***
Бездыханное тело КГБшника лежало около той самой батареи, изредка содрогаясь от нанёсенных ран - щека полностью исцарапана, на припухших губах красовалась алая жижа, всё тело саднило и кровоточило. - Тише, тише, милая! - парень подробно изучил каждую деталь моего израненного побоями лица, целуя в висок. - Он будет жить? - тихо прохрипела я, наконец оторвавшись от Павла. - Да куда он денется, когда разденется? Будет, - констатировал Игнатьев, склоняясь над своей копией, - уж я то себя знаю! - И что предпримем? - развёл руками Вершинин. - Значит так, сейчас около одиннадцати, я собираю сумку в дорогу - следует поторопиться, а вы пока идите в ванную! - Зачем? - Ане рану промой и забинтуй, а у меня дело есть ещё одно! - ответил Сергей, - Эй, только без глупостей там! - крикнул он вдогонку. Ноги немели при малейшем прикосновении к полу, но не подавая должного вида, я ринулась вперёд, попутно наблюдая за идущим Вершининым. Приотворив дверь в маленькую комнату, я замерла: потолок полностью оплетённый паутиной, заржавел, потопая в жёлтых разводах, сверху капала жидкость похожая на воду, а стены погрязли в, казалось, годами неотмываемой грязи - вот он, образец советского дизайна: бедность и никакой броскости, так часто падающей на глаза. - Ань, - развернувшись, я увидела парня, который держал эластичный бинт и ватку, измоченную в перекиси водорода. От этой картины я недовольно поморщилась - многое напоминает о моментах, неприятных моментах спасения Лены...***
- Подорожник всегда лучше пластыря! - маленькая девочка улыбнулась и продолжила осматривать рану. - Да, и чем же? - поинтересовалась блондинка, с интересом разглядывая свою сестрёнку. - Не знаю, - пожала плечами та, - я когда с велосипеда упала, приложила подорожник - всё и прошло! - усмехнулась Лена. - Лен, мы ведь... подруги с тобой, да? Давай на «ты»? - спросила Антонова, свешивая обе ноги к земле. Девчонка лишь хитро улыбнулась и кивнула...***
По моей щеке скатилась одинокая слеза, наполненная грустью и печалью. - Ань, ты чего? Не больно же! - обратился Паша. - Всё хорошо! - выдавливая из себя подобие улыбки, промямлила я. - Ты всё? - с удивлением моргаю, исследуя перебинтованную рану. - Ну да! В тот момент я лишь смотрела в одну точку, рассматривая черты лица блондина: неряшливо разбросанная копна волос, зелёные пленительные очи, нос с горбинкой, пухлые сладкие губы. Поцелуй... лёгкий, практически невесомый, но мне мало... Притягиваю Павла ближе, обвивая его шею своими ручонками. - Ань, надо остановиться! И в ту секунду меня словно перемыкает: он прав, насколько это не было бы обидным, ещё рано, не время. - Да, прости! - виновато опускаю опухшие глаза. - Просто пойдём!***
Мы вышли из душного здания, справившись со всеми негараздами - разъярённый КГБшник приковал своё «я» к батарее железными наручниками, таким образом выигрывая время, необходимое время. Холодный поток воздуха облепил лицо, а ночной мрак поглотил своим господством всё пространство, и только мерцающие огни близлежащей станции выделялись на тёмном фоне. - И куда дальше? - поинтересовался Паша. - На станцию! - не задумываясь ответил Костенко, взором окинув ещё живой город! Счёт пошёл на минуты...