«Края бездны сомкнулись, дышать нечем. Стоишь на дне и понимаешь — слишком поздно». К. Маккалоу
Воскресенье в поместье, расположенном на окраине Намимори, заканчивалось довольно тихо. Этот огромный дом семья Джиглио Неро вместе с семьёй Джессо купили уже давно, но жили там всего полтора месяца и уезжать пока не собирались: ведь ситуация с Хранителями Грехов ещё не прояснилась, а значит, Вонголе требовалась помощь. Закуро, Кикё, Блюбелл и Спаннер подолгу сидели за ноутбуками: получив доступ к информационной базе Вонголы, они вновь и вновь перечитывали историю семьи, пытаясь найти хоть какие-нибудь зацепки, но их старания до сих пор не увенчались успехом. Остальные мафиози ежедневно засиживались в библиотеке на втором этаже поместья, листая старые книги о мифологии разных стран. Бьякуран и Шоичи целыми днями сидели в мастерской и следили за радаром пламени — ведь тот, кого они искали, мог дать о себе знать в любой момент. В спокойном состоянии кольца Грехов на радаре не отображались: их можно было увидеть только в момент выплеска пламени. Поэтому кто-то из друзей отдыхал, пока другой оставался настороже. В воскресенье вечером спал Бьякуран: скособочившись в уютном кресле, он тихо посапывал под боком у Шоичи. Окна мастерской были плотно занавешены, и свет от монитора выбеливал лицо Джессо, которое, как отметил Ирие, сейчас было спокойным и умиротворённым. Нахмурившись, он откинулся в кресле и уставился в потолок, снова задумавшись о том, о чём думал с самого утра. Что, если бы сила Бьякурана не была запечатана? Тогда им не пришлось бы сутками следить за радаром, вчитываться в книги и электронные документы… Ирие понимал, что та информация, которую они ищут, не является легкодоступной и, скорее всего, просто засекречена. Но ведь сила Бьякурана позволяла ему обмениваться информацией с самим собой из других измерений, а значит, никакие пароли не смогли бы ему помешать. Вопрос был бы только во времени… Устало вздохнув, парень покосился на монитор: карта города была усыпана красными точками, обозначавшими кольца, но пламя никто не использовал. Необходимости неотрывно следить за радаром не было — появление пламени сопровождалось звуковым сигналом, поэтому Шоичи решил попробовать самостоятельно найти информацию о Семи Смертных Грехах. Придвинув к себе второй ноутбук, он решительно надвинул очки на нос и занёс руки над клавиатурой. Никаких данных по отправленным поисковым запросам не нашлось ни через час, ни через два. Как Ирие ни пытался, он даже не мог найти закрытый раздел с секретной информацией. Откинувшись на спинку стула, он обречённо покосился на полулежавшего в кресле Бьякурана, который неожиданно приоткрыл один глаз и спросил: — Не получается? — Заметив, как перекосилось лицо парня, Джессо ответил на читавшийся в его взгляде вопрос: — Я уже давно не сплю. Немного успокоившись, Ирие полностью развернулся к Бьякурану и заметил тени под его глазами, обычно хитро поблёскивавшими, а сейчас тусклыми и выцветшими. Нахмурившись, он мрачно подумал, что под «давно» Джессо имел ввиду пару дней, или даже больше. — Вам плохо? — напрямую спросил Шоичи. — Может быть, вы пойдёте к себе в комнату, а я… — Да ладно тебе, Шо-тян. — Бьякуран отмахнулся от помрачневшего ещё больше друга. — Как я смогу спать, когда у нас такие проблемы? Давай лучше взломаем базу. — Чего!? — Парень аж подпрыгнул на стуле, округлив глаза. — Вы хоть представляете, что с нами будет, если мы её взломаем? Мы же после этого станем преступниками! — Шо-тян, ты в мафии. Уже немного поздно об этом беспокоиться. — Джессо посмотрел на Шоичи со снисходительностью психиатра. Заметив, что Ирие снова готовится возразить, он поднялся с кресла и добавил: — Либо ломаем базу, либо дальше листаем бесполезные книжки. Шоичи обречённо вздохнул и застучал пальцами по клавиатуре, игнорируя вставшего за его стулом друга. Хотя ему и не хотелось этого признавать, Бьякуран был прав, и другого способа получить необходимую информацию просто не было. Когда на экране ноутбука появилась крупная надпись «успешный вход», Ирие приступил к поиску в закрытом разделе базы. Спустя полчаса он неуверенно сказал: — Кажется, нашёл. — Кликнув