Мой граф

      Себастьян тяжело вздохнул, так как его совершенно не удовлетворяло поведение мальчика. Но что поделать, он всего лишь ребёнок! Да, ребёнок, которого жестоко избивали. Об этом говорили многочисленные шрамы, синяки и маленькие опухоли, что покрывали и до того хрупкое тело. Это начало его волновать, когда мальчик упал на пол, оголив ноги и часть живота. Именно тогда мужчина захотел, чтобы Сиэль полностью доверял ему, чтобы рассказал, что нужно было от него той девушке или, по возможности, всё прошлое до того момента, как они встретились. Мужчине хотелось защитить, подбодрить и любыми способами помочь Найденышу. Он и сам не знал, что на него нашло, ведь эти чувства никогда раньше не одолевали его. И почему же сейчас, когда он совсем не ожидал такого напора чувств?       Сиэль не знал, куда подевать взгляд. Михаэлис стоял перед ним и о чём-то задумывался, не отводя взора от него. Мальчик буквально вжался в стенку, пытаясь спрятаться от «извращенца». Бок ужасно саднило, а голодный желудок требовательно урчал, побудив хозяина краснеть, когда он особенно громко издал звук. Это не ушло из внимания мужчины и он начал беседу: — Я вижу, что тебе хочется кушать… — похихикал он. — Давай я тебя накормлю. Не волнуйся, я ничего делать не буду. Обещаю, — С этими словами Себастьян подошёл к мальчику, и тот, на удивление, не сопротивлялся и даже сам протянулся, чтобы его взяли на руки.       Знал бы граф (Не забывайте, графом является Себа), что значит для мальчика обещание. Это было не просто слово, оно являлось каким-то заклинанием для Сиэля. Этим словом мужчина сразу же вбил в голову ребёнка доверие. Это слово решило сразу все проблемы с тревогой и боязнью, уступая слепой вере. Вере, что дальше всё будет только лучше. Это чувствовал Фантомхайв, поэтому теперь парень не боялся, а просто протягивал руки. А что, можно попробовать…       Граф понёс мальчика сначала в ванную, чтобы тот хорошенько помылся, попутно отдавая приказ найти вещи по размеру на найденыша. Себастьян посадил мальчика на стул, что стоял возле ванной.       Кстати, вся ванная комната была довольно просторной, в бежевых тонах: кафель, сама ванная, раковина и даже зеркало, которое висело над раковиной. Комната была на удивление уютной и совсем не наводящей страх. Все было так, как надо, ничего лишнего. На скользком бортике лежали мыло и круглая мочалка.       Мужчина было хотел выйти, чтобы ребёнок не стеснялся, но его остановила маленькая рука, которая уцепилась за край рубашки. — Я… Я не знаю, как пользоваться ванной, — признался Сиэль. Голос его был тихим, а лицо красным. — Понятно, — выдавил из себя Себастьян, явно не ожидавший такого признания от Найденыша. — Ты не против, если я помогу тебе принять ванную? — Нет, только… Только не смотри на меня, — Фантомхайв спрятал глаза за чёлкой, которая было очень длинной, даже слишком. Он буквально шептал, но как-то нежно, что ли. Это понравилось графу и побудило желание слушать этот голос всегда. — Хорошо, но взамен ты расскажешь, откуда у тебя эти раны по всему телу, — невозмутимо сказал Михаэлис, заметив, как вздрогнул мальчик при этих словах. — Это будет сделка! Согласен? — Да, — твердо сказал Сиэль, протягивая руку; как будто это он хозяин всей ситуации, как будто он хозяин всего и вся. Его настроение быстро изменилось, что несказанно осчастливило графа, даже рассмешило, но он не стал смеяться, только тихо хмыкнул. Пожав руку, Михаэлис начал засучивать рукава со словами: — Тогда, приступим! — почти одними губами прошептал мужчина. — Это обещает быть интересным…       Себастьян наполнил ванную, не забыв налить туда ароматические масла. Всю комнату сразу наполнили различные запахи, пахло зелёным яблоком, но в тоже время мятой. «Интересное сочетание»— подумал мальчик, всё так же сидя на стуле. За несколько минут приготовлений ванны, Сиэль немного освоился, всего немного. Мальчик уже не так краснел и пытался