Нечистокровные котята племени Теней

      Траволапка проснулась от громкого возгласа. Она открыла глаза и увидела Пыльнолапа, который скакал на своей подстилке, сминая и вороша её.       — Ой-ой-ой! — вскрикивал он, тряся передней лапой. — Ой-ой, как больно, ой!       — Ты чего? — всполошилась Траволапка, подскакивая к соседу. То, что предстало её глазам, повергло её в ужас. В подушечку на лапе Пыльнолапа впился громадный шип, который, к тому же, ещё и очень глубоко вошёл внутрь. Кожа вокруг раны побагровела, и кровь маленькими каплями собиралась по её краям.       — Вытащи её, вытащи! — просил Пыльнолап, не переставая дёргаться и повизгивать.       — Я… — кошка не знала, что ей делать: выдернуть этот злополучный шип? А что, если от этого Пыльнолапу станет ещё больнее? Или она что-то сделает неправильно, и рана потом не заживёт?       Тут в палатку ворвался ворчащий Совоглаз, окинул сердитым взглядом оруженосцев, увидел рану Пыльнолапа и подскочил к нему.       — Что ж так верещать-то, это же просто колючка, а ты пол-лагеря перебудил! Так, не дёргайся, — бормотал он, склоняясь над лапой ученика. — Вот так… — Совоглаз впился зубами в шип и резко потянул. Пыльнолап взвизгнул и тут же замолчал, недоверчиво разглядывая освободившуюся подушечку. Из раны заструилась кровь, стекая по лапе оруженосца и впитываясь в его шерсть.       Совоглаз выскочил из палатки и тут же вернулся обратно с паутиной и какими-то травами в зубах. Он вывалил весь свой груз на землю перед учениками и приказал Траволапке взять паутину и промокнуть рану Пыльнолапа. Ученица поступила так, как ей было велено: приложила клочок паутины к ране и держала до тех пор, пока тот полностью не пропитался кровью и не стал буро-красным.       — Что теперь? — спросила она, откладывая в сторону уже непригодную для использования паутину.       Совоглаз вместо ответа продолжал молча сидеть на месте. Только сейчас Траволапка заметила, что его челюсти быстро двигаются, будто бы он что-то жуёт. Она отметила, что трав возле его лап уже нет, и быстро поняла, куда они делись.       Целитель хвостом поманил к себе Пыльнолапа, тот подошёл к нему и доверительно протянул раненую конечность. Совоглаз склонился над раной и выплюнул на неё тщательно разжёванную кашицу. Оруженосец громко зашипел от боли, сощурив жёлтые глаза, но не дёрнулся и не вырвался, терпеливо стоя на месте, и только подрагивающий кончик хвоста выдавал с головой его волнение. Совоглаз размазал кашицу по ране ученика, потом ещё раз проверил её на предмет заражения и устало обратился к Пыльнолапу:       — Сегодня никаких занятий. Если куда-нибудь пойдёшь: за едой или на поганое место — постарайся не наступать на лапу, чтобы не стереть мазь.       Пыльнолап разочарованно потупился. Траволапка знала, что у него сегодня намечалась масштабная парная тренировка, но с раненой лапой от него там будет мало толку.       — Что ж такое-то… — ворчал Совоглаз, беря в зубы шип, катя перед собой комок испачканной паутины и выходя из палатки. — Подстилки стелют и совсем не смотрят, что в них находится. Кошмар, обленились, зато по десять патрулей на день им не жалко… лучше бы мха насобирали да подчистили, недотёпы эдакие… — его голос вскоре затих, и наступила тишина, нарушаемая лишь стрёкотом просыпающихся птиц.       — Ты как? — повернулась Траволапка к соседу, который, не отвечая, хмуро прошествовал к своему месту на трёх лапах, кое-как поправил подстилку и улёгся, повернувшись к ней спиной. Понятно, стыдно стало за своё поведение. Наверное, винит себя за то, что только что пищал от боли перед своей сожительницей.       Траволапка вздохнула, поняв, что уже не уснёт, а в палатке ничего интересного нет, и вышла на свежий воздух. Она увидела у кучи дичи Алогрива в компании Снегохвостой и Мухолова, которые мирно завтракали. Ученица направилась в их сторону, желая перекусить.       — Траволапка? — повернулся к ней Алогрив. Его усы были перепачканы в мышиной крови, и он тщетно пытался слизать её. — Что у вас там случилось? Пыльнолап так вопил, что мы подумали, к вам барсук забежал.       Кошечка заурчала, оценив его шутку, и ответила:       — Он наткнулся на большущую колючку. Она глубоко впилась в его лапу, и потому он так орал.       