С ног на голову-2

Приведдд всем!!! На самом деле я была настроена только на то, чтобы закончить сей фик, и выложить его "оптом", но выходит, что одной, и даже двумя главами мне обойтись не удается, а потому, выкладываю продолжение. Кому покажется дальнейшее действо сопливо-сентиментальным, скажу сразу - да, это очень и это сопли. И еще любовь, которая всегда и во всем права! На самом деле, Ватсон понятия не имел, что же ему теперь делать! Опыта общения с подростками у него не было, а уж с разгневанными «серыми кардиналами» весьма влиятельной европейской страны — тем более. Но упрямая мысль о том, что, вероятнее всего, судьба устала указывать Майкрофту на его ошибочные шаги и просто долбанула обухом по самому дорогому (голове, само собой), не отпускала Джона. Он очень хотел верить в то, что после того, как мир воцарится в жизни и душе героев этой трагикомедии, каждый из их многострадальной четверки вернется в собственные тела. — Я ничего, НИЧЕГО о ней не знаю. Джон, что тебе от меня надо? — спрашивал Майкрофт, сидя в кресле так, будто бы проглотил все свои трости разом. — Цвет глаз. — Это тебе зачем? — с некоторым удивлением вопрошал Холмс, хмурясь больше обычного и забавно покусывая изнутри собственную щеку. — Го-во-ри! — настойчиво требовал Джон. — Зеленый. У неё зеленые глаза, как и у её матери. А еще она — профессиональный манипулятор и сильна в переговорах. — Вот даже теряюсь в догадках, в кого сие чудо могло уродиться! — пошутил Ватсон и добавил поспешно, - ну, вот и молодец, Майки, а говоришь — ничего не знаешь. Говоря откровенно я вообще не специалист в детской психологии, но кое-что смыслю в женской, так что не переживай, друг мой, все будет по высшему разряду! Ватсон намеренно говорил на манер Майкрофта, зная, что того неимоверно бесит вот такое шутовское поведение собственного тела. И только он собрался словесно приложить Джона отборным потоком изысканнейших нецензурных выражений, как раздался телефонный звонок. — Твой? — Твой! Майкрофт взял аппарат и нахмурился: неопределенный набор знаков вместо номера — это было из ряда вон для одного скромного правительственного чиновника. — Кто? — Не представляю, — пробормотал Холмс и принялся сосредоточенно покусывать щеку изнутри. — Мне совсем не нравится, когда ты так говоришь. Отвечай. Холмс еще какое-то время колебался. Но все-таки нажал на кнопку и передал телефон Ватсону. — Майкрофт Холмс. Глаза медленно начали расширяться и Джон, лихорадочно взглянул на экран, нажимая на громкую связь: — Шарлотта у них, Майкрофт. Мне прислали срезанную прядь волос и угрожали тем, что следующая посылка будет сразу с пятью пальцами. А потом еще… Мужчины переглядывались, не в силах произнести ни единого слова. Джон сглотнул и как можно спокойней сказал: — Клаудиа? Здравствуй. Джон быстро посмотрел на самого себя с вытаращенными глазами и отмахнулся, жестами показывая, что справится с разговором без посторонней помощи. — По данным моей разведки, Шарлотта поехала к тебе. Её перехватили по дороге. Тебе звонили? — Нет, мне никто не звонил. — Позвонят. Я поняла, что они очень хотят иметь возможность размазать тебя и меня по стенке. — Кто они и откуда им известно, что Шарлотта — моя дочь? Джон вел разговор, а Холмс уже взял себя в руки и сидел за столом, внимательно просматривая информацию обо всех прибывших в страну. Сообщения были разосланы, шестерни машины закрутились, оставалось ждать хоть какого-то результата. — У меня есть пара вариантов, но для более точного ответа мне нужно время. Ватсон посмотрел на Холмса, тот кивнул. — Тебе нужно приехать, Клаудиа, и срочно. Если я правильно рассуждаю, они захотят видеть и тебя и меня в своем логове. — Вылетаю. Телефон замолчал. Майкрофт сжал руки в кулаки и стукнул по столу. — Черт! Откуда они могли узнать о том, что у меня есть дочь? — практически зарычал он. — Шило в мешке не утаишь, Майкрофт. Возможно, они не уверены до конца в твоей причастности к этому ребенку, а потому мы еще и не получили звонок с требованиями. Зазвонил телефон. Джон нажал на кнопку вызова и сразу же включил громкую связь: — Мистер Холмс, у нас ваш брат. Он слишком любопытен и имеет дурную привычку совать нос туда, куда не следует. Если вам дорога его жизнь и жизнь его парня, соберите два миллиона фунтов и все необходимые документы на вывоз антиквариата из страны. Через два часа мы с вами свяжемся. Голос был скрипучий, явно измененный программой. Они застыли. Джон упал в кресло и сжал кулаки: — Твою мать! За два часа на ноги были подняты два лучших подразделения Ми-6. Операцией руководил сам Джон Ватсон, в теле которого находился Майкрофт Холмс. Майкл