Привет, детство золотое... не очень-то и скучали!

* Перезаливаю, спасибо Фикбуку [3] * - Ххххр… - Дойцу! Дойцу, проснись! - Ммм… мннн… отстань, Италия… - Дойцу!.. – Италия обиженно потянул Людвига за руку, но ничего не добился. Германия лишь сменил чуть позу и захрапел пуще прежнего. Венециано тяжело вздохнул и решил тогда попробовать разбудить Гилберта. - Гил… Гил! - Ммм… - Байльшмидт приоткрыл мутные глаза и, с трудом сфокусировал их на Италии, - дай… опохмелиться чем… - Ничего нет, - развел руками Италия, - Вы… то есть мы все выпили! - Ох, черт… тогда воды просто дай… Феличиано налил в кружку воды из тяжелого хрустального графина и подал Гилберту. Альбинос выхлебал воду в два глотка, утер губы, потряс головой и, тяжело вздохнув, обратился к Италии: - А ничего так пивка попили. Неплохо. Буди давай Людовика. - Я пробовал. Не будится, - печально покачал головой Италия. - И как ты его будил? – скептически поинтересовался Гилберт. - Ну… за руку потянул… - Угу. Очень хороший способ подъема Людвига после пьянки. Смотри, вот как надо! – Байльшмидт встал и, пошатываясь, подошел к графину с водой. А после снял с него крышку и… бухнул воду на голову брату! Людвиг вскочил мгновенно. - *%**3,14 ***%%** @@?! - И тебе добрый день, - невозмутимо кивнул на поток ругани Гилберт, обходя мокрого брата и ставя графин на место, - давай в ванну, голову освежи и возвращайся. Дело есть. - Ты невыносим, - выдохнул Людвиг, следуя совету Гилберта и удаляясь в сторону ванны. Минуту спустя оттуда послышался плеск воды. - А ты чего стоишь? Убраться бы здесь… - оглядел скопище пустых пивных бутылок, рассыпанной по полу пасты, оторванную дверцу шкафчика и валяющиеся осколки посуды Гилберт. - Угу, - кивнул Италия, послушно начиная подбирать осколки, - ой! - Ну, ты… дурень, - оглядел пораненный палец Италии Байльшмидт, - где тут у нас аптечка? Людвиг с удовольствием вздохнул и вытер голову полотенцем. Значительно полегчало. Натянув серую майку на накаченный торс обратно, немец открыл дверь ванной. - Ай, Гилберт, больно! - Терпи! - Но он какой-то большой… - Да уж засадил, так засадил. - Он не застрял? - Нет, сейчас, еще немного… Людвиг покраснел, потом побледнел и рванулся на источники звуков в комнату. - Что вы здесь вытворяете, черт вас подери?! – грозный рев Людвига просто оглушил склонившуюся друг над другом парочку. - Да вот… осколок из пальца у Вени достаем… - протянул Гилберт. Людвиг изменился в лице и некоторое время молчал. Потом выдохнул и сделал фейспалм. - А что ты, собственно, орешь? – пришел в себя Гилберт. Людвиг промолчал, убирая ладонь от лица и подходя к Италии с Пруссией. - Больно… - пожаловался Венециано, демонстрируя палец, из которого Гилберт старательно извлекал осколок блюдца. - Давай я попробую. Италия неуверенно протянул палец Германии. Немец умело надавил. - Ой! - Уже все. Как это ты? - Я убирался на кухне и… - Понятно, - вздохнул Людвиг. Молча наблюдающий за сценой медицинской помощи Гилберт решил вступить в разговор: - Черт с ней с кухней, потом уберемся, а то уже первые травмы появились. Давайте, наконец, к делу. - Дело – это братик Франция? – проницательно угадал Италия, ожидая, пока Людвиг обработает ранку на пальце йодом и замотает бинтом. - Да, - кивнул Пруссия, - В общем, дела таковы. Антонио с Романо сейчас во Франции осматривают особняк Франциска. Если они ничего не узнают, отзвонятся мне, и мы вместе поедем в Англию, теперь уже