***
Наступил февраль, снег вокруг школы растаял, его сменила холодная, безотрадная сырость. Лиловато-серые тучи низко нависали над замком, непрекращающийся ледяной дождь покрыл лужайки скользкой грязью. В результате первый урок трансгрессии для шестикурсников, назначенный на субботнее утро, чтобы им не пришлось пропускать обычных занятий, решено было провести не под открытым небом, а в Большом зале. Аманду это мало заботило она мирно спала в своей кровати укутавшись одеялом. Битва за Хогвартс была все ближе и девушку по ночам часто одолевала бессонница.***
Близился март, а в погоде особых перемен не замечалось, разве что она стала не только сырой, но и ветреной. К общей досаде, во всех гостиных появилось извещение, что следующая вылазка в Хогсмид отменяется. — Выходит, день рождения получился у Рона не из лучших? — спросил Фред. Был уже вечер, в больничном крыле стояла тишина — окна занавешены, зажжены лампы. Только одна койка и была здесь занята — Роном. Гарри, Гермиона и Джинни сидели вокруг нее, они провели весь день, ожидая снаружи, у двойных дверей, пытаясь заглянуть в них всякий раз, как кто-то входил в палату или выходил из нее. Внутрь мадам Помфри впустила их лишь в восемь часов вечера. Фред с Джорджем и Амандой появились минут десять спустя. — Да, совсем не так надеялись мы вручить ему наш подарок, — хмуро сказал Джордж, пристраивая на шкафчик рядом с койкой Рона большой сверток. — Что верно, то верно. Когда мы рисовали себе эту сцену, Рон был в ней живым-здоровым, — согласился Фред. — Сидели себе в Хогсмиде, ждали случая удивить его… — продолжал Джордж. — Вы были в Хогсмиде? — поднимая на них взгляд, спросила Джинни. — Думали купить «Зонко», — мрачно ответил Фред. — Ну, знаешь, хогсмидский магазин волшебных шуток… Хотя какой теперь в этом смысл, если вас больше туда не отпускают по уикендам и покупать вы у нас все равно ничего не можете… Да что сейчас об этом говорить! — Как же все это произошло, Гарри? Гарри уже было открыл рот, но посмотрев на Аманду быстро его закрыл. - Что-то не так Гарри? – спросил его Фред. - Да ему не нравится мой зелёный галстук и значок старосты. – сказала Аманда и выйдя из больничного крыла как обычно пошла в Астрономическую башню сегодня как никогда разум требовал классической музыки.***
На завтра по школе разлетелась новость об отравлении Рона, но шума, подобного тому, что поднялся после покушения на Кэти, она не наделала. Похоже, все сочли это несчастным случаем, к тому же во время отравления Рон находился в кабинете преподавателя зельеварения, противоядие получил сразу, а значит, не особенно и пострадал. На деле гриффиндорцев куда больше интересовала предстоящая игра с Пуффендуем, многим хотелось увидеть, как Захария Смит, игравший у пуффендуйцев охотником, будет наказан за высказывания, которые он позволил себе во время первого матча со слизеринцами. — Опять опоздали, Поттер, — холодно произнес Снегг, когда Гарри торопливо вошел в освещенный свечами кабинет. — Минус десять очков Гриффиндору. Бросив на Снегга злой взгляд, Гарри уселся рядом с Роном; половина учеников еще оставалась на ногах, вытаскивали учебники, раскладывали принадлежности, не так уж сильно он опоздал. — Прежде чем мы начнем, я хочу получить ваши письменные работы по дементорам, — сказал Снегг. – мисс Перри. – - Да одну минуту профессор. – Аманда встала и взмахнула палочкой, отчего двадцать пять пергаментных свитков взвились в воздух и аккуратной стопкой улеглись на стол Снегга. — И надеюсь, что они — ради вашего же блага — будут получше той чуши, которую вы сочинили на тему «Как противиться заклятию Империус». А теперь откройте учебники на странице… В чем дело, мистер Финниган? — Сэр, — сказал Симус, — я все думаю, как можно отличить призрака от инфернала? Видите ли, в «Пророке» рассказывается про инфернала, который… — Это был вовсе не инфернал, — скучающим тоном прервал его Снегг. — Но, сэр, говорят, что… — Если вы действительно прочитали статью, о которой толкуете, мистер Финниган, то должны знать, что так называемый инфернал был не кем иным, как зловонным воришкой по имени Флетчер Наземникус. — Я думал, Снегг и Наземникус на одной стороне, — обращаясь к Рону с Гермионой, пробормотал Гарри. — И что арест Наземникуса должен его огорчить… — Видимо, Поттер может рассказать нам об этом много интересного, — неожиданно сказал Снегг, ткнув палочкой в конец класса; черные глаза его не отрывались от Гарри. — Давайте спросим у Поттера, как нам отличить призрака от инфернала. — Э-э… ну… призраки, они просвечивают… — промямлил Гарри. — Замечательно, — скривив рот, перебил его Снегг. — Что ж, как легко видеть, почти шесть лет магического образования потрачены на вас не впустую, Поттер. «Призраки, они просвечивают». Пэнси Паркинсон визгливо хихикнула. И еще несколько учеников расплылись в глупых улыбках. Гарри набрал побольше воздуха в грудь и спокойно продолжил, хоть внутри у него все кипело: — Да, призраки просвечивают, а инферналы — это мертвые тела. Поэтому они плотные… — Все это мог бы рассказать нам и пятилетний ребенок, — издевательски заметил Снегг.