Тария и Тёрн

С утра Лафия любила убирать самые большие комнаты замка хозяйки. Ей нравилось делать это в одиночестве, в полной тишине, нарушаемой только звуками с улицы и тиканьем каких-нибудь напольных часов. Лафии нравилось создавать порядок вокруг себя. Это давало некую иллюзию баланса, которого в самом деле никогда не было. Ни в жизни девушки, ни в окружающем её пространстве. Правда, с недавних пор даже эти крохи гармонии у Лафи терпеливо и со вкусом начали отнимать. В этом была повинна не кто иная, как Нэри. Нэри. Нэрия. Нэриэл. Лафия с трудом верила, что такое красивое имя может носить такой язвительный человек. Но так или иначе им вдвоём приходилось делить одну хозяйку и один дом. На фоне этого нередко возникали конфликты, инициатором которых раз за разом становилась оппонентка Лафи. Даже сейчас несносная девчонка умудрилась навлечь на себя гнев «подруги». — Эй, Лафи, чем это ты тут занимаешься? — голос сладкий и мелодичный, словно засахаренный. — Неужто снова строишь из себя примерную служанку? Лафия промолчала. Она поняла, что очередной ссоры не избежать в тот момент, когда услышала почти неслышимую поступь Нэри. «Почти» лишь потому, что извечная противница и не думала скрывать своего присутствия. Нет, Нэриэл нарочито издавала такие громкие для чувствительного слуха «подруги» звуки. Она знала, что её услышат, и смаковала момент, как могла. Приход девушки ознаменовал начало новой «войны». — Лафи, дорогая, здесь пыль, — слова Нэрии сочились ядом. — Может, тебе помочь? Показать, как правильно убирать дом? Видно, ты не приучена к такому, бедняжка. И чуть погодя добавила: — Вот, к примеру, смотри. С этими словами негодница «нечаянно» смахнула с ближайшего столика крупную фарфоровую вазу с вкраплениями позолоченных лилий. Но реакция Лафии была мгновенной: металлические нити выскользнули из-под рукава платья раньше, чем драгоценность коснулась пола. Девушка направила ещё немного жизненной энергии в леску, чтобы вернуть вазу в её изначальное положение. Терпение медленно покидало свою обладательницу. — Ой, какая небрежность! — тем временем продолжила Нэри. — Не самый удачный пример уборки, верно? Но я исправлюсь, дорогая Лафи. Судьбу вазы повторило сначала хрупкое блюдечко с яблоками, а потом ещё много других вещей, подло опрокинутых «подругой» на пол. Однако Лафия упорно подбирала за негодницей всю посуду до того, как та падала. Девушки сейчас пребывали в одном из боковых залов, уступающих по размерам большому, но во много раз превосходящих простые комнаты слуг. Так что Нэри неслучайно выбрала этот момент для испытания терпения Лафи. Только вот терпение заканчивалась у Лафии крайне быстро. — Ты снова забываешься, Нэриэл, — до этого изображающая само спокойствие Лафи резко повернулась и сделала мгновенный выпад. Но соперница давно была готова к этому. Даже не так: Нэри жаждала такого исхода событий всей душой. Вот почему она с лёгкостью ускользнула от расправы. Нити разочарованно разрезали воздух и втянулись обратно. Лафия внимательно оглядела противницу. Сегодня Нэрия была в одном из наиболее удобных для боя платьев, а потому Лафи окончательно убедилась в намерениях оппонентки. Однако азартный блеск в зеленовато-жёлтых, как у какой-нибудь дворовой кошки, глазах явно указывал на игривое настроение. — Что же ты, подруга, так неаккуратно управляешься со своим оружием? — мелодичный хохот пронёсся по залу. — Теряешь форму? Лафи могла бы долго молчать. Если бы только не знала, что «подруга» не отстанет, пока не получит желаемого. Она и в первую их встречу была такой — упрямой и раздражающей. Стоит только на мгновение прикрыть веки — и момент этого знакомства отчётливо всплывает перед глазами. Это было пару триплексов назад, когда Мастер и Лафия только прибыли в Тари-Тёрн. Селина в то время сразу же уединилась в особняке, купленном на имевшиеся с собой драгоценности, и Лафи вместе с Ориэ приходилось самим устраивать их скромный быт. Поначалу слуг в доме было мало, но постепенно количество людей увеличивалось, и в процессе этого атмосфера жилища становилась чуть менее мрачной. Хозяйка редко выходила из своей мастерской. Бывало, она просиживала там по несколько суток, изредка находя время для сна и еды. Лафия хотела бы ей помочь, только вот Селина об этом и слышать не желала. Отчуждённая, хмурая и неразговорчивая эль Гратэ большую часть времени проводила в окружении книг, а единственным занятием, которым она была увлечена, являлось придание огранки драгоценным камням. Впрочем, оставалась не упомянутой ещё магия, коей Селина успешно разносила всё вокруг при малейшем порыве бессильной ярости. Лафи любила свою хозяйку, как самый преданный и верный слуга. В прошлом эль Гратэ сделала для неё достаточно хорошего, и девушка помнила это добро. Она немного знала о Мастере, но