«Человеческую историю гораздо легче понять, если уяснить себе: большинство великих побед и трагедий произошло не потому, что их виновники были по натуре своей плохими или хорошими. Они по натуре своей были людьми». Т. Пратчетт
Когда Тсуна вылез из вертолёта и спрыгнул на землю, то увидел, как им навстречу спешат Шоичи, Хром, Юни и Энма, за которым бежали другие ребята из Шимон: похоже, Козато рассказал своей семье о сложившейся ситуации, и они тут же примчались в поместье Мильфиоре. Разглядев за спинами мафиози Киоко и Хару, Савада тяжело вздохнул: ему совсем не хотелось впутывать их в очередную криминальную разборку, но он понимал, что их вряд ли волнует его мнение на этот счёт. — Все живы? — выпалила запыхавшаяся Юни, едва добежав до вертолёта. Увидев, как медики осторожно выгружают из вертолёта носилки, она перевела взволнованный взгляд на непривычно мрачного Бьякурана и испуганно спросила: — Кто-то умер? — Ямамото-кун жив, — коротко отозвался Джессо. Девушка уже хотела спросить о Саданори, но спустя секунду на её лице отразилось понимание, и она, поджав губы, ушла провожать медиков с носилками в поместье. Тсуну тут же окружили и завалили вопросами, но он не отвечал и пристально смотрел на удаляющиеся носилки, на которых лежал бессознательный Скуало. Тряхнув головой, парень вместе с обеспокоенными друзьями направился к особняку, но тяжёлые мысли никак не желали его покидать. Медики не смогли сделать Скуало инъекцию — после нескольких неудачных попыток проколоть кожу на его руке игла попросту сломалась. Тогда к Саваде пришло страшное осознание — похоже, обычные люди просто неспособны хоть как-то навредить демону, даже если тот находится в человеческом теле. Когда он высказал свою теорию, Ямамото её подтвердил — ведь ни ему, ни Гокудере не удалось даже поцарапать Скуало. Выслушав ребят, Реборн неожиданно предложил Шики заняться инъекцией, и тот без проблем ввёл иглу в вену Суперби. «Значит, только Хранитель Греха может ранить демона… — нахмурился Тсуна. И тут же у него возник другой вопрос. — Но как тогда Генкиши удалось ранить Скуало?..» Через десять минут Суперби был крепко привязан к стулу в главном зале, где собрались все присутствовавшие в поместье мафиози, включая Ямамото, Гокудеру и Рёхея, которых медики уже успели исцелить с помощью пламени Солнца. Убедившись, что с этими троими всё нормально, Савада попытался отговорить Киоко и Хару от идеи присутствовать на допросе, но они наотрез отказались уходить, заявив, что не могут оставить его и других своих друзей в такой ситуации. Шики на их громкое заявление неодобрительно хмыкнул и прислонился спиной к стене, встав между Реборном и Хибари, которого Рёхею удалось уговорить вернуться. — Кто ты? — требовательно нахмурился Бельфегор. Тут же взгляды собравшихся в комнате мафиози переползли со Скуало на Шики: ведь с ним были знакомы далеко не все, и большинство до сих пор не понимало, что это за человек и почему он сейчас здесь. — Камикава Шики, — коротко представился парень. — Хранитель Гнева. Шимон обеспокоенно зашептались, но Энма дал знак, что всё в порядке, и они покорно затихли. Ведь если Тсуна привёл Шики в поместье, а Бьякуран и Занзас не спешат отправлять его на тот свет, значит, он им не враг — Козато был уверен в этом так же, как в том, что сегодня они получат ответы на многие волновавшие их вопросы. Пауза затянулась: те, кто последний час оставался в особняке, с опасением разглядывали Камикаву, но тот больше ничего не говорил и неотрывно смотрел на бессознательного Скуало. Хотя Шики и держался спокойно, в его глазах плескался такой жуткий коктейль эмоций, что Тсуна мысленно содрогнулся. Он почти чувствовал желание старшего Камикавы придушить демона голыми руками. — А пока Скуало-кун не пришёл в себя… — неожиданно сказал Бьякуран, — Ямамото-кун расскажет нам, что произошло. — Он ещё не… — начал было Савада. — Всё нормально, Тсуна, — качнул головой Хранитель Дождя. Благодаря помощи медиков он выглядел намного лучше, вот только его взгляд оставался таким же опустошённым. — Я расскажу. Подробное описание рассказа Нори о Хранителях Грехов и всего произошедшего после него заняло около десяти минут: Такеши старался уделить внимание каждой мелочи, но было видно, что слова даются ему тяжело. Наконец, закончив, он немного погодя добавил: — Она просила передать матери и брату, что любит их. И просит прощения. Шики на это ничего не ответил. Только нахмурился ещё больше. В зале снова повисла напряжённая тишина: мафиози осмысливали услышанное и таращились на Ямамото, как на призрак. После его рассказа им казался невероятным тот факт, что ему удалось выжить. Когда общее внимание наконец переключилось на отмалчивавшегося Генкиши, Такеши медленно выдохнул и уставился на свои руки, которые сами собой судорожно сжались в кулаки. Юни подсела к нему и сжала его плечо в знак поддержки, но он, казалось, даже не заметил этого. Перед его глазами всё ещё стояло искорёженное женское тело. Такеши не понимал, как она могла отказаться от своей жизни, чтобы попытаться помочь ему. Не понимал, почему она забыла о матери и брате, почему отбросила все свои желания и мечты только ради того, чтобы не дать ему умереть. Он понял, что бесполезно её переубеждать, едва она на него оглянулась. Алые глаза в тот момент были равнодушными, холодными, полными решимости идти до конца, но в них уже не было Нори — она просто позволила своему кольцу сражаться вместо неё, потому что сама была уже на грани. Идиотка… Он до сих пор видел, как Скуало провернул меч внутри её сердца и насквозь проломил её тело рукой. До сих пор слышал хруст, с которым сломался её позвоночник. И от этого звука его колотило так, что трудно было дышать. — Если Генкиши смог ранить демона, значит, у него есть что-то, чего не было у меня и Ямамото, — после недолгой паузы произнёс Гокудера. Генкиши, наконец, пошевелился и поднял на него невозмутимо спокойный взгляд. — Что это может быть? — Кольцо Ада! — вдруг выпалил Шоичи. — У тебя же есть кольцо Ада? — Есть, — кивнул мечник. В доказательство он вытянул руку и продемонстрировал всем присутствующим кольцо с призрачной печаткой-черепом. — Но я ещё ни разу им не пользовался. — Полагаю, не стоит спрашивать, откуда оно у тебя? — уточнил Верде. Генкиши снова кивнул, и он добавил: — Что ж, у всех нас есть свои тайны. Похоже, для того, чтобы ранить демона, достаточно просто иметь при себе кольцо Ада. — Значит, мы сможем экстремально навалять этим демонам, если у нас будут такие кольца? — воодушевился Рёхей. — Не сможем, — раздражённо отозвался Гокудера. — Таких колец всего шесть. У Мукуро и Франа из десятилетнего будущего было три кольца, но чёрт знает, где они сейчас. Хром, которая и так выглядела подавленно и испуганно, при упоминании Мукуро совсем поникла. Киоко и Хару сочувственно приобняли её за плечи, а Тсуна, нахмурившись, многозначительно переглянулся с Реборном. Возможно, Мукуро принесёт с собой одно или даже несколько колец Ада, и тогда их шансы против врага вырастут, пусть и ненамного. «Только вернётся ли он оттуда, откуда никто не возвращается?..» — погрузиться в мрачные размышления о пропавшем иллюзионисте Саваде не дал мелодичный голос Джессо: — Ген-кун, у меня к тебе предложение. Как насчёт… — Отказываюсь, — отвернулся к окну Генкиши. — …того, чтобы стать… — Нет. — …нашим Хранителем Тумана? — Генкиши медленно повернул голову к Бьякурану и впился в него полным холодного презрения взглядом. Не получив никакого ответа, Джессо обречённо вздохнул. — Я прекрасно понимаю, почему ты меня ненавидишь, но… — Что с Торикабуто? — вдруг спросил Генкиши. — Убита. — Глаза мечника удивлённо расширились, и Бьякуран продолжил: — Помимо неё убиты Дейзи, Электрический Гамма, Нозару, Тазару, М.