- Перри. – - Инфернал — это труп, возвращенный к жизни заклинаниями Темного волшебника. На самом деле он не живой, это лишь марионетка, которая исполняет приказы волшебника. А призрак, как, надеюсь, все вы уже знаете, есть отпечаток, оставленный на земле покинувшей ее душой… И он, как мудро заметил Поттер, просвечивает. – протараторила девушка почти на одном дыхании. - Верно десять очков Слизерину. – — То, что сказал Гарри, как раз и поможет нам отличить одного от другого! — произнес Рон. — Если мы столкнемся с кем-то из них в темном переулке, нам останется лишь присмотреться, плотный он или прозрачный. Мы же не станем спрашивать: «Извините, вы, случайно, не отпечаток покинувшей землю души?» По классу прокатился смешок, но тут же стих от одного взгляда Снегга. — И еще минус десять очков Гриффиндору — сказал он. — Ничего более умного от вас, Рональд Уизли, я и не ожидал. Вы мальчик настолько плотный, что не способны трансгрессировать себя на расстояние в полдюйма. — Молчи! — прошептала Гермиона, хватая за руку Гарри, который в ярости открыл было рот. — Нет смысла, кончится тем, что он снова оставит тебя после уроков! — Теперь откройте учебники на странице двести тринадцатой, — самодовольно улыбнувшись, сказал Снегг, — и прочитайте первые два абзаца, посвященные заклятию Круциатус…***
Стояло воскресное утро, почти все ученики школы находились в своих гостиных — гриффиндорцы в одной башне, когтевранцы в другой, слизеринцы в подземельях, а пуффендуйцы в полуподвале близ кухонь. Аманде надоело сидеть в своей комнате, но и пыльные книги ей осточертели. Сегодня она просто прогуливалась по замку. — УЙ! Услышала Аманда за ближайшим поворотом. Она остановилась и прислушалась. — Гарри? Девушка услышала знакомый голос Тонкс. — Что вы здесь делаете? Это уже был голос Гарри. — Приходила повидать Дамблдора, — ответила Тонкс. Гарри подумал, что выглядит она ужасно, совсем исхудавшая, с жидкими мышастыми волосами. — Так его кабинет не здесь, — сказал Гарри, — он на другом конце замка, за горгульей… — Я знаю, — сказала Тонкс. — Его и там нет. Видимо, снова отлучился. — Отлучился? — повторил Гарри, осторожно опуская на пол зашибленную ногу. — Послушайте, вы не знаете, где он пропадает? — Нет, — ответила Тонкс. — А зачем вы хотели его видеть? — Да так, не важно, — сказала Тонкс, машинально теребя рукав мантии. — Просто подумала, вдруг он знает, что где произошло… До меня дошли слухи… людей калечат… — Я знаю, об этом писали в газетах, — сказал Гарри. — Мальчишка пытался убить своих… — «Пророк» нередко отстает от событий. — Тонкс, похоже, его не слушала. — Ты в последнее время ни от кого из Ордена писем не получал? - Разве что от Сириуса, но очень редко. – — Ну ладно… еще увидимся, Гарри… Она резко повернулась и ушла по коридору, оставив Гарри смотреть ей в спину. Но завернув за угол Тонкс столкнулась с Амандой. Но в отличии от Гарри Перри была к этому готова. - Ой прошу прощения. – выпалила Тонкс. - Ничего страшного. – - Аманда это ты. Надо же я натыкаюсь уже на второго друга в одном коридоре не хватало еще наткнуться на – Тонкс резко замолчала. - На Римуса – закончила за нее Аманда. – Не волнуйся и не бойся, когда придет время просто признайся. Я Уверенна все будет просто замечательно. – сказав это Аманда оставила ошарашенную Дору в коридоре и пошла во внутренний двор.***
Аманда шла в большой зал из-за бессонницы последние дни ее проходили в тумане. Проходя мимо туалета для мальчиков, девушка услышала шум. -“Только не это” – подумала Аманда. — СЕКТУМСЕМПРА! — услышав это заклинание Аманду слегка передернуло. Мимо нее пронесся Снегг. Он был смертельно бледный. Оставаться там у девушки не было никакого желания. Чувство голода, как и желание спать пропало моментально.***
