Не такой, как все

Дженсена можно ненавидеть, но нельзя не любить. Дженсен мог вынести мозг за две минуты, и одним взглядом сделать счастливым. Мог склочно сраться полдня, за то, что нарушили его личную зону - это моя половина кровати, и не храпи мне в ухо, Джаред, фу! И плевать ему что спальня, вообще-то, Джареда. И бесцеремонно складывать во сне на Джареда все свои конечности, и попробуй заикнись про эту самую зону - смертельная обида, но когда они оказались запертыми на два часа в лифте - вместо ожидаемого скандала устроил Джареду такой горячий подарок, что вызволившие их служители выглядели слегка смущенными и отводили глаза, а Дженсен лишь заботливо спросил - ты в порядке, дорогой? Не слишком дискомфортно себя чувствовал? Какой уж тут, на хрен, дискомфорт, у него такого крутого минета в жизни не было. Ну и хм, остального тоже, да. Дженсен так отдавался, будто неделю был на голодном пайке, а потом Джаред вспомнил, что однажды Дженсен пытал его, расслабленного, выпившего, на предмет его, джаредовых страхов. Они тогда здорово напились, и болтали обо всем. - Слушай, ты прости меня. - За что? - Помнишь, я говорил, что ты тупой спортсмен? - Что, правда? Серьезно? - Ладно, не будем. - И что там со спортсменом? - Я ошибался, ладно? Ты не тупой. - Спасибо, я знал, что ты мудак, но меня это не остановило, я не боюсь людей, тем более что мы все... - Мудаки, да? А чего ты боишься? Нет, серьезно. Я рассказал тебе о своих страхах. Мне, вроде как, полегчало, может и тебе поможет, и я должен знать... Что? Что ты смеешься? Не бывает так, чтобы люди ничего не боялись. Ты просто не помнишь. Джаред ржал и говорил что попало, что боится грозы, что боится ездить в лифте - эта была детская правда, давно устаревшая, но для такого случая подошла, тем более Джаред никак не мог сказать настоящей правды - чего он на самом деле боится. Может быть, если бы он поделился с Дженсеном - чувак, я боюсь что однажды утром проснусь - и увижу, что тебя нет рядом. Я обойду весь город, все скверы и парки, все подъезды, я буду искать тебя везде - и найду случайно - чужим, не помнящим меня, ты будешь сидеть с каким-нибудь омегой в ресторане, улыбаться ему, слушать его, ухаживать за ним. Ты будешь играть в теннис с сослуживцем альфой, даже и с Карлом, и Карл в той реальности будет обычный нормальный парень и вы вместе будете пить пиво по воскресеньям и обсуждать спортивные новости, и в твоей жизни не будет меня - никогда не будет, и я не подойду и не разрушу твою жизнь, потому что ты в ней, этой чужой жизни, будешь выглядеть вполне довольным. Дженс, самое страшное в этом кошмаре то, что это ведь даже и не кошмар - это правда так было, и если будет хотя бы один шанс вернуть все назад - ты сделаешь это, и я не буду тебе мешать. Может, если бы он поделился - ему бы стало легче, но это было выше его сил. А так - все получилось именно так, как он боялся, ну то есть совершенно по-идиотски. Не найдя утром в постели рядом с собою Дженсена, Джаред первые полминуты лихорадочно уговаривал себя, что Дженсен в ванной комнате, а почему не слышно шума воды, так это... он не успел придумать - да и не захотел. Кошмар завладел им мгновенно, обрушился на него тоской, обреченностью, страхом - нет. Нет-нет-нет, только не это. Это всего лишь глупый страх, иллюзия, надо позвонить... Моргану? Да, точно. Как никогда он сейчас понимал Дженсена, сойти с ума - вот самый ужасный страх, и если Морган не ответит, если окажется, что такого не существует, то он вполне может сбрендить. Морган не сразу, но ответил, велел приезжать, встретил в воротах, сел с ним в машину, торопливо махнул - езжай. Первый ужас прошел - мир реален, но нахлынул новый, еще более острый - что с Дженсеном? Где он? Сказали одновременно вдвоем - течка - но Морган хмуро, а Джаред вопросительно, и тут же следом Джаред спросил: – Что делать? Где его искать? Искали Дженсена вдвоем, потом разделившись, и Джаред снова начал проваливаться в свой кошмар, он точно так, как в кошмаре - ездил по улицам, спрашивал людей, заглядывал под мосты, в кофейни, в магазины, и все больше сходил с ума, он никак не мог себя уговорить, что все ок, все нормально и Дженсен найдется. Все было