Не бойся потерять меня...

"Смотри, - одними губами прошептал Истер, тем не менее не переводя взгляд. Вмиг успокоившийся шатен опустил взор, лицо у него было каменным и не живым. Резкие черты проступили еще резче - пореза у Рея не было. Лишь красная полоска шрама, понемногу разглаживающаяся..." Было что-то в этом моменте очаровывающее. Странное и манящее, как тайна, которую всякому хочется разгадать. Накрыв небольшой шрам на бледном запястье своей ладонью, мужчина осторожно огладил его кончиком большого пальца. Нежно, будто кожа ребенка. И крови немного, лишь то, что успело вытечь из раны до заживления. До заживления!.. Подхватив чуть тяжелого мальчишку на руки, не стесняясь и не полностью понимая собственных действий, Люц усадил его к себе на колени и приблизил чужую руку на пару-тройку сантиметров к глазам. Клетки нарождались просто с чудовищной скоростью, - признак усиленной регенерации, которого просто не может быть у человека. Или, по крайней мере, обычного человека, но как же тогда Рей, кто же тогда он? Не отрывая взгляда от своей же заживающей раны, блондин прижался теснее к охотнику в поиске защиты и прошептал: - Во время горячки, как во сне, я видел ангела; у него были длинные снежные волосы и темные-темные глаза, как у Вселенной... он говорил странные вещи... он говорил о милости миру, если я сделаю все правильно... и я не понял его... что это могло значить, а? - Тише. - Положил ладонь на блондинистую макушку, охотник взъерошил мягкие волосы, успокаивая. Шепот же вышел каким-то интимным, что ли, но подобное озаботило разве что Люца, а не ушедшего глубоко в себя Рея. - После того, как очнулся, ты стал другим. И я тоже не знаю, что это значит, но что с того? Знать абсолютно все невозможно, поэтому остается принять это как данность. - Сосредоточив взгляд только на нахмуренных бровях, опущенных ресницах, мужчина чуть мотнул головой, отгоняя наваждение. Так ведь не должно быть, он ведь не должен хотеть поцеловать своего подопечного? Да, это иррационально, неправильно. - Данность? - Вскинув голову, полукровка недоуменно хлопнул глазами. И в упор, песочный против зелени, посмотрел в чужие глаза. Наемник неосознанно задержал дыхание, через мутную дымку, укатавшую сознание, пытаясь осознать ЧТО собирается сделать. Наивно-близкий Рей казался чуть ли не богом, которого смогли как-то удержать его грубые объятия, молодым и прекрасным богом. - Данность... - Хрипло и низко, и внезапно вызывая жар. Он чувствовал, кожей, мышцами, венами - телом - как этот жар тугим комом зарождается где-то в животе и безжалостной волной поднимается к горлу. И мешает говорить, сказать: "Остановись!" или "Прости!", убивая сразу все попытки прекратить это необъяснимое безумие. Вряд ли потом это безумие станет достойным оправданием! - Могу я... Еще бледные, губы мальчишки притягивали. И это пугало - никогда Люц никого не хотел. А блондин не стал спрашивать, просто понял все по взгляду и еле заметно, печально улыбнулся. "Надо же, история повторяется. Я не могу ни с кем быть рядом, я убиваю всех близких людей. Вечно любим! Что я делаю с ними?.." А он и правда изменился. Чуть загорелось внутри странное, мимолетное и незначительное желание, как он сдается на его волю и не сопротивляется. Чуть потягивается и приближается на расстояние вдоха. Словно принимая эстафету или продолжая начатое движение, шатен медленно наклоняется, прикасаясь губами к губам. Тепло. Осторожное движение, робкое и умоляющее, такое неумелое! Один из них целовался впервые. Сложно быть таким же нежным, - Рей дергается и податливо раскрывает рот. Но в сердце у него пусто. Пусто до тех пор, пока Люц не перехватывает его поудобнее, сильными пальцами сжимая талию - приятно. "Приятно быть любимым?!" - шипит знакомый мелодичный голос в голове, и мальчишка стонет от боли, цветком расцветшей на том месте, где располагалась