Нечистокровные котята племени Теней

      Штормолап задыхался под весом тяжеленной Царапки, но не собирался сдаваться. Злость затмевала его разум, разрывая в клочья мысли и эмоции, и ученик целителя уже не мог думать ни о чём, кроме жажды отомстить за горячо любимого наставника.       Сражаться с плечистой дочерью могучего Когтезвёзда оказалось делом не из лёгких. Оруженосец в который раз позавидовал ловкости сестры, которую он лицезрел во время тренировки: сейчас её навыки очень пригодились бы ему.       С трудом повернув голову в сторону Траволапки и увидев, что напротив сестры возвышается Железный Коготь, вперивший в неё не предвещающий ничего хорошего взгляд, Штормолап взвизгнул и мощным толчком задних лап сбросил с себя соперницу, вскакивая и пятясь в сторону. Царапка зашипела, надвигаясь на него, а ученик целителя бросал беглые взгляды в сторону белой кошки и главного врага племени Теней. По его спине пробежала дрожь, когда он заметил под лапами Грозового предателя сжавшийся комочек: это был котёнок Снегохвостой, Ясноглазик, который взирал на соплеменников полными ужаса и мольбы глазами.       — Остановиться, — приказал Железный Коготь, подставляя свою страшную лапу, увенчанную серебряными когтями, к горлу малыша. — Остановиться и не двигаться.       Штормолап замер, отметив, к своему облегчению, что и Царапка остановилась, ожидая приказов своего предводителя. За спиной ученика послышался шорох, и он скосил глаза в ту сторону. Кратковременное облегчение вмиг сменилось страхом, когда из-за кустов вышли израненные, но вполне готовые сражаться бродяги из шайки предателя. Сердце ученика целителя пустилось в дикий пляс, разгоняя переполненную гнева и испуга кровь по жилам, когда он понял, насколько неравны сейчас их силы.       — Стоять! — завизжал Звездогрив, выскакивая из-за кустов вместе с Ледяной Звездой. Штормолап с трудом перевёл дыхание и — хоть и помнил о клятве больше так не делать — поблагодарил Звёздное племя за то, что вовремя прислало поддержку.       — Ни с места, — всё так же спокойно молвил Железный Коготь, прижимая котёнка лапой к земле под его испуганный писк. — Иначе и этот сопляк, и премилая кошка со своими малышами больше к вам не вернутся.       Штормолап не увидел, а шкурой почувствовал, как затрясся в панике Звездогрив. За спиной предводителя возвышались, выходя из кустов, всё новые и новые воины Теней и Грозового племени, а позади Штормолапа собирались выжившие подземные жители и бродяги. Оставшиеся в этом мире коты собрались на поляне в полном своём составе, и сейчас от следующего — и, скорее всего, финального — сражения их отделял только маленький котёнок, распластавшийся под лапами Железного Когтя.       — Я предлагаю вам сдаться, тогда малыш останется жив, — произнёс предатель после недолгой паузы, прожигая глазами стоявшую перед ним Траволапку и бросая косые взгляды в сторону собравшихся племён. — В противном случае ни в чём не повинный котёнок погибнет, а вы обзаведётесь новыми жертвами.       — Чего ты хочешь, Звездоцап тебя дери?! — заверещала Ледяная Звезда. Железные когти врага угрожающе сверкнули в свете Серебряного Пояса, и кошка притихла.       — Я хочу отомстить, — просто ответил он, переводя взгляд на предводительницу. — Хочу, чтобы вы подавились своей кровью. Хочу, чтобы и племя Теней, и Грозовое утонули в озере боли и страха. Хочу, чтобы вы навсегда отправились в другой мир, в который так свято верите. Я хочу стереть вас с лица земли! — пробасил он, срываясь на истерический визг. — Хочу, чтобы вы захлебнулись от ужаса, вкусили смерть, чтобы вы…       — Это ловушка! — вдруг подскочила Траволапка, бросаясь на Железного Когтя, который, не ожидавший нападения, не смог среагировать. — Вы окружены, спасайтесь!       Штормолап выпучил глаза, только сейчас заметив за спинами племенных воителей фигуры дополнительного отряда. Здоровые силы из подземных жителей и бродяг — и где только нарыл столько котов подлый злодей?! — кинулись на подавленных и израненных воинов, заставая их врасплох.       