Между прошлым и будущим...

Не живите каждый день как будто он последний. Живите каждый день как будто он первый!

POV Аня.       Нужно ли ценить каждый миг нашего существования? Безусловно. Можно ли надышаться перед смертью? - перед смертью, увы, не надышишься. Способен ли один поступок, один взгляд всё отстроить, повернуть? - Молодец малец, быстро кумекаешь! - послышалось в стороне. Конечно, не трудно догадаться кто это. Единственный вопрос, который задевает моё сердце с начала поездки и по сей день - «На что способна я? Не слаба ли я духом? Что может измениться?» Впитывая эти, отнюдь не весёлые мысли, о граничащем сумасшествии, я совсем потеряла заветную нить разговора обеспокоенного Паши и Сергея. Существа, окружившие Костенко со всех сторон, моментально улетучились, сквозь организованную дымовую завесу. "На что способна ты?" - подначивает внутренний голос. Однозначного ответа я не найду, так как всё слишком запутано, слишком, но я понимаю, что если буду также прятаться за спиной Вершинина, ни разу не взглянув напрямую своим страхам в глаза - произойдёт нечто жуткое и непоправимое. Крепко схватившись за куртку Паши, медленно опускаю глаза на плотно зажатый в руках парня прибор. Я всё сделаю сама! - ураганом проносится в мыслях. ***       Окаменевшие уста не в силах что-либо воспроизвести, поэтому ничего не сказав другу, я срываюсь с места. Конкретного плана нет! Я обязана! Минуты могут быть роковыми... Плевать! Сердце отбивает рваный ритм, но бег - единственное спасение для меня и Паши. Бегу три секунды, пять... - выстрел не последует. В данный момент перед глазами всё плывёт, смешиваясь в единую палитру, и только белое пятно отчётливо виднеется на затемнённом фоне. Полностью покрываю собой исхудалое, старческое тело КГБшника, предоставляя парню возможность скрыться, подобрав подходящее место. Чувствую резкий толчок в живот, кровь! Тонкая вязкая жижа неторопливо пропитывает собой вязанный свитер и пуховую куртку. - Аня, мать твою! - ругается Вершинин, - скорее сюда! - Бегу! - превознимогая колотую боль в области живота, отчаявшись выбраться отсюда живой и добежать до Паши, кричу я. *** - Ты как? - полушёпотом спрашивает блондин, осматривая меня на предмет ранений. Его взгляд устремляется на алом пятне. - Антонова, я тебя ненавижу! - прошипел он, прижимая меня к себе. Замёрзший трамплин скользит под ногами так, что я еле стою на хрупких, будто восковых ногах. Бежать некуда, мы в ловушке... опять! Костенко на негнущихся ногах подходит всё ближе и ближе, словно смакуя свой триумф и, соответственно наше фиаско. Ощущаю, как напрягся Павел, вздымая широкие плечи верх, попутно закрывая меня. Шаг назад, ещё и ещё... Страшно подумать, что будет дальше? Чем обернётся наше путешествие на краю пропасти.