мышкой по нужному документу, парень взглянул на текст и беспомощно обернулся на Бьякурана. — Я не знаю итальянский. Джессо понимающе кивнул, потянулся к мышке и наклонился ближе к экрану, забегав глазами по электронным строкам. Те две минуты, которые он вчитывался в текст, показались Шоичи вечностью. Дочитав первую страницу, Бьякуран вдруг усмехнулся и негромко заговорил: — По сути, то же, что нам рассказывал Тсунаёши-кун. Ничего нового, но… — Джессо нахмурился и перешёл ко второй странице документа. — Скуало говорил, что Хранители Грехов охотятся за нашими кольцами, и всё же я не понимаю, зачем им это нужно, если у них уже есть кольца. Либо Скуало сам чего-то не знает, либо что-то утаил. Не знаю, зачем ему нас обманывать, но такой вариант нельзя исключать. Скуало определённо замешан во всём этом. — Он мог не знать, что обладает ложной информацией. Может, он соврал ненамеренно? — Ирие выжидающе уставился на своего друга, но тот не ответил, глядя на портрет, размещённый в конце документа. Покосившись на монитор, Шоичи увидел молодую блондинку с янтарными глазами и до жути холодным взглядом. — Бьякуран-сан, вы меня слышали? — Джессо не ответил, всё так же вглядываясь в лицо незнакомки. Задумчиво склонив голову набок, он уверенно заявил: — Намеренно. — Откуда вы… — Просто знаю. — Тогда, возможно, у Варии есть свои планы насчёт этих Хранителей, и им невыгодно говорить нам правду. Джессо ничего не ответил и на это предположение, всё так же всматриваясь в портрет. Ирие уже хотел спросить Бьякурана, знаком ли он с этой женщиной, но вдруг заметил дату, размашисто написанную в углу картины: 1850 год. «Похоже, эта женщина жила во времена Первого Вонголы… Или даже раньше, — подумал он. — Бьякуран-сан не может её знать». — Шоичи… — Парень вздрогнул от неожиданности: Бьякуран редко называл его полным именем. — Кажется, я её знаю. Ирие похолодел, не зная, что беспокоит его больше — то, что эта женщина уже давно мертва, или то, как уверенно Бьякуран сказал, что знает её. Неожиданное озарение яркой вспышкой осветило разум Шоичи, и он поражённо замер, начиная понимать, что происходит. А Джессо, поморщившись, потёр переносицу и забормотал: — Не понимаю, где я мог её видеть. Где же… Прежде, чем Ирие успел что-либо сказать, Бьякуран осел на пол, схватившись за голову. Перед глазами всё плыло, виски жгло калёным железом, грудь сдавило в невидимых тисках, а воздух казался слишком тяжёлым и плотным для того, чтобы дышать. Сквозь удары собственного сердца Джессо слышал странный скрежет, через который пробивался незнакомый голос… Или знакомый? Грань между знанием и неведением стёрлась так неожиданно и болезненно, что он не выдержал и глухо застонал, скорчившись на полу. Когда стон Бьякурана перешёл в душераздирающий крик, Ирие почувствовал, как страх ледяными пальцами стискивает его горло. Времени на то, чтобы обдумать ситуацию, не было: с каждой секундой взгляд друга становился всё более стеклянным и пустым, но непрекращающийся крик свидетельствовал о том, что он жив и ему очень больно. Шоичи понимал, что ничего не может сделать, и от осознания собственного бессилия ему становилось тошно. «Я что, и правда не могу?.. — парень опустился на пол рядом с резко затихшим Бьякураном, наклонился к его лицу и прислушался. Зелёные глаза за стёклами очков испуганно расширились. — Он… почти не дышит». От этой мысли его будто током ударило. Вскочив на ноги, Ирие метнулся к огромному окну и распахнул его настежь. Кинувшись к Джессо, Шоичи рухнул на колени и осторожно приподнял его над полом: лицо Бьякурана было пугающе спокойным, а взгляд — пустым и невидящим. Трясущейся рукой Ирие откинул чёлку с белого как мел лица и замер, увидев, как во взгляде аметистовых глаз появляется осмысленность. — Как ты? — перепуганный Шоичи совсем забыл о вежливом обращении. Джессо вместо ответа попытался сесть, и он, спохватившись, помог ему. Медленно выдохнув, Бьякуран сосредоточенно нахмурился и уставился в пространство перед собой, не обращая внимания на Шоичи. Наконец, спустя пару минут он уже хотел что-то сказать, но снова схватился за голову и согнулся пополам. На этот раз Ирие действовал