даже те крохи, ненароком вытянутые из Ориэ, давали понять, что Селина была бесконечно несчастна, как только может быть несчастен одинокий, покинутый всеми ребёнок, с детства привыкший полагаться лишь на себя. Тем не менее иногда лёд в душе юной фаворитки короля таял, и она выходила из своего мрачного убежища, чтобы погулять по городу или сходить в ближайший паб. Лафия тенью скользила за хозяйкой, оберегая юную и самонадеянную Селину от всяческих опасностей, поджидавших её. А через какое-то время эль Гратэ стала устраивать в своём особняке небольшие приёмы для городской знати. Наверное, так она пыталась поддерживать уважение к себе или просто развлекалась, наблюдая за неуклюжестью местных аристократов. Событие, которое запомнилось Лафи на всю жизнь, произошло как раз после одного из таких приёмов. Селина, обычно уходившая в спальню по окончанию празднеств, в этот раз не спешила укладываться спать. Лафия помнила, с какой насмешкой Мастер заявила Ориэ: — Пусть слуги не задерживаются долго. После полуночи все, кроме нас троих, должны крепко спать. Сегодня у нас будут незваные гости. «Гости? — подумалось тогда девушке. — Но кому придёт в голову сражаться с таким сильным магом, как хозяйка?» Вскоре Лафия лицом к лицу столкнулась с этим «кем-то». Дело в том, что главный зал, как и большая часть дома, хранил в себе огромное количество драгоценностей, на приличную часть которых Селина заработала посредством огранки камней и изготовления различного рода украшений. Конечно, такие богатства приманивали местную Гильдию воров, но никто из состоящих в ней не осмеливался посягнуть на эту неприступную крепость. Слишком много охранной магии. Слишком дорогой может быть расплата. — Хозяйка, вы уверены, что к нам действительно нагрянет посетитель? — сидя рядом с Ориэ и Селиной в мастерской последней, Лафи всё же решилась на вопрос. Эль Гратэ нехотя, даже как-то лениво ответила: — Уверена. Мне сказал об этом сам Глава Гильдии. — А у вас есть основания верить ему? — осторожно продолжила Лафия. — Да, — Селина выдохнула. — Потому что именно я заказала кражу бриллиантового гобелена из своего дома. Выступив инкогнито, разумеется. — И Глава Гильдии, побоявшись вашего гнева, выдал того, кто захотел взяться за это дело? — Ориэ, до этого молчавшая, вступила в беседу. Эль Гратэ кивнула. Отблеск магического пламени скользнул по её лицу и мягко осветил его хмурые черты. — Вы хотите устранить воришку? — отчего-то поинтересовалась убийца. — Пока не решила, — только и отмахнулась Селина. — Это не совсем обычный вор. — А чем он отличается от остальных? — не унималась Лафия. — Тем, что… впрочем, скоро сама всё увидишь, — Мастер хмыкнула. Они ждали больше двух часов. Ориэ за это время успела несколько раз напоить Хозяйку сладким напитком, именуемым в архипелагах Лийа «чаем», а Лафия — немного подремать. Но в какой-то момент все трое почувствовали приближающуюся опасность. У Селины это произошло даже раньше остальных двух: — Где-то близко. Направляется в дом через вход для слуг. Охранные заклинания очень аккуратно преодолел. Скорее всего, использовал сильные магические амулеты. — Будем ждать? — уточнила Ориэ. — Будем ждать, — усмехнулась эль Гратэ. Ещё некоторое время они просидели в полной тишине. А затем Селина кивнула: — Идём. Вор передвигался крайне тихо. Он был профессионалом в своём деле, Лафия в этом не сомневалась. Если бы не знание о нахождении в особняке кого-то постороннего, девушка не смогла бы с точностью сказать, что ощутила бы его приближение. — Зверёк попался в ловушку, — с каким-то болезненно-жестоким азартом ухмыльнулась Мастер. Магия хозяйки настежь раскрыла ведущие в главный зал двери. Волшебное пламя тут же зажглось во всех чашах-светильниках, ярко освещая пространство. Но «виновника торжества» видно не было. Только пустота, немного затхлый воздух и тишина. — Сверху, — внезапно и безошибочно определила Лафи. Как и полагается убийце, девушка среагировала мгновенно: она выпустила свои нити, питаемые жизненной энергией, дабы обезвредить преступника. Это случилось даже прежде, чем взгляд Лафии устремился под потолок, где, держась на огромной люстре, висел некто. Тонкая леска почти достала противника, когда тот резко спрыгнул вниз, видимо, почувствовав наступающую опасность. Его спасли инстинкты, ибо в следующий момент место, где только что был воришка, рассекли не знающие жалости металлические плети. — Мне убить его, хозяйка? — равнодушно спросила Лафия. В этот момент убийца глубоко сосредоточилась на происходящем и готовилась по первому велению Мастера оборвать жизнь незваному гостю. Однако у Селины были другие планы на воришку. — Не сейчас, — холодная улыбка появилась на лице эль Гратэ. — Я хочу, чтобы ты немного поиграла с ним. Для начала покажи мне его лицо. На человеке была