Seven Devils

 — Спасибо. За сотрудничество, — Вдова развернулась, направляясь к выходу, попутно сообщая результаты своей «вылазки». — Ты действительно намерен выпустить его? — я бесшумно вышла из тени, как только за Романофф закрылись двери. Локи развернул голову в мою сторону, одаривая меня недоуменным взглядом. Но в следующее мгновение его тонких губ касается ухмылка. — Ещё одна смертная, — тихо засмеялся он. Я поджала губы, пытаясь скрыть недовольство. Подошла к клетке и скрестила руки на груди. — А может, ещё один бальзам? Мм? — я прищурилась. — С такой тьмой в душе? Его голубые глаза глядят внимательно, чуть заинтересовано. — Не темнее твоей. — А так ли это на самом деле, дочь Зевсова? Слова застряли в горле. Гнев тонкой лентой обвил сердце. — Бартон, верно? — Может, и ты расскажешь? Афина Паллада. — Может и расскажу. Но не тебе. Ты и так знаешь достаточно. Сын Лафея. Локи прищурился, чуть склонив голову. — Тор, верно? Я слегка наклонила голову в знак подтверждения. — Ты пришла, чтобы просить меня взять тебя с собой? Я нахмурилась. — О чём ты? — В твоих жилах течёт кровь, перемешанная с жаждой мести. Ты хочешь отомстить. И ты увидела эту возможность во мне. Ведь если я захвачу Мидгард, у меня будет сила. Власть. Армия, с которой можно будет напасть на Олимп, если ты присоединишься ко мне. — Отец называл эту способность виденьем сердец. Ты видишь сердца. Все. Кроме своего. Ты не захватишь Мидгард. У тебя нет убеждений. Слишком ничтожный мотив. — А каков твой мотив для мести? — в его глазах мелькнула тень искры боли. Я стушевалась. Боль? Унижение? Поруганная честь? Или же детская обида? Но ведь я была права. Почему отец поверил не мне, а своему брату? Я кусала губу изнутри, пытаясь найти нужный ответ. Не для трикстера. Для самой себя. Корабль тряхнуло. — За тобой? Ответом мне была широкая улыбка. — Афина, защита тюремных отсеков на тебе. Не дай ему покинуть этот хелликарьер, — послышался в наушнике голос директора Фьюри. — Или последуй за мной. И отомсти. Я метнула в него взгляд, полный сомнений. Всё моё существо хотело буквально прокричать о согласии. Но частичка разума говорила об обратном. — Афина! — Ты будешь сильной союзницей. Богиня войны и мудрости. — Афина, как слышишь? Я колебалась. Кусала губу уже снаружи. — Ты идёшь по трупам. По жизням невинных. А я всегда защищала их. В этом разница. — Афина! — Поняла, директор. — Тогда зачем же ты пришла ко мне? — прошипел он. — Хотелось взглянуть на ещё одного павшего бога. *** Зелёные глаза Лафейсона смотрели так пристально, что казалось, прожигают меня насквозь. Он готовился произнести длинную тираду, дабы объяснить мне, что в выигрышном положении явно не я, но нас прервали. Как всегда. Возгласы других заключённых привлекли наше внимание, и мы забыли о прениях, молча спрашивая взглядом друг друга о причинах их беспокойства. Свет в камере Лафейсона замигал. Послышался звук, словно от взрыва, сопровождаемый криком заключённых. Звериный рык и удары кулаков заставили стражников двинуться к камере, в которой происходил бунт. Я уставилась на трикстера. — Планируешь побег? — Если бы я планировал сбежать, то делал бы это менее громко и заметно. Стражники, подоспевшие к клетке, онемели на долю секунды. Чудовище исполинского роста покинуло камеру и расправилось с ними в два счёта. Затем направилось к другой клетке, освобождая остальных заключённых. — Даже оружия взять не додумалась? — съязвил трикстер. — Тогда богине войны придётся позорно бежать с поля битвы, чтобы спасти свою единственную и не бесконечную жизнь. Уничтожив бога лжи взглядом, я всё же не преминула воспользоваться его, так сказать, советом, и быстро направилась к выходу, лавируя между легионом стражи, спустившимся для защиты темницы. У выхода я буквально врезалась в только что приземлившегося Тора. Больно ударившись лбом о доспехи, я зашипела. — Афина, ты в порядке? — спросил бог, удобнее берясь за рукоять молота, готовясь к подавлению бунта. — Шишку на лбу отметаем. А если ты о Локи, то он здесь ни при чём. Бунт — не его рук дело. Тор кивнул, принимая мои слова на веру. Затем остановил одного из стражников и проговорил: — Отведи её в чертог к Фригге и возвращайся. Мать присмотрит за тобой, — последние слова были обращены ко мне. Оставив меня на попечении аса, громовержец скрылся в темнице. Воин явно торопился