решительнее: схватив друга в охапку, он поднялся на ноги и, поднатужившись, потащил его к окну. Сгрузив свою ношу на подоконник, программист услышал чьи-то быстро приближающиеся шаги и оглянулся: дверь распахнулась, и в мастерскую стрелой залетела встрёпанная и явно встревоженная Юни. Подбежав к Джессо, она заглянула в его пустые глаза и удивлённо замерла. — Юни-сан, зачем вы распечатали его силу? — прямо спросил Шоичи, стискивая плечи друга и не давая ему упасть. Бьякуран всё так же держался за голову и, похоже, не замечал никого и ничего вокруг себя. Юни подняла взгляд на Шоичи, и ему стало по-настоящему не по себе: такой растерянной и испуганной он не видел её уже очень давно. — Я… я не… — Девушка перевела ошарашенный взгляд на Бьякурана. — Я ничего не делала. Просто… почувствовала что-то нехорошее и прибежала сюда. — Но кто тогда это сделал? Не мог же он сам… — Парень нахмурился и задумчиво добавил: — Только вы могли распечатать его силу. Больше некому. — Значит, нашёлся кто-то… — Тихо. — Юни вздрогнула и вместе с Шоичи уставилась на Бьякурана: его глаза были всё такими же стеклянными и мёртвыми, а голос — сиплым и безжизненным. — Не мешайте слушать. «Слушать? Что? Чёрт, да что вообще происходит?» — Ирие уже хотел задать эти вопросы своему другу, но не успел: настенный экран неожиданно вспыхнул и потух, погрузив комнату в темноту.__________________________
— Какого хрена? — Нозару отбросил от себя книгу и наугад пихнул Гамму локтем в бок. — Ты же говорил, что проблем с проводкой больше не будет! Гамма ничего не ответил. Поднявшись с кресла, он подошёл к окну, но выглядывать из него не спешил. Во-первых, ему не нравилось, что Юни разволновалась и без каких-либо разъяснений убежала в мастерскую: ведь она редко волновалась без причины, а значит, у Бьякурана и Шоичи определённо возникли какие-то проблемы. А во-вторых… — Сомневаюсь, что пробки вылетели сами. — Гамма прислонился плечом к стене, всё ещё напряжённо глядя во двор. — Кому-то нужно выйти на улицу и проверить щиток. — Это ловушка. Общее внимание тут же переключилось на Торикабуто. Он говорил очень редко, но никогда не ошибался, поэтому от его слов всем стало не по себе. — Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Гамма. — Нас решил навестить Хранитель-убийца? — Не знаю. — Иллюзионист покачал головой. — Но снаружи есть враг. Мне он незнаком. — Значит, он просто хочет выманить нас на улицу, — усмехнулся Тазару. — В таком случае нам нужно просто не высовываться. — Если он пришёл убить нас, то ему всё равно, где это делать, — подал голос Дейзи. — Мы можем остаться тут, но тогда он проникнет в особняк… — И наверняка перебьёт всех, кто ему встретится, — закончил за него Гамма. Достав из кармана небольшую коробочку, он решительно нахмурился. — Дом полон наших людей, и мы не можем так рисковать. Я пойду на улицу, а Торикабуто и Дейзи останутся здесь на тот случай, если враг всё же решит проникнуть внутрь. — Мы с тобой, брат! — Нозару и Тазару кинулись вслед за Гаммой, который неодобрительно нахмурился. Он рассчитывал, что они тоже останутся в библиотеке, но говорить им об этом было бесполезно. Прикрыв тяжёлую дубовую дверь, парень двинулся в сторону лестницы. На улице было холодно и подозрительно тихо. Гамме эта тишина совсем не понравилась: она была напряжённой и натянутой. К счастью, выбивавшегося из-за облаков лунного света было достаточно для того, чтобы разглядеть дорогу, и парень уверенно двинулся к закреплённому на стене дома электрощиту. Нозару и Тазару остановились сзади, держа наготове коробочки и настороженно вертя головами в поисках опасности. Как и ожидалось, все предохранители были вырублены. Вернув их в нужное положение, Гамма покосился на окна особняка и замер: там было по-прежнему темно. «Какого… — проследив взглядом провода, он не заметил ничего необычного. — Похоже, провода перерезали там, где этого нельзя увидеть. Но для чего? Чтобы потянуть время?» — задумчиво нахмурившись, Гамма обернулся и застыл, увидев два тела, лежавших на траве рядом друг с другом. Рухнув на колени, он поочерёдно проверил пульс и медленно выдохнул, ошарашенно глядя в по-детски удивлённые лица своих