Потому что человек не может по-настоящему понравиться за такой короткий промежуток времени. Так что твоя надуманная симпатия не более чем пустышка. Между ними повисло недолгое молчание. Господин Счастливчик будто что-то обдумывал, а Первый Советник готовился к новому спору. И он не заставил себя ждать. — Ваше Превосходительство, позвольте задать вам ещё один вопрос, — с необычной мягкостью в голосе вдруг попросил наёмник, чуть отпрянув от лица лорда. — Валяй, — подозрительно сощурил карие глаза Тэо. — В вашем окружении есть такие люди, которых вы знаете очень давно и очень хорошо? — послышался незамедлительный вопрос. — Разумеется, — кивнул Первый Советник. Удовлетворённый ответом, Кроу продолжил: — В таком случае, много ли среди них тех, с которыми вас связывают по-настоящему близкие и доверительные отношения или хотя бы искренняя симпатия? Хистэо некоторое время старательно размышлял над этим вопросом, но чем больше он думал, тем сильнее мрачнел. В итоге ему пришлось признать очевидное: — Ни одного. Кажется, Господин Счастливчик не ожидал такого ответа, однако не подал виду, что удивлён. Вместо этого он пустился в рассуждения: — А теперь давайте подумаем вместе. Вы говорите, что чувства не могут появиться за короткий промежуток времени, но при этом среди людей, которых вы знаете довольно долго, нет никого, кто мог бы завоевать хотя бы вашу симпатию. И после этого вы всё ещё считаете, что между человеком, которого вы знаете долго, но который ни капли не близок вам, и человеком, которого вы знаете всего ничего, но который вызывает у вас невероятное влечение, действительно лежит такая уж огромная пропасть?.. Первый Советник не мог не признать, что в своих умозаключениях Кроу был весьма хорош. Может, они и звучали сомнительно, но где-то в глубине души так сильно откликались Тэо, что ему стоило больших сил не согласиться с ними: — Твои аргументы меня не впечатлили. Господин Счастливчик поначалу обиженно надул губы, но быстро взял себя в руки и предпринял ещё одну попытку: — Хорошо, тогда спрошу снова. Есть ли среди ваших знакомых те, которых вы знаете давно и обстоятельно, но которые, при малейшей возможности, не преминули бы вогнать вам нож в спину? — Конечно, — усмехнулся Хистэо. По его мнению, тех, кто хотел его смерти, было примерно на бесконечность больше тех, кто желал ему добра, а потому ответ был очевиден. — А есть такие, которых вы знаете меньше и хуже, но которые никогда бы не позволили себе даже думать о подобном? — удовлетворённо кивнув, продолжил телохранитель. Тэо сразу вспомнилась леди Хейль эль Хаарит с её чистой милой улыбкой и лучистым взглядом больших изумрудных глаз. Она как раз представляла собой живой пример человека, с которым лорд был знаком совсем немного, но в чести и благородстве которого он ни секунды не сомневался. — Да, такие тоже есть, — наконец вымолвил Первый Советник. — Что ж, получается, длительность знакомства не имеет решающей роли в отношениях, — подвёл итог Кроу. — Потому как даже самый хороший знакомый может желать вам смерти, а самый незнакомый проходимец может желать вас спасти. Поэтому нет смысла сомневаться в том, что вы мне нравитесь. Ведь если это так — вы сможете наблюдать мою симпатию и дальше. А если я вам солгал — то и триплексы знакомства не уберегут вас от моего предательства. Хистэо нахмурился, обдумывая чужие слова, и всё равно упрямо буркнул: — Ты хочешь сказать, я должен слепо верить тебе лишь потому, что пока ты не совершил ничего столь весомого, что могло бы пошатнуть моё доверие? Господин Счастливчик чуть ослабил хватку на запястьях лорда и, склонившись к его уху, мягко возразил: — Я лишь хочу, чтобы вы слегка расслабились и дали мне возможность попытаться завоевать ваше расположение. От чужого обжигающего дыхания на коже Тэо снова пробежали мурашки. Тем не менее он холодно огрызнулся: — Моё расположение слишком дорого тебе обойдётся. Ведь