Семёрка из преисподней

Единым местом ад не ограничен, пределов нет ему; Где мы, там ад; И там, где ад, должны мы вечно быть. К. Марло Тсуне показалось, что из коридора выкачали весь воздух. В голове эхом отдавались слова Мукуро, а устремлённый на него ошеломлённый взгляд потерял всякую осмысленность. Сказать, что Савада был удивлён, значит, ничего не сказать. Он был в шоке, который уже начинал медленно перерастать в ужас, липкими нитями сковывавший движения и мысли. Хранитель Тумана больше ничего не сказал. Ямамото, Киоко, Гокудера и Энма застыли на месте и, казалось, перестали дышать. Никто не мог поверить в то, что своенравной рыжей девушки больше нет в живых. Даже Фран опустил взгляд в пол: он до сих пор не мог поверить в смерть той, которая так внимательно за ним присматривала, пусть даже и по просьбе его учителя. — Он не шутит. — Голос Бьякурана острым лезвием вспорол коридорную тишину. Подойдя к неподвижному Тсуне, Джессо опустил руку ему на плечо и легонько встряхнул. — Пойдём. — А тебя, похоже, это событие ни капли не тронуло. — Пусть Хаято уже очнулся от первого шока, его голос всё равно немного дрожал. — Такой спокойный, будто это нормально! — Я узнал обо всём раньше вас, — прохладно ответил Джессо, убирая руку с плеча Десятого, — и, возможно, даже раньше Мукуро-куна. Давайте не будем тратить время зря. — Бьякуран прав. Пойдёмте. — Решительный голос босса заставил Гокудеру проглотить резкие слова в адрес Бьякурана, уже готовые сорваться с языка. Ни на кого не оглядываясь, Тсуна двинулся вперёд по коридору. — Кто-нибудь, позвоните Рёхею, Дино и Хару, пусть тоже подходят к моему дому. Энма, свяжись, пожалуйста, с Адельхейд и остальными. Возражений ни у кого не нашлось. Мукуро и Бьякуран, коротко переглянувшись, сразу же пошли следом за Савадой. Остальные, немного помедлив, последовали их примеру. Десятому было невероятно сложно поверить в реальность происходящего. Какая-то часть души всё ещё наивно надеялась, что всё это — очередной розыгрыш в исполнении Хранителя Тумана. Оглянувшись на него, Савада потерял всякую надежду на лучшее: иллюзионист плёлся позади всех, и, несмотря на спокойное выражение лица, выглядел подавленным. Тсуна и сам не заметил, как дошёл до своего дома. Нана оглядела собравшихся за спиной сына людей, гостеприимно распахнула дверь и, тихонько что-то напевая, удалилась на кухню. Пропустив всех внутрь, Савада зашёл следом и без оглядки проследовал к лестнице на второй этаж, чувствуя, как за ним следуют его товарищи. Поднявшись наверх и отодвинув створку сёдзи, парень удивлённо уставился сначала на Кена и Чикусу, а после на Реборна, Колонелло, Юни и Хром, испуганно вздрогнувшую при звуке открывшейся двери. Пропустив в помещение ребят, Десятый по очереди вгляделся в бледные лица девушек и почувствовал, как сердце защемило ещё больнее: под их слегка покрасневшими глазами залегли тёмные тени. Докуро тут же кинулась к двери, но столкнулась с Мукуро и замерла. Ногой задвинув сёдзи, иллюзионист осторожно взял её за плечи и, пройдя вперёд, усадил на застеленную кровать. — Я понимаю, что это тяжело, но тебе придётся остаться. Сказано это было шёпотом, так, чтобы услышала только Хром. Та удивлённо покосилась на Рокудо, который уже отошёл к окну. Она впервые слышала в его голосе сожаление, словно Мукуро чувствовал себя виноватым в случившемся: ведь тело М.М. обнаружила она, а не он. Когда все рассредоточились по комнате, Фран посмотрел на часы и произнёс: — Давайте подождём ещё немного. Думаю, патлатый капитан скоро при… — Вро-о-о-ой! — Оконная фрамуга резко открылась, чуть не треснув Рокудо по голове и впустив в комнату встрёпанного Скуало. Спрыгнув на пол, он бегло оглядел собравшихся в комнате людей. — Где Дробящий Мустанг? Где Шимон? Я не буду говорить, пока не придут остальные придурки! Долго ждать не пришлось: уже через десять минут комната была битком набита взволнованными мафиози. Все разместились так, что в центре комнаты осталось совсем немного свободного пространства, и выжидательно уставились на Мукуро. Тот кривовато усмехнулся