Блейнджер — глава Ми-6, выразил сомнение в профессионализме доктора Ватсона, но когда тот начал четко и ясно ставить задачи, успокоился и дал тому полный карт-бланш. Клаудиа прилетела ровно через два часа. Она выглядела уставшей, но не сломленной. Джон смотрел на неё глазами Майкрофта и думал о том, что тандем этих двоих мог бы развернуть планету в обратную сторону. Или стереть её с лица земли к чертовой бабушке! — Майкрофт, я так виновата перед тобой… Клаудиа изменилась, стала более женственной. Она была красива именно той настоящей зрелой красотой, которая делает женщину притягательной, интересной. Джону жутко не хотелось сейчас быть на месте Майкрофта, потому что все эти слова не предназначались для него, но Клаудии нужно было выговориться. Беспокойство за жизнь собственного ребенка смягчили её сердце, делая из неё обычную, сходящую с ума мать, готовую пойти на все ради спасения жизни драгоценного чада. — Я… — Я должна была тебе сообщить о том, что у тебя родилась дочь. Но я не могла… Жутко злилась на тебя первое время, думала, что ты - бессердечный ублюдок, которому не нужны довески в виде детей, все эти пеленки и подгузники, и… — Ты… — Нет, послушай пожалуйста. Шарли завела разговор о тебе, когда ей не было и семи. Я не сказала ей правду. И пожалела. Но она упрямица, маленький мул. Помнишь то наше фото? Джон потер лоб и выдохнул. — Помню, конечно. — Она нашла его и уже не отстала от меня. А потом Шарли практически влюбилась в твоего брата и его сайт. Помню, какие истерики она мне закатывала, требуя отправить её к тебе. И тогда я жутко разозлилась и рассказала, что ты не хотел, чтобы она появлялась на свет. Джон воззрился на женщину и с какой-то огромной, вселенской обидой за Майкрофта, сказал: — Клаудиа, это было подло с твоей стороны. Ты не имела на это права, а вот сказать е…мне сказать ты была должна. Что было дальше? — Она жутко переживала, а спустя месяц я увидела запросы в браузере и проверила телефонные разговоры. Малышка решила использовать тебя, как средство достижения тех целей, в которых я ей отказывала. — Ты не поощряешь её занятия астрономией? — Это блажь, Майкрофт. Вспомни нас? Мы жили безумно интересной, насыщенной, полной опасности жизнью. А она? Она сидит сутками в обсерватории и считает звезды! Джон смотрел на эту эмоциональную женщину и улыбался. Он отчего-то подумал, что будет в полном восторге от дочери Майкрофта. Если она взяла самое лучшее от обоих родителей, то это будет взрывоопасная смесь. Малышка станет истинной соперницей Шерлоку. — Послушай, Клаудиа, давай отложим наш разговор. Май… Джон зовет нас к себе. Женщина кивнула, приподнялась на цыпочки и поцеловала Джона в щеку. Тот, видя открытый в изумлении собственный рот, округлил глаза и улыбнулся Майкрофту. — Они требуют вас двоих, — тихо произнес Холмс голосом Джона, — если вы не появитесь в «Олимпии» в ближайшие двадцать минут, они начнут планомерно убивать заложников. У них Шарлотта, Шерлок и Грегори. — Я готова, — отозвалась женщина и вскинула голову. — Я нисколько в этом не сомневался! Тело Джона Ватсона отдавало приказы, а специалисты готовили Майкрофта и Клаудию к встрече с террористами. — Вы войдете в дверь, чемодан с наличностью будет у Клаудии. Ты, Майкрофт, будешь безоружен. Тебя обыщут более тщательно, оружие будет у неё. — Где? — Поверь, я знаю, что делать, — отозвалась женщина и щелкнула карабином бронежилета. — Все, что вам надо сделать — попытаться вывести их в зону видимости. Это может быть окно — их в помещении выставочного зала всего четыре, или дверь. Здание будет целиком оцеплено и каждый вход и выход будет висеть под прицелом снайперов. Клаудиа, ты знаешь, что делать. — Думаю, Майкрофт тоже вполне осведомлен, — сказала женщина и посмотрела на Холмса в теле Джона Ватсона. — Естественно, — пробормотал тот и приложил телефон к уху, — Вертолет на крыше, все наверх, — выкрикнул Ватсон и операция началась. Кровь стучала в висках Джона, адреналин впрыснулся в кровь и разогнал сердце до состояния паровой машины. Клаудиа была собрана и спокойна, чем восхитила Ватсона сверх всякой меры. Они молча летели над городом, смотря каждый в свой иллюминатор. Майкрофт в теле Джона сидел около пилота и сосредоточенно мониторил ситуацию с помощью собственного коммуникатора. «Олимпия» призывно светилась огнями. Вертолет приземлился на ипподроме и, пригибаясь от вихревых потоков, Джон и Клаудиа перебежали ко входу в здание. Они застыли у двери и едва заметно кивнули друг другу. Когда распахнулась створка и на них уставилось дуло автомата, оба, как по команде, подняли руки вверх и склонили головы. Чемодан с наличностью