звезда. Охотник пугается, будто зверек, боится сделать больно и поспешно отстраняется, заглядывая песочными глазами в глаза близнеца. - Что?.. - Тихо и обеспокоенно шепчет он, шепчет хрипло... так незнакомо. Истер еще никогда не слышал такой интонации у Люцифера, и вот услышал, и теперь не знает, что сказать. Может, это эгоистично, но он не хочет вновь делать больно Псу Апокалипсиса, еще живы в памяти его рассказы о собственном детстве. - Ничего. - Зеленоглазый улыбается, пытаясь спрятать наигранность, тянется вслед за вмиг ставшим чужим мужчиной и настойчиво запечатывает раскрывшиеся для вопроса губы. Не надо спрашивать, пожалуйста, просто не надо! "О, да ты привязался к нему?! - Азраил жжет желчью в голосе, - Он чужой! Я не отдам тебя ему!" "Убирайся из моей головы!" - непонятно куда, будто внутрь себя самого, шипит Рейвен и назло расцепляет губы, сплетаясь с чужим трепетным языком. На миг ему становится страшно... то, что происходит как будто не то. Такого просто не должно быть. "Я просил тебя быть милосердным!.." - голосом, похожим на нытье, произнес глухо Азраил. "Ты и сам обещал быть милосердным!" - ответил Рейвен и прикрыл глаза. ******** Он почувствовал присутствие сильного вампира за полкилометра до цели. Не остановившись, а даже ускорившись, Александр протяжно и громко завыл, возвещая врагов о своем приближении - не боясь, не скрываясь! И его люди его поддержали. Песня эта разносилась над кварталом, будоража все. Близилась бойня. Сторм, уловив приближение вервольфов немного раньше этого, вскинулся и размашисто развернулся на полном ходу. Подчиненные затормозили сначала недоуменно, а после понимающе. Они оскалились и приготовились к битве. Воздух вмиг напрягся и заискрился - последствие проявления способностей сразу нескольких сильных кровопийц разом - это Дайана воззвала к сущности Богини Войны, это Макс прислушался к себе и фону, отпустив на волю все свои телепатические возможности, это приободрился как-то странно Лисандр и прочее, прочее... Несколько напряженных минут не движения буквально выжгли пространство, вокруг первого отряда десятого клана уже невозможно было сделать вдох. Кислород будто пропал. Нелюдей засекли. Потому что те больше не скрывались. В убежище мгновенно был введен аварийный режим, люди быстро начали покидать "теплое место" или хвататься за оружие. Это оживление еще больше напрягло обе расы, так как антиподы тут же поняли - будут слишком долго возиться, в итоге потеряют из поля зрения цель. Потеряют драгоценное время. - Мы снова встретились, да, Сторм? - Александр шествовал во главе своего маленького войска, появившегося из проулка. Благодаря невероятному слуху кровопийцы услышали эти буднично произнесенные слова и оскалились. Огромные клыки их блеснули. Прежде чем прошипеть ответ, доверенный Альтаира пригнулся и напрягся до предела. - Шавок никто не звал! - А шавки здесь только вы! - Алек поплыл очертаниями и мгновенно сорвался с места, на бегу перевоплощаясь. Когда до столкновения оставалось около пятнадцати метров, на взбудораженного Строма уже неслась стая хищников, во главе которой выступала огромная черная пантера. Соотношение сторон примерно равно, значит, весомую роль будут играть именно способности каждого бойца - вот что можно считать и надеждой, и погибелью! Время не замерло, как в каком-нибудь фильме, не остановилось, и даже не сбавило хода. Они бежали друг на друга, наступали, словно две стрелы, несущиеся навстречу, или два клинка, желающих поскорее скреститься, и вот - столкнулись. Миг, всего миг! Но если бы люди могли поспеть взглядом за этим мигом, они бы увидели такое, что потрясло бы сами основы и глубины их сознания! Алек выступал против Сторма - не по договоренности или условности - потому что сильнейший здесь выступал против сильнейшего, ведь иначе им обоим было бы просто... неинтересно. В