М. из банды Кокуё, а также Мизуно Каору из Шимон. Как видишь, твоя помощь нам не помешает. К тому же ты член семьи Джиглио Неро, а кольца Марэ находятся во власти Юни-тян. — Что скажете, босс? — Генкиши переключил внимание на бывшую Аркобалено Неба: та заметно поникла при упоминании Гаммы, по которому до сих пор скорбела. Почувствовав на себе взгляд мечника, она подняла голову и негромко произнесла: — Я думаю, что тебе стоит стать Хранителем кольца Марэ и присмотреться к Бьякурану. Он не такой, каким был в будущем. — Как скажете, — кивнул Генкиши. Слово босса было для него законом, и он не смел ослушаться. — Но я не до конца понимаю, что происходит. — Я тоже, — кивнул Шики. Тсуна умоляюще посмотрел на Гокудеру и Рёхея — один он не сможет должным образом всё объяснить эти двоим, а лишний раз беспокоить Ямамото ему сейчас не хотелось. Хранители решительно кивнули, и Десятый перевёл взгляд на Шики и Генкиши, молча ожидавших разъяснений с его стороны. Пока он вместе с Хаято и Рёхеем рассказывал им о сложившейся ситуации, Реборн подошёл к Бьякурану и, кивнув на неподвижного Скуало, спросил: — Есть идеи, как его разговорить? — Был бы это обычный человек, проблем бы не было. Но это демон, — улыбнулся Джессо. — Мне, знаешь ли, не доводилось с ними встречаться. — Аналогично, — мрачно хмыкнул киллер. Покосившись на Юни, молча сидевшую рядом с Ямамото, он добавил: — Похоже, ей лучше. — Я бы так не сказал. Она держится, но на неё всё ещё что-то давит. Так же, как и на меня. — Заметив во взгляде Реборна тень опасения, Бьякуран усмехнулся и махнул рукой. — Всё нормально. Не могу же я пропустить такое веселье. А Юни-тян… Что ей ни говори, она ни за что отсюда не уйдёт. Киллер на это лишь молча кивнул и уставился на привязанного к стулу варийского капитана. Ему не давало покоя два вопроса: что произойдёт, когда Скуало очнётся, и что они будут с ним делать после допроса? Вечно использовать транквилизатор они не смогут — со временем у одержимого мечника наверняка выработается иммунитет даже к такому мощному медикаменту. Если они не найдут другого способа совладать с демоном… Неожиданно в зале замигал свет, температура упала на пару градусов, воздух потяжелел настолько, что стало трудно дышать. Пространство вокруг Скуало потемнело, заполнилось странно вязкой и плотной чернотой. В нос резко ударил запах гнили, и Реборн невольно поморщился. — Крыса проснулась, — усмехнулся Занзас. В зале установилась напряжённая тишина. Тсуна, так и не закончив свой рассказ, перевёл взгляд на Скуало: его лица не было видно из-за темноты и свисающих волос, перемазанных кровью, но опущенная вниз голова медленно и как-то жутко покачивалась из стороны в сторону. Под общее молчание Бьякуран медленно подошёл к Суперби и спокойно произнёс: — У нас есть к тебе несколько вопросов. По помещению разнёсся прерывистый многоголосый смешок, от которого Саваду бросило в холод. Джессо даже не дрогнул, всё так же неотрывно вглядываясь в закрытое волосами лицо. Его сложно было напугать чем-то подобным. — А что я получу взамен? — многоголосо хихикнул демон. — Умрёшь быстро. — Встав рядом с Бьякураном, Шики добавил: — Если не будешь выкобениваться. Реборн переглянулся с настороженным Тсуной и успокаивающе кивнул — мол, всё идёт по плану. Когда Савада перевёл взгляд на Скуало, бывший Аркобалено не удержался от тихого смешка. В участии Камикавы в допросе был смысл, ведь он — единственный, кто способен навредить демону, а значит, тот может пойти на уступки. Впрочем, в последнем Реборн всё равно сомневался — ведь, что ни говори, демон остаётся демоном, бездушным, не знающим пощады коварным созданием. Переиграть будет трудно. — Умру? — Демон расхохотался, но почти тут же затих. — Я не могу умереть. Но, если хочешь, можешь убить Суперби Скуало. Он немного устал от моего общества и будет рад отойти в мир иной. Савада поджал губы: он даже подумать не мог, что Скуало до сих пор жив. А демон после небольшой паузы оглядел других присутствовавших в комнате людей, презрительно усмехнулся и, повернувшись к Шики, снова заговорил. На этот раз его голос был полон самодовольства и иронии. — Обмануть Вонголу оказалось проще, чем я думала. Нужно было всего лишь написать рукопись от лица Первого Вонголы. Он для них кто-то вроде Бога, они сразу клюнули и даже не почувствовали подвоха. А даже если и почувствовали, — взгляд насмешливо сузившихся глаз переполз на напряжённо обдумывавшего ситуацию Тсуну, — то ничего не сделали. — Значит, рукопись подделала ты? — нахмурился Савада. — Этого я не говорила, — улыбнулся Скуало. Тсуна побледнел, и он улыбнулся чуть шире. — Видишь, как легко ввести вас в заблуждение, если говорить от имени человека, которому вы доверяете. Но я не закончила. — Суперби перевёл взгляд обратно на Шики. — Всего пара недель, и они уже радостно плясали под мою дудку. Охотились за Хранителями Грехов, свято веря, что должны их уничтожить… Согласись, удобно, когда за тебя делают всю грязную работу. Жаль, что мой план провалился, но это уже неважно. — Что ты имеешь ввиду? — напрягся Реборн. — О, я всего лишь хочу сказать, что пока вы носились за Хранителями Грехов вместо нас, мы не теряли времени и сделали ещё один ход, — пояснил Скуало. — Ясно, — кивнул Тсуна. Общее внимание переключилось на него, и он продолжил: — Если рукопись подделала не ты, значит, это сделал кто-то ещё. Твоей целью было просто отвлечь нас от чего-то более важного и стравить нас с теми, кто на самом деле нам не враг. — Я не говорила, что Хранители Грехов вам не враги, — усмехнулась Жадность. — И не говорила, что не подделывала рукопись. Но тебе уже поздно волноваться об этом, юный Вонгола. Савада обеспокоенно переглянулся с репетитором. Демон явно пытался их запутать, но где-то в его словах определённо таилась правда. То, что Жадность пыталась отвлечь их внимание, звучало вполне логично — похоже, они пропустили что-то очень важное, пока искали Хранителей Грехов. Но если она в одиночку смогла так их запутать, то чего ожидать от других демонов? «Которые, похоже, уже начали действовать, — нахмурился парень. Со сколькими демонами им ещё предстоит столкнуться? Чего они хотят? Как с ними бороться? Встретившись взглядом с улыбающимся Скуало, он тяжело вздохнул. — Вряд ли мы узнаем что-то ещё. Она не скажет нам больше, чем нужно». — Почему именно акулий мусор? — вдруг спросил Занзас. — Он оказался поблизости, и я решила воспользоваться им, — хмыкнул демон. — Удобно быть членом отряда убийц. Впитывай энергию, сколько хочешь. — То есть ты, ублюдина, убивала направо-налево? — уточнил босс Варии. — Пришлось