тёмная накидка, облегающие портки и доходящие до колена плотные сапоги, заляпанные дорожной грязью. Капюшон накидки надёжно скрывал лицо гостя, который, поняв всю сложность своего положения, отпрыгнул как можно дальше. Но Лафия знала, что ему некуда бежать. Вокруг лишь стены и никаких окон, а вход только один. Ловушка действительно захлопнулась. Зверёк, забитый в угол более сильными противниками, может лишь скалиться и бросаться на их острые когти. Нити почти незаметно скользнули по воздуху. На этот раз воришка не сумел отделаться так просто: рукава накидки оказались плотно схвачены орудием Лафи. Воришке ничего не оставалось, кроме как впопыхах скинуть злополучную накидку и попытаться атаковать, воспользовавшись мгновенным замешательством соперников. Он так и поступил. Его действия были точными и быстрыми, а потому любой другой противник не смог бы остановить такую слаженную и стремительную атаку. Только вот Лафия не являлась обычным противником. Она была талантливой и сильной убийцей. Лучшей в своей бывшей Гильдии, даже несмотря на юный возраст. Ведь с самого раннего детства она училась лишь убивать. И это, надо признать, выходило у неё замечательно. — Бездна! — резко выдохнул «гость», когда атака с треском провалилась. Нити обвили его руки и ноги, подвесив в воздухе и зафиксировав в определённом положении. Лафия контролировала каждый мускул противника. И тот, полностью обездвиженный, казался теперь тряпичной куклой в руках умелого кукловода. — Неплохо, — похвалила Лафи Мастер. — Правда, от твоего соперника я ожидала большего. Неужели, слухи врали? Селина не спеша приблизилась к вору. Протянула руку вперёд и схватила оного за подбородок. За длинными волосами, скрывающими лицо «гостя» не было видно глаз, а мешковатая мужская одежда едва ли давала понять что-то, однако эль Гратэ безошибочно определила: — Девушка. Как и ожидалось. В тот же момент воришка, поджидавший удобный момент, рванулся вперёд. Лафия даже не поняла как, но он, а вернее она, сумела вырваться из «мёртвых пут». Хотя ответ пришёл несколько позже. — Не выйдет, — хмыкнула Селина, наблюдая, с какой чудовищной скоростью чужая рука направляет в её сторону неизвестно откуда взятый кривой кинжал. — И всё равно хвалю за попытку. Мощный магический щит с лёгкостью отразил атаку, отбросив незнакомку назад и впечатав её тем самым в стену. Мастер отвернулась от воришки и подошла к Ориэ и Лафии. Последней она тихим голосом приказала: — Проучи её. Жёстко, но не смертельно. — Вы считаете, в таких случаях всё решается только грубой силой? — таким же спокойным голосом спросила Лафия. Селина поправила выбившийся из косы локон и объяснила: — Я хочу, чтобы она принадлежала мне. Как ты. И как Ориэ. Эта девушка — сильнейший боец в городе. Заходя в таверны и кабаки, я постоянно слышала о ней. О её неуязвимости, о её силе. Мне стало интересно. А потом пришло желание обладать. Ведь она станет полезным приобретением. — Вот как, — Лафия отвела взгляд. — Тогда я без промедления выполню ваш приказ. — И ещё, — уже уходя сообщила Мастер. — Можешь считать эту девчонку моим тебе подарком. До тех пор, пока она не понадобится мне, ты вольна делать с ней всё, что хочешь. Через несколько минут Ориэ и Хозяйка удалились, оставив девушек наедине друг с другом. Воришка быстро пришла в себя. Даже не так. Гостья только и ждала момента, когда маг, представляющий основную угрозу её жизни, уйдёт. По истечению необходимого времени незнакомка тут же поднялась на ноги, перестав изображать лишённое сознания тело. — Как вас зовут? — отчего-то спросила Лафи. Ей не хотелось лишний раз придумывать новой «зверюшке» кличку, ведь легче было воспользоваться уже имевшимся именем. Однако оппонентка думала иначе. Выпад. Кривой кинжал стремительно рассекает воздух. Ещё один. Ещё. — Потрясающая скорость, — в какой-то момент Лафия не выдерживает и произносит часть своих мыслей вслух. Она с этой девушкой примерно одного возраста. Одного роста и веса. Одинакового телосложения. Только вот ощущение некого превосходства всё равно присутствует. От него не избавиться. Именно поэтому Лафия смотрит на незнакомку как наставница, а не как сверстница. Выпад. Колющий удар. Рубящий. Каскад самых разнообразных ударов. Темп остаётся прежним. За длинной чёлкой не видно глаз противницы. Угольно-чёрные волосы туго связаны в пучок парой блёклых лент. Лафии остаётся только уклоняться. И думать о том, как сильно хочется схватить эти локоны. Как до дрожи хочется причинить боль. — Вы быстро выдохнетесь, если продолжите бой на такой скорости, — внезапно констатирует Лафи. — Попробуйте медленнее. Это почти дружеский совет. Совет одного убийце другому. Но служанку эль Гратэ едва ли слушают. Они так и продолжают кружить по залу в смертельном танце — Лафия и незнакомая девушка. — Где