мощном, по-звериному молниеносном прыжке пантера устремилась к пригнувшемуся блондину. Последний поднырнул под черную тень, как бы вливаясь в движение врага, рука под задние конечности хищника, - Сторм рванул эту руку на себя, пантера перевернулась... приземлилась, как настоящая кошка - на все четыре лапы. Они поменялись площадками для битвы и теперь кружили, рыча, скаля клыки. Фосфорный желтый против яркого алого - тягучая встреча взглядов. И еще рывок... Алек, которого сейчас едва ли можно было назвать по имени, так быстро заскользил вперед, что даже у его противника чуть смазался фокус. Но сам Сторм не прогадал с моментом, сделав замах ладонью со стальными когтями и ударил наотмашь. Раздался неприятный хлюпающе-рвущийся звук, а, до этого почти незаметная, черная тень замерла, ее голова мотнулась в сторону, но не как у тряпичной куклы - проступили под атласом покрова мышцы - голова вернулась в прежнее состояние. С морды пантеры капала красная, густая кровь. Три, очень короткая четвертая полосы разодрали идеальную гладкую ткань, став ужасающими ранами, ужасающими - но едва ли серьезными!.. Хотя, удар вампира все же достиг цели. Грозный и гортанный рык прокатился по пространству, а когда вдруг смолк, хищник уже нападал. Он призраком метнулся к капитану первого отряда Альтаира, на этот раз нападая немного сбоку, но когда Сторм снова тем же ударом попытался отмахнуться от атаки противника, то пропорол пятерней лишь воздух. И стальная пасть сомкнулась на этой руке, рванув вправо, против всего корпуса вампира, вниз - выворачивая под неестественным углом и дробя кости. Дробленные кости восстанавливаются медленнее и, как правило, не правильно. Крик боли был задушен в зародыше, хотя блондин исказился в лице. Но Александр не спроста стал Старейшиной в двадцать шесть лет. Такой молодой и - не только опытный, не только умный и мудрый, но и безумно одаренный! Он не зря стал легендой столь рано. Оборотень не дал и доли секунды на промедление, не расслабился, тут же сорвался с места. Новый удар должен был прилететь к Сторму со спины, но тот вовремя обернулся и отразил его. Еще один, на этот раз короткий, рык; тяжелая лапа в бархатном одеянии с устрашающими когтями атаковала неожиданно ногу красноглазого блондина, но он невысоко и довольно ловко подпрыгнул, пинком награждая оппонента в ответ. И во второй раз вампир попал в голову, хотя на этот раз раздался хруст. Сначала Сторму было неясно, что "хрустнуло" у хищника, потому что последний не дал себе даже мига придти в себя, отступая. Ни шея, ни челюсть у вервольфа сломаны не были, но стоило лишь Александру остановится и обернутся, как сосредоточенного вампира пробрало на смех: у пантеры был сломан клык. - О, бедная киса! - Это шипение и отдаленно не напоминало голос человека, оно пробирало, как холодные длинные иглы, до дрожи. - Не бойся, твой зубик еще отрастет! Старейшина осклабился. Странный звук пронесся по улице, утробный и какой-то...мягкий, - это был звериный смех. "Да он забавляется!" - осознание этого разозлило Сторма до крайней степени и заставило рассвирепеть. Черная кровь забурлила и вскипела в венах, кровопийца метнулся в атаку. Все же, как ни посмотри, он тоже еще был так молод! Широкий замах одной ладонью, который было сложно, но вполне возможно заметить - брюнет уклонился. Замах другой ладонью в ту же сторону, как бы ниспадающей волной, затем крутануться на месте и вынести ногу вперед, как раз туда, где должна быть шея этой чертовой кошки! Когда эта комбинация была выполнена, а мужчина развернулся, уже предчувствуя свою победу, то на ожидаемом месте его ждала... пустота. - Слаб ты еще со мной тягаться! - Мощный, похожий на лавину, удар обеими руками в спину - Алек не поскупился на силы и вложил в него все, что только мог! Перевоплощение он использовал как эдакий щит - знал же, что дымку Необоротня-Нечеловека