Swimming With Sharks/Плавая с Акулами

Чарльз не может успокоиться в течение всего оставшегося дня. Даже когда Эрик сказал, что все в порядке, Чарльз все равно чувствует свою вину за то, что решил исследовать того, над кем против воли ставили эксперименты. Но, все к лучшему, если даже дети не возражают. Ванда приносит с собой книгу для Самостоятельного Сосредоточенного Чтения, и читает её вместе с Пьетро, в процессе рассматривая картинки с акулами. Футболка Ванды намокла после того, как она вернулась из туалета, и Чарльз все сильнее начинает подозревать, что она сделала это специально, чтобы увлажнить кожу. Эрик упоминал о чем-то подобном, когда рассказывал Чарльзу о том, как могут вести себя его детеныши. Этим вечером Чарльз звонит Рейвен чтобы узнать, что она думает по этому поводу. Сестра только возводит глаза к небу и замечает, что единственный человек, которого Чарльзу действительно необходимо спросить об этом – сам Эрик, и что если он уже спросил, и Эрик ответил, что он не против, то ему стоит прекратить без повода изводить себя. На губах Чарльза появляется улыбка. – Думаю, ты права, просто прямо сейчас я чувствую себя полным дураком. – Чарльз, в первую и самую главную очередь, ты – учитель. Если уж это не испугало твоего акулоподобного возлюбленного, то в будущем не испугает ничто. – Он не мой акулоподобный возлюбленный! – Чарльз, я тебя умоляю. – … Хорошо, он очень привлекателен. В акульем смысле. И, исходя из всего, что мне известно, он, скорее всего, традиционной сексуальной ориентации. – Что ж, хорошо, что ты сам обращаешь на это внимание. Внезапно Чарльз чувствует, как сильно он соскучился по Рейвен, даже если она приезжала к нему совсем недавно, на День благодарения. – Сколько времени осталось до следующих каникул? – До Рождества еще куча времени, бедняжка. Но я могу приехать пораньше, если хочешь. – Это будет волшебно, – говорит Чарльз, и обсуждение переходит на тему практических планов для поездки Рейвен. Ей придется оставить в особняке свою подругу Энджел, которая в данный момент вместе с какой-то группой записывает там музыкальный клип, но на неё всегда можно положиться. Этой ночью Чарльз засыпает в обнимку с одной из многих библиотечных книг об акулах, размышляя над тем, к какому виду когда-то относился Эрик. На утро близнецы, едва завидев Чарльза, забрасывают его вопросами, когда же они начнут изучать акул. Эрик улыбается от уха до уха, и Чарльз вздрагивает. – Сегодня мы начнем целый раздел об океане и подводном мире, но да, начнем мы именно с акул. Ванда восторженно хлопает в ладоши, а Пьетро расплывается в улыбке. Эрик улыбается своим детенышам, а потом смотрит на Чарльза с мягкой усмешкой. Чарльз чувствует, что вся его оборона против обаяния этого человека и его детей трещит по швам. Близнецы весь день нетерпеливо ерзают на стульях, пока наконец после полудня не наступает время акул. Остальным детям тоже очень интересно, и Чарльз начинает рассказывать об анатомии этих существ, объясняя каким образом они адаптировались, чтобы стать одними из самых опасных хищников в океане. Когда он начинает говорить о сенсорном восприятии акул, все взгляды тут же обращаются к близнецам, которые гордо выпрямляются. Чарльз объясняет, что акулы могут чувствовать электричество, вырабатываемое всеми живыми существами, и рассказывает, что такое боковые линии. – Мистер Ксавьер? – спрашивает одна девочка. – Да? – Это из-за боковых линий мы не можем незаметно подкрасться к Ванде и Пьетро во время игры? Чарльз с трудом подавляет смешок. – Скорее всего, поэтому, а также из-за их электрочувствительности. Если честно, то я не пробовал проделать с ними такое. Урок превращается в серию ответов и вопросов, и всем едва ли хватает времени, чтобы нарисовать картинку, объясняющую анатомию акул в тетради. Ванда и Пьетро в восторге от домашнего задания, и гордо показывают результаты своей работы Эрику, когда тот приезжает, чтобы забрать их. Чарльз рад видеть, что Эрик поглощен успехами своих детей, и собирается идти домой пешком, рассчитывая на то, что прогулка согреет его на улице, где снова стало довольно холодно. Эрик ухмыляется и предлагает подбросить его на машине, и Чарльза не приходится долго уговаривать. Дети без остановки болтают об акулах на заднем сиденье, а Эрик ведет машину так, будто он и автомобиль являются единым организмом, и Чарльз улыбается. Нет ничего удивительного в том, что он снова приглашает их к себе на чашку чая и пытается подавить тихое волнение, когда Эрик соглашается. Ради всего святого, Чарльз, у него с собой дети, а ты всего лишь пригласил их на чай. И тем не менее, Эрик пристально смотрит на Чарльза поверх своей чашки, практически не мигая. Этот жадный, изучающий взгляд скорее подошел бы акуле, чем человеку. Чарльз пытается не покраснеть, и не уверен, что ему удается это сделать, когда он предлагает Эрику соль, чтобы добавить её в чай. Эрик упоминал о своих вкусовых пристрастиях в прошлый раз и теперь обрадованно улыбается, поняв, что Чарльз запомнил. – Спасибо, – говорит он, аккуратно насыпая немного соли в свою чашку. – Всегда пожалуйста. – Мне здесь нравится, – внезапно говорит Эрик, и Чарльз не может не улыбнуться в ответ лучезарной улыбкой. – Замечательно! Я рад, правда, – и что с того, что Эрик гетеросексуален и отчасти акула, Чарльз просто хочет поддерживать связь. Дружба – замечательная вещь, даже если один из друзей хочет большего. – Нам тоже здесь нравится, – добавляет Ванда, пробуя из своей кружки теплый чай с молоком и сахаром. – И это тоже замечательно. В этот раз они задерживаются дольше, и Чарльз достает из шкафа несколько печений для себя и детей, а также идет к холодильнику за мясной нарезкой для Эрика, который осторожно откусывает тонкие кусочки индейки своими острыми зубами, давая своим детям говорить большую часть времени. Но в то же время он не отрываясь, смотрит на Чарльза, и тот чувствует себя добычей хищника, в то же время мысленно желая большего.