Этот день настал сегодня прямо сейчас Дамблдор вместе с Гарри отправился в пещеру за крестражем. Дверь Астрономической башни стремительно распахнулась, и кто-то выскочил из нее с криком: — Экспеллиармус! Все тело Гарри мгновенно застыло, окаменело, он ощутил, что приваливается к стене, как статуя, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Он не мог взять в толк, почему это произошло, — Экспеллиармус все-таки не Замораживающее заклятие. Но тут при свете Метки он увидел, как волшебная палочка Дамблдора улетает за стену башни, и понял: Дамблдор невербально обездвижил его, и секунда, потраченная на то, чтобы произнести заклятие, лишила старого волшебника возможности защищаться. — Северус… Звук его ужаснул Гарри сильнее, чем все пережитое им за нынешний вечер. Впервые в голосе Дамблдора прозвучала мольба. Снегг ничего не ответил, он сделал несколько шагов вперед, оттолкнув с дороги Малфоя. Трое Пожирателей смерти безмолвно отступили назад. Даже оборотень выглядел испуганным. С мгновение Снегг вглядывался в Дамблдора, резкие черты его лица казались протравленными отвращением и ненавистью. — Северус… прошу тебя… Снегг, подняв палочку, направил ее на Дамблдора. — Авада Кедавра! Струя зеленого пламени вырвалась из волшебной палочки Снегга и ударила Дамблдора прямо в середину груди. Гарри завопил от ужаса, но вопль этот с губ его так и не слетел. Онемевший и неподвижный, он вынужден был смотреть, как Дамблдора подбросило в воздух, на долю секунды старый волшебник завис под сверкающим черепом, а потом, как тряпичная кукла, медленно перевалился спиной через стену башни и исчез.***
— Остолбеней! — рявкнул Гарри. Заклинание ударило Амикуса в грудь — он взвизгнул от боли, как свинья, подлетел в воздух и, врезавшись в стену, сполз по ней и исчез из виду за Роном, профессором МакГонагалл и Люпином, каждый из которых бился со своим Пожирателем. За ними Гарри увидел Тонкс и Сириуса, дерущихся с огромным светловолосым колдуном, который метал во все стороны заклинания, так что они, отражаясь рикошетом от стен, разлетались повсюду, — одно выщербило камень стены, другое разбило ближайшее окно… — Гарри, откуда ты взялся? — крикнула Джинни, но отвечать было некогда. Пригнув пониже голову, Гарри что было сил помчался по коридору, едва не попав под просвистевшую над его головой струю пламени, которая, ударив в стену, осыпала всех сражающихся осколками камня. Снегг не должен уйти, он должен нагнать Снегга… Аманда бежала по коридорам и залам где вовсю кипели битвы сама, не осознавая, как она уклоняется от атак пожирателей смерти. Она бежала за Гарри, который в свою очередь спешил догнать Снегга. Гарри проскочил вестибюль, выбежал в темный двор замка — вдалеке три еле различимые фигуры неслись по лужайке, направляясь к воротам, за которыми они могли трансгрессировать. Судя по очертаниям, это были светловолосый Пожиратель смерти и немного опережавшие его Снегг с Малфоем… Холодный ночной воздух разрывал легкие бросившегося за ними вдогонку Гарри; он увидел вдали вспышку света, на миг выхватившую из темноты силуэты тех, кого он преследовал. Что там произошло, Гарри не понял, он продолжил бег — расстояние, отделявшее его от этих троих, было все еще слишком большим, чтобы как следует прицелиться в них заклинанием. Аманда неслась за Гарри не в силах ни выкрикнуть его имя ни просто вздохнуть. От увиденного на Астрономической башне в груди где когда-то было сердце сейчас чувствовался лишь камень. Из левого глаза не прекращаясь текли слезы а правый как обычно оставался сухим. Новая вспышка, крики, ответные струи огня — Гарри понял: Хагрид выскочил из своей хижины и пытается остановить удирающих Пожирателей. И хоть каждый вдох и выдох, казалось, раздирал ему легкие в клочья, а грудь жгло, как огнем, он рванулся вперед еще быстрее, подгоняемый непрошеным голосом у него в голове: «Только не Хагрид… лишь бы не Хагрида тоже…» Что-то с силой ударило Гарри в затылок, и он упал, пропахав носом землю, так что из обеих ноздрей брызнула кровь. Еще перекатываясь на спину и держа наготове волшебную палочку, он понял, что, срезая путь, обогнал брата с сестрой, и теперь они оказались сзади… — Импедимента! — завопил он, снова перекатываясь, вжимаясь в землю, и, о чудо, его заклинание попало в одного из колдунов в тот же момент в другого колдуна со спины прилетело другое заклинание, и он рухнул на землю, как и первый. К Гарри подбежала Аманда она протянула ему руку, но Гарри лишь злобно посмотрел на нее. -Вставай нам надо уходить отсюда. – крикнула она, хватая Гарри за руку. - Нет сначала я поймаю этих гадов. – кричал Гарри. Гарри вскочил и побежал дальше, за Снеггом… Внезапно