нельзя схватить, и вампир просто ударит по воздуху - поэтому в момент перевоплощения словно переместился. Утратил свое тело пантеры в одном месте, а обрел человеческое тело совсем в другом, за спиной противника... А ударил так, что сломал чужие ребра под мраморной кожей, сотряс все внутренности, заставил сердце и легкие захлебываться кровью. С черной ленточкой у края губ Сторм на миг замер, а потом грузно осел, чтобы под конец свалиться на землю, глотая неприятную железно-ржавую на вкус жидкость, не давая ей покинуть тела. - Извини, забыл на миг, что ты даже не Высший! Эх, ударил, дурак, в полную силу... Вот же, говорил мне Киаран, что с последней нашей встречи я изменился и теперь не уступаю даже основателям кланов... не послушал, прости... - На самом деле все эти "извини" и "прости" - фальшь, что знали все прекрасно. Бой есть бой, пафосный итог: побеждает сильнейший. Алек сверкнул широченной белоснежной улыбкой, клык у него даже сколот не был. Впрочем, щека покраснела, на ней красовались три понемногу затягивающихся раны. Да и при ходьбе поначалу Старейшина хромал - сказался этот финт вампира с кувырком хищника в воздухе, но ничего, организм быстро приходил в норму. Стоило обернуться, как улыбка угасла. Оказывается это столкновение, продлившееся не более пяти минут, закончилось самым последним, и теперь остальные члены противоборствующих отрядов либо сбежали, либо тяжело ранены, либо мертвы. Брюнет метнулся стрелой к склонившемуся над Блэром вышеупомянутому Киарану. Из тринадцати его людей трое сейчас захлебывались кровью, а один... Вервольф прикрыл темные глаза, полные боли. - Александр... - Голос серебристого волка, сейчас пребывающего в своей человеческой форме, был тих и печально-напряжен. - Их надо доставить в ближайший пункт, где может быть оказана медицинская помощь. - Названный так и не открыл глаз, внутренне содрогнувшись. Он боялся смерти, но совсем не своей!.. Гораздо страшнее, нет, самое страшное - потерять близких людей, пережить их! О, даже жившие более трехсот лет оборотни знали что такое истинная потеря... - Вождь. - "Ты им нужен!" - говорил безмолвно подчиненный, но сам помнил, с какой целью они здесь. - Ну так иди! - Прорычал Алек, сердце его в этот миг будто стиснуло жестокой ладонью, и, уже мягче, он продолжил, бросив короткие взгляды на раненных. - Доставьте Ноэля, Блэра, Теру и... и тело Кристин в резиденцию седьмого клана, он ближе всего. Возьми с собой Неваду, Джимму, Яна... срочно вызови нашего лекаря - Саймона. А я пока найду этого проклятого мальчишку. - Н-но, - Киаран своими грустными, понимающими и все равно умоляющими глазами посмотрел в лицо Старейшины, хотя увидел только ледяную, бесчувственную маску, - вас будет всего шестеро... а там люди, и их много!.. - Я знаю. - Не в силах, бездействуя, смотреть на своих людей, которым он не мог помочь, Александр обернулся. Он ладонью подал знак тем, кто остается вместе с ним - все ведь прекрасно слышали его слова и видели его боль. Потому что сами страдали не хуже него. - Мы справимся, - добавил он напоследок. Теперь они могли сосредоточится на поимке полукровки. Отчего-то брюнет уже знал, что при первом взгляде на Рейвена Истера в его сердце поселится глубокая и окоченелая неприязнь, возможно ли, что из-за раненных товарищей? В любом случае, их встреча оказалась неожиданной. И, видимо, предначертанной самой судьбой... потому что ненавидеть Рея Александру так и не было суждено. ******** Он почти с отвращением глядел на полный алой жидкости бокал. Нос щекотало приятное и неуловимое чувство, но Джи не впадал в возбуждение от запаха крови. Потому что помнил, как пахли волосы Рея, его кожа, помнил. Вампир через силу заставил себя проглотить питье и исподлобья глянул на тихого Инграма. - Никаких проблем с контролем. - Рыжий демон наклонил голову вбок, начиная ловко вертеть в пальцах