вы обучались? — продолжает свой монолог Лафи. — Стиль боя смешанный и ничуть не плавный. Больше характерен для наёмников из Сэнэри. Или всё-таки Алеф? Лучший торговый город в Норте славится одной из сильнейших гильдий наёмных убийц. И снова молчаливое игнорирование. Но девушка действительно выдыхается. Не так быстро, как предполагала Лафия. Правда, впереди целая ночь. Спешить, в общем-то, некуда. — Снова допускаете ошибку, — улучив нужный момент, Лафи перехватывает кисть оппонентки, в которой та держит кинжал, и неуловимым движением откидывает назад тёмную чёлку. Жёлто-зелёные глаза. Пустые. Или лучше сказать, опустошённые? Словно перед Лафией не человек, а кукла, которая не знает ни боли, ни усталости, ни… поражения. — Осторожнее, — предупреждает Лафи, когда девушка вырывается из захвата. Очередной каскад ударов. Но — совершенно внезапно — других. Кинжал, доселе представляющий обычное оружие, вдруг становится во много раз опаснее. Потому что незнакомая девочка тоже умеет управлять жизненным потоком, этой энергией, текущей в её теле. — Нет, вы не из Сэнэри, — Лафия уже не может уклоняться без помощи нитей. — И не из Алефа. Во всём мире таких, как они с «гостьей», всего несколько сотен. Несколько сотен существ, являющих собой промежуточное звено между магами и людьми. Всё дело в том, что так называемая магия есть ни что иное как особая энергия, которая находится в каждом человеке. Но в большинстве людей её ничтожно мало. А те, кого называют магами, — просто люди, обладающие сравнительно огромными запасами этой самой энергии. И «промежуточное звено» — это смесь людей и магов. Существа, способные пользоваться своей энергией. Небольшой, но энергией. Их называют… — Значит, вы тоже «энтрэ»? — Лафи незаметно для себя начинает атаковать. Девушка пытается выровнять баланс, но у неё едва ли получается. Лафия не просто сильнее воришки. Она опытнее, дальновиднее и, видимо, спокойнее. Потому что спокойствие оппонентки убийца может назвать только мнимым. — Тогда легче спросить: кто учил вас? — теперь пришёл черёд Лафи теснить незнакомку. — Это был кто-то из великих мастеров? Молчание. Глупое и продолжительное. Но Лафии некуда спешить. У них ещё много времени для разговоров. Убийца подгадывает нужный момент и сбивает противницу с ног. Она делает это так легко, словно бы весь бой до этой минуты был шуткой. Впрочем, так оно и есть. Лафи надёжно фиксирует положение тела своей новой «подруги», после чего склоняется над ней и осторожно отнимает последнюю надежду на спасение — средней длины изогнутый кинжал. — Надо же, фамильный, — Лафия внимательно рассматривает оружие. — Достался по наследству? Из какого же вы рода? Какое-то время убийца смотрит на кажущееся хрупким острое лезвие. Её внимание привлекает занятная гравировка на ручке кинжала: стилизованное пламя, окружённое орнаментом из костей. Пафосно, но объяснимо. — Вы из главной ветви сильнейшего клана Гранд-Порта? — вспоминая историю самых знаменитых домов, уточняет Лафи. — Имя вашего рода — «дэ Мортэ»? Зрачки воришки на миг расширились. Но этого хватило для того, чтобы Лафия поняла саму суть. Она поднялась с колен и заставила нити поднять упирающуюся девушку в вертикальное положение. — Дэ Мортэ — жестокий клан. Выходцы из главной ветви считаются самыми опасными убийцами в Норте, — Лафи примерилась и нанесла первый удар. Он пришёлся прямиком по животу гостьи. — Детей из этого рода воспитывают так, что к четырём триплексам они с лёгкостью убивают не только мелкую живность вроде котят и кур, но и живых людей. Второй удар — по лицу. Лафии хочется растянуть удовольствие, однако и боль должна быть соответственная. Она затягивает нити так, что те впиваются в кожу девчонки и оставляют глубокие красные полосы. Незнакомка молчит. — Я слышала, в этом клане есть некий обычай, — теперь слуга Селины бьёт соперницу по ногам. — Говорят, когда девочкам дэ Мортэ исполняется два триплекса, старшие приносят им в подарок красивого породистого котёнка или щенка. Малышки растут вместе со своими питомцами и нежно любят их. А через пару триплексов родители назначают дочери первое испытание. Они собирают весь клан и заставляют девочку под одобрительные возгласы издеваться над существом, чтобы после — убить. Так маленькие выходцы клана прощаются с детством. Видимо, Лафия задевает нечто в душе незнакомки, что заставляет ту наконец-таки подать голос. Тонкий всхлип, но Лафи и этого достаточно. Чтобы сломать человека, многого не надо. А уж тем более если человек уже на грани. Только подтолкнуть — вот всё, что требуется. Удары обрушиваются на «гостью» несколько часов подряд. Иногда Лафия делает маленькие перерывы, чтобы осмотреть проделанную работу, после чего возвращается к работе. К концу третьего часа оппонентка не может даже пошевелиться. Лафи