он увидел огромную фигуру Хагрида, освещенную вынырнувшим из туч узким месяцем; светловолосый Пожиратель смерти метал в лесничего заклятие за заклятием, но колоссальная сила Хагрида и крепкая кожа, которую он унаследовал от великанши-матери хорошо защищали его. Между тем Снегг с Малфоем так и продолжали бежать — скоро они выбегут за ворота и смогут трансгрессировать… Гарри проскочил мимо Хагрида с его противником, нацелил палочку в спину Снегга и крикнул: — Остолбеней! Он промахнулся — струя красного света пронеслась над головой Снегга и тот, гаркнув: «Беги, Драко!» — повернулся к Гарри лицом; разделенные двадцатью ярдами, они мгновение смотрели друг другу в лицо, а затем одновременно подняли палочки. — Кру… Однако Снегг отразил заклинание, сбив Гарри с ног, прежде чем тот успел произнести его. Гарри покатился по земле, вскочил, и тут огромный Пожиратель смерти рявкнул за его спиной: — Инсендио! Гарри услышал, как что-то взорвалось, и все вокруг залили отблески танцующего оранжевого пламени: это вспыхнула хижина Хагрида. — Там же Клык, мерзкая ты… — взревел Хагрид. — Кру… — снова выкрикнул Гарри, целясь в освещенную пляшущим светом фигуру впереди, но Снегг опять отразил заклинание; Гарри видел, как он насмешливо улыбается. — Никаких непростительных заклятий, Поттер! — крикнул Снегг, перекрывая треск пламени, рев Хагрида и вой запертого в доме Клыка. — Тебе не хватит ни храбрости, ни умения… — Инкар… — завопил Гарри, но Снегг почти ленивым взмахом руки отбил и это заклинание. — Сражайся! — крикнул Гарри. — Сражайся, трусливый… — Ты назвал меня трусом, Поттер? — прокричал Снегг. — Твой отец нападал на меня, только когда их было четверо против одного. Интересно, что бы ты сказал о нем? — Остол… — Опять отбито и будет отбиваться снова и снова, пока ты не научишься держать рот и разум закрытыми, Поттер! — ощерился Снегг. — Хватит! — крикнул он огромному Пожирателю, сражавшемуся за спиной Гарри. — Пора уходить, пока Министерство не обнаружило… Все это время Аманда сражалась с двумя пожирателями смерти. Невербальные заклинания у нее получались в совершенстве, как и заклинания защиты. Единственное что мешало девушке быстро разобраться с врагами были эмоции. — Импеди… Гарри еще не успел произнести заклинание, как его пронзила невыносимая боль; он упал на колени в траву, кто-то визжал; эта мука наверняка прикончит его; Снегг запытает его до смерти или до безумия… — Нет! — взревел голос Снегга, и боль прекратилась так же мгновенно, как началась; Гарри лежал на темной траве, скорчившись, сжимая в руке волшебную палочку, задыхаясь, а где-то над ним Снегг кричал: — Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Темному Лорду, мы должны оставить его! Уходим! Уходим! Гарри почувствовал, как под его щекой задрожала земля, — это брат с сестрой, а с ними и огромный Пожиратель смерти послушно побежали к воротам. Гарри издал нечленораздельный вопль гнева, в этот миг ему было все равно, останется он в живых или умрет; заставив себя встать, он слепо заковылял в сторону Снегга, которого ненавидел теперь так же сильно, как самого Волан-де-Морта… — Сектум… Снегг взмахнул палочкой, и заклятие опять ушло мимо цели, однако Гарри был уже в нескольких футах от своего врага и наконец увидел лицо Снегга очень ясно: на нем больше не было презрительной или глумливой улыбки — огонь озарял лицо, на котором остался один только гнев. Собрав в кулак всю свою способность к концентрации, Гарри подумал: «Леви…» — Нет, Поттер! — завопил Снегг. Послышалось громовое «БА-БАХ!», и Гарри спиной подлетел в воздух и снова с силой ударился о землю, на этот раз палочка выскочила из его руки. Он слышал вопли Хагрида и вой Клыка, а Снегг уже приблизился и стоял, глядя на него сверху вниз: лишившись волшебной палочки, Гарри стал таким же беззащитным, каким недавно был Дамблдор. Пламя пожара выхватило из темноты побелевшее, перекошенное ненавистью лицо Снегга — с такой же ненавистью он послал заклятие в Дамблдора. — Ты посмел использовать против меня мои же заклинания, Поттер? Это я изобрел их — я, Принц-полукровка! Гарри рванулся к палочке, но Снегг выпалил заклинание, и она отлетела на несколько футов во тьму и скрылась из глаз. — Ну так убей меня! — задыхаясь, сказал Гарри; он не ощущал никакого страха — только гнев и презрение. — Убей, как убил его, трусливый… — НЕ СМЕЙ! — взвизгнул Снегг, и лицо его внезапно стало безумным, нечеловеческим, как будто он испытывал такую же муку, как жалобно воющий пес, запертый в горящей