постараться, чтобы никто не пронюхал, — улыбнулся Скуало. — Обычных людей я могу убить без физического воздействия. А мои питомцы, знаешь ли, не брезговали мертвечиной. Никаких следов, никаких улик. Занзас тяжело вздохнул, еле удержавшись от того, чтобы достать пистолет и всадить наглой твари пару пуль между глаз. Шики тем временем наклонился к Скуало и отбросил назад длинные светлые пряди, открыв его бледное лицо с синими прожилками вен на скулах. Задумчиво склонив голову, он с минуту вглядывался в горящие оранжевые глаза с дрожащими узкими зрачками, а после заговорил — вкрадчиво, медленно и по-прежнему спокойно. Так спокойно, что Тсуну пробрало. — Мне плевать на Вонголу и всё остальное. Благодаря тебе моя сестра сейчас в реанимации. Я не знаю, выживет она или нет. — Вряд ли она выживет. Я хорошо о ней позаботилась, — усмехнулся демон. — Но гораздо лучше о ней позаботилась Вонгола. Использовать в качестве пытки на допросе иллюзию самого страшного воспоминания… — Скуало мечтательно прищурился, глядя на посеревшего Камикаву. — Люблю иллюзионистов за их изобретательность. Представляешь, в реальности может пройти всего пара минут, а жертве будет казаться, что этот кошмар повторяется вновь и вновь уже несколько часов. Или дней. Недель. Месяцев. Интересно, сколько мучилась твоя сестра? Тсуна понятия не имел, что скрывалось за этими словами, но от взгляда на Шики ему стало совсем не по себе. Он уже успел понять, что старшего Камикаву трудно вывести из себя, а демону, похоже, это удалось: сейчас Шики был в крайне неустойчивом состоянии из-за всего произошедшего, и разбудить в нём зверя было проще, чем отобрать конфету у ребёнка. На секунду Саваде показалось, что Хранитель Гнева готов голыми руками свернуть Скуало шею — так жутко перекосилось его лицо. — Но ты напрасно так переживаешь. Твоя сестра предала тебя. — Демон улыбнулся, видя, как дико заблестевшие глаза Шики стремительно меняют цвет на ядовито-розовый. — Предала вашу мать, отдав жизнь за двуличного идиота, который даже не пытался ей помочь. — Заткнись, — многоголосо рыкнул Камикава. — Оказалось, он для неё намного важнее семьи. Что будет с вашей бедной матерью, когда она узнает, из-за чего погибла её дочь? А ведь это ты во всём виноват. Не нужно было отпускать её… — Я сказал, заткнись! Всё произошло так быстро, что Тсуна не сразу вник в ситуацию. В воздухе что-то мелькнуло, а в следующую секунду Бьякуран уже держал Шики за запястье. Подрагивавший от напряжения кулак Хранителя Гнева застыл в сантиметре от преобразившегося в довольной ухмылке лица Скуало. — Шики-кун, что бы он ни говорил — не стоит его слушать. — Кажется, строгий и серьёзный голос Джессо немного отрезвил парня, и тот, вырвав руку, раздраженно выдохнул. — Это же демон. Он… — Да знаю я, — выдохнул Камикава. Немного помедлив, он сглотнул ком в горле и сдержанно уточнил: — Вы действительно её пытали? — Варии нужна была информация. — Тсуна виновато опустил взгляд в пол, не в силах посмотреть в лицо Шики. — У меня нет полномочий, чтобы мешать им выполнять свою работу. Мне очень жаль. — Видишь? Все они обманывают, — с нескрываемым ликованием произнёс Скуало. — Поверишь тем, кто был готов до смерти запытать твою драгоценную сестру? Ради собственной выгоды они пойдут на всё! Это же обычные люди — обычные в своём отвратительном лицемерии. — Я тут заметил, — задумчиво протянул Бьякуран прежде, чем Шики успел что-либо сказать, — что ты слишком много болтаешь. — Всё равно все вы скоро перемрёте, — усмехнулся Суперби. — Хочу немного повеселиться, прежде чем омою стены этого дома вашей кровью. — Даже сейчас ты говоришь больше, чем следует, — вздохнул Джессо. — А так много перед лицом опасности говорят только трусы в надежде, что смогут выиграть время. — Чего мне бояться, если мне не страшна смерть? Вас? — Демон расхохотался. — Даже если вы убьёте это тело, я не умру. Что вы можете мне сделать? — О, я полагаю, много чего, — улыбнулся Бьякуран. Загнув первый палец, он заговорил: — Для начала, ты могла бы покинуть это тело ещё до того, как тебя схватили, но ты этого не сделала. Видимо, ты можешь покинуть это тело только с его смертью. Тсуна не без удивления отметил, что взгляд демона наполнился раздражением напополам с опасением. Он уже понял стратегию Бьякурана — тот решил бросить демону вызов и попытаться вывести его из равновесия. «Но сможет ли он?» — нахмурился Савада. — Ты отчаянно пытаешься взбесить Шики-куна, который, помимо Ген-куна, единственный из всех нас может тебе навредить, — загнул второй палец Джессо. — Если он убьёт Скуало-куна, ты не умрёшь, а просто покинешь его тело. Но при этом, похоже, растеряешь накопленную силу, если останешься в бесплотном состоянии. Собственного тела у тебя нет, а это значит, что поблизости должно быть ещё одно тело, которым ты, Жадность, могла бы овладеть. — Маммон, — хмыкнул Занзас. — Тот ещё жмот. И он сейчас в отключке. — Много болтаешь тут только ты, Бьякуран Джессо, — хихикнул демон. Несмотря на его ухмылку было заметно, что он нервничает. — Кто из нас трус? — Вселившись в его тело, ты могла бы с лёгкостью сбежать от нас. Маммон-кун ведь очень способный иллюзионист, к тому же бывший Аркобалено, — продолжил босс Мильфиоре, проигнорировав колкость в свой адрес. — Но у тебя ничего не выйдет. Надеюсь, Шики-кун не такой идиот, чтобы убивать Скуало-куна после того, что я только что сказал. — Пожалуй, — кивнул Камикава. — Это всё? — уточнил демон. — Я так и не поняла из твоих слов, чего я боюсь. Улыбка медленно сползла с лица Джессо, и он немигающим взглядом впился в глаза Скуало, словно размышляя, стоит ли отвечать на повисший в воздухе вопрос. Сейчас, глядя на них обоих, Тсуна сомневался в том, кто из них настоящий демон. Хотя нынешний Бьякуран и отличался от Бьякурана из будущего — придерживался не таких кардинальных взглядов, был менее конфликтным, ценил своих подчинённых… Савада знал, что у любой монеты есть обратная сторона. И никому на свете он не пожелал бы увидеть Бьякурана с той, «другой» стороны. С той, с которой он сам был знаком лучше, чем хотел бы. — Вы, демоны, совсем не такие, как люди. У вас нет души, вам неведом страх, ваше тело неуязвимо… — В пристальном взгляде Джессо промелькнула насмешка. — Какая жалость, что такое совершенное существо застряло в человеческом теле. Которое, в отличие от демонического, способно испытывать боль. Тсуну осенило. Теперь он понял, почему Жадность пыталась спровоцировать Шики — она просто пыталась заставить его убить Скуало и сбежать, потому что боялась пыток с их стороны. По крайней мере, её агрессивный настрой говорил именно об этом. Похоже, как бы демон ни кичился своей силой, он оставался жалким, трусливым существом, готовым поджать хвост при малейшей опасности. Парень задумчиво нахмурился, глядя, как преображается лицо Скуало после слов Бьякурана — глаза загораются диким огнём, ноздри хищно раздуваются, верхняя губа приподнимается в практически зверином оскале. — Да что ты знаешь? — зашипел Скуало. — О, я много чего знаю, — вздохнул Бьякуран. Наклонившись к перекошенному лицу Суперби, он вкрадчивым шёпотом повторил: — Много чего. — Хорош его