наклоняется к ней и берёт в ладони её лицо. — Жива? — задаёт риторический вопрос. Жертва не может ответить. Только из глаз текут слёзы, проделывая на щеках мягкие и липкие дорожки. Лафия позволяет себе слизнуть одну из слезинок. По личной прихоти. — Мне этого мало, — вдруг осознаёт убийца. Она придаёт телу воришки горизонтальное положение и наваливается сверху. Резко впивается в губы девушки. Стягивает с волос тугие ленты и позволяет тёмным локонам закрыть плечи, содранные от сильнейших ударов. Разрывает одежду сверстницы. До крика кусает шею оной. Спускается ниже, ведя дорожку влажных, смешанных с алой жидкостью поцелуев. Касается пальцами нежной кожи бёдер. А после — лишь мутное и болезненное для обеих девушек воспоминание. Лафи и до сих пор с какой-то внутренней ненавистью к себе прокручивает в голове события той ночи. Вспоминает о том, что делала с незнакомкой и какие последствия это повлекло. Но тогда, в ночь их с Нэриэл знакомства, служанка Селины думала совсем о другом. И до сих пор не может избавиться от этих странных и будоражащих сознание мыслей. Особенно сильной кажется Лафии ностальгия о том, как она несла по спящему особняку почти бездыханное тело новой «подруги» и чуть позже трепетно укрывала его одеялом, сплошь пропитавшимся яркой и липкой кровью. Ориэ стояла рядом и готовила самое сильное из снадобий, которое только могла. — Иди к хозяйке, — хлопоча над воришкой, сказала лийанка. — Она звала тебя. Лафи подчиняется. Идёт в спальню Мастера, чтобы убедить её обладательницу в том, что всё прошло как надо. Селина сидит у туалетного столика и со скукой рассматривает своё отражение в зеркале. Выражение её лица не меняется даже с приходом Лафии. — Я закончила, — с поклоном сообщает вошедшая девушка. Хозяйка слабо хмыкает, после чего говорит расплести ей косу и расчесать волосы. Лафи с готовностью выполняет приказ. Она встаёт позади Мастера и принимается за работу. Тонкие серебряные ниточки легко скользят под тяжёлым гребнем. — Ну и как она тебе? — через некоторое время спрашивает эль Гратэ. Лафия, не отвлекаясь от длинных волос Хозяйки, отвечает: — Восхитительна, госпожа. Селина задумчиво откидывает голову назад так, что их взгляды пересекаются. — Значит, наследница великого рода стоит своего имени? — усмешка едкая, как яд. — Так вы знали? — Лафи едва сдерживает удивление. — Но откуда? — Это было трудно, — пускается в рассуждения Хозяйка. — По слухам изначально я поняла лишь то, что этот неуловимый и непобедимый вор является энтрэ. Слишком невиданные легенды о нём ходили. Небольшое описание внешности и характерных черт воришки, позаимствованное у местных, дало понятие о том, кем является эта девчонка. Например, лийанский акцент. Такой бывает лишь у тех, кто живёт в Гранд-Порте или рядом с ним. Потому что торговки из Лийа поставляют свои товары только в этот город. Не доверяют, конечно. Но оно и понятно — после стольких-то войн. Селина поправляет ночную тунику и продолжает: — Но весь Гранд-Порт так и кишит этими полу-лийа полу-нортийцами. Я долго думала над тем, какому из великих кланов может принадлежать воришка. Ведь так или иначе каждый род после налаживания отношений с Лийа старался выдать хотя бы одну девочку за кого-нибудь из Правящих домов этого архипелага. Так что к настоящему времени определить принадлежность обсуждаемой девчонки к какому-либо роду представлялось мне делом весьма сложным. Однако я случайно вспомнила одно событие, доселе никогда не происходившее в кланах Гранд-Порта. Как думаешь, о чём я говорю? Лафия, закончившая расчёсывать волосы хозяйке, села у её ног. — Это как-то связано с наследницей главной ветви семьи дэ Мортэ? — предположила убийца. — Да, именно так, — Селина поднялась с кресла и прошлась к окну. — Событие, поразившее весь Гранд-Порт. Событие, заставившее переполошиться каждого жителя этого города. Событие, о котором перешёптываются до сих пор. И это… — …убийство главы рода дэ Мортэ, — закончила Лафи. — И убийцей этого бесконечно сильного и жестокого человека оказалась его дочь. Маленькая девочка, которой едва исполнилось три триплекса, — Мастер хохотнула, — и которая смогла прервать жизнь своего могущественного отца. Он мечтал с её помощью захватить власть в стране. Сделать девчонку Королевой. Её даже прочили мне в соперницы. А она убила Дэртрэя, ни мгновения не колеблясь. Эль Гратэ отодвинула плотную занавесь на окне и посмотрела в сторону ближайших улиц — тихих и мнимо-спокойных в это время. — Её пытались искать всё это время, — Мастер устало потянулась. — Перевернули всю страну. Весь наш немаленький Норт. И не нашли. Ни следа. Словно бы дэ Мортэ растворилась в воздухе. — Но почему? — спросила Лафия. — Ведь сейчас слухи о ней быстро расходятся по округе. — Потому что раньше девчонка пряталась. Отец до своей кончины