Надежда для проклятого

***

- Ну же, мисс Грейнджер, - его спокойный тон, не предвещал ничего хорошего, - произнесите проклятье, всего пара слов и вы… свободны. Его волшебная палочка в ее ладони немного вибрировала, рука дрожала. На ее бледных губах появилась вымученная улыбка, несколько слезинок скатилось из покрасневших глаз. - Думаете, я не смогу, - запальчиво крикнула ведьма, - вы сейчас для меня средоточие вселенского зла. Маг оставался спокоен, он привычно анализировал ситуацию, и то, что она делала сейчас, он называл «настропалять», иначе как намерено злить саму себя. Сие действие Мастер замечал не раз на поле битвы или вне ее, и в основном к такому прибегали, разумеется, особы женского пола, надо сказать в большинстве своем истеричные даже. Чего он абсолютно не замечал за Грейнджер. Раньше. Как пожелаете, маленькая ведьма. Хотите поиграть? Сыграем. - Напротив, мисс Грейнджер, я уверен, что вы сможете, - не стал отрицать Мастер, - вопрос в другом, - он сделал шаг в ее сторону. - Нет, - выкрикнула Гермиона, - оставайтесь на месте. Ее рука вновь дрогнула, но боевых заклятий не последовало, девушка медленно шагнула назад, инстинктивно ощущая, что позади еще есть место для отступления. Мастер усмехнулся, и сложил руки за спиной, тем самым ненавязчиво демонстрируя, что он безоружен, и к горькому сожалению ведьмы, не менее опасен. - Итак, - он продолжил, - вы меня прервали весьма невежливо. Мисс Грейнджер, я очень польщен, что вы, находясь при мне, в таком, казалось бы, постоянном тоскливо – грустном состоянии, все же не теряете времени и продолжаете учиться … у меня. Мне также хотелось бы отметить ваше прогрессирующее актерское мастерство… - О, Мерлин, - прошептала Гермиона, прерывая грамотную, хорошо поставленную речь мага, - просто, освободите меня Мастер. Я не могу принадлежать вам, я не вещь. - Вы, - прошипел маг, - мисс Грейнджер – вещь. Вы принадлежите мне, и на то есть доказательство, - она мельком взглянула на ободок, стягивающий палец, - это был справедливый обмен, - он хищно улыбнулся, - ваша жизнь в обмен на право разделить мое одиночество. - Это был несправедливый обмен, вы нечестно выиграли поединок, - подавилась она возмущением, и покраснела, вспоминая подробности. С того раза, Мастер не прикасался к ней и пальцем с недвусмысленными намерениями. Он снова шагнул в ее сторону, тем самым выдергивая из минутного ступора. Она взялась за палочку двумя руками, боясь отпустить ее. Магическое древо тянулось к Хозяину, отторгая ведьму, обманом завладевшую им. - Мисс Грейнджер, делайте ваш ход или … Он шагнул снова, ведьма отступила, вскрикнула от неожиданности, упершись спиной в стену, и взмахнула палочкой. - Сектумсемпра! Природная магия всколыхнулась, успела укрыть щитом мага почти полностью, режущее скользнуло по плечу, из едва заметного ранения обильно выступила кровь, пропитывая его одежду. Маг отшатнулся и схватился за плечо, предусмотрительно опустив голову, и на удивление ведьмы, почти натурально упав на одно колено. Гермиона, в шоке, было кинулась к нему, протянув руки, но остановилась на полпути. - Профессор, - вырвалось у нее привычное обращение, она поднесла руку ко рту, второй крепко сжимая магическое оружие. Маг казался тяжело раненным, он не двигался и замер. Затишье перед бурей. Гермионе, как маглорожденной стоило бы это знать и помнить. Внезапно вскинув руки, маг схватил ее за запястье и с силой приблизил к себе. - Вы не перестаете меня удивлять, мисс Грейнджер, - проговорил он, едва сдерживая гнев, - моим же изобретением пользуетесь. Ее взгляд испуганный и растерянный. - Убейте меня, вы, маленькая, заносчивая ведьма, - зло рассмеялся маг, - это ваш шанс. Ведьма сжала волшебную палочку так, что побелели пальцы, на долю секунды, она представила, как произносит те самые слова. Свобода … Она закрыла глаза и выронила палочку. - Не можете, мисс Грейнджер, - разочарованно выдал Мастер, - для убийства не хватает духа. - Хватит, - прошептала она, - когда – нибудь. И снова битва с профессором проиграна. Он не позволил Гермионе освободить руку, и с силой дернул ее на себя. Оказавшись между его ног на коленях, девушка попробовала вырваться, но его ловкие пальцы, вцепившиеся в волосы ведьмы, не позволили вывернуться. Маг обрушился на нее со всей яростью, его алчные