друзей. Краем глаза парень заметил яркую вспышку и вовремя отскочил в сторону: у виска просвистело что-то острое, окутанное призрачно-голубым сиянием. Гамма прекрасно понимал, что времени на сантименты не осталось: лезвие уже летело обратно в кусты, туда, где засел враг. Выхватив коробочку, он выпустил из неё двух чёрных лис, окутанных электрическими разрядами. Животные кинулись вперёд, чтобы защитить своего хозяина, но в следующую секунду обмякли и повалились наземь, не живые и не мёртвые. Гамма проводил улетевшее обратно в кусты оружие ошарашенным взглядом. Значит, Савада Тсунаёши был прав — это таинственное оружие действительно проходит через материальные объекты… И только что оно оставило его лис без капли энергии. Просто иссушило. — Завидуешь ему, да? — раздался бесплотный голос со стороны зарослей. Гамма замер. — Ты отвратителен в своём желании оказаться на первом месте. Жалок и мелочен в своих попытках заменить того, кого заменить нельзя. У тебя не хватает духу жить собственной жизнью… И, раз уж твоя жизнь тебе не так нужна, я её заберу. Парень еле успел отскочить — адская штуковина летала с фантастической скоростью, её будто магнитом притягивало к живому человеческому телу. Из-за кустов послышался издевательский смех: похоже, врагу нравилось гонять его туда-сюда. — Без своей коробочки ты ни на что не способен. На одной преданности далеко не уедешь. — Так убери эту чёртову хрень и выходи, раз сам такой способный! — Я бы с радостью, но… — Плечо полоснуло болью, и Гамма застыл посреди двора, чувствуя, как по ногам разливается неприятная слабость. Лезвие скрылось в кустах и тут же показалось снова, стремительно приближаясь к лицу осевшего на землю парня. — У меня пока недостаточно сил. В следующую секунду кто-то оттолкнул его в сторону, и вражеская атака прошла мимо. Ухватившись за протянутую руку, Гамма поднял голову на своего спасителя и с удивлением осознал, что им был Дейзи. Лицо несостоявшегося Погребального Венка было размытым и нечётким, будто нарисованное акварелью. Где-то за ним маячил Торикабуто. — Зачем ты… — У Гаммы подкосились ноги, и Дейзи с готовностью подхватил его под локоть. — Зачем? — повторил он свой вопрос. Хранитель Солнца на секунду задумался, а после улыбнулся. Хоть улыбка и была искренней, на его лице она смотрелась странно. — Мы же одна команда. А значит, мы в ответе друг за… Дейзи резко замолчал, и Гамма почувствовал, как его хватка ослабла. Прежде, чем он понял, что произошло, Хранитель Солнца упал замертво. Вражеское оружие ярко вспыхнуло и в следующую секунду уже летело в сторону Гаммы, которого решительно заслонил Торикабуто. «Чёрт, как они могут меня защищать после всего, что было в будущем? Почему они… Почему так холодно?» — Лезвие прошило иллюзиониста насквозь, и тот растворился в воздухе. Гамма медленно опустил взгляд на свою грудь: что-то торчало из неё и сияло настолько ярко, что слезились глаза. Он попробовал выдернуть оружие, но сил на это у него уже не хватало. Неожиданно его руку накрыла чья-то ладонь, и лезвие вышло из груди, тут же улетев к кустам. Однако Гамме от этого легче не стало: холод накрыл его с головой, и прежде, чем в глазах окончательно помутнело, он успел увидеть лицо склонившегося над ним человека — расплывчатое светлое пятно. «Чёрт, похоже, это конец, — парень беззвучно усмехнулся, неотрывно глядя на Бьякурана, который прижимал руки к его груди и, кажется, пытался что-то сделать. Может, исцелить, а может, лишить его оставшихся сил. — Я так и не успел понять, изменился ты или нет. Но от этого не стал меньше тебя ненавидеть». — Джессо… — Что? — Голос Бьякурана был тихим и сухим: он уже понял, что ничем не может помочь. — Принцесса… Юни… самое дорогое, что у меня есть… — Чувствуя, что сознание почти его покинуло, Гамма из последних сил схватил Джессо за запястье. — Защити её. Бьякуран не успел ответить: тяжёлое дыхание стихло, а стискивавшие его руку пальцы разжались. Поднявшись на ноги, он огляделся и увидел неподвижно лежавшего на траве Дейзи. Подскочив к своему подчинённому, Джессо припал ухом к его груди, но ничего не услышал. Взгляд расширившихся аметистовых глаз опустел. Неподалёку