запугивать, обделается ещё, — поморщился босс Варии. — Что ты, Занзас-кун, я совсем не запугиваю. — Джессо выпрямился, и его лицо снова преобразилось в непроницаемой улыбке. — Просто хотел напомнить, что Шики-кун будет только рад предоставить ему возможность испытать ту же боль, что испытала Нори-тян. — Вместе со мной её испытает и Суперби Скуало, — усмехнулся демон. — Пусть испытывает, — фыркнул Занзас. — Не хрен сдавать свою тушку в аренду всяким хуебесам. — Босс, можно я попрактикуюсь на нём? — неожиданно донёсся со стороны двери слабый голос. Тсуна обернулся и удивлённо вскинул брови, увидев Франа, который, похоже, находился здесь уже какое-то время и слышал большую часть сказанного. Мальчик ещё не до конца пришёл в себя и держался за стену, но Савада заметил на его руке мягко тлевшее кольцо Варии, которое он, видимо, на время одолжил у Маммона. Малахитовые глаза, не мигая, смотрели на Скуало. — Для ребёнка ничего не жалко, — хмыкнул босс Варии. — Да что он может сделать, — рассмеялся демон, — этот ребёнок? — Я помню, чему меня научил Маммон-сан. — Подойдя к Генкиши, Фран поинтересовался: — Странная Бровь-сан, не одолжите мне кольцо Ада? Стоявший в стороне Хибари не удержался от смешка. Генкиши, казалось, был готов прибить мелкого нахала на месте, но под успокаивающим взглядом Юни кольцо всё-таки одолжил. Взяв его в руку, Фран зажёг кольцо Варии поярче, развернулся к Скуало и вдруг сказал: — Я увеличил вашу чувствительность в десять раз. — Тсуна с удивлением увидел, как взгляд мальчика наполняется смесью презрения и мрачной решимости. Немного помедлив, он неожиданно серьёзно добавил: — Я в Варии больше двух лет, но никогда не слышал, чтобы кто-то кричал, как та девушка. Мы не мучаем невинных людей. Вы должны за это ответить. Переглянувшись с согласно кивнувшим Джессо, Шики зашёл за спину напрягшегося Скуало и присел на корточки, задумчиво ткнув пальцем крепко связанные за спинкой стула руки. Вернее, руку: после битвы с Нори Скуало лишился протеза левой кисти. Самодовольное выражение на лице демона сменилось непониманием и настороженностью. Он покосился на Тсуну, но увидел в его взгляде только мрачную решимость: похоже, Десятый Вонгола не собирался защищать одержимого варийского товарища. Варийцы, Хранители Вонголы, Шимон, бывшие Аркобалено, Погребальные Венки, Хару и Киоко — никто не проронил ни слова. — «Этот человек ведь их союзник. Как они могут его пытать? Неужели никто за него не вступится?» — Суперби вздрогнул и расширил глаза, медленно переведя взгляд на улыбающегося Бьякурана. — Жаль тебя разочаровывать, но мы, люди, пали ниже, чем вы могли себе представить. Прежде, чем демон успел отреагировать, Шики резко нажал на какую-то точку у него на руке, и от оглушающей боли он заорал не своим голосом. Свет в комнате снова замигал, хрустальные лепестки на люстре отозвались на звуковую волну тонким серебряным перезвоном. Но всё закончилось так же неожиданно, как началось, и Скуало, с трудом подняв голову, впился безумным взглядом в Бьякурана. Тот по-прежнему улыбался. Ни один мускул не дрогнул на его холодном лице. — Вы чудовища, — хрипло выдохнула Жадность. — Странно слышать это от демона, — хмыкнул Джессо. Переглянувшись с мрачным как туча Шики, он дружелюбно уточнил: — Так ты ответишь на наши вопросы? Суперби промолчал. Бьякуран обречённо вздохнул и согласно кивнул выжидательно молчавшему Камикаве. В следующую секунду зал снова огласился надрывным визгливым воплем, от которого у Тсуны заложило уши. Если бы не транквилизатор, Скуало бился бы в конвульсиях, но он мог только судорожно дёргать пальцами и мотать головой. Киоко и Хару, впрочем, хватило и этого: почти сразу они пулей вылетели из зала, захлопнув за собой дверь. Тсуна отстранённо подумал, что так для них будет даже лучше. Когда через несколько минут Шики выпрямился, в зале установилась зловещая тишина, нарушаемая только хриплым дыханием привязанного к стулу демона. Его грудь вздымалась так тяжело, словно дыхание стоило ему невероятных усилий. Оранжевые глаза налились кровью и, казалось, готовы были прожечь Бьякурана насквозь. — Ну так что? — Джессо присел на корточки перед измотанным Скуало. — Мы никуда не торопимся. Если тебе нужно подумать, мы поможем тебе прийти к верному решению. Взгляд Жадности наполнился яростным отчаянием загнанного в угол зверя. Она, наконец, поняла, что отпускать её никто не собирается. Улыбка Бьякурана обещала ей долгие часы чудовищной боли, которую она могла сравнить разве что с жаром ада, разъедавшим её многие годы до того, как она выбралась в мир людей. Возможно, она даже сойдёт с ума. Ведь она не может покинуть это тело, а расчётливые мафиози не позволят Скуало умереть, пока не вытащат из него нужных сведений. — Она убьёт меня, — прохрипел демон. — Кто? — участливо поинтересовался Бьякуран. — Гордыня. — Хм-м, — заинтересованно прищурился Джессо, — так она ваш предводитель? — Мне не нравится это слово, — поморщился Скуало. Тсуна удивлённо нахмурился: похоже, лёд тронулся, чего он никак не ожидал. — Она не потерпит предательства. — Ты же сама сказала, что не можешь умереть, — рассмеялся Бьякуран. — Если ты думаешь, что воздействие на болевые точки — самое страшное, что тебя ждёт, то глубоко заблуждаешься. Тебе ведь не нужны глаза, чтобы беседовать со мной? Демон тихо засмеялся, увидев, как вышедший из-за его спины Шики с характерным звуком вытаскивает меч из ножен. Секунда — и холодно блеснувшее острие клинка остановилось в сантиметре от расширившегося вертикального зрачка. Смех затих. — Ты этого не сделаешь, — прохрипел Суперби. — У тебя не хватит духу. — Не тебе судить, на что у меня хватит духу, а на что — нет. Знаешь, что случилось с теми двумя подонками? — спокойно спросил Камикава, внимательно наблюдая за демоном. Тсуна недоуменно нахмурился, заметив, как напрягся Ямамото, который, в отличие от него и других присутствовавших, прекрасно понимал, о ком и о чём идёт речь. — Мне было семнадцать. У меня был складной нож. Оба остались кастратами. Я не убил их только потому, что сестра умоляла этого не делать. Но сейчас её здесь нет. Из-за тебя. Клинок мягко уколол левый глаз, вошёл в него, как нож в масло, и в ту же секунду провернулся с противным чавкающим звуком. Тсуна не сразу понял, что произошло. А когда понял, Скуало уже визжал не своим голосом от боли. Из глазницы обильно стекала тёмная кровь вперемешку с остатками глаза, заливая лицо и пропитывая воротник форменной варийской куртки. Юни болезненно поморщилась и отвернулась. Шоичи позеленел, зажал рот рукой и пулей вылетел из зала. Хром оказалась более стойкой, но было видно, что ей не по себе от такого зрелища: в конце концов она сама осталась без глаза много лет назад. — Шики-кун, давай второй, — весело предложил Бьякуран, — для симметрии. — Нет, я расскажу! — пронзительно завизжал демон. — Расскажу! — Я знал, что мы сможем договориться, — удовлетворённо кивнул Джессо. Скуало не то зарычал, не то заскулил, тараща на него уже единственный глаз. Шики тем временем брезгливо вытирал меч о его рукав. Казалось, его нисколько не волновало то, что он только что сделал. Тсуне даже показалось, что он был бы рад сделать