Не ожидавшие нападения доблестные воители защищались из последних сил, и только Звездогрив всё ещё оставался в этой реальности. Он подскочил к месту драки Траволапки и Железного Когтя и буквально вырвал у них из-под лап своего котёнка, бросаясь в сторону, чтобы спрятать драгоценного малыша в безопасном месте. Ясноглазик давился всхлипами, но старался не шуметь, чтобы не привлекать к себе внимание.       Проводив взглядом быстро удалившегося предводителя, Штормолап переключился на сражение. Царапка, отшвырнув от себя бросившегося на неё Грозового воина, ринулась в сторону ученика целителя. Тот вовремя заметил её манёвр и успел уклониться, одарив кошку ударом в бок, с наслаждением разрывая когтями шкуру и чувствуя на лапах горячую кровь. Дочь Когтезвёзда взвыла, резко разворачиваясь и готовясь кинуться в бой, но путь ей преградил выросший словно из неоткуда Хвостокол.       — Помоги сестре! — рявкнул он, сцепившись с Царапкой в беспощадной схватке.       Штормолап, тряхнув головой, опомнился и пустился в дальний конец поляны, надеясь, что не опоздал. В его сердце поселился душераздирающий страх за Траволапку, которая выступала в одиночку против самого злого врага своего племени за всю историю его существования.       Белая кошечка стояла, трясясь от усталости и прижав уши к голове. Она жалась к земле, отползая в сторону от надвигавшегося на неё Железного Когтя. Бока сестры были расцарапаны страшными серебряными орудиями врага, дравшими больнее любых клыков и когтей. Она дрожала от ужаса, словно признавала своё поражение, но в глазах Траволапки светилась неугасающая решимость, которая позволяла ей твёрдо смотреть на предателя и с гордостью принимать свою судьбу.       Глаза Железного Когтя сверкали неземным огнём, несвойственным ни одному живому существу: столько ненависти Штормолап не видел никогда. Он понял, что враг не остановится ни перед чем, чтобы медленно и мучительно расправиться с беднягой, вставшей на его пути. Штормолап не мог ему этого позволить.       — Не тронь мою сестру! — завопил он, бросаясь на кота. Тот явно не ждал нападения и свалился под весом Штормолапа. Правда, тут же пришёл в себя и занёс лапу для ответного удара, но ученик целителя оказался быстрее: метким ударом цепких когтей он впился в неприкрытую шею Железного Когтя, отчего бурый бродяга выпучил глаза, резко втянув в себя воздух. При виде обмякающего в его лапах кота в душе Штормолапа разлилось непонятное чувство торжества и неукротимой ярости, готовой вот-вот выплеснуться наружу.       — Однажды моя приёмная мать рассказала мне историю о герое Грозового племени, Огнезвёзде, — произнёс Штормолап через пару мгновений, а заметно слабеющий под его лапами враг начинал давиться хрипами, тщетно пытаясь скинуть с себя целителя. — О том, как он победил целую стаю огромных злых крыс. Загадка была сложной, но не для Огнезвёзда: он понял, что в стае главный — вожак, и надо убить крысиного предводителя, чтобы распустить всю его банду. — Склонившись к уху Железного Когтя, он негромко оповестил: — Ты, дружок, не кот, ты такая же крыса. А шайка твоя — не больше, чем грязные грызуны, которые убегут в страхе, стоит им потерять своего главаря. — Он отстранился, глядя в потухающие глаза предателя. — Ты убивал серебряными когтями своих врагов, так умри теперь от обычных когтей. — Штормолап убрал лапу, и кровь хлынула на тёмную шерсть. Железный Коготь подавился вдохом и замер под его лапами. Его сердце ёкнуло в последний раз и затихло в груди. Штормолап стоял над ним, глядя в остекленевшие глаза, а потом наклонился и сказал: — Да встретит тебя Сумрачный Лес с распростёртыми объятиями, и мучайся ты после смерти так, как измучил наши племена. Всего тебе самого ужасного. — С чувством выполненного долга Штормолап отошёл от поверженного тела и только сейчас вспомнил о существовании сестры. Сердце, ликующее от — как это ни аморально для целителя — убийства, наполнилось ледяной кровью. Он подскочил к Траволапке, которая смотрела на него широко раскрытыми в изумлении глазами, и осмотрел её бока, с облегчением понимая, что раны были не столь глубокими, какими показались на первый взгляд, и кошка поднимется на лапы уже через пару дней.       — Я сейчас сбегаю за… — пролепетал он, но замолчал, когда сестра, подскочив, ткнулась носом в его подбородок.       — Штормолап, — только и смогла выдавить она, зарываясь мордочкой в шерсть на его груди. Ученик целителя почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Пелена бешенства, затмевавшая его разум во время всей битвы, бесследно спала, и теперь он вновь был доступен для обычных земных чувств.       — Идём, Траволапка. Идём домой, — сказал он и, подставив бок белой ученице, отправился в сторону поляны со сражавшимися, через несколько шагов бросив последний взгляд в сторону безжизненного тела Железного Когтя.       «И мучайся ты так, как племена наши измучил», — повторил про себя ученик, прежде чем под крики битвы, до этого казавшиеся далёкими, но теперь вмиг ставшими гораздо громче, выйти на поляну.       — Стойте! — провозгласил он, и что-то в своём голосе напугало даже самого Штормолапа. Воины и бродяги — большинство, не все, конечно — обратили на него свои взгляды. — Ваш предводитель мёртв, — известил Штормолап, не тратясь на паузы. Теперь на него уставились все. — Я убил его. И вам больше нечего здесь делать.       Увидев вопросительные и изумлённые выражения соплеменников и Грозовых котов, он покосился на сестру, надеясь, что она скажет что-нибудь в его оправдание. Траволапка не стала молчать, но выдала совсем не то, что ожидал от неё Штормолап:       — Убирайтесь с наших земель и не возвращайтесь больше никогда. Мы — лесные племена, и мы не терпим на своих землях чужаков, не терпим пролития невинной крови. Уходите, и пусть земля будет вам пухом, и пусть покорят вас небеса за то, что вы сделали.       Один за другим бродяги и подземные жители, сражавшиеся против племенных котов, поднимались и уходили — кто пошатываясь, кто резвым шагом. Прошло несколько мгновений, и поляна сражения опустела: теперь здесь остались только измученные воители и преданные им до последней капли крови странники Путницы.       Траволапка, тяжело втянув пастью воздух, без сил опустилась на землю. Штормолап присел рядом с ней. Спустя какое-то время воины, отчасти пришедшие в себя, подхватились и бросились вдогонку, дабы проверить, что бродяги ушли. Звездогрив, уже спрятавший куда-то своего малыша и проверивший состояние воителей, подошёл к Штормолапу и тихо спросил:       — Вот он, конец твоей миссии?       Ученик целителя откровенно удивился такому повороту событий, не в силах сформулировать ответ. Траволапка подтвердила эти слова за него. Звездогрив кивнул и не сказал больше ни слова, лишь попросил всех оставшихся на поляне вернуться в лагерь. В его глазах светилась неутихающая тревога, и Штормолап понял, что он волнуется за свою подругу, которая находилась неизвестно где с тремя котятами.       Мало-помалу воители поднимались и с трудом, но всё же шагали в сторону лагеря — благо он был недалеко. Штормолап с сомнением смотрел на своих соплеменников, представляя, как тяжело ему будет врачевать их, и мысленно подсчитывая, сколько на это уйдёт трав. Краем глаза он заметил, как Ледяная Звезда тихо шепнула что-то одной из своих подопечных. Из реплики котик услышал только «Искрошерстный» и быстро сообразил, что предводительница Грозового племени посылает за своим целителем. Кошечка, к которой был обращён приказ, кивнула и унеслась прочь.       Траволапка, невзирая на боль, шла практически впереди всех и без поддержки. Штормолап подскочил к ней, подставляя плечо, и они быстро посеменили вперёд, не тратясь на слова. Ученик целителя думал над скорым врачеванием, гадал, кого они ещё потеряют из-за страшных ран, а мысли Траволапки были ему неведомы.       В лагере измотанных воинов ждали и горе, и радость. Начинают с хороших вестей: нашлась Снегохвостая. Все её котята, как и сама мать, оказались живы-здоровы. Плохие новости: Путница, истерзанная и окровавленная, но ещё живая, лежала в середине поляны под зорким наблюдением Валежника, сидевшего рядом с ней, склонив голову. Рядом с ним восседала Клеверохвостка, склонившись к умирающей и прислушиваясь к её неразборчивому шёпоту.       — Нет! — взвыла Траволапка, подскакивая к родной матери и утыкаясь носом в её шерсть. Штормолап подскочил к ним, глядя в невидящие глаза Путницы, постепенно затухающие, как недавно — у Железного Когтя.       — Траволап… ка… — прохрипела бедная кошка. — Где… твой брат?..       — Я тут, Путница, — просипел ученик целителя, склоняясь к несчастной. Слепая кошка слабо улыбнулась.       — Я так боялась… не услышать вас… больше… — произнесла она.       — Не трать силы, пожалуйста, — прошептал Валежник, стараясь спрятать дрожь в голосе.       — Валежник… — еле слышно сказала кошка. — Береги… наших… котят…       Мимолётный шок Штормолапа быстро сменился другими чувствами. Разгадывать чужие секреты он будет потом, а сейчас у его лап лежит умирающая мать!       — Клеверо… хвостка… — продолжала бедняга. — Спасибо… тебе… за то… что стала матерью… для них…       Рыжая кошка тяжело сглотнула и кивнула, не в силах выдавить из себя что-нибудь. Валежник прижался к ней, помогая справиться с болью — правда, больше страдал он, чем племенная мать нечистокровок, впервые видевшая слепую одиночку.       — Дети… — выдавила Путница. Нечистокровные котята склонились к ней, чтобы слышать лучше. — Я… горжусь вами… и люблю… Я не предавала… вас… Вы всё для меня… берегите друг друга. — Последнюю фразу ей удалось произнести без запинок, но на неё бедная кошка потратила последние силы. Она с трудом дышала, набираясь мужества, чтобы продолжить. Слегка сдвинув голову, Путница уставилась невидящим взором на Штормолапа, и тот почувствовал, как пустой взгляд кошки, смотрящий сквозь него, пронзает бурую шкуру. — Помоги… мне… уйти… — Одиночка закрыла глаза, оставляя Штормолапа в шоковом состоянии. Он смотрел на мать, не в силах поверить в услышанное. Она просила его… помочь ей умереть?! Но как он мог?       — О чём она говорит? — прошептала Траволапка.       «Ягоды тиса», — хотел ответить он, но вместо этого развернулся и отправился в сторону палатки целителей, чтобы через мгновение вернуться оттуда с завёрнутыми в лопух смерть-ягодами.       — Тис, — выдохнула сестра, когда Штормолап развернул сверток, уставившись на него с неподдельным сомнением.       — Совоглаз тогда промолчал, уже потом рассказав мне, для чего нужны эти ягоды, — отчуждённо ответил брат. — Но я не могу сделать это.       Траволапка смотрела на него пару мгновений, и Штормолап чувствовал, как внутри неё борются противоречивые чувства, как и в нём. С одной стороны, он понимал, что Путнице не жить, и она умрёт, но в муках, если он не поможет ей. С другой стороны, она была его матерью, Звездоцап подери!       Царившая на поляне тишина казалась осязаемой. Воители, собравшиеся в лагере Сумрачного племени, с нескрываемым волнением наблюдали эту картину, но, стоило Штормолапу взглянуть в их сторону, тут же одновременно отвернулись.       «Откуда вам знать, как это больно?! — захотелось закричать ему. — Великие предки, я не могу, не могу!» — Слёзы и боль душили бедного целителя, а в груди расползалась зияющая пустота, грозившая накрыть его с головой.       — Прошу… — вдруг просипела Путница. — Штормолап… мне больно… я буду ждать… тебя… на небесах…       Роковая мысль пронзила сознание оруженосца. Он вспомнил Когтезвёзда, даровавшего Звездогриву одну из жизней, вспомнил Болотницу, умершую на его глазах и встреченную им же в угодьях Звёздного племени. Но открыта ли эта тропа обычной бродяге, несмотря на её веру в Серебряный Пояс?       Штормолап сделал над собой невероятное усилие, когда, подцепив когтем лапы одну из ярко-красных ягод, сунул её в пасть умирающей. После этого он развернулся и пошёл прочь, валясь в ужасе у самой палатки, только сейчас осознавая, что натворил. Душащая боль накрыла его с головой, и он завыл, задрав голову к небу. Он мало знал Путницу, но она была его кровной матерью. Она любила его и Траволапку, несмотря на то, что они кучу времени жили порознь. И он пошёл на такой страшный шаг, как убийство ради пощады. Он поступил правильно, так почему же ему так страшно и горько?!       Одинокий вопль целителя подхватил встречный ветер и унёс в поднебесье, отталкивая прочь тучу и открывая взору новое созвездие, в котором угадывалась морда кошки со слепыми глазами.