Старший воитель удивлённо повёл ушами:       — Колючку? Странно, мы ведь проверяем мох, прежде чем сооружать подстилки.       — Видимо, Пыльнолапу просто не повезло, — усмехнулся Мухолов и повернулся к Снегохвостой. — И как же теперь наша тренировка с Солнцелапом? Неужели всё отменяется?       Белая кошка задумчиво повела ушами и не ответила. Мухолов тяжело вздохнул, проглотил последний кусок мыши, встал и пошёл к палатке старейшин за Солнцелапом. Новоиспечённый ученик так и не перебрался в палатку оруженосцев, потому что его старая мать хотела постоянно видеть своего сына рядом с собой. Мухолову и без того исключительно молитвами удавалось уговаривать Травинку отпускать ученика на очередную тренировку, и потому Когтезвёзд решил не принуждать старую кошку к неприятному для неё решению переселить сына в другое место.       Траволапка долгое время смотрела вслед Мухолову, однако её мысли давно перебежали с него в палатку старейшин. Она знала, что Травинка была матерью матери Клеверохвостки и в своё время совершила очень геройский подвиг, прославив себя на весь лес: она увела огромную стаю бродячих собак прочь с территории племён. Травинка не возвращалась домой целую луну, и все племена уже сочли её мёртвой и восславили, как героиню, когда на Совете она вдруг заявилась на Острове, немного потрёпанная, но в целом живая и невредимая. Прошло уже много-много лун с того дня, но в племенах всё ещё помнили об этом поступке. Клеверохвостка настолько гордилась своей бабушкой, что решила назвать дочь в честь неё, Травинкой, считая, что с таким именем малышка вырастет столь же отважной и замечательной кошкой, как та, которая в своё время спасла племя от беды.       А смогла бы Траволапка сделать то же самое ради лесных племён? Этот вопрос мучил её уже не первый день. В детской она много думала, смотрела сны с таким поворотом событий, грезила и мечтала днями напролёт о том, как однажды она мужественно поставит себя на защиту своего племени, как гордо Когтезвёзд назовёт её имя на Совете, как раздадутся торжественные крики… Теперь ученица понимала, что заработать уважение хотя бы среди своих соплеменников — вещь невероятно сложная и трудно преодолимая. Однако она продолжала свято верить, что, усердно тренируясь и не переставая учиться, добьётся своего, но этот процесс был чересчур долгим, а видеть в глазах соплеменников искры уважения хотелось уже сейчас. Но что можно сделать такого, что не навредит племени и выставит саму Траволапку с лучшей стороны? Что необходимо совершить, чтобы даже сама Болотница, неприязненно относящаяся к нечистокровной ученице, возгордилась тем, что в её племени есть такая кошка? Что же ей такого сделать?..       И тут её осенило.       — Тоннели… — выдохнула она и тут же испуганно обернулась, переживая, что кто-то мог её услышать. Алогрив и Снегохвостая о чём-то увлечённо беседовали и, казалось, совсем не замечали волнений ученицы.       Кошка подошла к куче добычи и достала себе тощего воробья, принявшись без аппетита жевать его, вновь погружаясь в свои мысли. Если она разведает, что же происходит в этих тоннелях, то сможет сообщить об этом Когтезвёзду! Конечно, можно сделать это прямо сейчас, но она была далеко не уверена, что её догадки насчёт покушения Речных котов на территорию Сумрачного племени верны, ведь, находясь в тоннелях, она не уловила в кошачьем запахе аромат рыбы. Может, там обитали какие-то другие коты, неизвестные Траволапке, или стайка Железного Когтя. А может, эти тоннели были просто тоннелями, ни больше ни меньше. Значит, она должна узнать, так ли это!       Взволнованная этой мыслью, она быстро покончила с воробьём и пустилась к выходу, правда, тут же замерла на месте от оклика Алогрива:       — Траволапка! — кошка недоуменно обернулась. — Не забудь, что ты сегодня в полуденном патруле. Сразу после того, как закончишь, возвращайся сюда, и мы пойдём отрабатывать боевые приёмы.       — Хорошо! — кивнула ученица, помчавшись к выходу.       Она ничего не ответила на вопрос «Куда ты?» дежурившего у входа Карегрудого, бросила «Доброе утро» возвращавшемуся рассветному патрулю, продолжая мчаться на всех парах в одной только ей известную сторону.       