что-то ярко вспыхнуло — должно быть, вражеское оружие. Взмыв в воздух, Бьякуран стрелой ринулся туда. Голова по-прежнему раскалывалась, в глазах то и дело мутнело, крылья ныли так, будто их переломали в нескольких местах, но эта боль лишь подгоняла его вперёд. Врага поблизости не было — успел убежать. Заметив лежавшего на земле Торикабуто, Джессо спикировал вниз и осторожно приподнял его над землёй. Иллюзионист ещё дышал, но слабо. Мужское тело уменьшилось, а плащ стал ему настолько велик, что смотрелся грудой тряпья. Бьякуран протянул руку к маске и, на секунду замерев, осторожно её снял. Конечно, он видел настоящее лицо Торикабуто. Когда он пришёл в дом, где обитал иллюзионист, то обнаружил его в самой тёмной комнате, прячущегося под маской и плащом. Торикабуто не знал своего настоящего имени, у него не было документов; он понятия не имел, откуда он родом и каков предел его способностей. Об этом он предупредил Джессо сразу. А потом снял маску. Тогда Бьякуран очень удивился, увидев, что под ней скрывалась маленькая девочка. Самая обычная светловолосая девочка с красивыми бирюзовыми глазами. Огромный шрам, перечёркивавший её лицо, Джессо совершенно не смутил, о чём он сразу же и сообщил. Тогда девочка смущённо улыбнулась и снова надела маску, которую больше никогда не снимала. Сейчас она тоже улыбалась — повзрослевшая, измотанная врагом, но, похоже, совсем не напуганная и не расстроенная. Бьякуран прекрасно понимал, что если она ослабла настолько, что не может больше удерживать иллюзию, то ей уже не помочь. Он хотел что-то сказать, но замер, услышав в голове женский голос: «Я рада, что встретила вас. Пора прощаться». Прежде, чем Джессо успел что-либо сделать, девушка обмякла в его руках. Какое-то время он вглядывался в перечёркнутое шрамом бледное лицо, будто надеясь, что сейчас она снова улыбнётся, но Торикабуто безмолвно смотрела на него невидящим мёртвым взглядом. Медленно выдохнув, Бьякуран бережно взял её на руки и на автопилоте побрёл обратно. Сил на то, чтобы лететь, у него просто не осталось. Как и ожидалось, Шоичи не смог удержать Юни в мастерской, и теперь она беззвучно рыдала, сидя рядом с телами своих подчинённых. Погребальные Венки, похоже, только пришли — Блюбелл тихо плакала, Кикё рассеянно гладил её по голове и вместе с Закуро в молчаливом неверии смотрел на Дейзи, который каких-то пару часов назад тренировался вместе с ними на заднем дворе поместья. Опустив Торикабуто на траву рядом со своим Хранителем Солнца, Бьякуран прислонился к стене дома и уставился на злополучные заросли. Кажется, теперь он понял, что испытывал Савада Тсунаёши, когда сражался с ним в будущем. Боль, чувство вины и холодная ярость терзали Бьякурана так сильно, что это, похоже, отразилось на его лице — стоявший рядом Шоичи хотел что-то сказать, но передумал. Когда они спустя несколько часов сидели в одном из залов поместья вместе с Дино, Реборном, Энмой, шокированным Тсуной и его пятерыми Хранителями, Бьякуран решил кое-что прояснить. Поднявшись с кресла, он медленно подошёл к окну, легко подпрыгнул и уселся на подоконник. — Итак, у меня есть новость. — Говорил Джессо негромко и совершенно спокойно, будто пару часов назад не беседовал с полицией и врачами по поводу всего случившегося. На его лице красовалась привычная всем улыбчивая маска. — Юни-тян распечатала мою силу. Несостоявшиеся Погребальные Венки воззрились на своего босса со смесью неверия и благоговения. Тсунаёши, вопреки ожиданиям Бьякурана, не испугался, но тоже очень удивился, как и Дино с Реборном. Ямамото, Гокудера и Рёхей заметно напряглись, Рокудо Мукуро недоуменно вскинул брови, а Хибари Кёя, стоявший у самой двери, подозрительно прищурился. Джессо уже хотел было продолжить, но его опередил Хаято: — Почему она такая спокойная? — Он кивнул на Юни, которая молча таращилась в пространство перед собой. Её синие глаза были такими же пустыми и мёртвыми, как у Бьякурана. Нахмурившись, Гокудера добавил: — Это ненормально. — Юни-тян пришлось сделать успокоительный укол, — сухо ответил Джессо. Ему не хотелось вспоминать, как они вдвоём с Шоичи оттаскивали её от мёртвого Гаммы. — Ещё вопросы? — Укол? — судя