Лавка пряностей

Локи прижался спиной к стене, за которой притаилась злосчастная дверь. Он изо всех сил пытался взять себя в руки, прекрасно понимая, что все происходящее – иллюзия. Просто нужно успокоиться, и тогда выход нарисуется сам собой. «Все неправда, мираж, игра воображения», – попытался ободрить себя колдун. «А если нет?» – тут же промелькнула беспокойная мысль. Тем временем всю комнату окутал беспроглядный сизый туман. Уже было не разглядеть ни стоящего в углу стола, ни полок, уставленных книгами, ни импровизированного костра посередине. Однако Локи надеялся, что огонь на противне все так же беспощадно пожирает треклятую книгу. Вдруг из тумана к нему потянулись руки. Их было шесть. Локи не считал, но почему-то точно знал. А пару мгновений спустя напротив него уже стояли три фигуры, одновременно выступившие из марева. – Хотел сбежать, моя сладкая сучка? – скалился посередине Эрик. Его улыбка выглядела неимоверно жутко: в окровавленной пасти не хватало нескольких зубов, остальные были гнилыми и черными. Рядом с ним стоял, кажется, Тедди – бледный, с зелеными пятнами гнили на щеках. Но больше всего Локи ужаснула третья фигура. Самая крупная и высокая, она была... без головы. Но Локи понимал, что это не кто иной, как Сэм. Все правильно. Именно эти трое познали черное заклятье из книги, именно они в свое время страшно поплатились за знакомство с колдуном. – Где мое золото? – утробно заурчал Сэм. – Подождет твое золото, – вдруг огрызнулся Тэдди. – Мы с Эриком сначала его... Дальше Локи слушать не стал. Он метнулся, попутно отбиваясь от потянувшихся к нему рук, к полкам с книгами. А обернувшись, с ужасом увидел, как вся троица начала слепо шарить по стене, где он стоял секунду назад. Лафейсон невольно вспомнил слова Тора о том, что явившиеся ему существа были вполне материальны: три пары рук стучали по стене, впивались в нее длинными когтями, царапая штукатурку. И от этого стука и скрежета Локи стало дурно до тошноты, а сердце в груди выбивало такую дробь, что, казалось, прямо сейчас выпрыгнет из горла. – Где ты? Где ты, Локи? Локи! – рычали и шипели гадкие твари, елозя своими лапищами по стене. – Этого нет, нет, нет, – тихо шептал Локи, пытаясь сквозь дымку разглядеть свои снадобья и книги, пытаясь понять, что еще может ему помочь. Амулет против темных сил? Где эта книга? Что нужно, какие ингредиенты? Взгляд Локи судорожно блуждал по едва видимым корешкам книг на полках. Поток его мыслей был прерван неожиданно и настолько жутко, что Локи даже удивился, как он не потерял сознание от страха: чьи-то крепкие руки вцепились ему в волосы и с силой отбросили к противоположной стене. Он больно ударился спиной о полки; книги и многочисленные склянки с грохотом и звоном посыпались на пол. – Куда же ты, любимый мой? – полусгнившие пальцы Эрика вцепились в шею Локи, не давая вдохнуть, а кровавый беззубый рот обдал лицо таким смрадом, что у Локи подогнулись колени. – Давай же поцелуемся, я так соскучился! Позади Эрика послышался гулкий смех. – Я следующий! Я тоже хочу! – завизжал Тедди. – Да сгинь же ты, хуйня вонючая! – заорал Лафейсон, отталкивая от себя костлявые руки. Он вдруг ощутил, как тело его наполнилось силой, а страх немного поутих. – Ты сдох, сука, тебя нет!!! Как ни странно, это помогло: Эрик вдруг растаял в дымке, а несколько мгновений спустя туман рассеялся. Лафейсон посмотрел на книгу и с досадой обнаружил, что огонь погас. Обгоревшие страницы шевелились, словно их трепал ветер, но больше ничего не происходило. Твари сгинули, как и не было их. Однако дверь так и не появилась. Локи перевел дыхание и решительно подошел к пепелищу. К счастью, зажигалка осталась лежать на столе. Он поднес огонек к полуобгоревшей книге – и вдруг, словно из ниоткуда, к его ногам подкатился странный предмет шарообразной формы. Присмотревшись, Локи обомлел: на него пялились совершенно черные глазищи. «Шар» оказался ни чем иным, как головой убиенного бандита Сэма. – Не получится! – громко заявила голова и, сложив губы трубочкой, дунула на едва шевелящийся огонек. Тот мгновенно потух. Локи в сердцах зарядил кулаком прямо в черный нос твари. Голова