позолоченную ручку. Этой самой ручкой он только что подписал отказ на вступление старшего близнеца Истера в десятый клан, на чем настоял непреклонный Назаниль. Альтаиру не нравилось то, что приходится упускать из рук такого сильного и перспективного, пусть и молодого вампира! - Интересно. Джей отодвинул бокал подальше от себя, хмурый до безобразия. Прошло ужасно много времени, а о его брате ни одной новости, ни одного сообщения от чертового Сторма! И да, - Джей уже не беспокоился. ОН ПОЧТИ ЧТО ПАНИКОВАЛ. Он до безумия желал ослушаться приказа отца и устремиться за тем, кого до безумия любил. Но стоило сделать шаг за пределы очерченного Назанилем круга, как на шее его будто затягивался ошейник... и правда в том, что цель этого ошейника мальчишка мог порвать, он чувствовал это. Но - не хотел, ведь сомневался. Не знал он, как посмотреть в непревзойденные зеленые глаза, зная все то, что только за дни нахождения в этой скучной резиденции начало раскладываться по полочкам. Мать никогда не любила их двоих, даже Сириуса она более боялась, нежели испытывала к нему нежные чувства. Она хотела стать сильной обращенной, получив свою силу от самого Назаниля, и воспитанием сыновей тяготилась. Об этом Рей не знал. Отец... нет, создатель единожды решил переспать с Эвелин из-за вампирского Бога, наконец-то нашедшего ключ к перелому войны между расами. Двое полукровок близнецов, в жилах которых текла нечеловеческая кровь; двое полукровок отмеченных разными Богами - в их итоговом сражении должна была найти свой конец эта война. Но разве мог Джи лишить жизни собственного возлюбленного?! О, ответ даже не требуется! Об этом Рей также не знал. О своем происхождении, о своем даре сводить с ума, о ложности мира вокруг - не знал! И Джей, наконец-то начавший хоть что-то понимать после обращения, просто не мог осмыслить, как посмотрит в зеленые глаза. Ему казалось, что свихнется быстрее... Или это от недостатка Рея?.. Вот поэтому (будь проклята совесть, или что там его мучило?!) он не покидал резиденции. Как, - если в сердце нет решимости? - Джей, успокойся. - Чуть напряженный голос Инграма мгновенно отвлек. - Иначе я применю силу - не нагревай воздух! Мотнув головой, блондин глубоко вдохнул. Пульс у него не зашкаливал, но все равно неприятно бухал в ушах. Вот же, не заметил даже, как вышел из равновесия. - Я пойду. - Вскочив, Джи быстро направился к выходу из кабинета Главы клана. Здесь он всегда не мог найти места, Истеру не нравился взгляд темных глаз, внимание со стороны Высшего, странное ощущение чужого обаяния - ничто из перечисленного совсем не помогало расслабиться. Уже схватившись за ручку двери, парень замер, став статуей, услышал, а скорее почувствовал чужое "Постой..." у самого уха. Прохладные кончики пальцев провели чуть ощущаемую полосу от шеи до плеча. Ласка? Почти теплое дыхание зарылось в волосы, взбудоражив нервы. - Мне кажется, что наш Бог и тебя не обделил харизмой. - Осторожный шепот Альтаира разряжал обстановку, вместе с тем все больше и больше заставляя тело молодого вампира напрягаться. Кожу в месте чужого касания неприятно жгло и разъедало. - Что ты имеешь в виду? - Ожидающий ответа вопрос блондина, заданный немного угрожающе. В голове недавно обращенного потихоньку, усиливая постепенно боль, начинали звонить колокольчики, их звук будто складывался в слова: "Не тот. Не хочу его. Рей. Рей..." Или галлюцинации? - Почему я чувствую себя мальчишкой, у которого встает от одного взгляда?! - Прошипел с ненавистью, жаром и другим неким чувством Инграм, жестко хватая собеседника за плечо и молниеносно разворачивая его. Темные глаза Высшего пылали, разъяренные и возбужденные. А у Джея от заявления мужчины неприятно сдавило горло и свело судорогой пальцы - им хотелось сложиться в кулак и хорошенько припечатать близкое лицо! - Отпусти меня! - Сразу после... - Искаженный в