по саркастическому тону, Хранитель Урагана ни на йоту не поверил словам Бьякурана. — В будущем ты тоже сделал ей «успокоительный укол», после которого она стала безвольным овощем. Сейчас тебе это по силам, если, конечно, ты не решил запудрить нам… — Тсуна чувствительно пихнул его локтем в бок. Заметив в его взгляде осуждение, Хаято замолчал и недоверчиво уставился на Бьякурана, который всё так же сухо ответил: — Как видишь, Гокудера-кун, мне было не по силам даже помочь своим Хранителям. Если тебя что-то смущает, можешь уйти. Ещё вопросы? Хаято фыркнул и отвернулся, принявшись рассматривать тяжёлые бархатные портьеры на высоком окне. Джессо обвёл аудиторию внимательным взглядом, но вопросов, похоже, больше ни у кого не было. Тсуна так вообще поник и опустил взгляд в пол — видно, чувствовал вину на несдержанность Гокудеры. Удовлетворённо кивнув, Бьякуран заговорил: — Итак, перед тем, как умереть, Юни-тян из параллельного мира успела распечатать кольца Марэ и мою силу. После этого со мной попытался связаться Бьякуран, тоже из параллельного мира, но я почти ничего от него не услышал — просто не смог. Скорее всего, демоны как-то узнали о моей способности видеть сквозь измерения и мешают мне её использовать. Конечно, с помощью кольца Марэ я могу попробовать что-то разузнать, но не уверен, что это сработает. Вообще-то кольцо не обязательно в таком случае, но с ним намного проще подключиться к другим мирам. — Бьякуран, не обижайся, но как мы можем быть уверены, что с кольцом Марэ ты не возьмёшься за старое? — осторожно поинтересовался Дино. — Ты слишком неоднозначная личность, чтобы верить тебе на слово. — Не возьмётся, — неожиданно заявил Тсуна. Общее внимание тут же переключилось на него, и он почувствовал себя неловко. — Когда я вспоминаю Бьякурана из будущего, меня до сих пор трясёт. Но сейчас он не такой. — Савада поднял голову и встретился взглядом с Бьякураном. Полминуты они молча смотрели друг другу в глаза, а затем он уверенно и серьёзно добавил: — Сейчас ему тоже есть, что защищать. Многие, глядя на улыбку Джессо, сомневались в словах Десятого. Но Тсуна знал, что если бы Бьякуран остался прежним, то он не был бы так подавлен смертью своих Хранителей и не скрывал бы этого за привычной всем улыбчивой маской. Первым установившуюся тишину нарушил Ямамото, который, похоже, в душе поддерживал своего босса. — Если Тсуна верит тебе, то я тоже тебе верю, — серьёзно произнёс он. Остальные молча согласились с его словами. — Но мы не знаем, где сейчас кольца Марэ. — Я спрошу у Девятого, возможно, он что-то знает о Кавахире, — кивнул Реборн. — Бьякуран из параллельного мира смог что-нибудь тебе передать? — обратился он к Джессо. — Да. Мы ищем девушку. — В смысле? — нахмурился Шоичи. — Та тварь, которую мы ищем — девушка, — пояснил Джессо. — Имени я узнать не смог. — Ку-фу-фу, интересно, — протянул Мукуро. Судя по его тону, его нисколько не интересовал пол сумасшедшего Хранителя. — А теперь я хотел бы уточнить: у трупов есть повреждения? Никто не ожидал, что Хранитель Тумана так резко заговорит на ту тему, которой все старались избегать. Тсуна встревоженно покосился на Бьякурана, но тот совершенно спокойно ответил: — Врачи не обнаружили никаких повреждений. — Совсем никаких? Как у подруги Тсунаёши-куна? — с нажимом уточнил иллюзионист. Джессо лишь пожал плечами, и он с усмешкой сообщил: — Тогда у меня для вас плохая новость. — От тебя хороших никогда не бывает, — огрызнулся Хаято. — Удиви нас. — Итак, — проигнорировав колкость в свой адрес, Мукуро прямо из воздуха выхватил свой трезубец и поставил его рядом с креслом, в котором сидел. — Знакомьтесь, это оружие из ада. Трезубец из редкого и крепкого сплава, вымочен в крови грешников и закалён адским пламенем. Древко сделано из отшлифованных человеческих позвонков, нанизанных на титановый штырь и затянутых демонической кожей. Невозможно переплавить или скопировать. — Удивил, — прохрипел Хаято, которого перекосило и, похоже, начало тошнить. У всех, кроме Бьякурана и Юни, лица были не лучше. Только во взгляде Хибари вместо шока или испуга можно было заметить отвращение и желание загрызть до смерти. — Ку-фу-фу, поверь, это