присоединиться к битве, поэтому я не стала чинить ему препятствий, а быстрым шагом последовала за ним. А саму буквально разрывало от досады. Я теперь настолько бесполезна, что меня отдают под присмотр царице Асгарда. Неимоверно раздражает собственная беспомощность. Благополучно доставив меня к чертогам Фригги и передав меня ей «лично в руки», страж поспешил удалиться. — Моё почтение, Ваше Величество, — проговорила я, замечая её слегка растерянный взгляд, — я Афина, изгнанная богиня. — Тогда и тебе придётся сделать всё, что я скажу, и не задавать вопросов, — ответила Фригга, чуть улыбаясь. В чертогах она была одна. Но через мгновение рядом с ней возникла Фостер, окутываемая зеленовато — золотым свечением. Я догадалась, что это иллюзия. Так вот откуда у Локи эта способность. Богиня придвинулась ко мне, но я остановила её. — Неразумно рисковать своей жизнью ради смертных, — заметила я, понимая, что она хочет создать и мою иллюзорную копию. — Боги должны защищать смертных, — возразила богиня. — Я не всегда ею была. К тому же, у меня есть идея получше. Позволите? — я указала на меч в руках Фригги. Богиня недоумевала, но оружие мне всё же протянула. — Прошу прощения за испорченный пол, но это жизненно необходимо, — проговорила я, проводя мечом по ладони и шипя от жгучей боли. Алые капли крови упали на золотой пол. Я вернула меч богине и встала на колени, принимаясь рисовать собственной кровью знак, знакомый всем ведьмам и колдунам Греции. Надеюсь, она меня услышит. *** Тяжёлые двери чертогов царицы Асгарда медленно и тяжело отворились. Внутрь вошло существо, мало похожее на человека, с мертвенно — бледным лицом, ярко — голубыми глазами, заострёнными ушами. Фостер всполошилась, прячась за мою спину. — Убирайся, отродье, — воинственно настроенная Фригга направилась навстречу неприятному гостю, сжимая в руке меч, — если тебе дорога жизнь. — Я пережил и не такое, — возразило существо, сокращая расстояние. — Кто ты таков? — Я — Малекит. И пришёл взять своё. Фригга обернулась, глядя на Фостер, понимая, что его цель — Эфир, тёкший в жилах этой смертной. Малекит сделал шаг по направлению к нам, но богиня пресекла эту попытку, полоснув его мечом по щеке. Существо достало свой меч. Противостояние было недолгим. Фригга мастерски орудовала мечом и я жалела, что не упросила Тора отвести меня в оружейную. Вдвоём мы бы справились быстрее. Богиня уже приставила меч к горлу Малекита, но желанной победы не достигла. В чертоги вошёл исполин, устроивший разгром в темнице. Внутри всё сжалось. Сердце бешено колотилось от противного страха. Заметив направление взгляда Малекита, богиня развернулась, готовая нанести удар, но чудовище перехватило её руку, сжав горло Фригги и подняв её над землёй. Малекит направился в нашу сторону. — Дитя, ты посягнула на чужое, — произнёс он низким голосом, — так отдай. — Ты прав. Она посягнула на моё. И отдаст его мне, — я выступила вперёд, готовая защищать Фостер. Иллюзорную Фостер. — Ошибаешься. Малекит занёс руку для удара, но я успела поставить блок, ударив второй рукой ему по лицу. Он словно этого и не почувствовал. Удар вышел слабее, чем я рассчитывала, и это подвело меня. Малекит ударил меня по лицу в ответ. И его удар был гораздо сильнее. Я рухнула на пол, ощущая привкус крови во рту и ударяясь головой об пол. Понимая, что лучше потерять сознание на время, я закрыла глаза, изображая беспамятство. Но веки были чуть приоткрыты, чтобы наблюдать за всем, что происходит. Малекит перешагнул через моё тело и подошёл к Фостер, протянув руку. Иллюзия исчезла, приводя не прошенного гостя в ярость. — Ведьма! — прорычал он. Фригга лишь победно ухмыльнулась. — Где Эфир? — Малекит поравнялся с богиней. — Я никогда не скажу, — гордо ответила она. — Я тебе верю. Секунда — и меч вонзён в тело богини по самую рукоять. Прекрасное лицо Фригги исказилось гримасой боли. Она рухнула на пол. Моё сердце сжалось. Истошный крик Тора, полный злости и отчаяния, заполнил чертоги. Разряд молнии поразил Малекита, выжигая ему половину лица. Он рухнул на ступени, но его сподручный поднял его и спрыгнул с балкона, получив удар Мьёльниром в спину. Разъярённый Тор продолжал метать им вслед свой молот, но было уже поздно. Один медленно вошёл, понимая, что никогда не простит себе своё опоздание. Всеотец опустился на колени перед телом жены, положив её голову