хижине. — НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ! Он рассек палочкой воздух: словно раскаленный добела хлыст ударил Гарри по лицу, вдавив его в землю. Пятна света поплыли перед глазами, на миг ему показалось, что он никогда больше не сможет дышать. Сквозь пелену на глазах Гарри видел силуэт Снегга стоящий над ним. Вдруг к нему подбегает Аманда Гарри не слышит, что она ему говорит, но после ее слов Снегг развернулся и ушел. Наклонившись к Поттеру, девушка пытается привести его в чувства. — Хагрид, — пробормотал, озираясь по сторонам, еще ослепленный Гарри. — ХАГРИД? Он поплелся было к горящей хижине, но тут из пламени показалась гигантская фигура лесничего, несущего на спине Клыка. Вскрикнув от радости, Гарри упал на колени; все его тело содрогалось и болело, каждый вдох отдавался в груди острым уколом. — Ты цел, Гарри? Цел? Скажи что-нибудь, Гарри… Огромное волосатое лицо Хагрида плавало над Гарри, закрывая собой звезды. Он услышал запах горелого дерева и подпаленной собачьей шерсти, протянул руку и нащупал успокоительно теплое, живое, дрожащее тело Клыка. — Цел, — выдохнул он. — А ты? — Да ну… меня так просто не возьмешь. Хагрид сунул ладони Гарри под мышки и поднял его с такой силой, что ступни мальчика на миг оторвались от земли. Он увидел струйку крови, стекающую по щеке Хагрида, глубокий, быстро набухающий порез над глазом. — Нужно потушить твой дом, — сказал Гарри. Давайте вместе. — Агуаменти… Аманда подняла свою палочку и произнесла заклинание у себя в голове. — Вот ведь помнил же, что надо сказать что-то такое, — пробормотал Хагрид и, наставив на дом дымящийся розовый зонт, произнес: — Агуаменти! Из кончика зонта ударила струя воды. Гарри поднял руку с палочкой, показавшейся ему свинцовой, тоже прошептал: «Агуаменти!» Они втроем поливали дом водой, пока не угас последний язычок огня. — Ладно, не так уж оно и худо, — несколько минут спустя с надеждой пробормотал Хагрид, глядя на дымящиеся развалины. — Дамблдор тут все в момент поправит… Звук этого имени отозвался в животе Гарри жгучей болью. Ужас затоплял его посреди воцарившихся вокруг безмолвия и покоя. — Хагрид… — Перевязываю я лукотрусу лапки, вдруг слышу — идут, — сказал Хагрид, с грустью оглядывая остатки своей хижины. — Они ему все прутики опалили, бедняжке… — Хагрид… — Что случилось, Гарри? Как эти Пожиратели из замка удирали, я видел, но Снегг-то с ними какого рыжего дьявола делал? И куда он подевался — за ними погнался, что ли? — Он… — Гарри кашлянул, от ужаса и дыма горло его совсем пересохло. — Он… там убийство, Хагрид… — Убийство? — воскликнул Хагрид и уставился на Гарри. — Снегга убили? Ты о чем толкуешь-то, Гарри. — Дамблдора, — сказал Гарри. — Снегг убил… Дамблдора. Не дожидаясь окончания беседы Аманда двинулась в сторону Запретного леса. Гарри хотел было спросить куда она, но в последний момент одернул себя. Парадные дубовые двери стояли настежь, из них лился свет на подъездную дорожку и лужайку перед школой. Медленно, неуверенно, на ступеньки крыльца выходили ученики и преподаватели в ночных халатах, нервно оглядываясь в поисках каких-либо признаков скрывшихся в ночи Пожирателей смерти. Но глаза Гарри были прикованы к земле у подножия самой высокой из башен замка. Ему казалось, что он различает лежащую там на траве черную, бесформенную груду, хотя, на деле, он находился еще слишком далеко от башни, чтобы увидеть что-то. Но даже безмолвно глядя туда, где, как он думал, должно лежать тело Дамблдора, Гарри заметил, что уже многие идут в ту сторону. — На что это все они смотрят? — поинтересовался Хагрид, когда он, Гарри и Клык, старавшийся держаться поближе к ногам хозяина, подошли к замку. — Что там лежит на траве? — резко спросил он, сворачивая к Астрономической башне, у подножия которой уже собралась небольшая толпа. — Ты видишь, Гарри? Прям около башни? Под самой Меткой… ах, чтоб тебя… думаешь, кого-то сбросили… Хагрид умолк, видимо, мысль, пришедшая ему в голову, была слишком ужасной, чтобы ее выговорить. Гарри шел пообок от Хагрида, чувствуя боль и жжение в лице и в ногах, там, куда в последние полчаса ударяли самые разные заклятия. Он ощущал непонятную отрешенность, как будто от этой боли страдал кто-то другой, шагающий с ним рядом. По-настоящему реальным и неотвратимым было лишь страшное стеснение в его груди… Как во сне, продвигались они с Хагридом через невнятно бормочущую толпу и наконец добрались до самого ее края, туда, где онемевшие от горя ученики и преподаватели оставили