губы не позволяли сделать вдох. Маг практически полностью обездвижил девушку, притягивая еще ближе, причиняя физическую боль в наказание за то, что она посмела разбудить в нем желание. Желание обладать ею. Гермионе казалось, что ее затягивает во тьму, свободное падение в бездонную пропасть. И как бы она не старалась она не могла избавиться от его сильной хватки. Мягкий матрац на постели в покоях мага спружинил от ее тела, бесцеремонно брошенного и сразу же придавленного самим Мастером. Он избавлял ее от одежды стремительно, не позволяя ускользнуть из его объятий. Слишком сильный мужчина. И откуда берется сила? Всегда выглядевший болезненно худым, в чем душа только держится. На беду любого недальновидного врага, эти мысли о Северусе Снейпе были ошибочны в корне. Он умело манипулировал мнением о себе, оставляя за собой право, пользоваться эффектом неожиданности. Признавая, что отчасти это доставляло ему некоторое удовольствие. Как и сейчас. В прошлый раз ведьма не в полной мере ощутила его действия, но в оправдание этого, у него был ответ – он был зол и поспешен. Сейчас совсем другое дело. Он не будет торопиться. - Прокляните, - взвыла ведьма, задыхаясь, - заставьте, я не желаю ничего чувствовать. Маг перенес весь свой вес на девушку, она затрепыхалась сильнее. - Хочешь поиграть? – хрипло спросил маг. Его руки скользили по ее телу, ощупывая, впиваясь в мягкую плоть. Губы требовали ответить на поцелуи. Ведьма продолжала извиваться, распаляя мага еще сильнее. - Слезь с меня, - закричала она, и попыталась оттолкнуть его ногами, только сильнее открываясь для него. Его смех – смесь ярости и удовольствия. Ее крик – смесь страха, боли и чего – то еще, пока непонятного для нее же самой раздался в спальне. Его стремительное и ни в коей мере не деликатное вторжение подняли волну злости в ведьме, которая забилась в тисках его рук с удвоенной силой. Магу без труда удавалось сдерживать даже самые ярые ее порывы. Сейчас он заявлял на нее свое право, право обладать. - Зачем бороться, если ты все равно проиграешь, девчонка, - прошептал он рядом с ее ухом И снова его смех, злой и горький. За что вы так со мной профессор, проносилось в ее голове. Как больно … Проникнуть в ее сознание и отключить боль. Магу, отчего - то претило ощущать себя садистом, называться им. Хотя не без причины, иной раз его чурались даже самые безумные прислужники бывшего темного лорда. Ведьма ощутила его ментальное вторжение так же явно, как и физическое, но сопротивление было бесполезно. Ведь так, Мастер? Боли больше нет. Теперь Гермионе казалось, что сама тьма явилась за ней, вырывая последние глотки свободы, заставляя подчиняться, оставляя вне рассудка одно лишь безумие. Их союз, двух тел двигающихся в едином ритме, она словно видит со стороны. До нее медленно доходит осознание, что попытки освободиться все слабее, с каждым рывком его тела, она все меньше принадлежит себе. Она не чувствует, не чувствует ничего. Что это? Она позволяет его губам накрывать свой рот, позволяет скользить поцелуями по своей шее. Она обхватывает ногами его тело и притягивает ближе. На лице мага усмешка, но ей все равно. Ведьма чувствует, что внутри зарождается нечто. Она впивается ногтями, освобожденных рук в шею мага, единственное открытое и доступное для нее место. Мастер шипит, но не отталкивает ее руки, из ноющих царапин выступают алые капли, а ведьма все сильнее вцепляется в него. Движения самого мага становятся резкими, эгоистичными, он с такой силой вдавливает ее в постель, что ведьма начинает задыхаться. Гермиона зажмуривает глаза, отрицая все лишние эмоции, и ощущает его в себе. Горячая полнота заполняет ее пустоту, все так логично и закончено. Все так правильно. Не успевая обдумать свои действия, она освобождает его покалеченную шею и притягивает его голову ближе, утыкаясь носом в его ключицу, почти полностью распластав его на себе. И на краткий миг она ощущает неразделимость их тел, полное слияние. Боль от осознания полной капитуляции прошибает насквозь. Из ее глаз брызжут слезы. Я не вещь, Мастер. Его жестокие объятия в момент наивысшего удовольствия практические лишают ее сознания. И сквозь пелену подступающего сна, ведьма чувствует, как он укутывает ее в одеяло, притягивая ближе, в свои объятия, оставляя спать на своей постели.