Swimming With Sharks/Плавая с Акулами

Время в ожидании тянется так долго, что Чарльз крайне удивлен тем, что на часах всего лишь пять часов дня. Телефон звонит, и он хватает трубку. – Алло? – Чарльз, – голос Эрика звучит с заметным облегчением, но все равно немного дрожит. – Я скоро буду дома. – Мы будем здесь. Логан запекает рыбу. – Окей, – он делает глубокий вдох. – Спасибо, Чарльз. – Конечно, Эрик. Мы ждем тебя. Эрик вешает трубку, и Чарльз идет к близнецам, чтобы сказать, что их папа уже едет. Они наблюдают за тем, как Логан посыпает рыбу приправами, и поворачиваются к Чарльзу, когда видят, что он идет. – Ваш папа уже на пути домой, – говорит Чарльз им, и их лица мгновенно светлеют. – И у него теперь все в порядке. – Близнецы тут же веселеют, и Логан улыбается. – Даже не сомневался в этом. Как думаешь, Чарльз, может добавить сюда еще лимонного перца? Чарльз присоединяется к решению проблемы со специями, а дети отправляются делать свое домашнее задание, наконец-то способные отвлечься от беспокойства о своем отце. Услышав звук открывающейся двери, они оба отрываются от заданий, и, когда Эрик входит на кухню, он тут же опускается на колени, чтобы крепко обнять своих детей. Он долго держит их в объятиях, а потом смотрит наверх, на Чарльза и Логана. – Спасибо вам обоим, – говорит он, но Логан только качает головой. – Не будь идиотом, Эрик. Разумеется, мы присмотрим за близнецами, если тебя вдруг не окажется рядом. – Да, папа, – говорит Ванда. – Мы всего лишь беспокоились о тебе. – Я в порядке, – Эрик кусает её за щеку, а потом и Пьетро, после чего снова прижимает их к себе. – Мне жаль, что я не уследил, и у карты истек срок действия. – Да, – говорит Пьетро. – А мне жаль, что леди из Агентства такая противная. Эрик вздрагивает, по его лицу начинают идти желваки. – Они сказали, что мою просьбу скоро рассмотрят… – Хорошо, – говорит Ванда и целует его в щеку. – Она снова говорила с тобой обо всех этих ужасных вещах? – Да, – рычит Эрик и встает, ероша волосы близнецов. – И все же, я снова с вами, дома. – Да, – говорит Логан. – И сейчас как раз время для ужина. Он садится за стол вместе с близнецами, в то время как Эрик идет мимо стола, к Чарльзу, обнимает и глубоко вдыхает его запах. Он ничего не говорит, просто долго держит Чарльза, а потом отстраняется и идет ужинать со своими детьми, как будто это просто обычный вечер в кругу семьи. Но Чарльз понимает, что после такого дня им всем не помешает передышка, и делает то, что должен, то есть после ужина уезжает к себе домой. Эрик едва ли спит по ночам, а детям нужно всего лишь шесть часов для того, чтобы выспаться, так что, когда он звонит Чарльзу, уже довольно-таки поздно. Но это пятничный вечер, так что Чарльз все еще бодр, несмотря на проверку целой кипы самостоятельных работ по математике и телефонный разговор с Рейвен. Он отвечает после первого же гудка. – Эрик? – Да, это я. Я могу подъехать? – Пожалуйста. Чарльз ждет прибытия Эрика, и он ждет его с явно изменившимся в лучшую сторону настроением. И он никогда не был так рад животной сущности своего партнера, чем когда Эрик приезжает и не говорит и слова, а просто подходит и заключает Чарльза в объятия. Чарльз вздыхает, когда зубы Эрика смыкаются на его плече и вскрикивает, когда острые зубы рвут рубашку и слегка прокусывают его кожу. Эрик недовольно фыркает, отодвигает ткань в сторону и аккуратно слизывает несколько капель крови, которые появились на поверхности. Чарльз издает странный, беспомощный звук и цепляется за рубашку Эрика. – Наверх, – выдыхает он, и Эрик кивает, подхватывая Чарльза на руки. Чарльз хнычет и кусает шею Эрика, целует, посасывает и лижет всюду, до куда может дотянуться, пока Эрик идет до спальни. Эрик рычит и запускает руки в волосы Чарльза, прежде чем положить его на спину на середине кровати и устроиться сверху. – Эрик… – Хочу тебя, – рычит Эрик, и Чарльз вздрагивает, помогая ему расстегнуть собственную рубашку. Кажется, что проходит вечность, и он нетерпеливо ерзает, стягивая вниз брюки. Эрик рычит и целует его, и Чарльз издает громкий вздох от осознания опасности, исходящей от этих зубов. Он стонет когда Эрик отстраняется, опускается чуть ниже и нежно кусает его прямо над сердцем. Соски горят, так же, как полностью возбужденный член, и Чарльз, закусив нижнюю губу, мягко постанывает, пока Эрик посасывает один сосок и играет рукой с другим. То, что его кожа грубее, чем у человека, делает ощущение только ярче. – Трахни меня, – выдыхает Чарльз, и Эрик рычит, вытягиваясь в полный рост. Эрик не потрудился раздеться и сейчас только расстёгивает молнию, прежде чем схватить смазку с тумбочки. Двойная головка его члена уже начала расширяться, пока не сильно, но уже достаточно широко. Чарльз вздрагивает и берет у Эрика чуть-чуть смазки на руку, после чего они вдвоем начинают растягивать его, палец Эрика и его собственный одновременно разглаживают стенки входа. Они разрабатывают его вход вместе, растягивают шире и шире, пока наконец, Эрик не толкается внутрь своим широким, горячим и влажным членом. Чарльз громко стонет, распахнув глаза и глядя только в расширенные зрачки Эрика, оба они вздыхают, стоит Эрику войти в него. Они неотрывно смотрят друг на друга, пока Эрик погружается все глубже и глубже, но, когда он наконец входит на всю длину, головка внезапно раздваивается. Глаза Чарльза закатываются и он стонет от наслаждения, его собственный член дрожит и выделяет предэякулят. – Боже, Эрик… – Хорошо? – Фантастика, – шепчет Чарльз, обхватывая бедра Эрика ногами. Никто из них не подумал о том, чтобы достать куртку, так что Эрик оборачивает плечо Чарльза одеялом, кусает, и держит его, пока они двигаются навстречу друг другу, все быстрее и быстрее, изголовье кровати то и дело ударяется об стену. Чарльз беспомощно вцепляется в рубашку Эрика, впивается ногтями в жесткую кожу под тканью, пока волны наслаждения уносят их обоих все дальше и дальше. Перед глазами Чарльза все сливается в едином ослепляющем потоке возбуждения, прежде чем Эрик обхватывает одной рукой его член, и двигает ей, в то же самое время вбиваясь в его тело долгими, мощными толчками. Глаза Чарльза закрываются и он кончает, вонзаясь зубами в плечо Эрика, крупная дрожь сотрясает его тело.