и произнёс: — Вот что происходит, когда ты хочешь поговорить с Савадой Тсунаёши. Что ж, так даже лучше. — Сделав небольшую паузу, Рокудо продолжил таким же сухим, ничего не выражающим голосом: — Сегодня ночью Хром почувствовала чужое пламя Предсмертной Воли и решила проверить, кто забрёл к нам в Кокуё. Слабонервным и впечатлительным лучше не смотреть. Хару и Киоко зажмурились, понимая, что сейчас произойдёт что-то страшное. Мукуро, убедившись, что его просьба выполнена, сам закрыл глаза, воскрешая в памяти нужное воспоминание. В центре комнаты возник сгусток пламени Тумана, буквально через пару секунд преобразовавшийся в объёмное изображение с чётко видимыми деталями. Тело было изуродовано до неузнаваемости, личность погибшей выдавали лишь рваные лохмотья дорогой одежды и рыжие волосы, некрасиво свалявшиеся и совсем не такие яркие, как прежде. Девушка выглядела, как сломанная кукла, все её конечности были согнуты под непонятными углами, а вскрытая грудная клетка представляла собой жуткое зрелище: грудь была проломлена насквозь, и в образовавшейся полости темнела ещё не успевшая свернуться кровь. Слева торчало что-то небольшое и влажно поблёскивавшее, судя по всему, осколок сломанного ребра. Вверх, к горлу, шла продолговатая кровавая рана, заканчивавшаяся у подбородка. На забрызганном кровью лице застыла гримаса боли и ужаса, в широко раскрытом рте был виден вспухший язык, а пустые фиолетовые глаза невидяще уставились в вечность. Скуало мрачно присвистнул, нарушив установившуюся тишину. Только он и Реборн сохранили хотя бы видимость спокойствия, но даже на лице Колонелло отражалось плохо скрываемое удивление. Энма испуганно охнул, Тсуна зажал рот рукой, Хаято протяжно выдохнул, Ямамото с Рёхеем ошарашенно смотрели на иллюзию, Кен с Чикусой молча сжимали зубы, а Хром, казалось, была готова расплакаться. Эта картина впечатлила даже самых хладнокровных зрителей: Бьякуран расширил глаза, а Закуро и Кикё, переглянувшись, повнимательнее всмотрелись в изувеченное тело. Шоичи, сидевший ближе всех к двери, стремительно поднялся на ноги и выбежал из комнаты, куда вернулся спустя пару минут ещё бледнее, чем был до этого. — Уже можно открывать глаза? — Киоко обеспокоенно нахмурилась, не понимая, что происходит. Никто ничего не говорил, а тишина заставляла её волноваться ещё сильнее. — Нет. Киоко, Хару, пожалуйста, выйдите из комнаты. — Голос Десятого прозвучал надтреснуто и глухо. — Мы позовём вас, когда закончим. Когда за девушками закрылась дверь, Тсуна позволил себе прерывисто выдохнуть в прислоненные к лицу ладони. За годы, проведённые в мафии, он повидал много неприятных вещей, но такое видел впервые, и от этого к горлу подступала тошнота. Пока Савада пытался справиться с нахлынувшими эмоциями, другие решили осмотреть труп повнимательнее. — Рана поразительно ровная. — Кикё указал на бордовую полосу, шедшую посередине шеи и заканчивавшуюся у рваной дыры в груди. — И тонкая, но кажется шире из-за спёкшейся по бокам крови. Убийца использовал колюще-режущее оружие, возможно, нож. — И отменно заточенный. Чтобы так разрезать кость, лезвие должно быть очень острым. — Скуало задумчиво прислонил кулак к губам. Неожиданно в его взгляде промелькнуло понимание. — Посмотрите на её руки. Плече-лопаточные суставы перерезаны. — Похоже, преступник сначала перерезал ей суставы, чтобы она не могла сопротивляться, — подал голос Колонелло. — А затем уже… приступил к основной части. — Но какие у него были мотивы? За что с ней так? — Адельхейд, ещё раз взглянув на тело М.