немного свободного места. Гарри услышал, как Хагрид застонал от боли и потрясения, но не остановился; он медленно шел вперед, пока не достиг тела Дамблдора и не опустился перед ним на землю. В то самое мгновение, как спало наложенное на него Дамблдором парализующее заклинание, Гарри понял: надежды нет, заклинание перестало действовать лишь потому, что умер тот, кто его наслал. И все же он не готов был к тому, чтобы увидеть, как величайший волшебник, какого он знал, лежит на земле изломанный, с раскинутыми руками… Глаза Дамблдора были закрыты, и, если бы не странные углы, под которыми отходили от тела руки и ноги, он мог показаться спящим. Гарри протянул руку, поправил съехавшие с крючковатого носа очки-половинки, стер рукавом вытекшую изо рта струйку крови. Потом вгляделся в старое, мудрое лицо, пытаясь до конца осознать огромную, непостижимую истину: никогда больше Дамблдор не заговорит с ним, никогда не сможет прийти ему на помощь… В толпе за спиной Гарри негромко переговаривались люди. Внезапно со стороны Запретного леса раздался жуткий треск деревьев. Птицы огромными стаями покидали лес, а по земле прошлось небольшое землетрясение. Ученики, почувствовавшие его, начали перешёптываться еще больше. И только Гарри было на это наплевать.***
Аманда медленно шла в больничное крыло. У самых дверей она столкнулась с Поттером и Джинни - Аманда ты выглядишь просто ужасно ты в порядке? – спросила Джинни. - Да я в порядке просто немного устала. – Гарри, пинком распахнув дверь, увидел на койке у входа, спящего Невилла. Рон, Гермиона, Полумна, Тонкс, Люпин и Сириус стояли у другой койки, в дальнем конце палаты. Услышав скрип двери, все они обернулись. Гермиона подлетела к Гарри, обняла его, Люпин с встревоженным видом шагнул ему навстречу. Сириус обеспокоенно посмотрел на Аманду. — С тобой все в порядке, Гарри? — Да, все… Как Билл? Никто ему не ответил. Гарри глянул поверх плеча Гермионы и увидел на подушке Билла неузнаваемое лицо, рассеченное и разодранное так страшно, что оно казалось гротескной маской. Мадам Помфри наносила на раны какую-то остро пахнущую зеленую мазь. Аманда не спеша подошла к Сириусу и просто встала рядом. Она была готова опять разрыдаться единственное что не давало ей это сделать это пульсирующая боль в правом глазу. — Разве нельзя исцелить Билла какими-нибудь чарами? — спросил он у волшебницы. — Чары тут не помогут, — ответила мадам Помфри. — Я перепробовала все, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует. — Но его же искусали не при полной луне, — сказал Рон, смотревший в лицо брата с таким выражением, как будто надеялся, что раны затянутся от одного его взгляда. — Сивый не преобразился, так что Билл не станет… настоящим… И он неуверенно взглянул на Люпина. — Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не станет, — сказал Люпин, — но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачарованные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать временами нечто волчье. — Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, — сказал Рон. — Где он? Билл сражался с этим маньяком по его приказу, Дамблдор в долгу перед ним, не может же он оставить его в таком состоянии… — Рон… Дамблдор мертв, — произнесла Джинни. — Нет! — взгляд Люпина переметнулся с Джинни на Гарри, словно в надежде, что Гарри опровергнет ее слова, однако тот промолчал, и Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Никогда еще Гарри не видел, чтобы Люпин терял власть над собой, ему казалось, что он нечаянно вторгся во что-то очень личное, почти непристойное, и Гарри отвернулся и встретился глазами с Роном, подтвердив взглядом, что Джинни сказала правду. — Как он умер? — прошептала Тонкс. — Что случилось? Аманда незаметно взяла Сириуса за руку. — Его убил Снегг, — ответил Гарри. — Я был там и все видел. Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что Метка висела именно над ней… Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка… и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его… Гермиона закрыла ладонями рот, Рон застонал, у Полумны задрожали губы. — Потом появились Пожиратели смерти… а за ними Снегг… и Снегг убил его. Авада Кедавра… — Говорить дальше Гарри не смог. Мадам Помфри залилась слезами. Никто не обратил на нее никакого внимания, только Джинни вдруг прошептала: — Чш-ш! Слушайте! Мадам Помфри, глотая слезы, прижала пальцы к губам, глаза ее расширились. Где-то в темноте запел феникс — такого пения Аманда не слышала ни разу: потрясающей