смотреть на графа. Сначала Фантомхайв исподлобья наблюдал за действиями спасителя, который наливал в тёплую воду жёлтое масло. После, немного осмелев, он уже просто водил взглядом по мужчине, который тоже невольно бросал взгляд на Сиэля, что-то напевая. Ребёнок рассматривал то, как рубашка графа, в такт движениям скользила по идеальному телу. Когда Себастьян начал бултыхать воду, чтобы часть мыла растворилась в воде, большие брызги попали на белоснежную рубашку. Ткань быстро впитала воду, прилипая к животу и рукам. Это было невероятно. Как жадно Фантомхайв следил за рубашкой, которая открыла вид на плоский торс, вздымающийся в такт биению сердца. По рукам, на которых были видны маленькие волоски, скатывались одиноки капли, падая на пол.       «А он красив … дьявольски красив! Этот торс … он просто идеален! Стоп! О чём ты думаешь? Тебе надо отсюда выбираться, а ты тут рассматриваешь … Не пристойное поведение, Фантомхайв! А ну-ка оторви взгляд! Ну же давай! Чёрт! Зачем только тебе надо было меня спасать?» — думал мальчик, не скрывая нахмуренного лба.       Его мысли всё крутились и крутились только возле графа, который уже заметил жадный взгляд в свой адрес. Только тогда он обратил внимание на то, что рубашка его намокла и неприятно прилипала к телу. Он поёжился: « Это ещё интересней. Неужели я тебе понравился? Если да, то я тебе не дам просто так уйти. Кем же ты мне будешь? Уж точно не любовником! Слишком много чести! Ладно, не скрою, ты мне тоже немного понравился … чёрт! И зачем мне нужно было его спасать?»       Пока граф мыл ребёнка , они обменялись только парой слов: — Вода не горячая? Может добавить холодной? — Нет, нормально. — Сколько на тебе ран! Нечего не болит? Сейчас тебя помою, сразу же пойдём перевязываться! — Нет, всё в порядке, у меня ничего не болит. Сейчас не болит.        Михаэлис намыливал голову мальчика, попутно рассматривая множество ран, которые были «населены» на столь юном теле. На правом плече красовался шрам, на нём всё ещё была густо намазана зелёнка, впрочем, как и на остальных глубоких ранах. Когда мужчина закончил мыть голову, он, вооружившись мочалкой, начал осторожно проводить по ранам на плече и рукам. Мальчик зашипел, когда мочалка коснулась свежих ранений, находившихся на запястьях и ладошках. Там были маленькие царапинки, будто от ножа или иголки. Сейчас это ничуть не поразило Себастьяна, потому что удивляться он закончил тогда, когда Сиэль опустился в воду и по ней сразу же побежали грязные разводы.       На ногах было другое дело. Ступни были просто кровавое месиво. «Как только он умудрился не испачкать белую простынь пока спал», — задумался мужчина.       На них так же виднелись крошечные стекляшки, которые придётся вытаскивать графу. А нет, не придётся, водой все смыло, оставляя маленькие, но глубокие ранки. Коленки находились в кровавой корке. «Они были разодраны давно и долго кровоточили. Не легко тебе пришлось… Но что же случилось?» — продолжал думать Себастьян, уже вытирая Сиэля и укутывая в махровое полотенце. Выйдя из ванны, он, с Сиэлем на руках, отправился в свою комнату. Пройдя мимо служанок и забрав у них одежду мальчика, он попросил подать ему аптечку. — Может мы сами обработаем раны? — спросила одна из служанок, когда Господин вышел из своих покоев в мокрой рубашке и штанах: — Я сам. Подайте завтрак мне и моему гостю, — бросил господин, забирая из рук поданную аптечку.       Служанки впервые видели, что бы Михаэлис сам всё делал, начиная от мытья, да заканчивая обработкой ран и надеванием одежды. Что ж, это было не последнее удивление слуг дома Михаэлис.       В тот день Сиэль поел и сразу же завалился спать, не дойдя до комнаты, поэтому Михаэлису пришлось нести его в кровать. После пробуждения мальчика, Себастьян попытался узнать, что же случилось, но Фантомхайв перевел тему на «Расскажи мне про себя». Тогда парень оживился и совсем не боялся графа, как это было утром …