это снова. — Для начала, сколько вас? — Се… Семь, — запнувшись, прохрипел Суперби. — И нам подчиняются низшие демоны. — Какова ваша цель? — Вернуть власть, подчинить людей… Кольца Грехов. Нам нужны эти кольца. — Зачем? — прищурился Бьякуран. Стоявшая неподалёку Блюбелл лихорадочно записывала диалог в маленький блокнот. — Тела. Вернуть тела. Мы просто духи, — бубнил Скуало, словно в бреду. — Уничтожить Хранителей. Вернуть кольца. Вернуть силу. Вернуть свою сущность. Подчинить людей… — Он повторяется, — скептически заметил Занзас. — Я бы на его месте тоже повторялся, — хмыкнул Бьякуран. — Зачем вам кольца Вонголы и Марэ? — Они красивые, — оскалил демон красные от крови зубы. Шики задумчиво поводил клинком у его лица, и он неохотно выдавил: — Чтобы стать сильнее. — То есть вернуть свои демонические сущности и тела вы сможете только с помощью колец Грехов? — уточнил Джессо. Из горла Скуало вырвался сдавленный грудной смешок, и он вдруг жутко улыбнулся, глядя на Бьякурана. Тсуну пробрало от его взгляда, но босс Мильфиоре оставался невозмутимо спокойным. — О, нет… Нет… — хихикнул демон. — Есть и другой путь. — Какой? — Скоро вы о нём узнаете… Суперби продолжал сдавленно хихикать, глядя на Джессо, и тот понял, что развивать эту тему бессмысленно. Немного поразмыслив, он, наконец, задал самый важный вопрос: — Как от вас избавиться? Демон молча смотрел на Бьякурана и улыбался. Похоже, отвечать на этот самый важный вопрос он не собирался. Даже если ему выколют второй глаз, вырвут ногти по одному и после этого отрубят пальцы. Обречённо вздохнув, Джессо выпрямился и вместе с Шики отошёл к стоявшему поодаль Тсуне. Тот выглядел встревоженным: ведь они до сих пор не выяснили самого главного, а ему очень не хотелось, чтобы Скуало покалечили ещё больше. — Он больше ничего не скажет, — покачал головой Бьякуран. Покосившись на демона, он добавил: — Слишком сильно боится Гордыню. — Так что вам от него нужно? — нахмурился Камикава. — Мы так и не узнали самого главного, — мрачно пояснил Реборн. — Нашим врагом являются сами Грехи, а не Хранители Грехов. И если эти демоны не могут умереть, то единственным способом от них избавиться будет… Киллер не договорил: Шики вдруг пошатнулся, и Тсуна еле успел схватить его за плечи. Голубые глаза остекленели, взгляд потерял осмысленность, и Савада не на шутку испугался за Камикаву. Усадив его в кресло, он обеспокоенно переглянулся с Реборном, который тоже не понимал, что происходит. А вот у Бьякурана, похоже, имелись кое-какие догадки на этот счёт. — Похоже, его кольцо снова решило что-то ему сказать, — задумчиво протянул он. — Если это то, о чём я думаю, то нам больше не придётся допрашивать Скуало-куна. — Думаешь, кольцо может рассказать ему, как избавиться от демонов? — нахмурился Реборн. — Но почему оно не сделало этого раньше? — Наверное, ему нужен информационный импульс, — предположил Джессо, — и просто так оно заговорить не может. Реборн хотел что-то сказать, но Камикава неожиданно пришёл в себя. Вскочив на ноги, он смерил напрягшегося демона ошалелым взглядом, после чего перевёл его на Тсуну. — Дайте мне бумагу и ручку. Получив искомое, парень принялся лихорадочно что-то чертить. Закончив, он развернулся ко всем присутствующим и продемонстрировал небольшую зарисовку — озлобленного кота с поднятой в замахе лапой, окружённого латинскими буквами «V», «G» и «M». — Вот, что мне показало кольцо, — пояснил Шики. — Я ни хрена не понимаю, но это как-то должно помочь нам засунуть этих тварей обратно в ад. — Что-то знакомое, — вдруг произнёс Ямамото, который уже очень долго молчал. Стоявший рядом Хаято вздрогнул от неожиданности. — Нори сегодня снился похожий сон с такими же буквами, но вместо кота она видела козла. — Она сказала, что это значит? — нахмурился Реборн. Такеши покачал головой, и он, окинув взглядом аудиторию, спросил: — Есть идеи? — Вонгола, Марэ и Хранитель, — кивнул Бьякуран. — На итальянском, английском и некоторых других языках слово «хранитель» начинается с буквы «G». Насчёт кота и козла у меня пока нет идей. — Мозаика! — выпалил недавно вернувшийся Шоичи. Он всё ещё был бледен, но, похоже, неожиданная догадка заставила его забыть о недомогании. Столкнувшись с непонимающими взглядами мафиози, Ирие увлечённо добавил: — Я недавно наткнулся на информацию о французской церкви, кажется, базилике Нотр-Дам-де-Фурвьер, в которой есть мозаика, посвящённая главным грехам. Если не ошибаюсь, кот там олицетворяет Гнев, а козёл — Похоть. — Как и ожидалось от Шо-тяна, — довольно улыбнулся Джессо. — Теперь всё становится на свои места. «G» — «Хранитель», в данном случае Хранитель Греха. «V» — Вонгола. «M» — Марэ. Какой из наших атрибутов больше всего подходит под Гнев? — Ураган, — с готовностью ответил Верде. — Оба нужных человека здесь. — Тсуна указал на Гокудеру и Закуро. Немного помедлив, он признался: — Только я так и не понял, что нужно делать. — Может, им нужно просто встать в круг? — предположила Блюбелл. — Ну, вокруг демона. — Ты совсем отбитая? — покосился на неё Закуро. — Почему бы и нет? — пожал плечами Реборн. — Попытка не пытка. Пробуйте. — А это не опасно? — обеспокоенно нахмурился Тсуна. — Мусор, ещё одно слово — и я психану, — предупредил Занзас. — Вот это будет опасно. Гокудера ободряюще хлопнул напрягшегося босса по плечу и подошёл к Хранителю Гнева, рядом с которым уже стоял Закуро. Демон глухо зарычал, тараща на них дико горевший глаз и неистово дёргая пальцами. — Я не могу гарантировать, что вы выживете, — тихо, так, чтобы не услышал Тсуна, произнёс Шики. Хаято вместо ответа молча протянул ему руку. Он прекрасно всё понимал. Не то чтобы ему хотелось умирать, но если это единственный способ избавиться от демона, то другого выхода у него нет. — Подыхать неохота, но что поделать, — хмыкнул Закуро, протягивая Шики руку с кольцом Марэ. Переглянувшись, парни встали вокруг бесновавшегося Скуало и замкнули круг. Но ничего не произошло. Неожиданно демон громко и безумно расхохотался, откинув голову назад. От вида окровавленного лица и пустой глазницы Шоичи снова поплохело, и он поспешил покинуть зал. — Надо зажечь кольца? — предположил Гокудера. — На счёт три, — кивнул Шики. — Раз, два… В следующую секунду его глаза снова поменяли цвет на ядовито-розовый, зрачки вытянулись в тонкие щёлки. Кольцо Гнева вспыхнуло таким же ядовито-розовым пламенем. Вторым зажёгся пояс Урагана — массивную пряжку окутало красное пламя, языки которого тут же охватили удивлённо замершего Гокудеру. То же самое произошло и с Закуро. Прежде, чем Десятый успел кинуться к своему Хранителю, Шики окутало пламя Гнева, и от яркой вспышки Савада невольно зажмурился. В ушах зашумело от резкого порыва ветра, который смешался с надрывным нечеловеческим визгом и звоном хрустальных лепестков люстры, но уже через несколько секунд всё затихло. Открыв глаза, Тсуна увидел, что отброшенный к стене Шики сидит на полу и удивлённо смотрит на неподвижного Скуало. По бокам от него на полу распластались Хаято и Закуро. Хрустальная люстра над их головами опасно закачалась и рухнула вниз, но Энма вовремя воспользовался своей силой, и громадная конструкция зависла в воздухе