Swimming With Sharks/Плавая с Акулами

У Эрика с трудом получается скрывать от себя очевидные вещи, потому что акул, как правило, мало что волнует в плане чувств. Он хочет, чтобы Чарльз стал его партнером, но не знает, как правильно подойти к этому. Эрик чувствует обычные желания: начать танец вокруг предполагаемого партнера, чтобы показать свои намерения, а потом укусить, но он этого не делает. У людей другая кожа, и их очень легко испугать. Эрик только недавно был превращен в человека и еще более смущен, когда встретил Магду, и просто укусил, не спросив на то её разрешения, чем заработал резкий удар в лицо после того, как сделал это. Он не будет начинать с Чарльзом тем же образом. И сдерживаться трудно, потому что присутствие Чарльза с радостью воспринимается его органами чувств, носом и боковыми линиями. Его электрическое поле ясное и свежее, запах – приятная смесь мускуса с чем-то неуловимым, но Эрик не хочет знать, что это, он хочет чувствовать этот запах постоянно, а также ощущать приятное давление, которое Чарльз оказывает на его боковые линии. Все, что Эрик может делать, – это поддерживать с ним обычный человеческий разговор, и это когда он всей душой хотел бы перенести их дружеские отношения в совсем иную плоскость. Эрик так много усилий вкладывает в то, чтобы не укусить Чарльза, что у него попросту не остается сил на то, чтобы удержаться от танца. Утром, когда Чарльз приходит, дети играют в догонялки, бегают друг за другом вокруг, под, над, сквозь тренажеры на площадке. Солнце только-только взошло и освещает фигуру Чарльза, пока он так завораживающе идет навстречу, что Эрик забывает обо всем и слегка подается вперед, нерешительно покачиваясь из стороны в сторону. – Доброе утро, Эрик, – улыбается Чарльз. – Дети, наконец, устали от качелей? – Им нужно некоторое разнообразие, – негромко отвечает Эрик, с трудом вспоминая человеческие слова, пока его ноги сами начинают обходить Чарльза вокруг. – Эм, да. Так и есть, – Чарльз поворачивается к Эрику, который смотрит на него не мигая, и затем идет в обратную сторону по той же траектории, прежде чем снова встать напротив Чарльза, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Он знает, что ведет себя абсолютно не по-человечески, но не может остановить себя, мозг акулы отдает ему прямой приказ быть вежливым и делать неугрожающие движения, чтобы привлечь потенциального партнера. – …Эрик? – Чарльз не напуган, просто смущен, и это ощущение мягко отдается в голове Эрика. Эрик осторожно мигает и пытается остановить свое тело хотя бы на секунду. – Не обращай внимания, Чарльз, – Магда поначалу тоже не знала, что с этим делать, но потом научила Эрика человеческим танцам, когда он объяснил ей суть. Эрику интересно, понравится ли Чарльзу танцевать, когда он наконец поймет, что к чему. – Хорошо, – отвечает Чарльз и рассказывает Эрику все о различных проектах, связанных с темой акул, которые они делают в классе. Насколько Эрик может судить, это кажется довольно веселым и соответствующим их возрасту, и Чарльз смеется, когда он говорит ему об этом. – Рад, что тебе нравится, – он проверяет часы и говорит, что ему лучше идти. Эрик молча кивает наблюдая за тем, как Чарльз идет к зданию школы. Чарльз исчезает за дверями своего класса, его электрическое поле слегка мерцает и двигается, что означает, что он слегка возбужден. Эрик ухмыляется, потому что это многообещающе. Чарльз объяснимо задумчив, когда Эрик и близнецы приходят в класс, но радостно улыбается им. Чтобы удержаться от искушения, Эрик достает из кармана кусочек вяленого мяса и кусает его, вонзая зубы в твердые волокна. – Не хотите немного, мистер Ксавьер? – спрашивает Пьетро, получив свой кусочек. – Это мясо бизона. – Спасибо, нет, мне все еще дороги мои зубы. Пьетро кивает и исчезает в гардеробе. Ванда идет за ним, а Эрик просто смотрит на Чарльза, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Он ничего не говорит, чувствуя себя неспособным поддерживать разговор. – Я уверен, это очень вкусно, – говорит Чарльз. – Но вяленое мясо никогда не соглашалось со мной в этом вопросе. – Да. Когда Эрик возвращается за детьми днем, у них в руках украшения для рождества в форме акул. Эрика не особенно волнуют человеческие праздники, но для близнецов это важно, а значит, важно и для него. Он сохраняет некоторые чеки и письма, которые приходят из Агентства, и покупает игрушки, которые, как он думает, понравятся его детенышам. Одна из них вообще-то предназначена для собак, но Ванда все еще любит рвать что-нибудь зубами в особенно скучные дни, а еще Эрик покупает для каждого из них по книжке об акулах, и того непонятного маленького пластикового человечка, которого так хотел Пьетро. Он готовит в плите еще больше вяленого мяса и несколько милых Рождественских печений. Магда умерла слишком рано, чтобы объяснить детям, кто такой Санта Клаус, и Эрик не очень понимает суть сказки, так что его дети прекрасно знают о том, что это папа приносит подарки, как он всегда это делал. И они наслаждаются своими приобретениями ничуть не меньше, и вместо печенья и молока для Санты они оставляют на кухне жареную рыбу для папы. В этом году Ванда замечает, что уже недалеко до Рождественской вечеринки, и что ему лучше прийти вовремя в этот раз. Дети иногда очень строги с ним, но Эрик знает, что это - для его же собственного блага. Чарльз улыбается, заметив его, и все, что Эрик может сделать – это не начинать танец снова. У него есть дети, которым он должен сказать, что он ухаживает за Чарльзом, просто потому что теперь он определенно за ним ухаживает. Искушение укусить плечо Чарльза настолько сильное, что Эрик несказанно рад тому, что у него есть еще кусок вяленого мяса, чтобы вонзить в него зубы, одновременно наблюдая за Чарльзом и детьми, которые аккуратно складывают свои украшения, и проверяют, не оставили ли они чего-нибудь на партах. – Эрик, пожалуйста, приходи на праздник. Все как обычно принесут конфеты, а я точно знаю, что ты их не принесешь. – Я посмотрю, что можно сделать, – говорит Эрик, и уводит близнецов к машине.