успел передать ей все знания, которые у него имелись. Он сам был энтрэ и научил её пользоваться силой, — Селина коснулась пальцами стекла. — Наследница и по сей день могла бы успешно скрываться от мести своего рода. Но, видимо, ей отчего-то надоело это. Мастер выдохнула. — Вот почему она сражалась не в полную силу, — разом помрачнела Лафи. — Девочка, несомненно, слабее меня, но она почти не использовала свою внутреннюю энергию. Значит, ей просто хотелось смерти? — Полагаю, что да, — Хозяйка вернулась к столику. — Но меня мало волнуют её мотивы и цели. Я уже подчинила наследницу себе. Ты ведь знаешь о Правиле Поражения в семье дэ Мортэ? Лафия кивнула: — Конечно. Любой из этого рода, если ему будет брошен вызов, обязан сразиться с тем, кто этот вызов бросил. При отказе или проигрыше вызываемый обязан до конца жизни подчиняться выигравшему. Это нерушимое правило, закреплённое магически. — Поэтому теперь она принадлежит мне, — за этими словами последовал чёткий приказ. — И ты должна сделать так, чтобы Нэриэл дэ Мортэ не думала о смерти. И о неповиновении — тоже, разумеется. «Нэриэл? — подумалось в тот момент Лафи. — Красивое имя». Убийца поклонилась в знак покорности. Но перед уходом она всё же подняла волнующую её тему: — Мастер, могу я спросить вас? — Попробуй, — отозвалась Селина. — Дело в том, что я немного… перебрала в отношении этой девушки, — Лафия даже слов не могла подобрать, дабы описать совершённое. Это ведь было не просто низко и подло. Это было омерзительно. И очень жестоко. Настолько, что даже сэнэрийская убийца испытала к себе отвращение за совершённый поступок. Эль Гратэ, в это время задумчиво глядящая на своё отражение в зеркале, удивилась: — Тебе разве стоит волноваться? Это был мой приказ. — Дело в другом. Я не просто нанесла ей телесные увечья, — Лафия впервые за всю свою жизнь покраснела от смущения. — Я воспользовалась ей… как женщиной. Изумление Селины явно возросло. — Даже так? Звучит абсурдно, — внезапно удивление сменилось насмешкой. — Разве ты когда-нибудь совершала подобное? — Нет. Никогда. Со мной такое впервые, — Лафия медленно вдохнула. Эль Гратэ вдруг заливисто рассмеялась. Она хохотала так, что на её золотисто-карих глазах выступили крошечные хрусталики слезинок. — Вот только не говори, что ты, прирождённая убийца, лучшая среди юных адептов Сэнэрийской Гильдии убийц, с первого взгляда влюбилась в эту девчонку? — едва сдерживая смех, ухмыльнулась Селина. — Хотя, может быть, это даже к лучшему. Ваша связь должна быть прочной. Ведь теперь вы обе защищаете меня. Впрочем, об этом позже. А сейчас — вон отсюда. Я хочу спать. Лафи вздохнула и молча повиновалась. Всю дорогу до своей комнаты она пыталась вернуть течение мыслей в прежнее русло и перестать думать о том, что случилось. Но мысли раз за разом возвращались к странной девушке, так сильно похожей на саму Лафию. И поэтому служанке не удалось заснуть даже несмотря на усталость от бессонной ночи. Она просто лежала на своей кровати и глубоко дышала, стараясь успокоиться. Наутро, не дождавшись даже позволения хозяйки или Ориэ, Лафи уверенным шагом направилась в комнату своей новой подопечной. К облегчению убийцы, девушка ещё спала, лёжа на мягкой постели, специально обложенной множеством подушек. Лицо её выражало мучительную боль, однако ни всхлипов, ни стонов воришка не издавала. Во сне она была похожа скорее на мертвеца, чем на живого человека. Даже дыхание едва уловимое. Лафия приспустила одеяло, которым была укрыта дэ Мортэ, и аккуратно осмотрела искалеченное тело оной. — Плохо, — коснувшись особенно глубокого пореза, нанесённого металлическими нитями, шепнула служанка. — Восстановление займёт немало времени. Лафи так и просидела с темноволосой девушкой всё утро. Ей даже удалось немного подремать, свернувшись клубочком на краю кровати. Только вот волнение и просто невозможное для хладнокровной убийцы чувство вины никуда не уходили. В обед, когда пришла Ориэ и начала усердно натирать воришку всевозможными лечебными мазями, последняя вдруг очнулась. Буквально на мгновение вынырнула из сладкого забытья, встрепенулась в руках лийанки и приоткрыла слипшиеся от слёз глаза. — Мффх… — дэ Мортэ попыталась, видимо, что-то сказать, но у неё совсем не получалось. Пока Ориэ укладывала подопечную обратно на подушки, Лафия придвинулась ближе. Ровно настолько, чтобы этот избитый до полусмерти ребёнок увидел её. Когда же взгляды их пересеклись, на глазах Нэриэл самопроизвольно навернулись слёзы. — Тише. Не плачьте, — зачарованно глядя на новую «подругу», Лафи прижала палец к губам в знак молчания. — Всё хорошо. Я больше не трону вас. Нэри на миг застыла, одними губами прошептав: «Ненавижу». Но плакать перестала. И даже позволила Ориэ напоить себя сильнодействующим лечебным отваром. После чего лийанка