прямо над парнями. — Гокудера-кун! — Переглянувшись с Ямамото и Рёхеем, Савада вместе с ними бросился к Хаято и осторожно приподнял его над полом. Подрывник поморщился, приоткрыл один глаз и поочерёдно смерил обеспокоенных друзей мутным взглядом. — Как ты? — Нормально, — сипло усмехнулся парень. — Только спать хочется… Тсуна удивлённо вскинул брови, когда Гокудера откинул голову и засопел, уснув меньше, чем за секунду. Рядом Блюбелл неистово трясла за плечи Закуро, но тот уже храпел вовсю, и ей пришлось уступить Бьякурану и Кикё, которые перетащили его на диван. Выпрямившись, Джессо вдруг потерял равновесие и рухнул бы на пол, если бы Хранитель Облака вовремя не поймал его. На другом конце зала удивлённый Генкиши держал за плечи потерявшую сознание Юни. — Что с ними? — нахмурился Энма. — Им в последнее время нездоровилось. Что-то блокировало их силу, — пояснил Реборн. Покосившись на Скуало, он добавил: — Кажется, причина была в демоне. Шики тем временем поднялся на ноги и тут же опасно пошатнулся, но на помощь ему пришёл Энма. Опираясь на его плечо, парень подошёл к Скуало, заглянул ему в лицо, проверил пульс и удивлённо хмыкнул. Живой, надо же. — Так… это всё? — удивлённо спросила Адельхейд. — Демона в нём больше нет? — Нет, — кивнул Камикава. — Он исчез? — с неверием уточнил Тсуна. — Насовсем? — По ходу, — снова кивнул Шики. — Но я удивлён, что этот мужик выжил. Похоже, Нори не смогла сильно его ранить. Видимо, для Гнева он уязвим больше, чем для Похоти. — А я уж понадеялся, что стану боевым капитаном, — вздохнул Бельфегор. — Перебьёшься, — хмыкнул Занзас. Покосившись на Суперби, он вдруг нехорошо сузил глаза и добавил: — А этот везучий сукин сын ещё пожалеет, что выжил. «Вария в своём репертуаре, — нервно дёрнул глазом Тсуна. Уложив Гокудеру на свободный диван, он обернулся на привязанного к стулу варийского капитана: тот безвольно склонил голову вперёд, из пустой глазницы до сих пор шла кровь. Савада не мог поверить, что они только что избавились от одного из семи своих главных врагов и больше никогда с ним не встретятся. — Но Скуало-сан и правда удивительный. Несмотря на всё, что ему пришлось пережить, он до сих пор не сдаётся. Надеюсь, с ним всё будет в порядке». — Как-то всё слишком просто, — нахмурился Кикё. — Да уж, — мрачно хмыкнул Шики. — Нори всего-то пришлось пережить ад наяву и пожертвовать собой ради того, чтобы мы смогли изгнать этого демона. Слишком просто. Думаю, со следующими семью тварями проблем вообще не будет. Только было улучшившаяся атмосфера впиталась в холодные стены поблёкшей дымкой, и в зале установилось напряжённое молчание. Тсуна опустил потускневший взгляд себе под ноги. За допросом демона они совсем забыли о Саданори, за жизнь которой сейчас боролись врачи. Ведь именно благодаря ей им удалось разоблачить Скуало, спасти ребят и избавиться от одного из своих врагов. В груди поселилось неприятное смешанное чувство стыда и злости на самого себя. Ведь он так ничего толком и не сделал, разве что поделился своей жизненной энергией с Нори. Но этого было недостаточно для того, чтобы отплатить этой девушке за её самоотверженную помощь. Тишину в помещении нарушили медики, которые, осторожно уложив Скуало на носилки, поспешили покинуть зал. Хлопок закрывшихся дверей привёл Тсуну в себя, и он поднял полный смятения взгляд на Шики: тот уже мог стоять сам, но Энма не рисковал отходить от него далеко. — Насколько я понимаю, у нас общая цель, поэтому будет глупо не сотрудничать с вами, — сухо произнёс тот. — Но у меня есть две просьбы. Первая — позаботьтесь о затратах на врачей, лекарства и всё остальное. У нас не хватит денег, чтобы обеспечить Нори нормальное лечение. — Я лично об этом позабочусь, — пообещал Десятый. — А вторая? — Сотрудничество с мафией может выйти боком. Моя семья должна быть под круглосуточной защитой. — Хорошо, — охотно согласился Савада. — Надеюсь, ты не только на словах такой щедрый, — хмыкнул Хранитель Гнева. Переведя взгляд на Реборна, он добавил: — Я сделал всё, что от меня требовалось. Отвезите меня к сестре. Киллер понимающе кивнул: свою часть их небольшого уговора Шики выполнил сполна, и теперь пришла их очередь. Последний раз взглянув на Скуало, Хранитель Гнева молча покинул зал вместе с бывшим Аркобалено Солнца. Хлопок закрывшейся двери заставил добрую половину мафиози вздрогнуть, но никто из них не решался ничего сказать или сделать. Первым пришёл в себя Ямамото: вскочив на ноги, он пулей вылетел в коридор. За ним, недолго думая, последовали Тсуна и ещё несколько человек._______________________________
— Как думаешь, её вытащат? — Я слышал, она уже была мёртвая, когда её привезли. — Но что можно делать два часа с мёртвым телом? В операционной? — Не знаю… В реанимационном отделении перешёптывались два парня в белых халатах, то и дело косясь на дверь операционной, из-под которой исходило странное жёлтое сияние. Темой их обсуждения была девушка, поступившая к ним в больницу в совершенно жутком состоянии. Доставившие её медики отказались передавать пациентку в руки больничных врачей и спешно отвезли её в операционную, откуда не выходили уже около двух часов. Медперсонал был крайне озадачен тем фактом, что им запретили заходить в операционную, но возразить не решались — у двери стояли двое внушительных мужчин в чёрных смокингах. Судя по всему, они не собирались пропускать кого-либо внутрь. Помявшись у двери, сотрудники ушли, оставив двух интернов дежурить у операционной. Чуть позже пришли две девушки, которые представились подругами пострадавшей, и до сих пор они молча сидели на лавочке и обеспокоенно переглядывались. Неожиданно в коридор залетели медики вместе с каталкой, на которой лежал длинноволосый мужчина с окровавленным лицом. Растерянные интерны даже пикнуть не успели, как вторая операционная оказалась занята. — Всё согласовано с главврачом, — заверил их один из медиков, захлопывая дверь. Прийти в себя парни не успели: в отделение зашла компания молодых людей, среди которых выделялся высокий парень с тёмно-рыжими волосами и тяжёлым взглядом. Оглядев коридор и не обнаружив никого, кроме двух интернов, он в два шага оказался рядом с ними и глухо спросил: — Что с моей сестрой? — Ещё оперируют, — ответил медик, который сразу понял, о ком идёт речь. Чертыхнувшись, Шики отошёл к стене и напряжённо уставился на дверь операционной, беспокойно сведя брови к переносице и прижав кулак к губам. Его невозмутимость разом куда-то испарилась, и теперь было хорошо заметно, насколько трудно ему сдержать свои эмоции. Тсуна не удивился, увидев в отделении Хару и Киоко — они хорошо общались с Нори и сильно за неё переживали. Хром, немного помявшись, подсела к ним и грустно уставилась на дверь, из-под которой исходило жёлтое сияние. Заметив его, Савада нахмурился. Если врачи используют пламя Солнца в медицинских целях, это плохо. Похоже, операция проходит напряжённо. Покосившись на Ямамото, он мысленно отметил, что тот выглядит не лучше Шики. Хотелось ободряюще улыбнуться и сказать что-нибудь вроде: «Всё будет хорошо!» или: «Врачи ей помогут», и парень уже было открыл рот, но в памяти всплыло разорванное сердце в развороченной