в особняк чаефила. - А что вы собираетесь там обнаружить? – задал совершенно резонный вопрос Германия, - Мы там были вчера. Ни Англии, ни Франции в особняке нет. Прислуга тоже ничего не знает. - Это смотря как спросить, - уклончиво ответил Пруссия, - в любом случае, чтобы убедиться, что Франциск на самом деле пропал вместе с Артуром, а не пьянствует вместе с англичанином в каком-нибудь пабе, запретив прислуге чаефила их выдавать, мы должны расспросить всех сами. - Ну, удачи, - пожал могучими плечами Людвиг, - всем нам никаких следов пропажи Англии и Франции обнаружить не удалось, а вам удастся, разумеется. - Ты научился говорить с сарказмом, но не научился вовремя его применять, - усмехнулся Гилберт, - мы ближайшие друзья Франциска, Плохой Дуэт, не стоит нас недооценивать. Мы что-нибудь разузнаем. - Что требуется от меня? – прямо спросил Людвиг, - Точнее от нас с Италией? - Я хочу искать братика Францию, я поеду с вами с Тони! – поднял вверх руку Италия. - Никуда ты не поедешь… один. - Нет, в особняке вы нам не нужны, - отверг предложение Гилберт, - если нагрянем толпой, меньше шансов, что что-нибудь обнаружим. Мы съездим с Тони вдвоем. Вы оставайтесь тут, в Берлине. Когда что-нибудь выясним, подключим вас, не сомневайтесь. Чем больше народу примет участие в вытаскивании этого кретина из неприятностей, если таковые, конечно, имеются, тем лучше. - Хорошо, - подумав, кивнул Германия. - В общем, иди уберись на кухне, а я пойду вздремну, пожалуй. Если Антонио позвонит, разбуди, - раздав приказы, Великий удалился в свои личные в особняке Германии покои. - Есть, - по-военному согласился Германия, дожидаясь, пока за Пруссией закроется дверь. - Как же ты умудрился порезаться-то, неумеха… - тихо шепнул Людвиг, привлекая к себе своего Италию и вовлекая его в нежный поцелуй. - А еще! А… черт с вами, потом скажу… - закрыл распахнутую, было, дверь Гилберт. Германия и Италия даже не отвлеклись от своего занятия… - Ам, ням, ням, чавк, хлюп! Канада привычно улыбнулся, отпивая яблочного сока из кружки. Переспрашивать не имело смысла, сейчас Альфред поест и как обычно повторит все с самого начала. - Очень вкусно, Мэтт! – прочавкался, наконец, Джонс, презрительно проигнорировав предоставленный Мэтью сок и доставая из холодильника очередную бутыль колы, - Спасибо! - Не за что, тут и готовить-то нечего в этих мюсли… - Итак! – опустошив бутыль с колой, командным голосом возвестил Америка, - На повестке дня вопрос о исчезновении Артура и лягушатника! Когда ты последний раз видел эту лягушку? - Ал… я же просил не называть так Франциска… - немного не ожидая внезапного вопроса, потянул время Мэтью. Джонс скривился и ничего не ответил, продолжая выжидательно смотреть на Уильямса. - Ну… неделю назад примерно. Он заезжал ко мне в гости… - После этого он с тобой не связывался? - Нет, - твердо отмел подозрения Мэтью, - я понятия не имею, куда делся Франциск. И Артур кстати тоже. - А Артура ты когда видел последний раз? – для формальности спросил Альфред. - На прошлой конференции. - Ясно… В общем, я вчера позвонил-таки в особняк Франца, - признался Джонс. - И что? – заинтересовался канадец, - Узнал что-нибудь? Альфред замялся, явно раздумывая над тем говорить о выясненной информации и своих догадках или нет. И, в конце концов, решил говорить открыто. - Франциск… он выехал раньше, чем то было нужно, чтобы успеть к началу саммита… - То есть они с Артуром были вдвоем