уложила девушку обратно на мягкие подушки и покинула комнату, не забыв бросить в сторону Лафии осуждающий взгляд. Лекарство подействовало достаточно быстро: воришка со временем впала в некое полусонное состояние, которым не преминула воспользоваться Лафи. Она старалась говорить тихо, но убедительно. — Тёплого вам Светила, Нэриэл, — неспешно начала служанка. — Откуда вы знаете моё имя? — со смесью страха и отвращения спросила девушка. Голос у неё был хрипловатый и тихий, но приятный на слух. Взгляд жёлто-зелёных, словно у кошки, глаз всё так же не отражал и сотой доли истинных эмоций. На шее, руках и ключицах темнели пятна синяков и порезов. Остальная часть тела, к счастью, была скрыта одеялом. — Именной знак на кинжале и простейшая логика, — ладонь убийцы самопроизвольно легла на лоб дэ Мортэ. — А вы быстро регенерируете. Пользуетесь внутренней энергией, да? Нэриэл не ответила. Вместо этого она с какой-то несвойственной для такого безэмоционального человека болью в голосе спросила: — Неужели нельзя было просто убить меня? Лафия честно задумалась над этим вопросом. В общем-то, она могла «нечаянно» перерезать девушке горло, списав всё на азарт боя. Ей даже не досталось бы от хозяйки за провал, ибо та слишком хорошо относилась к ней. Но причина, по которой Лафи оставила оппонентку в живых, крылась глубже. Это даже трудно объяснить — то, какое впечатление произвела на убийцу наследница дома дэ Мортэ. И дело здесь не столько в великолепных бойцовских качествах (ведь весь Норт знал, что клан Дэ Мортэ является сильнейшим боевым родом в стране), сколько в поражающей выдержке, которую проявила девчонка. Вот почему Лафия не могла однозначно относиться к своей бывшей противнице. — Моя хозяйка запретила мне делать это, — тем не менее ответила служанка. — Однако для вас это значит лишь то, что… — …я теперь её должница навсегда? — с усмешкой закончила фразу Нэриэл. — Как глупо. Пальцы Лафии опустились со лба к щеке девушки, рассечённой тонким длинным шрамом. Нэрия поморщилась от прикосновения, но не оттолкнула. — По-моему, достойная замена смерти, если учитывать то, что моя хозяйка — Селина эль Гратэ, — Лафи хотела бы ободряюще улыбнуться, но не знала, как это делается. — Значит, она пожелала видеть меня в числе своих слуг? — выдохнула Нэриэл. — Я догадывалась о том, что мой новый «заказ» — фальшивка, но самонадеянность на этот раз сыграла со мной злую шутку. Ладонь Лафи скользнула по шее девушки, на которой красовались алые следы от укусов, нанесённых служанкой эль Гратэ в порыве… страсти? Ненависти? Восхищения? Лафия и сама не могла найти достойное оправдание своим безрассудным действиям. — Это даже смешно — то, что я, наследница семьи дэ Мортэ, теперь буду подчиняться презираемому и ненавистному всеми роду, — горько усмехнулась Нэрия. — И каков же первый приказ? А через секунду — с явной насмешкой над прошедшими событиями: — Может, эль Гратэ заставит меня вновь разделить с вами постель? Лафия внутренне напряглась, но ничем не выдала своего минутного замешательства. — А если и так — то что? — служанка не удержалась от лёгкого прикосновения пальцем к потрескавшимся, с запёкшейся кровью на уголках, губам Нэриэл. — Вы сумеете обойти нерушимый магический закон? Сомневаюсь. К тому же подсознательно вы понимали, на что идёте. Даже не так. Вы хотели этого. Хотели найти кого-то, кто позаботится о вас. — Я просто жаждала смерти, — Нэриэл разом помрачнела. — Ничего более. — Смерть вам не к лицу, — Лафи вплотную приблизилась к дэ Мортэ. — Совсем не к лицу. Поцелуй был долгим, с резким металлическим привкусом. Нэрия не сопротивлялась, но и не отвечала. Она позволяла пользоваться собой, потому что сил на ещё одно сражение у неё вряд ли бы нашлось. Однако обе понимали, что это перемирие — мнимое. — Через какое время вы сможете принести клятву в верности моему Мастеру? — с трудом оторвавшись от губ Нэриэл, спросила убийца. Дэ Мортэ, на скулах которой проявился едва заметный румянец, тихо ответила: — Если ваша госпожа не откажет мне в хорошем ужине, я сделаю это вечером. После чего холодно добавила: — А сейчас, прошу, не обременяйте меня своим обществом. Вы мне отвратительны. Лафия встала и, почтительно поклонившись, ушла, дабы передать хозяйке слова дэ Мортэ. Больше в тот день служанка к своей новой «подруге» не заходила. Селина приняла известия о Нэриэл с усмешкой. В иерархической лестнице Норта она стояла выше дэ Мортэ, но ужин устроила словно бы для самой Королевы. Поэтому вечером в столовой были поданы самые изысканные по тем временам блюда, а слуги, пребывавшие в неведении относительно ночных событий, только и делали, что перешёптывались о новой гостье. Когда Нэриэл в сопровождении Ориэ вошла в зал, эль Гратэ и её служанка уже сидели за столом. Они весьма удивились, увидев вместо