красоты горестный плач. Как долго они молчали, вслушиваясь, сказать ни один из них не смог бы, как не смог бы и объяснить, почему, пока они слушали звучание собственной скорби, боль как будто стихала; однако всем показалось, что прошло немало времени, прежде чем больничная дверь снова отворилась и в палату вошла профессор МакГонагалл. Как и на всех остальных, на ней были видны следы недавней битвы — ссадины на лице, разодранная одежда. — Молли с Артуром уже летят сюда, — сказала она, разрушив чары музыки; все встряхнулись, словно выходя из оцепенения, одни вновь обратили взгляды на Билла, другие вытирали глаза, третьи покачивали головами. — Что произошло, Гарри? По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, когда… когда это случилось. И он говорит, что профессор Снегг как-то причастен… — Снегг убил Дамблдора, — ответил Гарри. Посессор посмотрела на Аманду та в свою очередь кивнула. Мгновение она молча смотрела на него, потом, ко всеобщему испугу, покачнулась; мадам Помфри, по-видимому уже совладавшая с собой, бросилась к ней, выхватила из воздуха кресло и подтолкнула его под МакГонагалл. — Снегг, — опадая в кресло, слабо повторила МакГонагалл. — Мы все удивлялись… но он так доверял… всегда… Снегг… не могу поверить… — Снегг как никто владел окклюменцией, — с непривычной хрипотцой в голосе произнес Сириус. — Мы все это знали. — Но Дамблдор клялся, что он на нашей стороне! — прошептала Тонкс. — Я всегда думала, что Дамблдору известно о Снегге такое, чего не знаем мы… — Он намекал, что у него есть веские причины доверять Снеггу, — пробормотала профессор МакГонагалл, вытирая уголки глаз клетчатым носовым платком. — Я хочу сказать… при таком прошлом Снегга… конечно, многих поражало… но Дамблдор недвусмысленно заявил мне, что раскаяние Снегга абсолютно искренне… и даже слова против него слышать не желал! — Хотела бы я знать, что наговорил ему Снегг, чтобы убедить его в этом, — сказала Тонкс. — Могу вам сказать, — произнес Гарри, и все повернулись к нему. — Снегг снабдил Волан-де-Морта сведениями, которые заставили его начать охоту на моих маму и папу. А потом Снегг уверил Дамблдора, будто не понимал, что делает, сказал, что сожалеет об этом, сожалеет об их смерти. — И Дамблдор поверил ему? — ошеломленно спросил Сириус. — Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса? Да Снегг ненавидел Джеймса… — Он и маму мою ни в грош не ставил, — сказал Гарри, — она же была из маглов… «грязнокровка», так он ее называл… Никто не спросил, как Гарри узнал об этом. Все выглядели придавленными страшным потрясением, все пытались переварить чудовищную правду. — Это моя вина! — вдруг сказала профессор МакГонагалл, скручивая пальцами носовой платок. Казалось, она никак не может собраться с мыслями. — Моя! Я послала нынче ночью Филиуса за Снеггом, послала, чтобы он пришел к нам на помощь! Если бы я не известила Снегга о том, что происходит, он мог и не присоединиться к Пожирателям смерти. Пока Филиус не сказал ему, что они здесь, Снегг вряд ли знал об этом. — Ты ни в чем не виновата, Минерва, — твердо сказал Люпин. — - Мы все нуждались в помощи и приходу Снегга только обрадовались… — Значит, появившись на поле боя, он присоединился к Пожирателям смерти? — спросил Гарри, желавший узнать о двуличии и низости Снегга все, что можно. Ему совершенно необходимо было найти побольше причин для ненависти к Снеггу, для того, чтобы принести обет мщения. - Ну а ты Аманда – внезапно рявкнул Гарри. – Ты не чего не хочешь сказать. Ты ведь помогала Снеггу откуда нам знать, что ты тоже не двойной агент.- Все это время Аманда стояла опустив голову вниз. Она сжала руку Сириуса и подняла голову. Все увидели, что она плачет. - Мне глубоко наплевать веришь ты мне Поттер или нет. – сказала она, сделав небольшой шаг вперед при этом продолжая держать Сириуса за руку. - Гарри Аманда спасла мне жизнь. – сказал Сириус. – Я ей доверяю. – Двери больничного крыла резко распахнулись, заставив всех испуганно вздрогнуть: в палату торопливо вступили мистер и миссис Уизли, а следом за ними Флер с искаженным ужасом прекрасном лицом. — Молли, Артур, — воскликнула профессор МакГонагалл, вскакивая и бросаясь им навстречу, — мне так жаль… — Билл, — прошептала миссис Уизли, увидев изуродованное лицо сына, и метнулась мимо МакГонагалл к его кровати. — О, Билл! Люпин и Тонкс торопливо встали и отступили в сторону, чтобы позволить мистеру и миссис Уизли приблизиться к Биллу. Миссис Уизли склонилась над сыном, коснулась губами его