М., поёжилась и добавила: — Даже если бы я сильно ненавидела кого-то, то не была бы так жестока. — Ты слишком мягкая, Адель-тян. — Бьякуран тихо усмехнулся, и от этой его усмешки у Тсуны по спине пробежала стая мурашек. Сейчас Джессо как никогда походил на того человека, с которым они сражались в будущем: неприступного и жестокого в своём равнодушии. — Если бы я был на месте убийцы, то мне бы пришлось крепко держать жертву, иначе она бы вырвалась, и рана на её шее не была бы такой ровной. Если бы я её ненавидел, то не торопился бы и убивал медленно, наслаждаясь криками и агонией… Так, чтобы эта бедняжка умерла не сразу. Но, думаю, мне бы быстро стало скучно от её криков, и я бы просто добил её ударом в сердце. — Бьякуран-сан, пожалуйста, хватит, — хрипло попросил Шоичи. Похоже, ледяное безразличие в голосе Бьякурана тоже заставило его вспомнить о событиях уже несуществующего будущего. — Я лишь высказал своё мнение, Шо-тян. Возможно, убийца действовал так, как я предположил. — Джессо пожал плечами, но всё же замолчал, заметив, как мелко подрагивают руки его друга. — Он прав, — нарушил тишину Колонелло. — Рана начинается с шеи. И, судя по всему, сердце не просто пронзили, а провернули лезвие внутри него. У меня такое ощущение, что из этой девушки просто пытались выжать как можно больше боли и крови. Мукуро, можешь убрать иллюзию. Рокудо развеял образ М.М. и тяжело вздохнул, а Тсуна вышел из комнаты, куда спустя минуту вернулся с Киоко, Хару и ребятишками. Девушек заметно трясло: похоже, они не удержались и подслушали разговор. Дождавшись, когда все займут свои места, Реборн обратился к Юни: — Ты видела этого человека в своём сне? — Девушка согласно кивнула. — Опиши его. — Я видела силуэт… улыбавшийся. — Она нахмурилась, вспоминая своё видение. — Он был худым и невысоким. На левой руке было кольцо, вспыхнувшее бледно-голубым пламенем после того, как М.М. умерла. Предмет в другой его руке вспыхнул точно так же. И ещё он сказал… — Юни запнулась и подняла на Реборна растерянный взгляд: слова человека из её сна растворились в памяти, притаились, будто не желая быть услышанными. — Это очень важно, Юни. Возможно, эти слова помогут нам узнать правду. — Бывший Аркобалено Солнца поправил съехавшую на глаза шляпу. — Успокойся и постарайся их вспомнить. Юни сделала глубокий вдох и закрыла глаза, позволив мыслям плыть в известном только им направлении, туда, где, как она чувствовала, находился утерянный фрагмент видения. Через пару минут напряжённой тишины она удивительно холодно произнесла: — Жаль, что ты умерла так быстро. Но, так или иначе, теперь я на один шаг ближе к своей цели. — Открыв затуманенные глаза, Юни опустила взгляд в пол и тихо закончила: — Вот что он сказал. — Голос точно был мужским? — Колонелло нахмурился. — Это тоже важно. — Я не уверена, он был очень необычным… Один голос накладывался на другой. — Бывшая Аркобалено Неба задумчиво прищурилась. — Я никогда раньше его не слышала. — Одно радует: мы знаем, что за кольцо было у этого ублюдка. — Скуало мрачно усмехнулся, не обратив внимания на непонимающие взгляды в свою сторону. — Хотя это не сильно нам поможет. — Скуало-сан, это одно из колец Семи Смертных Грехов? — Мечник удивлённо вытаращился на Тсуну, который объяснил: — Примо вчера говорил мне о них… — Заметив недоумение на лицах мафиози, он добавил: — Будет лучше, если вы расскажете всё с самого начала. Взяв себя в руки, Суперби кашлянул в кулак и задумался над тем, как лучше объяснить текущую ситуацию и с чего вообще начать. Между бровями залегла складка, а взгляд серых глаз приобрёл оттенок отчуждённости, но буквально через минуту мечник заговорил: — Да. Какое именно — неизвестно, но сейчас важно не это. Важно то, что мы таки не зря пёрлись из Италии в эту дыру. — Он ухмыльнулся и с иронией добавил: — Да, Дробящий Мустанг? — Так вы всё знали, Дино-сан?.. — Тсуна поражённо уставился на Каваллоне, который уже собрался начать попытки оправдаться. Неожиданно на лице Десятого отразилось понимание, и он перевёл взгляд на Джессо. — И ты тоже. И Юни… Почему вы ничего мне не сказали? — Я знаю слишком мало для того, чтобы рассказывать тебе, так же, как и Юни-тян. — Бьякуран пожал плечами и покосился на бывшую Аркобалено Неба. — Она была одержима плохим предчувствием и решила отправиться сюда. Не мог же я отпустить её одну. — А я ничего не рассказал, потому что ты мог решить уничтожить коль… атрибуты Вонголы, если бы узнал обо всём, — подключился к разговору Дино. — С чего вы взяли, что я не решу их уничтожить, если вы расскажете всё сейчас? — Тсуна непонимающе