полуживой избитой воришки идущую ровной походкой девушку, взгляд которой выражал только спокойствие и отрешённость. Дэ Мортэ из-за пришедшей в негодность одежды была в вещах, принадлежащих Лафии: простом сером платье и маленьких башмаках. Длинные угольно-чёрные волосы её, чисто вымытые и заплетённые в косу, представляли собой нечто невероятно мягкое и красивое. Но поражало другое: на теле и лице Нэрии не было ни единого шрама или ушиба. Словно бы даже самые глубокие ранения зажили в один миг. Наследница прошла к столу и, низко поклонившись, села за ближайший стул. Ориэ повторила её действие. Прежде чем Селина успела что-нибудь сказать, воришка протянула руку и громко произнесла слова клятвы: — Я, Нэриэл Шелен Эйлис дэ Мортэ, рождённая в Гранд-Порте и несущая символ своего великого рода, приношу клятву верности перед ликом Великой Тарии своей Госпоже, Селине эль Гратэ, и обещаю служить ей до конца своих дней, не жалея сил и жизни, любить, как мать, и почитать, как отца. Сим знаком я вручаю свою судьбу в руки госпожи и отчаянно молю Богов о её благополучии. На запястьях девушки чёрным росчерком проявились знаки клятвы — рунические письмена, значение которых соответствовали клятве. Вскоре на указательном пальце Селины возникла такая же печать. А ещё чуть позже взгляды хозяйки и слуги пересеклись. Молчаливое противоборство, которое едва ли можно было выразить словами, длилось несколько секунд. Лафия за это время успела осмыслить сказанное наследницей. «Первое имя в некоторых родах Норта даётся ребёнку как главное, — вспомнила она. — Второе — это имя матери. Третье — имя, которым носителя могут называть только очень близкие люди». Задумавшись, Лафи не сразу услышала звук рукоплесканий, издаваемых Мастером. — Это было безупречно, Нэриэл, — иронично усмехнулась Селина. — Полагаю, теперь мне можно обходиться без формальностей вроде титула и рода. — Как пожелаете, — ответ, сказанный слишком дерзко, — Мастер. Ужин проходил в полном молчании. Изредка эль Гратэ задавала вопросы кому-нибудь из присутствующих в зале и получив ответ, удовлетворённо продолжала трапезу. Лишь под конец церемонии Селине захотелось приукрасить этот вечер разговором. — У тебя необыкновенная регенерация, — вдруг заявила Селина, обращаясь к новой служанке. — Нет, просто ваши телохранители слишком слабы, — с насмешкой солгала Нэри. — Хочешь новый спарринг с Лафией? — вызовом на вызов ответила эль Гратэ. — Так вот как зовут это слабое недоразумение, — смотря только в глаза новой хозяйки хохотнула Нэриэл. — «Слабое недоразумение» и сейчас может продемонстрировать свою силу, — Селина ядовито улыбнулась. — А вот ты потратила всю энергию (коей у энтрэ не так уж много) на заживление твоего тела. Сейчас даже Ориэ с лёгкостью укажет тебе путь в Бездну. — Вы сомневаетесь в силе своей новой служанки? — не желала уступать в словесной битве дэ Мортэ. — Скорее, в её умении держать язык за зубами, — не преминула съязвить Мастер. — Что ж, я должна выполнять любой приказ Хозяйки, каким бы глупым он ни был, — Нэриэл закончила эту ссору в ничью. Остаток ужина тишина между обитателями дома была даже слишком напряжённой. Только закончив есть, дэ Мортэ подала голос: — Благодарю, госпожа. Это было восхитительно. Могу я вернуться в свои покои? — Конечно, Нэриэл, — с усмешкой. — Тебе после прошедшей ночи требуется много отдыха, не так ли? Воришка не ответила. Она поднялась с места и направилась к выходу. Селина жестом остановила Ориэ, которая собралась во второй раз стать конвоем для нового жильца особняка. — И ещё, — когда Нэри почти дошла до выхода, внезапно сказала Мастер. — Ты ведь говорила, что должна исполнять любой мой приказ, каким бы бредовым он ни был. Из-за скрепленной магией клятвы ты не можешь отказаться. И тогда первым моим приказом тебе будет это: прежде чем уйти, расскажи мне причину, по которой ты убила своего отца. Дэ Мортэ остановилась. Минуту она стояла в немом оцепенении, после чего как-то хрипло рассмеялась. — У моего рода есть много обычаев. Почти все они связаны с убийствами, — мрачно начала Нэриэл. — Например, ритуал с котёнком. Вы ведь знаете о нём, Госпожа? — Да, — Селина помрачнела. — Ребёнок обязан убить самое дорогое ему существо. Цель этого обычая — погасить любые эмоции и чувства в будущем наследнике, оставив только расчётливую и холодную рациональность. Не так ли? Воришка кивнула. — Я тоже проходила этот ритуал, — продолжила она. — Но, в отличие от своих предков, исход моего обряда был другим. И прежде чем уйти, Нэриэл, слегка повернувшись, чтобы в последний раз за этот день посмотреть в глаза Селине, мрачно закончила: — Я отомстила за моего котёнка. После этой фразы дэ Мортэ покинула зал. Но Лафия ещё долго помнила тот взгляд новой «подруги». Он был пустым. И невероятно бесчувственным.