до саммита, - серьезно кивнул Канада, - и вполне могли вместе и пропасть… Альфред нахмурился. Америке очень не хотелось признавать, что Артур и Франциск были наедине до конференции и то, что скорее всего вместе… нет! Не может Артур прогуливать саммит в компании лягушатника! Нет, нет и нет! Видимо душевные метания так явно отражались на лице американца, что канадец нахмурился тоже. - Ты ревнуешь Артура к Франциску, Альфред? Вопрос вывел Джонса из состояния равновесия полностью. Америка покраснел, выпучил глаза, глупо улыбнулся, потом сжал губы в тонкую нить, как бы смущаясь их своеволия, и выдал примерно следующее: - Я? Артура? Хаха! К Франции? Нет, конечно, с чего бы Артуру вообще с лягушатником водитьс… то есть, на кой мне вообще сдался этот Артур? Еще ревновать его к кому-то! Мэтью мрачно отпил сока. Джонс напряженно рассмеялся. - А чего ты спрашиваешь, Мэтт? Ревнуешь меня к Артуру? – вообще-то это была шутка, но Уильямс тоже отреагировал как-то странно, краснея и в два глотка опустошая кружку. - Н-нет, конечно! Ты же… я… - канадец отвел взгляд. Повисло томительное молчание. Каждый думал о чем-то своем, не смотря на другого. Молчание первым нарушил Мэтью. - Ну… так что с исчезновением? - А, да! – очнулся Альфред, - Я вчера позвонил Антонио, у него лягуш… Франциска три дня не было. Он советовал звонить Гилберту, но у того было занято. А потом было уже поздно. - Позвони сейчас, - предложил Мэтью. У нас утро, у них день, самое время для звонка. Вряд ли Гилберт сейчас спит. Мэтью ошибся. Гилберт как раз спал и последнее, что хотел услышать, это радостный голос Лидера Великой Восьмерки… - Что надо, черт вас всех дери?! – услышавший такое приветствие Альфред немного сконфузился, но быстро взял себя в руки. - Хелло, Гилберт! Я хотел спросить… - Франциска разыскиваешь? – в голосе прусса внезапно проскользнули подозрительно ласковые нотки. - Да… - Аха, неужели Тони был прав, томат ему в глотку! Хаха, если так, то это эпично! – не понявший причины смеха Байльшмидта и слов прусса в целом Америка постарался взять диалог в свои руки. - Так он не у тебя? Просто Тони я уже звонил и… - Да знаю я твоем звонке, мне вчера томатофил пол ночи тобой мозг выносил! Нет у меня Франциска, мы с Тони сами его разыскиваем. Если узнаем что, тебе расскажем, герой… любовник, ахахахах!.. Чтобы осознать происходящее Альфреду понадобилось полминуты прослушивания коротких гудков. Потом Альфред побурел от злости и смущения и злобно сжал сотовый в руке, нажимая на отбой. - Идиоты. - Что узнал? – невинно поинтересовался Канада, заинтересованный такой сменой настроения Америки. - Они решили, что… я… в Франциска… Два кретина! – Альфред истерично швырнул сотовый на подоконник, - Как вообще можно такое предположить?! - Ты о чем? – захлопал ресницами Канада. - Ни… ни о чем. Нет у Гилберта Франции. Они с Антонио сами разыскивают эту лягушку! - Альфред… я же просил… - Лягушку! – упрямо повторил Америка, - Наглого, пошлого, извращенного, эгоистичного, мажорного, словом, худшего! Мэтью с удивлением проследил за злящимся американцем, буркнувшим «Я телефон поставлю на зарядку, сейчас вернусь!» и вылетевшим с прихваченным с подоконника сотовым с кухни. И снова Мэтью остался в неведении, что так разозлило и смутило названного брата… - Артур… - Отвали от меня. - Ну, Артур… Все еще злишься из-за песни? – вкрадчиво поинтересовался Франция подсаживаясь за стол к англичанину. Вообще-то