нахмурился. — Почему нельзя было рассказать обо всём раньше? — Потому что ты наверняка бы решил, что если уничтожить атрибуты, то угроза сойдёт на нет, — вздохнул Каваллоне. — Этого нельзя было допустить, и каждый из нас надеялся решить возникшую проблему до того, как она станет настолько серьёзной. От возмущения Тсуна даже поперхнулся воздухом. Было досадно и обидно, что он оставался в неведении и бездействовал, пока его товарищи пытались что-то предпринять. Пытались и ничего ему не говорили, потому что сомневались в нём… — После рассказа Скуало ты всё поймёшь, — вздохнул Мустанг. — В этой истории замешаны не только кольца Вонголы, но и кольца Марэ. Бьякуран удивлённо покосился на Дино, но тот ничего больше не сказал, устремив мрачный взгляд в окно. У Тсуны мигом исчезло желание возмущаться, уступив место щемящему сердце волнению. Согласно кивнув, он отодвинул эмоции на второй план и приготовился слушать. Скуало, немного поразмыслив, на удивление спокойно начал свой рассказ. — Гордыня, Жадность, Зависть, Гнев, Уныние, Похоть и Чревоугодие. Каждому греху соответствует одно из колец. Их пламя чем-то похоже на пламя небесных атрибутов. Помимо физического воздействия эти кольца обладают ещё и духовным, то есть могут влиять на сознание человека. «Я находился под влиянием силы кольца Похоти», — эхом отдались в голове Тсуны вчерашние слова Примо. Глубоко внутри ядовитой змеёй зашевелилось знакомое суеверное волнение. — У каждого кольца есть Хранитель, который, как мы считаем, должен ему соответствовать. Уныние должен быть унылым хлюпиком, Гнев должен быть вспыльчивым мудаком, и далее по списку. Кольца могут воздействовать на людей. Это ясно? — Скуало обвёл аудиторию мрачным взглядом, и, не услышав ни одного вопроса, продолжил: — Информации о первых Хранителях нет, и местонахождение колец неизвестно. Обычно их сила дремлет, и чтобы кольцо пробудилось, Хранителю нужно тренироваться. Хрен знает, что из себя представляет эта тренировка, просто говорю вам то, что известно. Если Хранитель не тренируется, кольцо захватывает его сознание, а потом и тело. Он становится одержим жаждущим пробудиться кольцом и начинает убивать. Кольцо поглощает жизненную энергию убитых Хранителем людей и постепенно просыпается, но сколько для этого нужно жизненной силы, я не знаю. Ещё известно, что этим Хранителям зачем-то нужны кольца Вонголы и Марэ, поэтому они наверняка попытаются захапать их себе. — И наша задача — помешать им отобрать у нас кольца? — Тсуна озадаченно уставился на Скуало, который, поразмыслив с минуту, снова заговорил: — Да, но основная наша цель — помешать Хранителям пробудить кольца Грехов. Как минимум один повёрнутый на голову уже бродит где-то в этом городе, и неизвестно, что с остальными. — Но я всё ещё не понимаю, почему мы… — Вро-о-о-ой! Закрой хлеборезку и не перебивай, иначе огребёшь, тупица! — Скуало-кун, не кричи. — Бьякуран демонстративно поморщился и перевёл взгляд на Тсуну. — Скорее всего, только мы можем противопоставить что-то силе этих Хранителей. Кольца Шимон не уступают по силе кольцам Вонголы, которые являются частью Тринисетте. — А ты вообще помалкивай насчёт Тринисетте! Чёрт бы вас всех побрал… — Мечник раздражённо вздохнул, подперев голову рукой. Ему уже надоело говорить, но приказы Девятого не оспаривались, а значит, нужно было ответить на все вопросы этих кусков мусора и потом найти в этом убогом городе хорошее виски для босса. — В рукописи Примо сказано, что кольца Грехов связаны с кольцами Марэ и Вонголы и обычно находятся недалеко от них. Кольца Марэ сейчас хрен пойми где, а кольца Вонголы — здесь. Ясен пень, Хранители ошиваются где-то поблизости. — Тсуна, расскажи нам то, что вчера рассказал тебе Примо, — неожиданно подал голос Реборн. — Уже понятно, что М.