груди Саданори, и вместо слов с его губ сорвался лишь свистящий выдох. Будет ли? Помогут ли? Он не знал. Сейчас всё, что им остаётся — ждать. У Тсуны были не самые лучшие воспоминания об этом месте. Последний раз он был здесь, когда Ямамото попал на операционный стол после нападения Каору. Савада был готов на всё, чтобы только услышать, что его друг жив, и сейчас, несмотря на то, что они с Нори были не так уж хорошо знакомы, он чувствовал себя так же паршиво, как тогда — словно вернулся на несколько лет назад, в день, полный страшного безнадёжного ожидания. Но как бы Тсуне ни было плохо, ему даже думать не хотелось о том, каково сейчас Ямамото — меньше двух дней назад он похоронил друга, а сегодня может потерять ещё одного. Минуты тянулись невыносимо медленно. Иногда из операционной буквально вываливались обессиленные медики, истратившие все силы и запасы пламени Солнца, и им на смену приходили новые врачи. Мафиозная компания рассредоточилась по коридору — Реборн вместе с Энмой, Рёхеем и девушками сидели на скамейке, Ямамото не мог найти себе места и расхаживал по коридору взад-вперёд, заламывая руки. Тсуна стоял рядом с Камикавой, но тот не шевелился, неотрывно глядя на дверь. В его взгляде время от времени проскальзывали нетерпение и страх за родного человека. Не в силах больше смотреть на то, как Шики с каждой секундой ломается всё больше, Десятый положил руку ему на плечо и слегка сжал пальцы, словно говоря: «Держись, ты не один, мне тоже страшно». Впрочем, парень этого не заметил, продолжая буравить дверь беспокойно блестевшими глазами. Сейчас отвлечься от этой двери было выше его сил. Тсуна понятия не имел, сколько времени прошло перед тем, как железная ручка повернулась, но за окном в конце коридора уже была ночь. Наконец, в коридор вышел уставший мужчина в белом халате. Он едва успел стянуть с лица медицинскую маску, когда к нему подскочил Камикава. — Что с ней? — Шики вцепился в плечи вонгольского врача, и его взгляд загорелся отчаянной, почти безумной надеждой. Подошедший к ним Ямамото напряжённо замер. — Она жива? Мужчина кивнул, но невозмутимое выражение не сходило с его лица. Камикава побледнел. Мафиози тоже напряглись, понимая, что это значит. Врачи всегда стараются держаться стойко и ровно, когда готовятся сообщить плохие новости. — Она в коме, — наконец, произнёс мужчина. — Мы подключили её к системам жизнеобеспечения и сегодня переведём в интенсивную терапию. Шики смотрел на него пустыми глазами и, казалось, не дышал. Ребята тоже были оглушены словами врача. Вздохнув, тот продолжил: — Слишком много серьёзных травм. Сильное сотрясение мозга, множественные гематомы, перелом позвоночника, почти все кости сломаны или раздроблены… Нам не удалось восстановить её до конца, вероятно, из-за того, что её ранил демон. Но мы сделали всё, что могли. Остальное зависит от терапии и от неё самой. — Она очнётся? — глухо спросил Камикава. — Мы не знаем, — вздохнул мужчина. — Она может прийти в сознание через неделю, месяц, несколько лет, или вовсе не очнуться. Но если она придёт в себя, то не сможет ходить. Взгляд Шики медленно наполнился осознанием. Мужчина осторожно убрал его безвольно расслабившиеся руки со своих плеч и сочувственно нахмурился. — Мы пригласим вас внутрь через пару минут. Камикава остался стоять на том же месте, растерянно глядя на закрывшуюся перед его носом дверь операционной. Мафиози молчали — эта новость поразила их не меньше. Неожиданно глаза Шики вспыхнули недобрым огнём, и он со всей силы врезал стоявшему рядом Такеши кулаком в челюсть. Мечник пошатнулся и попятился, но не упал. — Шики-сан! — Придя в себя, Тсуна вместе с Рёхеем подбежал к Камикаве и потряс его за плечи, пытаясь привести в чувство, но тот, казалось, даже не замечал этого, прожигая мечника совершенно диким взглядом. — Ямамото ведь ничего не сделал! — Зато мне полегчало. — Вырвавшись из их хватки, Хранитель Гнева сухо добавил: — Он бы уклонился, если бы захотел. Тсуна покосился на Такеши, но сказать ничего не успел — со стороны послышался быстро приближающийся стук каблуков, и через несколько секунд в отделение ворвалась запыхавшаяся женщина в зимнем пальто. Её грудь тяжело вздымалась от сбитого дыхания, пальцы судорожно сжимали ручку целлофанового пакета, а широко раскрытые льдисто-голубые глаза лихорадочно блестели. Шики перевёл на Реборна убийственный взгляд, и он сухо произнёс: — Она имеет право знать. Не удостоив подавленных ребят даже взглядом, Юрико вместе с Шики метнулась к двери операционной, когда из-за неё показался тот же самый врач, который несколько минут назад выходил в коридор. Отпихнув его в сторону, они вихрем влетели внутрь и остолбенели. Пакет выпал из ослабевших женских пальцев, и несколько мандаринов выкатилось на пол, который ещё не успели отмыть от крови после операции. Ребята заглянули в палату через плечо Шики и замерли. Нори лежала на больничной каталке, рядом с которой гудело спецоборудование. Врачи всё ещё что-то подсоединяли, поправляли и делали записи, но Тсуна разглядел, что её грудь, ноги, руки, живот — всё было перебинтовано, опутано проводами и трубками. Изо рта девушки торчала трубка ИВЛ: похоже, она не могла дышать самостоятельно. В несколько шагов Юрико оказалась у больничной койки и застыла, словно истратив на эти шаги все последние силы. Полные неверия глаза, недвижно смотревшие на бледное лицо Нори, потускнели, наполнились болью и слезами. Женщина была так шокирована, что не могла выдавить из себя ни единого слова. Медленно, словно во сне, она наклонилась и дрожащей рукой коснулась лба дочери сквозь слипшуюся от крови челку. В следующую секунду Камикава пошатнулась, и врач, поддержавший её за плечи, вздрогнул от заполнившего отделение душераздирающего крика. От этого крика у Тсуны внутри всё сжалось и похолодело. — Оставим их, — раздался за его спиной до дрожи спокойный голос Реборна. — Мы ничего больше не можем сделать. Поджав губы, Савада через силу развернулся к своим друзьям: все они были огорошены и напуганы не меньше, чем он. Девушки тихо плакали — для них это оказалось слишком большим потрясением. От взгляда на Такеши Тсуне стало совсем не по себе, но тот неожиданно для всех первым покинул отделение. Переглянувшись, мафиози последний раз обернулись на Шики, безуспешно пытавшегося успокоить рыдавшую мать, и последовали за Ямамото. Выйдя в холл, они вдруг услышали раздражённое: — Слишком долго. — Тсуна вздрогнул и поднял взгляд на Хибари, который, похоже, ждал их. — Я почти заснул. — Мог бы проявить хоть каплю сочувствия, — сухо заметил Рёхей. — Зверёк, мне нужен доступ к сети городских камер и полицейской базе, — продолжил Кёя, проигнорировав слова Сасагавы. — В твоих интересах предоставить его мне до завтрашнего дня. — Хорошо, но… Зачем вам это? — нахмурился Десятый. — Эти двое не причастны к убийствам, — сузил глаза Хранитель Облака. Тсуна понял, что он говорит о Нори и Шики. — Значит, убийца по-прежнему на свободе. Чем ждать ещё два месяца, пока вы что-нибудь разнюхаете, я лучше сам её скручу. — Искать её с помощью камер бесполезно, — напомнил Гокудера. Кёя на это только фыркнул. — Хибари, ты забыл о двух важных