был пристегнут к запястью женщины, а ключи висели у Джона-Майкрофта на лодыжке. — Деньги! — рявкнула улыбчивая маска одного из трех поросят. — Заложники, — тихо, но твердо произнес Джон голосом старшего Холмса. «Свин» что-то сказал на незнакомом Джону языке в рацию и, выслушав приказ в наушнике, жестом приказал им двигаться вперед. Их привели в выставочный зал (как Майкрофту удалось это спрогнозировать?) и толкнули в сторону колонн. Еще две маски-свиньи расположились на диванах с оружием наперевес. — Деньги, — хрипло рявкнула одна из свиней. — Заложники! — твердо повторил Джон. — Не тебе, тварь, ставить нам условия. — Не мне, но если убьешь нас, не получишь ни цента. Чемодан можно открыть только с помощью ключа, который у меня на лодыжке… — Джон в теле Майкрофта поднял руку вверх, предупреждая движение в его сторону, — и шифра, который знает только она. — Подготовился, говоришь? А я просто возьму и отстрелю этому твоему позеру руку! Или нос! Да, нос! Противный скрипучий смех раздался в помещении и всех действующих лиц этого представления ощутимо передернуло от отвращения. — И никогда не выберешься из страны. Тебя закопают прямо тут, на этом самом ипподроме, и по твоим истлевшим костям будут до скончания веков бегать жеребцы и кобылы! Ватсона несло, он не мог остановиться и говорил-говорил-говорил. Он даже не заметил, как Клаудиа с громким «ааа» завалилась набок и замерла в скрюченной позе на полу. Свиньи начали какое-то броуновское движение в пространстве. Один попытался вырвать чемодан из рук женщины, второй метнулся к заложникам, которые сидели у дальней стены и могли наблюдать за ситуацией, а третий начал беспорядочно стрелять по стенам, будто бы моментально теряя рассудок. Вспышки света, сизый дым и вонь мгновенно распространились по залу, забиваясь в ноздри и туманя сознание. Автоматная очередь прекратилась столь же стремительно, как и началась. Третий свин замертво упал на пол, непроизвольно приложив себя тяжелым прикладом собственного автомата. В небольшие окна под самым потолком ворвались гибкие парни в черном, и на тросах спустились вниз, мгновенно перехватывая инициативу и блокируя даже малейшую попытку сопротивления. Клаудиа сидела у колонны, прижимая мокрый платок к лицу и пытаясь справиться с кашлем от слезоточивого газа. Джон, находящийся в теле Майкрофта, пытался сквозь соленую влагу разглядеть младшего Холмса, но сквозь пелену видел лишь размытые движущиеся силуэты. «Свиньи» были повязаны, и когда в помещение влетел взъерошенный Джон Ватсон, в его сторону ковыляли Шерлок с Грегори, развязанные и в разодранной одежде. Одновременное «Шерлок-Грег-Джон-Майк» раздалось над сводами зала, и мужчины практически влетели в объятия друг друга. Клаудиа прижимала к себе свое сокровище, которое с криком «Ма» бросилось к родительнице, бормоча что-то на немецком и не скрывая слез, а наши герои, совершенно не обращали внимания на окружающих, переплетаясь руками и облегченно выдыхая. Они стояли, закрыв глаза и с трудом переводя дыхание. — Ну все, хватит… — пробормотал хриплым голосом Шерлок и первым вырвался из неожиданного кругового объятия. Да так и застыл, переводя взгляд на Джона, Грегори и Майкрофта. Те тоже отстранились и смотрели друг на друга, не веря собственным глазам. — Джон… Это… эмммм… ты? — тихо спросил Холмс-младший и закусил губу. — Чертов засранец, иди ко мне! — не веря своему счастью, выпалил доктор и притянул Шерлока за шею, — Мы в себе! Боже, мы в себе! Грегори смотрел на старшего Холмса и улыбался своей самой очаровательной улыбкой. — Мы могли бы тоже… Нет? — Да! Холмс притянул к себе инспектора, пахнущего конским навозом и чем-то еще, и понял, что лучшего афродизиака в его насыщенной политической жизни еще не было! А после того, как все закончилось, Майкрофт и Клаудиа провели допрос с пристрастием, и, довольные результатом, прощались на взлетной полосе. — Ма, ты позволишь мне приезжать к… отцу? — тихо спросила рыжая бестия, смотря пронзительными изумрудными глазами прямо на Клаудию. — Если он не будет против… — тихо ответила та и посмотрела на Холмса. Майкрофт сделал шаг к дочери и неловко обнял её, чувствуя жуткую сентиментальность, копившуюся в уголках глаз. — Я буду безмерно счастлив, Шарлотта. Девчушка расплылась в довольной улыбке и произнесла: — А Шерлок-то совсем не так умен, как мне казалось. Но вот Грегори — это просто нечто! Отец, мне он понравился! И подмигнула, задорно и так по-шерлоковски, что Майкрофт открыл рот от неожиданности и потом рассмеялся. Самолет взмыл ввысь, а старший Холмс все стоял и смотрел на истаивающую полосу, начертанную неведомым гигантским пером.