Она не замечала хода времени, предвкушая свой скорый успех. Представляла, как, вернувшись в лагерь, расскажет Когтезвёзду о злобных планах предводителя Речных котов, об их убежище под землёй, как вместе с остальными воителями будет сторожить врагов у входа в тоннели, как бесстрашно вступит в схватку, стоит только одному из них высунуться оттуда…, но прежде всего надо окончательно и точно определиться в правдивости своей догадки, чтобы не выставить себя на посмешище перед всем племенем.       Вот, наконец, впереди показался знакомый куст. Не без страха Траволапка нырнула под него и тут же обнаружила заваленный ветвями и листьями лаз. Быстро разбросав закрывающий вход в тоннели мусор, она на какое-то время замерла прямо перед чёрной дырой. В глубине души появился страх. Она вспомнила о черноте и пустоте тоннелей, о незнакомых запахах, окружавших её в тот раз. А что, если сейчас там кто-нибудь есть?       Она помотала головой, избавляясь от ненужных и пугающих мыслей. «В тот раз никого не было, и в этот раз не будет!» — решила она, тут же ныряя в проход, чтобы не успеть передумать. Кошка намного увереннее, по сравнению со вчерашним днём, двинулась вперёд, уже зная, на что набредёт в конце своего пути. Звука капель она, правда, больше не слышала. К тому же в воздухе витало ещё что-то странное, неправильное, не такое, как в тот раз… но что именно не так, она определить не могла, однако догадка, что в тоннелях нечисто, продолжала преследовать её на всём её дальнейшем пути. Каждый следующий шаг становился всё более неуверенным, и вскоре Траволапка остановилась, не в силах сдвинуться с места. Она втянула носом воздух и вновь почувствовала, что чем-то он отличается. Когда до неё дошло, в чём дело, было уже слишком поздно.       «Другие коты! Тут пахнет другими котами! И запах свежий, они всё ещё здесь!»       — Кто это тут у нас? — раздался тихий голос за её спиной. Траволапка резко развернулась и тут же больно ударилась головой о стену узкого лаза. Зашипев, она вгляделась в темноту, но ничего не различила.       — Да она же племенная! — воскликнул голос с другой стороны, именно той, к которой она теперь стояла задом, а раньше — передом. По спине кошки пробежала стайка мурашек, когда она поняла, что незнакомые коты окружали её с обеих сторон, а она их не видела и даже защищаться не могла, не говоря уж о том, чтобы сразиться с ними и убежать.       — Что будем с ней делать? — неуверенно спросил первый голос, раздавшийся ближе, словно его обладатель приблизился к Траволапке почти вплотную. Кошка сжалась и мысленно помолилась Звёздному племени за свою безопасность. Она уже поняла, что эти коты, скорее всего, бродяги, обжившие тоннели: от них не пахло Речными котами или любым другим племенем. А что, если это союзники Железного Когтя? Траволапка похолодела. Тогда ей точно не поздоровится!       — Отведём к Путнице, пусть она решает, — ответил второй и обратился к ученице. — Иди за мной и давай без глупостей!       Траволапка кивнула, но поняла, что кот мог не увидеть этого в темноте, и потому произнесла чуть дрогнувшим голосом:       — Хорошо.       Она с трудом развернулась мордой ко второму коту. Первый толкнул её сзади, приказывая идти. Кошка неуклюже посеменила вперёд. Горячее дыхание обжигало ей пятки, и эта спешка не давала ученице сосредоточиться в непривычном пространстве, потому она постоянно натыкалась на невидимые в темноте стены. Сколько она шла, она не знала. Время, казалось, остановилось, и Траволапка совсем не ощущала его хода. Она была напугана, ошарашена и разбита. Не знала, что ей делать и как быть. Обладая аналитическим складом ума, она быстро соображала. Здесь, в тоннелях, ей с этими котами не справиться: слишком тесно и темно. Значит, надо дождаться, пока они окажутся в более просторном месте, и тогда уже нестись отсюда куда подальше. Можно ударить этих котов и ввести их в ступор, воспользоваться заминкой и убежать в тот самый лаз, через который они сейчас шли. Да, точно, так она и сделает. Другого выхода всё равно нет.       