откатилась в сторону и, коротко всхлипнув, провыла: – Ай, боольноо! Убийца! Убийца! Стены вокруг загудели, задрожали, с полок посыпались книги, оглушительный гул опять наполнил подсобку. Лафейсон, уже не обращая внимания, сосредоточенно чиркал зажигалкой, стирал пальцы в кровь, пытаясь выбить хоть искру. И беспрестанно шептал заклинание уничтожения, перемежая его еще одним, которое помнил наизусть еще с детства – заклинанием защиты. Но, видимо, древнее зло было неподвластно столь нехитрым маневрам молодого колдуна. – Отдай то, что забрал, – послышался со всех сторон шепот, похожий на шипение тысячи змей. – Отдай, или убей себя, маленький ублюдок. Ничтожный колдун, как ты посссмел? – Заткнитесь! – выкрикнул Локи. – Я отдам вам Тора, ведь это он вам нужен? – Да-да-да! – в паре шагов опять нарисовалась троица гадких существ, аж приплясывающих от нетерпения. Огромный негр наклонился, подобрал с пола свою башку и с хрустом привинтил к шее. Локи встал и на негнущихся ногах подошел к столу, пытаясь унять бешеное сердцебиение. – Сейчас, сейчас, потерпите, – попытался произнести он как можно спокойнее. – Я приготовлю зелье. Только не мешайте. В комнатке стало на удивление тихо. Три полусгнивших субъекта молча застыли у соседней стены, таращась на Лафейсона стеклянными глазами и неотрывно следя за его действиями. Локи тем временем, почти уняв дрожь в руках, аккуратно поджег горелку и водрузил на нее маленький котелок. Дружелюбно улыбнувшись и даже подмигнув притихшей нечисти, наклонился и бережно взял книгу. Сдул пепел, погладил пальцами обгоревшую обложку. – Хороший мальчик, молодец, – послышался одобрительный гул. – Все получите, все, что пожелаете, – тихо пробормотал Локи, бросив в казанок первое снадобье. – У меня все для этого есть: и кровь, и волосы... Все получится, – одарил он полубезумной улыбкой своих незваных гостей. Он надеялся лишь на одно: что потусторонние твари, то ли воображаемые, то ли существующие на самом деле – этого было не понять, да и времени разбираться тоже не было, – не обратят внимания, что в маленькую плошку он насыпал немного калиевой селитры, угля и серы. Все в требуемых пропорциях, благо в подсобке имелись нужные ингредиенты. В свое время Локи уделял внимание не только изготовлению зелий, но баловался и обычными химическими опытами. Даже со взрывчатыми веществами – правда, ингредиенты тогда смешивал в куда меньших количествах. Тщательно перемешав полученный порох, Локи поднял взгляд. По спине тут же поползла холодная струйка пота, а волосы на голове зашевелились: вместо компании монстров у противоположной стены высилась огромная черная тень – почти бесформенная, но от этого не менее жуткая. Из-под потолка на Локи зыркали горящие кроваво-красные глаза с удлиненными черными зрачками. – Накормишь меня – одарю такой силой, какой нет ни у кого в мире, – прогудело существо. – Обманешь – пожалеешь, колдун. Пожалеешшшь, – послышалось угрожающее шипение. – Не обману, – Локи старался говорить твердо, хотя зубы норовили выбить дробь. – Мне нужна твоя сила, конечно, нужна. Больше ничего не надо, клянусь... В следующее мгновение колдун, схватив каменный пестик, с силой ударил по горелке. Керосин растекся по столу и тут же вспыхнул. Еще два резких, едва заметных движения – и книга оказалась в горящей луже, а сверху посыпался порох из плошки. Лафейсон, словно молния, метнулся в угол, упал на колени и, согнувшись, прикрыл руками голову. Раздался громкий хлопок, а затем страшный мучительный вопль, от которого заложило уши. На плечи, спину и руки посыпалось что-то обжигающе горячее. Но Локи уже ничего не чувствовал, ему было все равно: перед глазами наконец появилась дверь, и он из последних сил рванул к спасительному выходу. Тор буквально подпрыгнул на кровати. Из безмятежного сна его вырвал резкий грохот. Он даже спросонья распознал звук взрыва – таких хлопков он когда-то наслушался в армии. Кинув взгляд на кровать и не обнаружив там Локи, Одинсон тут же вскочил и бросился вон из комнаты, забыв, к чертям собачьим, и про костыли, и про покалеченную ногу. Буквально скатившись по лестнице вниз, он не поверил своим глазам: из-под