М. убил один из Хранителей Грехов, но мы могли что-то упустить. Восстановив в памяти историю Джотто, Савада слово в слово повторил её. Когда спустя несколько минут он закончил говорить, Гокудера задумчиво произнёс: — Что-то не сходится. Примо волновался не только за обладателей колец Вонголы и Марэ, но и за тех, кто как-то с ними связан… Почему? — Возможно, одержимые Хранители нацелены ещё и на тех, кто связан с кольцами Марэ и Вонголы? — предположил Шоичи, до этого внимательно слушавший общую беседу. — У тех, кто обладает этими кольцами или близок к их обладателям, обычно высокий уровень жизненной энергии. В записях свитка могло иметься ввиду именно это. Тогда всё сходится. — Не думаю, что все Хранители одержимы своими кольцами, — высказала своё мнение Киоко. — Таких может быть трое, двое, а то и вовсе один. Но определить его атрибут мы не можем. — Меня больше напрягает то, что у человека, которого видела Юни, было оружие, окутанное пламенем. — Мукуро нахмурился, переглянувшись с Реборном. — Обычное оружие не может пропускать через себя такое пламя. Оно должно быть сделано из того же сплава, что и кольцо. — Хочешь сказать, у Хранителей есть демоническое оружие? — Реборн покачал головой. — Тогда получается, что Хранители заодно с демонами. Но мы не можем быть в этом уверены. — Непонятно, причём здесь демоны, если мы имеем дело с Хранителями. Но я бы на месте этих демонов очень хотел вернуть себе утраченные силы, — задумчиво протянул Бьякуран. — Сейчас известно только три факта. Первый: какой-то Хранитель одержим своим кольцом и будет убивать, пока не пробудит его. Второй: им зачем-то нужны кольца Вонголы и Марэ. Третий: мы должны… Скуало-кун, что Девятый приказал делать с Хранителями? — Устранить всех. — Суперби, мрачно усмехнувшись, поднял тяжёлый взгляд на Тсуну, которому от этого стало ещё больше не по себе. — Иными словами, убить. Даже тех, кто неодержим. Десятому казалось, что его голова вот-вот взорвётся от переизбытка информации. Происходящее казалось ему плохим сном, и он даже ущипнул себя за щёку, надеясь проснуться. Однако ничего не произошло, и Саваде оставалось только смириться с реальностью. — Что будем делать, Тсуна? — Голос Такеши был взволнованным и немного сиплым: он заговорил впервые за весь вечер. — На нас или наших близких могут напасть в любой момент. — Нужно найти адекватного Хранителя и расспросить его обо всём, — уверенно произнёс Тсуна. — Савада экстремально прав! — подключился к разговору Рёхей. — Но на нас могут напасть в любую секунду, например, когда мы будем спать. Можно воспользоваться нашим убежищем. — Отличная идея. — Бьякуран, немного подумав, продолжил: — Но оно не защищено должным образом. Придётся попросить Джаннини, Шо-тяна и Спаннера улучить систему безопасности. — Я свяжусь с Джаннини, — кивнул Реборн, вызвав у Джессо довольную улыбку. — Думаю, эта база достаточно большая для того, чтобы вместить нас всех. — Он со своим психанутым папашей изобретает что-то в Италии. Если вы хотите перебраться на базу, то лучше сделать это побыстрее. — Скуало двинулся к окну, не заметив, как Бьякуран подозрительно прищурился. — В допросе нет необходимости: в свитке было сказано, что Хранители Грехов — наши враги. Если станет известно что-то ещё — я сообщу. Фран, за мной. Ни с кем не попрощавшись, мечник ухватился рукой за подоконник, перемахнул через него и скрылся в вечернем сумраке. Фран, покосившись на Мукуро, последовал за Скуало. — Думаю, собрание окончено, — негромко произнёс Реборн. Никто почему-то не спешил уходить: все словно ждали чего-то. Вздохнув, он добавил: — Прежде, чем мы разойдёмся, я скажу лишь одно: нам всем нужно возобновить тренировки. Сила противника неизвестна, но если подумать, с кем мы имеем дело… Даже сильнейший из нас может оказаться самым слабым. Слова бывшего Аркобалено будто подтолкнули мафиози к тому, чтобы зашевелиться. Уже через минуту комната Тсуны опустела, не ушёл только Реборн. В воздухе повисло тяжёлое напряжение. — Только не думай, что из-за всего этого я позволю тебе прогуливать школу. Тсуна кивнул, не отрываясь от своих размышлений. Они идеально всё спланировали, но сомнение продолжало терзать его изнутри острыми когтями. Что-то они поняли неправильно, что-то делали неправильно… Что-то определённо было неправильно. — Всё-таки мы что-то упустили, Реборн. Но я никак не могу понять, что…