Swimming With Sharks/Плавая с Акулами

Эрик любит доводить Чарльза до оргазма, любит ощущать вибрацию электричества, пронзающую его тело, и то, как это действует на него самого. Так же он любит наблюдать за тем, как Чарльз спит после. В этот раз Чарльз засыпает даже до того, как член Эрика становится достаточно узким, чтобы выскользнуть из него, и Эрик улыбается, перебирая его волосы и просто наблюдая за медленным дыханием партнера во время сна. Люди так много спят. Это поражало его еще в самом начале, когда он жил с Магдой, но поражает до сих пор. Он остается рядом с Чарльзом еще долго после того, как ему удается выскользнуть из его тела, и просто смотрит на него. Детеныши в полной безопасности с Логаном, видят свои маленькие акульи сновидения, так что Эрик может остаться здесь и немного побыть рядом со своим партнером. Но, в конце концов Эрику нужно идти, и он целует лоб Чарльза, не будя его, пишет записку и на цыпочках выходит из дома, после чего идет к машине, снова закрывая за собой дверь. Дома все тихо, и Эрик тихо, как привидение, идет из комнаты в комнату, проверяя, все ли в порядке. Близнецы тихо спят в своих кроватках, а Логан сидит на своей постели и читает какую-то книгу, которую тут же откладывает, когда Эрик заходит, и улыбается ему. – Добро пожаловать домой. Эрик ухмыляется. – Близнецы сделали домашнее задание? – По большей части. – Спасибо, что присмотрел за ними. – О, ты и сам знаешь, что я люблю этих малышей, – Логан зевает. – Но, в любом случае, мне все еще нужно поспать, чем я и займусь, коли уж ты вернулся. – Я буду здесь, – говорит Эрик и Логан усмехается, выключая лампу и укладываясь поудобнее. Эрик оставляет его спать, и некоторое время просто ходит по дому, после чего спускается в свою мастерскую и возвращается на кухню вместе с несколькими маленькими вещами, а главное, тихими для починки. Он сидит за кухонным столом и работает часами, пока не уступает усталости и идет поспать на свой диван свои обычные три часа. Как всегда, ему снится плавание и океан. Он просыпается от того, что близнецы спускаются вниз в поисках еды. Он убирает со стола свою работу и начинает жарить огромное количество сосисок, запах которых выманивает Логана из его убежища в маленькой гостевой комнате, где он спит. Неделя проходит в одинаковом ритме. Чарльз приезжает к ним после завтрака и остается на весь день, читая с близнецами книжки и помогая готовить обед или ужин. Он поразительно естественно вписывается в обстановку, как будто всегда был предназначен именно для их дома, и Эрик изо всех сил пытается не кусать его при детях. Логан просто смеется над ними, и изредка отвлекает близнецов, так что Чарльз однажды утаскивает Эрика на кухню и страстно целует его. Эрик счастливо фыркает, погружается в запах и электрическое поле Чарльза, прижимаясь к нему всем телом, и аккуратно теребит ворот его рубашки, когда Чарльзу приходится отстраниться, чтобы сделать вдох. Чарльз издает смешок, смотря на него. – Нравится вкус? – М-м-м-м-м… Похоже на тебя. Чарльз краснеет и ерошит волосы Эрика. – Эй, Эрик? – Да? – мурлычет он, обнюхивая плечо Чарльза, пока в соседней комнате Логан в очередной раз проигрывает близнецам все свои конфеты. – Это правда, что у акул очень чувствительный нос? Эрик расплывается в улыбке. – Почему бы тебе самому не попробовать? Чарльз улыбается и осторожно ведет кончиком пальца сначала снизу вверх, а потом обратно. Эрик вздыхает и подается вперед, навстречу прикосновению. Эта ласка не имеет прямого отношения к сексу, но и не полностью целомудренна. Когда так делает кто-то из близнецов, это действует успокаивающе, но сейчас Эрик начинает дрожать. Он закрывает глаза и прислоняется к Чарльзу, пока тот с гипнотизирующей нежностью водит пальцем туда и обратно. В лаборатории был один ученый, который делал точно так же, но это воспоминание расплывчатое, как и все, что связано с жизнью акулы, но ощущение падения в пропасть и странное удовольствие от прикосновений возникают снова. – Ух ты, – тихо говорит Чарльз после того, как кажется Эрику, проходит целая вечность. – Мне кажется, это работает. – Мм? – Эрик моргает, чувствует мелькание третьего века и расслабленно улыбается Чарльзу. Чарльз улыбается в ответ и целует его, прежде чем взять за руку и повести за собой в гостиную, чтобы присоединиться к игре в покер. Эрик ненавидит конфеты и сладкое, но все равно играет со всеми на них. Дети постоянно едят сладости из своих мисок, но выигрывают достаточно, чтобы затянуть игру надолго и уговорить Чарльза остаться на ночь. Эрик просто с надеждой приподнимает брови, и Чарльз, выглянув в окно и увидев что уже стемнело, и на небо высыпают звезды, сдается. Разумеется, он идет спать раньше Эрика и даже раньше близнецов, но просыпается, когда Эрик проскальзывает под одеяло и ложится рядом с ним, и смотрит на него своими большими синими глазами. Эрик улыбается, и Чарльз вздрагивает, а потом устраивается на груди Эрика и издает едва слышный возглас удивления, когда Эрик обеими руками стискивает его ягодицы. Чарльз прижимается к груди Эрика, вздыхая и постанывая, от контакта его сосков с грубой кожей на груди Эрика. Эрик урчит и мягко кусает его за плечо, просто лаская кожу кончиками зубов. Чарльз стонет и вздрагивает, кусает Эрика за плечо, пытаясь заглушить слишком громкие звуки. Эрик урчит и двигает бедрами так, чтобы его член лег рядом с членом Чарльза, лениво поглаживая их обоих одной рукой. Смазки из двойной головки Эрика вполне хватает для них обоих. Чарльз содрогается и стонет снова, низко и призывно. Он хватается за спину Эрика, когда тот увеличивает темп, издавая по возможности тихие звуки через нос и изо всех сил вжимаясь в тело Эрика, прежде чем застонать и, кончив, расслабиться. Эрик рычит и оборачивает руку Чарльза одеялом, после чего кусает его так сильно, что, кажется, может поранить его даже с этой импровизированной защитой. Он слегка перемещается в сторону, чтобы не дотронуться до гиперчувствительного члена Чарльза, и трется своим членом о его бедро. Чарльз взлохмачивает волосы Эрика слабыми руками, тихо бормоча что-то поощряющее, пока Эрик не вздрагивает в последний раз и не кончает, пачкая кожу Чарльза спермой. – Я люблю тебя, – шепчет Чарльз, когда Эрик вытирает их обоих уже и так испорченной рубашкой. Эрик улыбается, глядя на него, потому что у людей есть эта глупая привычка озвучивать очевидные вещи. – Я тоже люблю тебя, мой самый дорогой человек.