себе на руку. Он нежно поглаживал её щеку. Я поднялась, слизывая кровь с разбитой губы. Вошла Фостер и замерла, понимая, что царица погибла из — за неё. В чертогах ясно слышался запах смерти, горя и отчаяния. Он буквально сжимал лёгкие когтистыми лапами скорби, не давая свободно вдохнуть. Запускал свой яд в сердце, замедляя его работу, создавая ощущение того, что ему вовсе и не нужно больше биться. Просто незачем. *** Обряд похорон был пугающе красив. Ладья с телом Фригги, усыпанная лепестками цветов, величественно плыла по реке. Через мгновение она вспыхнула очищающим огнём от стрелы, пущенной в неё. Сотни погибших воинов следовали за своей храброй царицей в Валльгаллу. Асов плотным одеялом укатала скорбь. Всех и каждого. Она оставила свой тёмный след в душах, наложила отпечаток на разум, отбросила тень на лица. Пустые, стеклянные глаза асов отражали лишь пламя очищающего огня. Всеотец ударил посохом, когда ладья с телом Фригги достигла края. Её душа звёздной пылью вознеслась к небесам. И теперь она будет освещать путь своим заблудившимся детям, которые не знают правды. В отличии от меня. *** В полутёмной, уютной комнате сидели шестеро. — То, о чём я попрошу, сочтут изменой Родине. Победим — нам уготовано изгнание, проиграем — верная смерть, — размеренно говорил Тор, — Малекит знал, что Эфир где — то здесь, он его учуял. Если сидеть сложа руки, он явится снова и не оставит тут камня на камне. Надо вывести Джейн из Асгарда. — Радужный мост закрыт. Тессеракт заперт в хранилище, — возразила леди Сиф. — Есть иные пути из Асгарда. О них мало кто знает, — заметил Хаймдел. — Один уж точно, — ответил Тор. Все присутствующие поняли, куда клонит громовержец, и закатили глаза. — Нет, — попытался остановить Тора Вольштагг. — Он тебя предаст, — добавил Фандрал. — Я буду готов, — парировал громовержец. — И что же, — не сдавался Фандрал, — твою смертную стережёт легион эйнехерий, незаметно к ней не подберёшься. — Так подбираться буду не я один, — Тор многозначительно взглянул на Сиф. Та склонила голову в немом удивлении. — А как же Всеотец? — спросила асинья. — Я дал клятву оповещать его о любой угрозе престолу, — сказал Хаймдел. — Допустим, Локи тебе поможет. И, да, ты освободишь смертную. Дальше — то что? Нас убьют сразу же, как мы сделаем шаг из дворца, — продолжил Вольштагг. — Поэтому, мы пешком и не пойдём, друг мой. *** Я следовала за Тором уже знакомым путём. В темницу. На этот раз мне было спокойнее хотя бы потому, что на поясе, в ножнах, висел меч. Трикстер был явно не рад нашему визиту. — Тор. Паллада. В кои — то веки мой брат явился с визитом. Да ещё и смертную притащил. Чего ради? Чтобы злорадствовать? Глумиться? — Локи, довольно, — прервал его Тор, — хватит иллюзий. Трикстер прикрыл глаза, с покорностью склонив голову, являя нам истинное положение вещей. В его клетке царил хаос. Мебель перевёрнута. Книги разбросаны. На стенах следы копоти. Сам же он разбит. Растрёпанный, морально уничтоженный, он сидит у стены. — Лицезрейте меня, — бесцветным голосом проговорил он. Мы с Тором переглянулись и обошли камеру, становясь у другой стены, чтобы лучше видеть трикстера. — Она страдала? — боль звенела в голосе бога лжи. Так вот его слабое место. И я могу умело им воспользоваться в своих целях. Я могу отомстить Аиду с помощью этого бога, если мне не удастся обуздать Эфир. — Я пришёл сюда не для того, чтобы разделить с тобой горе. Но дать шанс на священное искупление, — Тор был непоколебим и жёсток. — Слушаю. — Знаю, ты жаждешь мести не меньше моего. Каждое сердце подвластно влиянию Эриний, богинь мщения. Даже сердца асгардских богов. — Поможешь сбежать из Асгарда, у тебя будет возможность отомстить. А после вернуться сюда. Какое — то мгновение трикстер колебался, переводя взгляд с Тора на меня и обратно. Затем он неуверенно и тихо рассмеялся. — В каком же ты отчаянии, брат, раз обратил ко мне, — заметил Локи. — По — твоему, мне можно верить? — Я не верю. Мать верила. Тор давил на больную мозоль. Видимо, Фригга была единственной, кто удерживал Локи от окончательного падения в бездну. — Но предупреждаю. Если в прошлых наших стычках я всё ещё надеялся, что в глубине души ты остался мне братом, сейчас эта надежда умерла. Предашь меня — я тебя убью. Трикстер молчал пару мгновений. Затем едва заметная ухмылка коснулась его губ. — Когда начинаем?