Когда адресат уже мертв

"День 3. Ньют, а когда у тебя День Рождения? Я бы хотел отпраздновать этот праздник сам, без всех, повеселиться за тебя. А если бы ты был жив, то мы бы повеселились вдвоем. Выпили что-нибудь крепкое, смеялись, рассказывали бы смешные истории, которые настолько глупы, что смешно только от этого. Мы бы просто валяли дурака впервые после того, как вышли из того гребанного Лабиринта, после того, как прошли пустыню и спаслись от ПОРОКа. Было бы очень здорово. Только есть один минус – ты мертв. И тебе уже не нужны Дни Рождения. Сегодня молодая девушка заходила ко мне, чтобы расспросить о том, чем я люблю заниматься. Я сказал, что не помню, а она предложила каждый день пробовать что-то новое – вдруг понравится? Сегодня она принесла книги. Я читал. Впервые за столько времени просто сидел на кровати и читал. В этих книгах рассказывалось о подвигах людей, о жизни и смерти, о любви. А потом мне стало почему-то очень грустно, кажется, я порвал одну книгу. Мне просто стало как-то печально от того, что герои все такие правильные, вечно выходят сухими из воды, с ними все хорошо после их путешествий и приключений. А я сижу в закрытой комнате, один. Мне почему-то показалось, что книги какие-то ненастоящие. Я спросил у той девушки, уверена ли она, что в книгах пишут правду. Она задумалась, пожала плечами и ответила: - Не во всех. Некоторое просто придумывают. Так я и знал. Я просто молча вернул ей стопку книг и сказал, что читать я не хочу. Сейчас вечер. Все мои друзья сидят на улице, смеются и болтают. А я стою у окна и смотрю вниз, на улицу. Я даже не знаю, хотел бы я так же сидеть и веселиться? Многие отпустили то, что удерживает меня, но они все же немного ненормальные, как и я. А мне становится хуже, Ньют. Действительно, хуже. Я прямо-таки чувствую, как в моей голове все путается, иногда я не могу с точностью сказать, что из этого правда, а что ложь. Не могу отличить реальность от иллюзии. Я схожу с ума. Помнишь, я хотел тебе кое в чем признаться? Так вот, как только я пойму, что почти совсем сошел с ума, я тебе напишу. Правда, ты не узнаешь, но все-таки. Мне станет немного легче. А потом я, наверное, умру. И мы увидимся уже где-то в другом месте. Во что ты верил? Насколько я понял, раньше люди верили в некое существо – в Бога. Они поклонялись ему, молились, просили о чем-то, верили, что после смерти попадают в его царство. А куда попадем мы? Если кроме ПОРОКа, Лабиринта и прочих “радостей” ничего больше не видели, не верили ни вот что. Я вот не уверен, что для нас есть место в каком-то хорошем месте. Все мы грешники. Мы убивали, чтобы выжить, а теперь что? А теперь у всех новая жизнь. Правда, не факт, что многим она нужна. Ньют, хочешь, я расскажу тебе, что я вижу из окна? Заходит солнце. Сначала небо было светло-голубым, потом стало темнеть, а вокруг солнца все было багровым, словно кровь на моих руках, когда я убил тебя. Солнце было уже не желтым, а скорее оранжевым, оно светило очень ярко, слепило глаза. А небо все темнело. Дует ветер. Окно открыто, поэтому я чувствую его. Ветер прохладный, не теплый, но и не холодный. Самое то для такого чудесного вечера. Ветер играет с прядями моих волос, которые отрасли за время, проведенное тут. Бренда говорит, что я выгляжу отлично, но я-то вижу, что она врет. Я выгляжу ужасно. Когда пришел Минхо, он, казалось, сначала вообще меня не узнал. Кажется, что теперь я олицетворяю безумие в его глазах. Знаешь, как интересно? Смотри. Ты умирал, сходил с ума, но я тебя убил, чтобы ты не мучился. А теперь с ума схожу я. Но никто не убьет меня. Так что теперь мучиться буду я. Несправедливо. Так вот. Солнце уже опустилось, пока я все это писал. Теперь в том месте небо немного светлее, чем в других местах, а наверху, стоит поднять голову, можно увидеть первые звезды. Интересно, что в Лабиринте и в пустыне нам было некогда наслаждаться такими моментами. Ты умер, не успел пожить в свое удовольствие. А я стою у окна, и вся эта тупая красота вовсе не приносит мне удовольствие. Наверное, только девчонкам она нравится. Например, Бренде. Или той миловидной девочке, которая теперь дружит с Минхо. Они ходят за ручку. Жизнь продолжается, а я, пожалуй, вернусь к себе, пока никто не стал ругаться, что добрая девушка отпустила меня подышать свежим воздухом" "День 4. Сегодня мне принесли листы для рисования и несколько простых красок. Та самая девушка – Сара, объяснила, что я должен нарисовать для нее то, что я запомнил больше всего. Какие-то мгновения жизни. Я долго думал о том, что бы мне такого нарисовать, чтобы передать все то, что было со мной в жизни. Я не помнил половину, но все же решил попробовать. Рисование увлекло меня. Я рисовал почти весь день, испачкался в красках целиком, даже испачкал стены и пол. Зато теперь они не белые, а с оттенком зеленого. В общем, когда я закончил, на листах был изображен Лабиринт, гриверы, пустыня, а еще ты, Ньют. Я не умею красиво рисовать. Точнее, я вообще не умею рисовать. Но тебя я постарался запечатлеть таким, каким запомнил. В крови, но со светлыми волосами. Худого и уставшего, но с улыбкой на лице. Девушка ожидала совершенно другого, когда я ей все показал. Она внимательно все рассмотрела, потом покачала головой с милой улыбкой и вышла, держа в руках твой портрет. Через некоторое время, точно сказать не могу, Сара вернулась. Она уже не улыбалась. Она забрала у меня краски. Я попросил ее оставить твой портрет на память, но она пробормотала что-то про стрессы и унесла все. Это был второй раз, когда я сорвался. Уже не помню, что я сделал, но, кажется, мне вкололи снотворное, и я уснул. Проснулся я только час назад, а теперь пишу тебе тут. Знаешь, если эти приступы агрессии будут продолжаться, меня тут будут бояться. Я не хочу этого, но так получается. Не люблю, когда кто-то напоминает мне о тебе лично или трогает мое. Почему она забрала картинку у меня? Подумаешь, она бы стояла у стены, и я бы мог говорить с тобой. Я никому не позволю прочитать эти записи, перед смертью я все это сожгу. А ты все равно ничего не узнаешь, так что неважно. А пока я буду думать, что мои слова чудесным образом доходят до тебя. Пришла Бренда. Наверное, мне пора. Я напишу тебе завтра, Ньют"