Уравнение с четырьмя известными

Вылетев из комнаты, взбешенный Кюхен не преминул задеть одеялом стул, свалил его и навернулся. Чертыхаясь и проклиная все на свете, попытался встать, но усилия ни к чему не привели, да и лень ему было подниматься на ноги… Недолго думая, он решил, что спать будет на полу. С шумом раскидав в разные стороны стулья, окружавшие небольшой обеденный стол, макнэ залез под него и, свернувшись калачиком, попробовал заснуть. Но в голову лезло огромное количество мыслей, мозг лихорадочно работал и разгонял сон. Он ругал себя за бредовые идеи, за то, что постоянно лез в чужую жизнь, пытаясь всех и вся подстраивать под свой собственный стиль жизни. Он уже сделал это с Ши… Заставил его жить по одному ему известным понятиям и правилам, а Шивон и не сопротивлялся, настолько сильно он был привязан к макнэ. Кюхен мог без видимой причины обидеться, поссориться, долго и нудно выяснять отношения и мелко пакостничать, лишь бы не остаться в долгу. А Симба все терпел, всегда уступал, всегда понимал… Интересно, каково это быть таким уступчивым? Как можно поступиться своими принципами в утеху любимому человеку? Почему сам Кюхен не был способен на подобное? Разве он меньше любит? Нет… Сердце, будто в ответ, пропустило удар. Конечно, нет. Может, наоборот, его чувства намного сильнее и ярче, потому что характер у него импульсивный… И зачем нужно было ссориться? Какого черта нужно было придираться к нему и пытаться уловить скрытый смысл нечаянных слов? Нужно набраться смелости и пойти просить прощения. С опущенной головой и краснеющими ушами. Тело и разум вели странные переговоры, разум настаивал на немедленном осуществлении задуманного, но тело противилось, говорило, что за жалкие 10 минут он умудрился два раза упасть и заполучить синяки в двух разных местах. А это значит, что хрен он встанет и пойдет просить прощения - ему плохо, кому нужно, пусть и налаживает контакт. Шивон нервно теребил простыни и пытался справиться с двумя раздирающими его чувствами. Одно настойчиво грызло и утверждало, что ходить за Кюхеном не стоит, нужно в кои-то веки проявить характер, показать свой внутренний стержень - он сильный и не будет бегать за каким-то мальчишкой. Другое же капало на мозги и выло - макнэ не любит спать на диване, несколько минут назад, судя по звукам падающей мебели, он снова упал и теперь тихо постанывает и беспрестанно поглаживает места ушибов. Нужно что-то делать, но вот только что? Черт с ним! Пусть спит, где хочет. Не успел Шивон успокоиться и удобно устроиться на кровати, дверь противно скрипнула и в проеме показалась макушка макнэ. Хитрые, озорные глаза осмотрели обстановку и дверь с шумом захлопнулась. - Ши, - тихий голос откуда-то из-за спины. - Пресвятой, открой глаза, я хочу поговорить. Кровать за ним прогнулась под тяжестью тела, но Шивон даже не дернулся, он лишь затаил дыхание и принялся ждать. - А, знаешь, так даже лучше, не будешь видеть краснеющего меня. До невозможности веселый голос, заставил уголки губ Шисуса дернуться в подобии улыбки. Он сразу же подавил желание улыбнуться и расслабил мышцы лица. Нельзя так рано сдаваться! - Из… - Кюхен тяжело вздохнул, будто его заставляли прыгнуть в огонь. - Извини меня... Макнэ произнес это так тихо, что Симба не удержался и повернулся к нему лицом. - Повтори! - Что? Я уже сказал один раз! Второго не будет, не мечтай. - Ты это сказал, потому что спать на диване не захотел? - Что?! И у этого придурка я прошу прощения? Кю дернулся и попытался вскочить с кровати, но был притянут обратно сильными руками Шивона. - Все таки просишь прощения?! Его нахмуренное лицо и сдвинутые брови твердили, что он вроде как зол, но глаза светились добрым огоньком, который Кюхен не мог спутать ни с чем на свете. - Я тебя люблю, Ши! - макнэ виновато улыбнулся и почему-то зажмурил глаза. - Туши свет, Кю-а, будем заново знакомиться, - прошептал Шивон и одним рывком подмял Кюхена под себя. Макнэ рассмеялся и потянулся к выключателю, погрузив комнату в приятную обволакивающую полутьму. - На чем мы остановились? - Мы? Это ты остановился и обломал меня, а я ведь ждал умопомрачительного и очень глубокого минета. - Ты упустил возможность, прости никак не могу компенсировать… - макнэ подавился вздохом, потому что Шивон уже ничего от него не ждал. Легкие будоражащие прикосновения рук выбивали почву из под ног, пальцы сжимали простыни, а тело выгибалось под губами, которые скользили по коже и дарили невероятные ощущения. Ши знал, как заставить Кюхена прерывисто дышать, знал какие точки затронуть, чтобы он молил о новых прикосновениях и поцелуях. Он умел дарить ни с чем несравнимое удовольствие, при этом наслаждаясь стонами и безумным шепотом любимого человека. Голос Кю во время занятий любовью всегда менял тональность, его бархатный тембр зависал в воздухе, растекаясь по телу приятными мурашками. Он охотно раскрывался перед любовником, потому что доверял только ему и только ему было дозволено видеть его именно таким - припухшие от долгих поцелуев губы, покрытое испариной тело, подрагивающие веки и напряженный плоский живот. Разведенные в стороны ноги и легкие, размеренные, пронизывающие толчки, под наплывом невыносимого желания сменяющиеся бешеным темпом. А затем долгие протяжные вскрики, слетающие с губ и теряющиеся где-то между ключицами или в сгибах рук… Взмыленные и удовлетворенные они лежали лицом друг к другу и пытались привести сбившееся дыхание в порядок. Макнэ подушечками пальцев смахивал с лица Шивона выступившие капельки пота и иногда с наслаждением проводил языком по его губам. - Кю-а, ты же затеял всю эту фигню с Крисом и Сухо, потому что тебе было... - Шивон не договорил, боясь использовать неправильное слово и нарваться на новую волну негодования. - Мне было скучно, ты правильно все понял...