вещах, — покачал головой Реборн. — Пока Мукуро не вернулся, нам нельзя действовать опрометчиво. Мы охотимся не за простым человеком. Даже если ты каким-то чудом её поймаешь и при этом останешься жив, её нельзя убивать. Хранители Грехов — единственные, кто может сражаться с демонами на равных. Если она не на нашей стороне, нужно попробовать её переубедить. — Я помню, — раздражённо вздохнул Хранитель Облака. Покосившись на Тсуну, он добавил: — Жду новостей, зверёк. Раздражённо нахмурившись, он резко отвернулся и проследовал к выходу, оставив ошарашенных мафиози смотреть себе вслед. «Хибари-сан, как всегда… Но он прав, нам нельзя расслабляться, даже несмотря на то, что случилось с Нори-сан, — подумал Тсуна. Он чувствовал, что скоро им всем придётся непросто — ведь они избавились лишь от одного демона и нашли только двух Хранителей, один из которых выбыл из строя. — Если Хибари-сан решил участвовать в поисках, то не стоит отказываться от его помощи. Надеюсь, новых жертв не будет…» — помрачнев, он покосился на Такеши и, сам не понимая, зачем, сказал: — Не вини себя. Мы сделали всё, что могли. — Если бы я умер, защищая тебя, — вдруг заговорил мечник, — ты бы винил себя в моей смерти? Савада замер. Он, наконец, понял, что чувствует Ямамото: ведь Нори так сильно пострадала из-за того, что не позволила Жадности убить его. Немного поразмыслив, парень решительно ответил: — Винил бы. Но ни за что не позволил бы твоей жертве оказаться напрасной. — Такеши перевёл тусклый взгляд на Тсуну, и тот слабо, но ободряюще улыбнулся. — Тем более, Нори-сан ведь не умерла. Она сильная, поэтому справится с этим. А мы ей поможем. — Люди в коме слышат всё, что им говорят, — поддержала его Хром. Она не стала добавлять, что знает это по себе. — Если мы будем навещать её и говорить с ней, она будет знать, что она не одна. — Точно, давайте навещать её каждый день, — воодушевилась её идеей Киоко. — Можно будет делать уроки у неё в палате, или обсуждать последние новости. — Хорошая идея, — кивнул Реборн. — Но я не могу позволить вам просиживать здесь целыми днями. У нас экстренная ситуация. Нам нужно тренироваться и искать информацию. — Но полчаса в день-то можно, — нахмурился Рёхей. — Это экстремально важно. Пока Сасагава спорил с бывшим Аркобалено насчёт того, что важно, а что не очень, они уже вышли из больницы. На улице было холодно и темно, по краям дороги уже горели фонари. Свежий воздух немного привёл ребят в чувство, и Рёхей вдруг спросил: — Кстати, Ямамото, помощь не нужна? «Да, Шики-сан его сильно приложил…» — Тсуна покосился на лицо друга: место, куда Камикава врезал кулаком, уже припухло и обещало вскоре украситься синяком. Но Такеши на предложение боксёра только нахмурился и покачал головой. — Ну… Тогда расходимся? — предположил Энма. Возражений ни у кого не нашлось, и ребята разошлись каждый по своей дороге: Сасагава отправился провожать девушек, а Тсуна вместе с Реборном и Козато решили пройтись с Ямамото, который весь путь хранил мрачное молчание. Савада хотел бы как-нибудь его поддержать, но понятия не имел, какие слова могут обнадёжить его в этот момент. Дойдя до перекрёстка, Такеши сказал, что дальше пойдёт один, помахал им рукой и направился дальше по своей дороге. Зайдя за угол, он наконец сбросил с себя маску спокойствия и ударил фонарный столб с такой же бессильной яростью, с какой Шики ударил его в челюсть. «Подожди!.. Она же ранена! Она умрёт, если…» «Это её решение». Челюсть болела. Сильно. И если эту боль можно было ослабить или вовсе от неё избавиться при помощи Рёхея, то куда деться от боли в сердце, Ямамото не знал. Но надеялся, что ноющий ушиб немного его отвлечёт. Хотя бы до завтра. Стерев кровь с ушибленных костяшек, мечник тяжело вздохнул и побрёл вперёд. Через пару минут он ускорился и в конце концов перешёл на бег. С каждой секундой ему всё больше казалось, что он вот-вот сойдёт с ума. Как бы быстро ни бежал. Остановившись у входа в ресторан, Такеши прислонился спиной к холодной стене и закрыл глаза рукой, пытаясь успокоиться. Но в голове до боли отчётливо звучал голос Нори, перед крепко зажмуренными глазами стояли её яркая улыбка и задорный прищур. «Камикава Саданори. Можно просто Нори». «Я чуть не угробила твоего знакомого. Ты должен на меня злиться, а вместо этого предлагаешь помощь. Я… Я тебя не понимаю». «Даже не верится! Ура! Да здравствуют взаимопомощь и тупые шутки!» «Хватит так надрываться, придурок. Иначе ничего не расскажу». «Это будет нашим приветствием. Давай ещё раз!..» «Если не хочешь, чтобы я пострадала, сражайся всерьёз и стань сильнее. Если ты не будешь серьёзен, то пострадаешь сам». «Ямамото-о… Ты такой хоро-оший…» «На время боя забудь о том, что мы друзья». «Я Хранитель, наверное, самого омерзительного Смертного Греха. К тому же сегодня я из любопытства испытала на тебе свою силу, и, хотя ничего не произошло, факт остаётся фактом. Плюс ко всему ты знаешь о том, что меня изнасиловали, да и вообще ты знаешь меня не с самой хорошей стороны… И ещё я сломала тебе ребро…» «Это нормально — грустить, злиться, чувствовать боль. Выговорись, разбей что-нибудь, поплачь, в конце концов. Ты человек, а не робот». — Нормально, да?.. Ямамото широко улыбнулся и вздернул подбородок, глотая подкативший к горлу ком. В глазах противно щипало. Он даже не заметил, как открылась входная дверь. — Такеши, ты чего так по… — Тсуёши осёкся, заметив след от удара на его лице. — Эй, что с тобой? Ямамото молчал. Говорить с отцом в таком состоянии ему хотелось меньше всего. Но…«Тебе стоит поверить в собственные слова и перестать отталкивать тех, кто хочет тебя поддержать».
Может быть, и правда стоит? — Нори в коме. — Хранитель Дождя и сам не ожидал, что его голос прозвучит так спокойно и ровно. Отняв руку от лица, он добавил: — Врачи говорят, она не сможет ходить, если очнётся. Тсуёши остолбенел. Эта новость его шокировала, но он понимал, что сейчас ни в коем случае нельзя молчать, ведь сын в кои-то веки решил поделиться с ним своими переживаниями. И всё же ему не нравился такой мрачный настрой. Неодобрительно покачав головой, бывший мечник произнёс: — Ну, сынок… Если так думать, то так и случится. — Такеши перевёл на него тусклый взгляд, и он уверенно продолжил: — Кома — опасная штука, но люди выживают. Всё зависит от человека. Уверен, Нори-тян не сдастся так просто. Главное — сам не сдавайся и верь в неё. Ямамото беззвучно усмехнулся, заходя в ресторан вместе с отцом, ободряюще сжимавшим его плечо. Наверное, и он, и ребята правы — не стоит думать о самом страшном. Эта девушка будет посильнее некоторых его знакомых. Она точно не из тех, кто добровольно пойдёт со Смертью под руку, оставив позади только начавшуюся жизнь. Хотя Нори и сделала тяжёлый выбор — сражаться до последнего вздоха, Такеши был уверен, что у неё были на то причины. Он сам бы поступил точно так же, окажись его друг в смертельной опасности. И всё-таки… Поднявшись на второй этаж, Хранитель Дождя остановился перед дверью своей комнаты и невольно опустил взгляд на замок. Тот был по-прежнему разворочен.«Я рада, что мы были друзьями».
— Идиотка, — болезненно нахмурился Ямамото. — Зачем ты попрощалась?