не самое лучшее оружие, — усмехнулся Мукуро. — Самое лучшее — у двинутой девочки, которую мы ищем. Такое оружие непобедимо в человеческом мире. — Не понял, — не понял Рёхей. — Как вы уже знаете от Тсунаёши-куна, если пропустить пламя Предсмертной Воли через такое оружие, оно сможет забирать жизненную энергию и передавать её своему обладателю или кольцу. — Ненадолго задумавшись, иллюзионист принялся загибать пальцы. — Коробочки бесполезны. Пламя Предсмертной Воли бесполезно. Иллюзии бесполезны. Любое оружие, кроме адского, бесполезно. Жертва может попытаться вырвать из себя оружие в момент поглощения энергии, но мало кому это под силу. Так что, если вам повезёт наткнуться на эту девочку, мой вам совет: бегите. Хотя… — Пару секунд полюбовавшись на лица собеседников, Рокудо загнул последний палец. — Бежать тоже бесполезно. — Пиздец, — высказался Закуро. Возражений ни у кого не нашлось. Хибари был заметно огорчён тем фактом, что не сможет при встрече с полоумной Хранительницей вмазать ей тонфа. Первым от шока отошёл Энма, который дрожащим голосом спросил: — И что же нам делать? — Ничего. — Немного помедлив, Хранитель Тумана договорил: — Вы сможете сражаться с девочкой-Хранительницей, если вымочить ваше оружие в крови грешников. Я могу её достать. На лицах мафиози отразилось непонимание, и только во взгляде Тсуны можно было заметить ужас и дикий испуг. Мукуро не сдержал кривой ухмылки и продолжил: — Для этого мне придётся спуститься в ад. Но после того, что я там устроил в последний раз… — Он демонстративно закрыл рукой свой нормальный глаз и оставил на общее обозрение правый, с иероглифом. — Меня вряд ли встретят там с распростёртыми объятиями. — И что тебе нужно, чтобы попасть… туда? — запнувшись, спросил Дино. — Мне нужна душа, которая только-только спустилась на землю. С её помощью я смогу открыть дверь и пройти незамеченным. На лицах мафиози снова отразилось непонимание, а Гокудера, не выдержав, возмутился: — Кончай говорить загадками, Рокудо! Какая на хрен душа? Какая дверь? Иллюзионист помрачнел и опустил взгляд в пол: было видно, что ему не нравится этот разговор. Всем оставалось только ждать, когда он соберётся с мыслями и объяснит, что за душа ему нужна и какую такую дверь он собирается открыть. Через пару минут Мукуро, наконец, заговорил: — Дверь — это портал. Если я открою его в городе, то, скорее всего, не смогу закрыть, потому что пространство здесь нестабильно из-за большого количества людей. Так что разумнее будет открыть его в безлюдном месте. — С дверью всё понятно, — кивнул Реборн. — А что с душой? — Мне понадобится душа, которая достаточно сильна для того, чтобы проделать дыру в пространстве. Такой силой обладает только душа новорожденного. В зале повисла гробовая тишина. — Погоди-ка, — нахмурился Рёхей. Судя по лицам мафиози, он был единственным, кто ещё не понял, о чём идёт речь. — То есть ты хочешь сказать… — Я ничего не хочу сказать, — отрезал Мукуро, вскинув голову. В какой-то момент в его взгляде что-то поменялось, похолодело, и он заговорил, медленно, чеканя каждое слово: — Мне не нравится то, что мне снова приходится работать с мафией. Мне не нравится то, что мне, а не вам придётся заколоть этим чёртовым трезубцем новорожденного ребёнка. Но другого… — Если притронешься хоть к одному ребёнку, то останешься в аду навечно, — холодно процедил Хибари, с ненавистью глядя на Мукуро из другого конца зала. Иллюзионист усмехнулся. — Сейчас мы стоим перед выбором: пожертвовать одной душой или позволить адскому отродью разгуляться сначала в Японии, а после в других странах мира. — Хранитель Облака нахмурился, но промолчал, и Рокудо продолжил: — Ты прервал меня как раз тогда, когда я говорил, что другого выхода нет. Так вот, Хибари Кёя, его действительно нет. Если я открыто вломлюсь в преисподнюю, то назад меня никто уже не отпустит. Откровенно говоря, меня могут заметить, даже если я использую потайную дверь. — И какова вероятность твоего возвращения? — уточнил Реборн. — Один к тридцати. — Всего лишь? Но тогда почему ты хочешь помочь? — настороженно спросил Ямамото. — У меня свои причины. Савада знал, что у Хранителя Тумана