совсем не ок, обращенный альфа мог натворить бед. Морган говорил, что Дженсен мог привлечь кого-нибудь своим запахом, а потом в процессе траха вспомнить себя альфой и разорвать партнера, или же наоборот, настолько потеряться в незнакомом, никогда не испытанном ранее состоянии, что мог стать совершенно беззащитным, и позволить сделать с собой такое, что думать об этом совершенно не хотелось. Джаред не помнил где бросил машину, обшаривал парки, улицы, где-то посеял телефон, от него, он видел, уже шарахались, когда он подбегал к людям с безумным взглядом, а потом он вроде как-то отключился. Он не помнил, как наступила ночь, и как он оказался за городом, на берегу реки - почему сидит, обхватив колени, и смотрит на воду. Поднялся тяжело - ноги все еще нещадно ныли, посмотрел кругом, и побрел назад - ужасаться своему приступу страха не было сил, вообще ни на что не было сил, брел по краю дороги, его освещали проезжающие редкие машины, объезжая далеко, пока рядом с визгом не затормозила какая-то тачка и он не услышал голос, от которого медленно осел в пыль. Дженсен упал перед ним на колени, тряс его, кричал что-то сердито-испуганно, спрашивал - где ты был, Джаред, что с тобой?! Джаред, отвечай! А у Джареда не было сил, ну и зачем что-то говорить - Дженсен живой, здоровый, и не пахнет резко как течные омеги, и хорошо. Джаред вздохнул прерывисто - его отпускало, отпускало наконец, уходила страшная бетонная тяжесть, он обхватил Дженсена так, что тот охнул, вцепился намертво, обеими руками, и заплакал, спрятал лицо у Дженсена на плече, и никак не мог остановиться, а Дженсен - притих, гладил его по спине одной рукой, другой держался за него и безостановочно говорил: – Прости пожалуйста. Простипростипрости, я не знал, я бы предупредил если бы знал, прости. Я думал быстро, задержался на полдня думал, всего два часа ты не проснешься еще. Я не знал, что ты так, прости, я хочешь поклянусь, что никуда не уйду? От бубнения Дженсена на одной отчаянной ноте почему-то становилось легче, Джаред вздохнул, еще раз вздохнул, все не выпуская Дженсена из рук, прогнусавил сердито: – Хочу. Поклянись, ебаный ты дурак, что не денешься никуда, пока я сплю. Дженсен замер, перестал гладить его по спине, потом обнял его уже обеими руками, серьезно, чуть не торжественно пообещал: – Клянусь. Но таки не утерпел, треснул Джареда кулаком по спине, и рявкнул ему в ухо: – Но и ты поклянись, что не будешь мне больше врать! Джаред не размыкая объятий, поежился, и туда же в плечо Дженсену проговорил: – Я не врал, я просто... не смог сказать. – Я же смог! – Ладно. Ладно, ты и так знаешь. Я не могу без тебя жить. Потому и вылез этот страх. Что ты исчезнешь, и... все. Все. Доволен? Дженсен притих, и Джаред буквально почувствовал его смятение, а потом к ним на помощь пришел Морган. Выступил из темноты, и вежливо произнес: – Парни, три часа ночи. Поехали, я отвезу вас домой, там будете выяснять отношения. И, Дженсен. По моим расчетам течка будет примерно... – Заткнись. Замолкни, ради бога, или я запихаю твой медицинский чемоданчик тебе в рот. – ... на следующей неделе. – Морган. Джаред не слушал дальше, как они беззлобно переругиваются, и Дженсен одновременно суетился вокруг него, отряхивая ему колени, потом тащил в машину и обнимал за плечи, и все время тревожно заглядывал ему в глаза. Джаред так устал, так был выпотрошен, что не мог думать, он просто грелся во внимании Дженсена, и, ну типа да - едва не плакал снова - как омега, у которой прорвало кран. Морган сказал бы - истерика, и был бы прав, но он благоразумно помалкивал. Не хватило сил продержаться до дома - таки вырубился, заснул в машине, и потом сквозь сон чувствовал, как тащит его Дженсен, открывает- закрывает двери, втаскивает чуть не на себе в спальню, раздевает его, хотелось сказать - не надо, но сил не было, а потом Дженсен лег рядом, обнял его крепко, и Джаред довольно вздохнул, медленно проваливаясь в сон. Нерассказанный вовремя страх стал маленьким, крошечным, прозрачным - не ушел совсем, но Джаред верил - завтра, когда он проснется, и рядом будет вечно недовольный, чуткий, верный, склочный но такой любимый Дженсен - этот страх умрет окончательно.