двери подсобки вырывался дым, в лавке жутко воняло гарью, а возле стены, обняв руками согнутые колени, сидел Локи с покрытым копотью лицом. Его широко раскрытые, словно два зеленых блюдца, глаза таращились на железную дверь. – Пиздец! – только и смог выдохнуть Тор. – Локи, что за... Ты в порядке? – он бросился к колдуну. – В порядке, да какая разница... Все сгорит... там... теперь... как же я буду?.. – губы Лафейсона задрожали, и он бессильно опустил голову. – Вот же придурок, что ты там делал? – задал Тор совершенно бесполезный вопрос и быстро подскочил к огнетушителю, висящему на стене. – Вызывай пожарных, идиот, не тормози! * * * Пару часов спустя Локи сидел на коленях возле кучки обгоревших и залитых пеной книг. Конечно, среди них не было той проклятой книги – уж ее-то взрыв уничтожил окончательно и бесповоротно. На обнаженной спине и плечах Лафейсона красовались небольшие ожоги. Местами обгоревшие темные волосы торчали во все стороны. Тор только сейчас обнаружил, что гипс на его щиколотке треснул – видимо, из-за беготни. А нога при каждом движении отзывалась дергающей болью. Надо будет съездить в больницу. Сегодня он отказался – не мог оставить Локи одного, мало ли что тот бы еще натворил. Сейчас Тор думал: пусть бы и сгорело все ведьминское наследие, тогда бы и нога сейчас не болела, и настал бы конец всем дурацким фокусам Лафейсона. Но в тот момент, когда он спустился вниз и увидел взгляд Локи, полный отчаяния, то просто не смог бездействовать. Лафейсон сидел, не в силах сдвинуться с места – то ли от шока, то ли опять доколдовался, засранец. И тогда Тор, сам не помня как и зачем, отвоевал у огня и дыма ту жалкую стопку книг, над которой теперь и горевал его чародей. – Локи, иди наверх, хватит уже. Высохнут, приведем в порядок, – в который раз повторил Одинсон, пытаясь растормошить колдуна, но тот его будто не слышал. – Бабушка, прости меня, – вдруг пробормотал он и как-то совсем по-детски всхлипнул. – Ну Локи, – Тор, постанывая, неуклюже опустился рядом. – Перестань, ты чего? – он посмотрел на Локи и увидел, что по его лицу катятся прозрачные слезы. – Ну, что ты... – Одинсон обнял его, пальцами вытер щеки, размазывая копоть. – Не надо, хороший мой. – Это все из-за тебя! – вдруг выпалил Локи и отстранился. – Если бы не ты... Откуда ты взялся на мою голову? Вот как мне жить теперь? Что мне делать? – Подожди, – Тор заглянул в сердитые заплаканные глаза. – Ты хочешь сказать, что этот хлам, вся эта херня, – он кивнул в сторону обгоревшей двери, – тебе дороже меня? Нас? Какой же ты... Тор попытался осторожно встать. Но Локи не позволил ему: вцепился в руку, притянул к себе. – Не слушай, я просто... Ты не понимаешь. Для тебя это хлам, а для меня… Тор, прости, я не хотел тебя обидеть. – Я знаю, что не хотел, – Тор снова обнял колдуна, и тот крепко к нему прижался. – Я знаю, что не хлам, что все это важно для тебя. Поэтому и спас, что смог. – Спасибо, – прошептал Локи, уткнувшись ему в шею. – Ты настоящий герой. – А ты, Лафейсон, ведешь себя как маленький: нашкодил, а теперь хнычешь. – Я больше не буду. Просто стресс и все такое, – Лафейсон чуть отстранился и улыбнулся: – Пошли в душ, что ли? – Тебе-то легко говорить «пошли». – Прости, но я не смогу отнести тебя наверх, ты тяжеловат. – Это ты хиловат, мой мальчик, – рассмеялся Тор. – Но костыли мне притащить, думаю, вполне осилишь. – Да иди ты в задницу, – Локи поднялся и помог встать Одинсону. – Будешь много говорить, поселю тебя в подсобке, понял? – Там воняет и сыро. – Вот и молчи, – и колдун через две ступеньки поскакал наверх за костылями. * * * Вечером Тор лежал на кровати и делал вид, что читает книгу. На самом деле он наблюдал за Локи. Колдун хлопотал над столом, собственноручно притащенным из кухни – в углу комнаты, до сих пор пустовавшем, отныне была его новая «лаборатория». В лавке вторые сутки подряд кипел ремонт. Несмотря на то, что сгорела лишь подсобка, стены магазина тоже закоптились и пропитались гарью. Поэтому внизу целыми днями возились, стучали и сверлили нанятые Лафейсоном рабочие. Локи крутился у стола, время от времени листал потрепанную, частично обгоревшую