окровавленного лба. — Вы сказали, что на него напал Сивый? — встревоженно спросил профессора МакГонагалл мистер Уизли. — Но ведь он не преобразился? Так что же это значит? Что будет с Биллом? — Пока мы этого не знаем, — ответила профессор МакГонагалл, бросая беспомощный взгляд на Люпина. — Какое-то заражение, вероятно, произойдет, Артур, — сказал Люпин. — Случай редкий, быть может, уникальный… Не ясно, как поведет себя Билл, когда очнется… Миссис Уизли отобрала у мадам Помфри остро пахнущую мазь и начала сама покрывать ею раны Билла. — А Дамблдор… — продолжал мистер Уизли. — Это правда, Минерва?.. Он действительно… Профессор МакГонагалл кивнула, и в этот же миг Гарри, почувствовав какое-то движение стоявшей рядом с ним Джинни, взглянул на нее. Чуть сузившиеся глаза Джинни не отрывались от Флер, которая, замерев, вглядывалась в Билла. — Дамблдор погиб, — прошептал мистер Уизли, но миссис Уизли могла сейчас думать только о сыне. Она заплакала, слезы ее падали на изуродованное лицо Билла. — Конечно, какая разница, как он выглядит… это н-не так уж и важно… но он был таким красивым м-мальчиком… всегда таким красивым… и с-собирался жениться! — А это еще что такое? — внезапно и громогласно осведомилась Флер. — Что значит — соби'гался? Миссис Уизли повернула к ней залитое слезами, испуганное лицо. — Ну… только то… — Думаете, Билл не захочет тепе'гь взять меня в жены? — гневно спросила Флер. — Думаете, 'газ его покусали, так он меня и 'газлюбит? — Нет, я совсем не об этом… — И п'гавильно, потому что он захочет и еще как! — заявила Флер, распрямляясь во весь рост и отбрасывая за спину длинную гриву белокурых волос. — Чтобы помешать Биллу любить меня, т'гебуется кое-что пок'гуче какого-то обо'готня! — Да, да, конечно, — торопливо подтвердила миссис Уизли, — просто я думала, может быть… раз он теперь… то как же… — Вы думали, что я не захочу за него выйти? — гневно раздувая ноздри, спросила Флер. — Что меня инте'гесует одна его внешность? По-моему, моей к'гасоты вполне хватит на нас обоих! А все эти ш'гамы показывают только, как отважен мой муж! Пустите, я сама! — яростно воскликнула она, отталкивая миссис Уизли и вырывая из ее рук мазь. Миссис Уизли отпрянула назад, к мужу, и с растерянным видом наблюдала, как Флер обрабатывает раны Билла. Все молчали; Гарри не решался даже пошевелиться. Подобно всем остальным, он ожидал какого-то взрыва. через миг — Гарри не успел даже заметить, как это произошло, — две женщины уже плакали, обнимая друг дружку. Гарри был совершенно сбит с толку и, гадая, не сошел ли весь мир с ума, огляделся по сторонам: Рон выглядел таким же ошеломленным, как он, Джинни и Гермиона обменивались изумленными взглядами. — Видишь! — произнес сдавленный голос. Тонкс гневно взирала на Люпина. — Она все равно хочет выйти за него, пусть даже он и искусан! Ей наплевать на это! — Тут другое, — едва шевеля губами, ответил напрягшийся вдруг Люпин. — Билл полным оборотнем не станет. Это два совершенно разных… — Да мне-то что, какое мне дело? — воскликнула Тонкс, хватая Люпина за отвороты мантии и встряхивая его. — Я миллион раз говорила тебе… Вот тут-то значение нового Патронуса Тонкс, ее получивших мышиный окрас волос, причина, по которой она бросилась искать Дамблдора, едва услышав, что Сивый снова на кого-то напал, — все это стало вдруг для Гарри совершенно ясным. — А я миллион раз говорил тебе, — произнес Люпин, стараясь не встречаться с Тонкс взглядом, — что я слишком стар для тебя, слишком беден… слишком опасен… - Для любви нет понятия слишком Римус. – внезапно тхими ужасно хриплым голосом сказала Аманда. — Сколько раз я тебе повторяла, Римус, ты ведешь себя просто смешно, — объявила миссис Уизли через плечо Флер, которую она продолжала гладить по спине. — Ничего не смешно, — не сдавался Люпин. — Тонкс заслуживает кого-то помоложе и поздоровее. — Да ведь нужен-то ей ты, — сказал, слабо улыбнувшись, Сириус. — — Сейчас… сейчас не время говорить об этом, — сказал Люпин, горестно обводя взглядом палату, но избегая при этом чьих бы то ни было глаз. — Дамблдор мертв… — Дамблдор был бы счастливее всех, зная, что в мире прибавилось хоть немного любви, — резко сказала профессор МакГонагалл. Внезапно в глазах Аманды потемнело она поняла, что не может стоять на ногах с ней это уже происходило и каждый раз после таких обмороков она просыпалась в своем настоящем возрасте бежать было некуда она понимала, что сейчас все узнают ее тайну. Но прежде чем ее тело долетело до пола ее подхватил Сириус.