действительно есть причины, но ничего говорить не стал: слишком тяжело для него было полностью осознать ту ситуацию, в которой они все оказались. Принять помощь Мукуро значило подписать смертный приговор неизвестному ребёнку, отказаться от неё — лишиться единственной возможности противостоять врагу. Он понимал, что почти никто не верит в то, что Мукуро готов помочь, и не мог сказать, что сам безоговорочно ему верит. Но что-то подсказывало Тсуне, что Рокудо их не обманывает. Сейчас ему это невыгодно. — Мы согласны, — неожиданно заявил Реборн. Савада, ко всеобщему удивлению, промолчал. Заметив, что Гокудера и Ямамото хотят возразить, киллер вздохнул и продолжил: — Мы не знаем, какую цель преследует наш враг, поэтому лучшим вариантом будет не позволить этой девушке пробудить кольцо. Надеюсь, у тебя всё получится. — Ку-фу-фу, я рад, что среди вас нашёлся хоть кто-то здравомыслящий. Я уйду завтра. — Ты не обязан это делать, — подал голос Тсуна. — Я знаю, — кивнул Хранитель Тумана. Вглядевшись в обеспокоенное лицо Савады, он вдруг негромко рассмеялся. — Оя-оя, неужели беспокоишься за меня? — Конечно, беспокоюсь! — нахмурился Десятый. — Ты же один из… — Я не один из вас, — оборвал его Рокудо, — и помогаю вам только потому, что мне это выгодно. Если я останусь в аду навечно, то разрешаю тебе не мучиться чувством вины. — Твоя помощь неоценима, Мукуро-кун, — кивнул Джессо, косясь на побагровевшего от гнева Гокудеру. Прежде, чем Хранитель Урагана успел что-либо сказать в адрес язвительно улыбнувшегося ему иллюзиониста, Бьякуран добавил: — И, раз уж мы всё решили, я бы хотел попросить вас всех об одолжении перед тем, как вы уйдёте. — Как деликатно ты указываешь гостям на дверь, — усмехнулся Мукуро. — Излагай. — Не хочу показаться невежливым, но нам всем нужен отдых, — пожал плечами Бьякуран. — Ничего пока не рассказывайте Варии. Скуало Суперби в частности. — Утаить полученную информацию от Варии? — нервно хмыкнул Дино. — Это чревато, знаешь ли. — А в чём, собственно, дело? — нахмурился Ямамото. — Точно сказать не могу, но у меня есть подозрение, что Скуало что-то скрывает. — Он уже несколько раз спрашивал меня, где находится наша база, — нахмурился Тсуна. — Мне тоже кажется, что здесь что-то нечисто, поэтому я ничего ему не сказал. Реборн говорил, что информации о нашей базе нет ни в каких документах, так что Скуало не сможет ничего узнать. — Но ему может рассказать Девятый, — возразил Джессо. — Девятый ничего не скажет Скуало, если узнает, что Тсуна в чём-то его подозревает. Я свяжусь с ним утром. — Поднявшись с дивана, Реборн добавил: — Пожалуй, мы действительно пойдём. Возражений ни у кого не нашлось: ведь Бьякуран ясно дал понять, что разговор окончен. Джессо с улыбкой проводил гостей до двери, но как только последний мафиози покинул зал, его улыбки и след простыл. Устало проведя рукой по лицу, парень подошёл к Юни, одиноко сидевшей в кресле, и легонько тронул её за плечо. Девушка никак не отреагировала: похоже, успокоительное подействовало так, как должно было подействовать с самого начала, и она заснула. — Бьякуран, я могу чем-нибудь помочь? — тихо спросил Тсуна. Кроме Шоичи он был единственным, кто не ушёл. — Может… — Просто иди домой. — Опустившись на диван, Джессо поставил локти на колени и спрятал лицо в ладонях. — Уже поздно, а тебе завтра в школу. Тсуна растерянно покосился на Шоичи, и тот решительно кивнул ему на выход, усаживаясь рядом с Бьякураном. Когда дверь за Десятым боссом Вонголы закрылась, Джессо попросил: — Шо-тян, иди спать. — Его голос был таким спокойным и равнодушным, что Ирие невольно поёжился. — Я хочу побыть один. — Когда я оставил вас одного в прошлый раз, вы решили захватить мир, — серьёзно заявил Шоичи, кладя руку ему на плечо. — Поэтому просто потерпите моё присутствие. Бьякуран не то усмехнулся, не то вздохнул, и Ирие посчитал это за утвердительный ответ. Если бы Джессо действительно хотел побыть один, то просто выгнал бы его, чего он делать, похоже, не собирался. Ведь такие люди, как Бьякуран, никогда не признаются даже самим себе в том, что им нужна поддержка. И Шоичи, глядя за сгорбившегося рядом друга, прекрасно это понимал.