лице Альтаир, сильный, невысокий, сжался в тело мальчишки, хватая его за запястья и разводя руки. "Да, вот такой податливый, почти мой!" - от такой мысли в рыжем все вскипело, загораясь. Чужая каменная плоть в бедро - Джей отворачивается, морщась от отвращения. Он еще раз, тихо, но уверенно повторил свои слова. И получил тот же невменяемый ответ. - Я. Сказал. Отпустить. Меня... Это было похоже на вспышку, яркую, слепящую - несравненно неудержимые, более, чем стальные или мраморные, пальцы Истера смокнулись на чужих руках, сжимая без боязни и опасения. Хруст. Кости Высшего хрустнули! Одно движение, и вот оба запястья сломаны. Инграм отступил. Он был бледен и ошарашен, огромными глазами смотрел на свои непослушные ладони и не понимал. Не понимал того, что это сделал новообращенный. Никто не может тягаться с Высшим вампиром в грубой физической силе и способностях, но ужас, (оцепенелый и запоздалый, иначе говоря, давно забытый), данной ситуации в том, что Джей все-таки СМОГ. Просто взял и, как зубочистки, переломал кости более древнего существа. - Я говорил отпустить!.. - Прозвучало уже в пустом кабинете: помещение блондин покинул почти со скоростью света. Мысленно вызвав Отиса, которому он потом внушит не раскрывать увиденного, Альтаир отступил еще на шаг. Неожиданное чувство боли одурманивало его, мозг работал неожиданно медленно, сказывался шок. Качнув тяжелой головой, рыжий демон добрался до кресла. Прикрыв темные нечитаемые в данный миг глаза, он спокойно и как-то устало произнес: - Ты создал монстра, Назаниль. Монстра. Здесь витал запах луговых цветов, незабудок и померанцев, и еще тысячи различных растений. Травы - как ковер, стелются, воздух звенит, тишина и гармония вокруг. Красивый, с волосами, похожими на снежную волну, мужчина осторожно перебирал длинными пальцами черные пряди. Мягкие, чуть вьющиеся пряди, от которых, что было секретом, легко и ненавязчиво пахло цитрусами, мятой и океаном: далеким-далеким, огромным и необъятным, как сама жизнь. - Помнишь тот миг? - Голос тих, льется, будто песня из свирели. - Наш первый?.. - Веселые сверкающие изумруды глянули снизу вверх. Взгляд у Бела был настолько озорным, что казался детским, а подрагивающие уголки губ выдавали то, что их обладатель сдерживается. И все же на смуглой коже, из-за не удержавшейся улыбки, расцвели две ямочки - ангел их немного стыдился, а сам Азраил считал чуть ли даром Отцовского провидения. Безумно прекрасно, чуть-чуть мило и обезоруживающе. Потому что взрослые мужчины, закаленные в боях, прошедшие через боль и смерть, так не улыбаются. Они не умеют, потому что разучились. А брюнет просто улыбается, да так, что томительно тепло становится в груди. - Я на долго запомнил его. Наша первая встреча... - К зеленым искрам примешалось еще что-то, напоминающее восторг и ностальгию одновременно. Посмотрев в черные провалы чужих глаз, Бел издал смешок: тихий, грудной, мягкий. Не мальчишеский - именно что взрослый, но, к чему лукавить и изворачиваться, такой непосредственный! - О, мой Поющий Пламень тогда, помнится, чуть волосы твои спалил. А ты неожиданно резво увернулся, да еще акробатом оказался. - И вновь смех, только более заливистый и открытый, и громкий. - Эй! - Слегка дернув за темную прядь, Азраил предупреждающе сощурился и наклонился. Аромат цитрусов не усилился, но, кажется, стал еще более притягательным. - Разлегся на моих коленях и потешаешься надо мной?.. - Сделав хмуро-собранное лицо, он не выдержал первым, растянул-таки губы в широкой улыбке, Белиал ему вторил. Так и смеялись, легко, неуловимо и завораживающе. А когда стихли, глянувший вверх, в сапфировую даль, Азраил вдруг вспомнил что-то давнее и немного печальное. Наблюдавший за ним брюнет понял все по одному темному взгляду, брошенному вниз, прикрыл глаза и приготовился слушать. На этот раз была действительно песня...