Франция был удивлен. С момента караоке прошло уже три часа, и француз думал, что дуться Киркленд уже перестал. Ан, оказалось, нет, злопамятность Артура поражала. Киркленд ничего не ответил, лишь отвернулся от Франции, переключая свое внимание на лист бумаги перед ним. - Артур, а что ты рисуешь? – через минуту не выдержал Франциск, не понимающий по изломам линий, что именно изображалось на листе. - Артур рисует мне кролика, я попросила, - сжалилась над игнорируемым французом Эмили, сидящая слева от Артура и наблюдающая за процессом. - Кролика?... – мгновенно наплыли воспоминания. - Смотри, какой хорошенький! – Артур, искрясь улыбкой от уха до уха, продемонстрировал сидящему под деревом с импровизированным планшетом, роль которого играла плоская дощечка, и листом бумаги Франциску маленького пушистого кролика. - Да, ты ничего… - окинул Артура голодным взглядом француз. - Я не про себя! Про него! – ткнул кролика под нос Франциску Артур. - Где ты его нашел? – неуверенно прикоснулся к теплому меху Франция. Кролик повел носом и доверчиво ткнулся им в ладонь Боннефуа. Франциск улыбнулся. - Он к озеру прискакал, где я купался. Там я его и поймал. - Ты купался без меня? – расстроено и укоризненно спросил Франциск. Еще бы. Такая упущенная возможность… - Мне надоело купаться с тобой! – фыркнул ребенок, - Ты только и делаешь, что пытаешься прикоснуться ко мне обнаженному! - Тебе кажется, - скрыл ухмылку Боннефуа. - А нарисуй нас! – неожиданно попросил Артур, - Нас с кроликом. Это куда лучше всех твоих пеза… пизажей! - Пейзажей, - наставительно поправил Франциск, доставая другой лист, - садись, вон туда, нарисую… - Что завис? Не похоже? – нахмурив брови, вернул Франциска в мир реальный Артур. - А? Нет, похоже, почему нет. Только вот здесь… - указал пальцем Франция, - ухо поменьше сделай, это же кролик, а не слон. Артур сердито зафырчал, но совету последовал. - А так? - Теперь вот тут лапа непропорциональна. - А теперь? - Глаза косые. - Да ты издеваешься что ли? – обиженно взвыл Англия, - Покажи тогда, как надо! - Без проблем, - Франциск в наглую положил руку на руку Артура и заводил карандашом по бумаге. - Ты… что делаешь? – вырвал руку Англия. - Показываю, как надо. Или ты хочешь, чтобы я просто все за тебя нарисовал? Англия чуть покраснел. Франциск усмехнулся, вновь накрывая руку англичанина своей. Артур чуть дернулся, но слишком неуверенно, для того, чтобы Франция убрал руку. Карандаш заскользил по бумаге, вырисовывая изящные, уверенные линии. Эмили с интересом следила за рисунком. Вот кролик вырисован почти полностью… но что это за линии? Минута скольжения карандаша, и на рисунке появился новый герой. Маленький мальчик, в смешном плаще, держащий животное на руках и робко улыбающийся с листа. - Что… - Киркленд с удивлением посмотрел на француза. - Нарисованное однажды не забывается. Как и прошлое, - тонко улыбнулся Франция. Артур покраснел, всматриваясь в давно забытый и воспроизведенный сейчас Франциском рисунок самого себя и вспоминая процесс его первого создания. - Лес, солнце, озеро, кролик… как же хорошо было там, да? В детстве… Артур неуверенно кивнул. А потом сердце екнуло. - Франц, перестань вспоминать об этом! Чем больше ты уходишь в воспоминания, тем сильнее… - запнулся Киркленд, наткнувшись взглядом на прислушивающуюся Эмили и осознавая, что сам же нарушает табу на их главную разговорную тему, - И перестань гладить мою руку, извращенец!!!