не думает же взаправду этот наёмник, что он, Хистэо эль Гратэ, будет столь глуп, что вручит своё хрупкое доверие в руки какому-то… какому-то проходимцу без рода и имени, который к тому же имеет самый подозрительный вид на свете?.. — В таком случае я готов платить любую цену, — хохотнул наёмник и, приподнявшись, внезапно… сгрёб Тэо в охапку, крепко обнимая. У Первого Советника едва глаза на лоб не полезли от подобной наглости. Хотя нет, назвать подобное «наглостью» даже язык не поворачивался. Ведь на самом деле это была вопиющая дерзость, самая ужасная и непростительная из всех. И в любом другом случае лорд точно бы прибил наглеца на месте, не задумываясь. Но как же было занимательно… как же было до безумия интересно, что он, Тэо, почувствует, если кто-нибудь его обнимет? Ведь раньше никто не трогал его таким образом, и маленький Хистэо мог лишь с нескрываемой завистью смотреть на сверстников, которые приятельски похлопывали друг друга по плечу или обнимались при встрече. На сверстников, которым разрешалось проявлять друг к другу расположение. На сверстников, которым было с кем дружить. А теперь и его… обняли. Вот так просто и странно одновременно, безо всякой подготовки, без триплексов близких доверительных отношений, без всей этой мишуры и условностей, которые так любят аристократы. Без всего лишнего, ненужного и пустого. От нахлынувших эмоций у Хистэо эль Гратэ сбилось дыхание и самым позорным образом покраснели скулы. Хорошо, что из-за повязки на глазах Кроу не мог этого видеть, как не мог видеть и лихорадочного блеска в чужих глазах. «Два дня… — поражённо думал лорд. — Мы ведь с ним знакомы всего два дня, а я позволяю ему то, что не позволил бы никому другому. Может, я сошёл с ума? Может, у меня совсем плохо с головой? Это ведь ненормально. Так не должно быть…» Первый Советник начал лихорадочно размышлять над происходящим, но тонкий запах глинтвейна, кедра и табака, исходивший от Кроу, как назло путал все мысли, в то время как чужое тепло лишь подогревало это чувство смятения. И в какой-то момент где-то на закромах сознания Тэо промелькнула догадка: «Я ведь не могу настолько желать дружбы, что готов отдать своё доверие первому встречному, который проявит настойчивость?..» Лорд зажмурился и с усилием отвёл от себя эту пугающую идею, а затем дрожащими руками отстранил Кроу, который всё это время совершенно по-детски прижимался к нему и беспечно ловил момент. Правда, сделал это не так, как подобает Первому Советнику: плавно, без всякого отвращения или пренебрежения и уж тем более без возмущённых криков. Господин Счастливчик сопротивляться не стал и теперь послушно сидел, поджав под себя ноги, полностью довольный своей проделкой и сияющий улыбкой, как до блеска начищенный медный таз. — Кроу… — тихо выдохнул Хистэо, пытаясь вернуть себе самообладание. — Ты самый совершенный безумец, которого я когда-либо встречал… Эти слова были сказаны так искренне и в то же время озадаченно, что наёмник в ответ лишь звонко рассмеялся и хитро уточнил: — Могу ли я считать это за комплимент? — Ещё чего, — шикнул на нерадивого подчинённого Тэо, постепенно восстанавливая свою невозмутимость. Кроу же, кажется, пропустил чужое недовольство мимо ушей, зато обратил внимание на детали: — Кстати, милорд, вы меня только что впервые назвали по имени. Значит ли этого, что я тоже могу обратиться к вам неформально?.. Хистэо так и застыл на месте, поражённо глядя на обнаглевшего телохранителя. К счастью, лорд уже достаточно пришёл в себя, чтобы в ответ на дерзкие слова наёмника предупреждающе зашипеть: — Только попробуй, и я… — …сбросите меня с самой высокой башни? — с готовностью подхватил Господин Счастливчик, словно только и ждал этой фразы. Первый Советник закатил глаза, не желая участвовать в клоунаде наёмника. Но перед тем вернуться к своим делам, не выдержал и поддержал ставшую традицией шутку: — …или сварю заживо.