Казалось, что прошла целая вечность, пока она не очутилась в пещере, на которую набрела в тот раз. Солнечный лучик пробивался сквозь трещину на потолке, освещая пещеру и вошедших в неё котов. Траволапка выскочила из тоннеля следом за своим ведущим и только сейчас смогла как следует рассмотреть незнакомцев. Массивные, поджарые, длиннолапые, совсем не похожие на племенных воинов. Шерсть измазана грязью, а на морде — несколько шрамов, наверняка полученных во время сражений. Она очень засомневалась в своём шансе на выигрыш. Что бы ей такого сделать, чтобы отвлечь их? Она быстро сообразила, что пора пускать в ход боевые приёмы Алогрива. Надо отдубасить одного из котов, а второго хорошенько куснуть так, чтобы он несколько мгновений корчился от боли. Выигранное время она потратит на побег. У неё всё должно получиться — они больше, но худее, а она меньше, зато крепче.       Она уже присела и приготовилась атаковать, но ей помешало одно обстоятельство.       — Что такое, Валежник? — раздался басовитый голос с другой стороны пещеры. Траволапка посмотрела туда и увидела то, от чего всё внутри обвалилось: ещё троих котов. Структура их тел была такой же, как у её сопровожатых, и шерсть у всех, как на подбор, грязная, словно чем-то вымазанная.       Пятеро! Со стольким количеством ей, начинающей ученице, не знающей ничего, кроме удара лапой о голову и боевой стойки, не справиться. Траволапке захотелось плакать, когда она поняла, что сбежать отсюда не удастся. Она опустила голову, уткнувшись взглядом в пол и в упор наблюдая за незнакомцами.       Тот кот, который вёл Траволапку по тоннелю, вышел вперёд и коротко ответил:       — Она племенная. Мы ведём её к Путнице, пусть она решает, что с ней делать.       — Тогда мы с вами, — кивнул собеседник, и тройка котов первой пустилась в один из тоннелей.       — Вперёд! — Валежник грубо пихнул Траволапку носом. — Не задерживай нас!       Кошка сглотнула от страха и отчаяния. Она чувствовала, как бешено трясутся хвост и лапы. Во что же она вляпалась?..       И опять беготня по тоннелям. Траволапка совсем уже отчаялась выбраться, подумав, что вконец заблудилась, и, даже если ей удастся оторваться от подземных жителей, она не сможет найти выход из-под земли, так как совсем не запоминала дорогу. Потому несчастная кошка продолжала шагать вперёд, в неизвестность, вслушиваясь в тишину тоннеля и в редкие замечания Валежника, указывающего, когда надо пригнуться и куда повернуть.       Впереди забрезжил свет. Траволапка понадеялась, что сейчас вынырнет на поверхность из лаза и убежит прочь от злобных котов, но тоннель вдруг резко пошёл вниз. Сердце ученицы ушло в пятки, когда она оказалась в просторной пещере немного больше предыдущей, которая была сплошь и до отвала, сверху донизу забита грязными, незнакомо пахнущими котами.       Она почувствовала, как все взгляды устремились на неё. Напряжение возросло, оно покалывало и наэлектризовывало шерсть Траволапки, заставляя её трястись от ужаса. В их глазах она не увидела ничего хорошего. Они смотрели на неё, как на врага, и это пугало её до кончика хвоста.       — Путница! — выкрикнул в тишину пещеры Валежник. — Приди и реши судьбу этой кошки!       Затем произошло что-то очень странное: все коты в пещере вдруг уткнулись носами в землю. Даже Валежник и второй кот, сопровождавший Траволапку в пещеру, низко склонили головы. От этого зрелища ученице стало ещё страшнее.       Из темноты вышла кошка. Обычная, ничем не примечательная худощавая кошка с грязной белой шерстью. Наверное, она и была той самой Путницей, которой так поклонялись здешние коты. Траволапка сглотнула, представив, как эта кошка могла заслужить такую репутацию.       Путница же тем временем остановилась прямо перед ученицей и посмотрела… сквозь неё? По спине Траволапки пробежало стадо мурашек. Ей стало очень жутко, когда она поняла, что кошка ничего не видит: она слепа.       Траволапка зажмурилась и сделала глубокий вдох. Что-то подсказывало ей, что незнакомка церемониться с ней не станет, несмотря на свою слепоту. Учитывая то, как преклонялись ей подземные коты, она наверняка была не лучше Железного Когтя и вряд ли станет жалеть свою гостью, понимая, что она слишком много знает. Сейчас решится судьба Траволапки: жизнь или смерть.