книжицу, бросал в котелок какие-то порошки и травки, перемешивал, измельчал и бормотал себе под нос бесконечные заклинания. Любуясь стройной фигуркой, облаченной во все черное, движениями изящных пальцев, порхающих над столом, и вслушиваясь в дивные слова, что беспрестанно слетали с тонких губ, Тор явственно ощутил, что весь этот ритуал будоражит его, разливаясь теплом внизу живота. – Локи, ты спать собираешься? – не вытерпел он. – Подожди, – раздраженно откликнулся чародей. – Не мешай. – Может, хватит уже? Мне свет мешает. Давай спать. – Как же ты меня достал. Ты что, помолчать пару часов не можешь? – вспылил колдун. – Я же просил тебя! Я же для тебя стараюсь! – Чего? – округлил глаза Тор. – Что значит – для меня? Ну уж нет! Локи вздохнул и не спеша подошел к кровати, держа в руках маленькую плошку и на ходу помешивая в ней свое очередное варево. – Ты только не психуй. Это древний рецепт, очень действенный. Хорошо, что эта книга сохранилась. – Так, не подходи ко мне, – Тор весь подобрался, готовясь дать решительный отпор. – Дурак ты, Одинсон. В своем гипсе ты еще две недели ползать будешь, а я тебя вылечу за пару дней, вот увидишь. – Только посмей ко мне подойти с этой гадостью, – Тор угрожающе сжал кулаки. – Как хочешь, – вдруг легко согласился Локи, вернул плошку на свой стол и тихо добавил: – Инвалид хренов. – Я все слышу. Ложись спать, достал уже. Лекарь, блин. Тор взял с тумбочки чашку с чаем и отхлебнул несколько глотков. Уже через пять минут глаза начали слипаться. Дико потянуло в сон, и было очень обидно, что противный колдун до сих пор не угомонился и не прилег рядом. Тору так хотелось обнять его, поцеловать, потискать перед сном, а еще лучше – хорошенько оттрахать. Чтобы завтра он не смог подняться с постели и целый день уютно лежал под боком, не бормоча и не размахивая руками над своим столом... * * * Открыв глаза поутру, Тор сразу понял – что-то не так. Он сел на постели и откинул одеяло. И сначала не поверил своим глазам: на его щиколотке больше не было гипса. Но это еще полбеды. Тор почувствовал, как к горлу подступила тошнота: его нога от ступни до колена была вымазана какой-то липкой зеленоватой субстанцией. Рядом безмятежно сопел Лафейсон, натянув одеяло почти до подбородка. Первым желанием Тора было хорошенько врезать наглому колдуну за такое самоуправство. Или накрыть подушкой и придушить. Ведь сколько раз уже говорил, чтобы тот не смел подсовывать ему свои зелья! Ну как ему объяснить, чтобы понял? Конечно, приготовление целительных снадобий куда лучше, чем привороты и отвороты. Но не на Торе же испытывать всю эту гадость, в конце концов?! Не ровен час, новоявленный знахарь залечит его так, что живого места не останется. – Локи! – гаркнул Одинсон. Тот дернулся и распахнул глаза. – Чего ты орешь? – спросил Лафейсон, лениво зевая. – Рано еще, давай спать. – Ты совсем охуел? – прищурился Тор, глядя на колдуна сверху вниз. – Я же предупреждал тебя, – возле носа Локи появился огромный кулак. – Да пошел ты, – Локи перевернулся на другой бок. – Ему добро делаешь, стараешься, а он... – Ничего себе, он еще и обижается! Локи!.. – Тор требовательно потряс колдуна за плечо. – Если хочешь, можешь меня ударить, я не удивлюсь, – язвительно прошипел Локи, но так и не повернулся. – Ты же знаешь, что я никогда... – смягчился Одинсон. – Но как ты не понимаешь: я не подопытная крыса, – он пододвинулся к колдуну и обнял, легонько поцеловав сзади в шею. – Ну, что мне теперь, ехать в больницу? Куда ты гипс подевал? Может, его как-то можно еще... – Гипс тебе больше без надобности. Через два дня будешь бегать. Почему ты мне не веришь? – обиженно проворчал Локи и попытался вывернуться из объятий. – Ладно, давай так: если я через два дня не встану на ноги – будешь целую неделю исполнять все мои желания. Беспрекословно. Все-все желания, идет? – Договорились. А если ты проиграешь? – Тогда наоборот. – О`кей. – А мне долго терпеть эту херню на ноге? – До вечера, – Локи развернулся, глядя на Одинсона с хитрой улыбкой. – Вечером я еще одну наколдую. – Ты издеваешься? – Не пыхти, потом спасибо скажешь. И будешь исполнять мои желания. Готовься.