Небосвод будто соткан мечтами, Что сияют подобно звезде. Вереницы с тихими снами Вдаль уходят, бесшумные, где Серебристою нитью плетутся Судьбы смертных, судьбы Богов. Слышишь звон? Это нежно смеются Небеса, расстилая покров. Над уснувшей, усталой землею Кто-то палец приложит к губам: "Я секреты спрячу и скрою, И никому эти сны не отдам..." Озорные и теплые искры Дальних звезд все манят к себе, А кометы беззвучны и быстры - Это дар рожденной мечте. И любому, кто руку протянет, Попытавшись коснуться небес, Ангел света вестником станет... Этот миг был рожден и - исчез...

Азраил был певцом. В такие моменты - томительные, тоскливо-печальные, невыразимо долгие - он всегда пел... Под звуки его голоса, льющиеся, порой разрывающие душу, Белиал засыпал. И сейчас он тоже уснул... уснуть для ангела практически невозможно. Но не здесь, не в данный миг. - Когда-нибудь я смогу открыто встретить твой взгляд, - он склонился над спящим, укрыв его грудь белой волной мягчайших волос, чуть-чуть улыбнулся, прошептал, - и сказать о том, что чувствую. - Легкое, пахнущее ароматом луговых трав, касание теплых губ к смуглой коже - попытка разгладить раннюю морщинку озабоченности на лбу... Тогда Белиалу спалось удивительно спокойно и тепло. ******** Все будто плавилось вокруг, жарилось - или это самому мужчине было жарко? Он не знал, никто не знал... Ха, похоже, он-таки вошел во вкус! Пальцы, зарывшиеся в пшеничный ореол, почти что жадно сжимали этот шелк, тянули вниз, заставляя Рея запрокидывать голову и ловить легкими воздух. А Люц ловил его дыхание, раз за разом. Тело горело, тонуло в удовольствии, которое зарождалось где-то внизу живота. Поцелуй, еще один, шатен языком проникал в чужой рот настолько глубоко, что и сам задыхался. В поцелуях нежности не было, а в осторожных и трепетных касаниях свободной ладони к оголенной спине, бокам, груди мальчишки - была, все же нежность была. Он будто хотел поглотить всего Рейвена ртом, настолько нестерпимо жгло кожу в соприкосновениях. Это называлось страстью... ...а всего-то и случилось, что полукровка позволил себя поцеловать. Потом же - понеслось, охотник быстро научился всему, уже изнывая от желания, стремился лишь к удовольствию. Он ловко перехватил тихо постанывающего Истера поудобнее и мягко повалил в ворох одеяла и простыней, нависая сверху, будто хищник. Пока языки сплетались, а мальчишка выгибался, ладонями Люцифер исследовал давно, (оказывается), желанное тело. Но в один момент стало мало и этого - они впервые практически слились полностью, впервые потерлись друг об друга... Возбуждение против возбуждения, две плоти соприкоснулись, и пространство комнаты поразил всплеск стона и рычания. Танцующая на горячей бледной коже ладонь "хищника" скользнула ниже, необыкновенно осторожно и невинно надавила на твердость, развела соблазнительные бедра в стороны, давая больший доступ... - А! Вы чем занимаетесь?! У нас тревога! - Пылающими золотом глазами Люц глянул в сторону выхода, не разрывая поцелуя. Стон Рея прозвучал приглушенно и гортанно, а у входа ждал полностью готовый к бою... и смущенный Тай. - На улице столкнулись вампиры и оборотни! Вы... Охотник-шатен коротко рыкнул, а его напарник понял намек и быстро скрылся за дверью. Ладонью прощально по идеальной коже... ниже... - Нам пора. - Хрипло сказал Люц, сверху вниз смотря прямо в дымку зеленых глаз.