Никто кроме нас, или Так появляются легенды

Глава десятая Рано утром они вылетели обратно. И попали как раз в тучу, которую давеча оценивал Беззубик. Полет на драконе – действие захватывающее, однако на большой высоте сильно холодает, ветер немилосердно бьет в лицо. Постоянно летящие капли в лицо радости не добавляли, и ребята наверняка бы весь полет провели в ужаснейшем настроении, если бы не яйцо, подаренное Гьярдаром. Астрид бережно укутала его в свой плащ и держала, пока руки у нее совсем не окоченели. Только тогда она поддалась на уговоры Иккинга и засунула его в сумку. Сама она витала где-то в облаках – и в прямом, и в переносном смысле. Иккинг вообще убрал карту и доверился чутью Беззубика, ведь драконы прекрасно чувствуют направление и всегда найдут дорогу домой. На Олухе день клонился к закату, когда Беззубик сел на скалу возле залива. Он вдохнул соленый воздух, фыркнул и, планируя, перебрался на более-менее ровную площадку возле самой воды. Астрид осторожно сползла по крылу дракона на землю – это был чуть ли не первый раз, когда она не спрыгнула еще налету – и, быстро попрощавшись, умчалась в неизвестном направлении. Наверняка пошла готовить теплую золу, чтобы зарыть в нее яйцо. Астрид не показывалась на улице еще дня два, пока не закончились осенние праздники. Урожай – пусть убогий – собран, рыба, птица и мясо на зиму заготовлены, поэтому викинги устроили себе неделю гуляний. Иккинг решил, что это наиболее подходящее время, чтобы незамеченными улизнуть с острова. Однако это оказалось не совсем верно. На первую тренировку после праздничного перерыва компания собралась аж за полчаса. Иккинг пришел тоже. Он направлялся в Драконье Убежище, но по дороге встретил Рыбьенога и решил завернуть вместе с ним на Арену. Почти сразу подошли еще Астрид и Задирака, причем последний был очень не в духе. Он хмуро оглядел Иккинга и еле слышно буркнул под нос приветствие. – Что-то случилось? – спросила Астрид, поигрывая секирой и явно пребывая в прекрасном расположении духа. – Случилось, - ехидно ответил Задирака. – Где это вы пропадали столько времени, э? Иккинг поморщился, но ничего не ответил. Астрид только выжидательно смотрела на Задираку. Однако тому их ответ и не был нужен. – Ну да, ну да, - проворчал он. – А Сморкала с Забиякой пошли за медом. Спрашивается: зачем надо было идти за медом вдвоем?.. За медом они ушли… Как это называется, когда говоришь какую-нибудь невинную фразу, имея в виду что-то другое? – Ложь, - пожал плечами Иккинг. Астрид еле заметно улыбалась. – Нет, не ложь… - Задирака подыскивал нужное слово. – Эвфемизм, - подсказала Астрид. – Эвфе-что? – переспросил тот. – Да, эвфе-мизм. Именно. Вы совершаете долгие прогулки в лесу, Сморкала с Забиякой уходят вдвоем за медом… Мы команда! А вы разбиваетесь на парочки… Если так, то уж не знаю, какая пара у меня, - Задирака похлопал Рыбьенога по плечу. Тот насупился и отодвинулся от него, наморщив нос. Астрид фыркнула, Иккинг улыбнулся. Из-за поворота вынырнули Сморкала и Забияка, подошли к ребятам и поздоровались. Задирака театрально возвел к небу глаза и молча обличительно указал на них рукой. Плевака с тренировки Иккинга выгонять не стал, только недовольно покосился на него. На занятии он выпустил на Арену сразу троих громмелей и натравил на учеников. Иккинг сидел на краю каменного борта вокруг Арены и скептически наблюдал, как друзья улепетывали от взбесившихся драконов. – Вааааа!….. – кричал Задирака, чудом уворачиваясь от огненного снаряда. – Это типа новое испытание такое, да?! «Как удрать от трех взбесившихся драконов»… Ай!.. Ооооо….. – «Или как сохранить фигуру в первозданной необугленности»!.. – добавила Забияка и согнулась, пропуская шипастый хвост над головой. Астрид на болтовню силы не тратила. Знала, что от разговоров быстро собьется дыхание, которое очень пригодится при выполнении активных физических упражнений. Ну, то есть увертываний, отпрыгиваний и улепетываний от злобных зубастых тварей – Плевака не кормил громмелей несколько дней, причем Астрид не могла с уверенностью сказать, специально он это сделал или просто забыл во время праздников. Через некоторое время Иккинг заметил, что рядом с ним сидит Хельга и, облокотившись о железо заграждения, с интересом наблюдает за беготней на Арене. – О, Хельга… Привет, - сказал он. Хельга рукой сделала какой-то витиеватый жест, который в данных обстоятельствах можно было принять за приветствие. Иккинг кивнул. Хельга молча наблюдала за происходящим внизу, изредка прищуриваясь, если драконьи снаряды врезались в борта слишком близко. – Как там Гьярдар? – вдруг спросила она. – Кто? – невнимательно переспросил тот. – Гьярдар. Вы же у него были, да? – Эээ… - Иккинг подумал, что от Хельги прятаться бесполезно – все равно по лицу прочтет. – Ну да. – И как он там? Живой? – Угум. Даже очень, - ответил Иккинг, ощущая синяки от веревочной сети. – Ты была права, у него очень специфичный характер. Довольно противный, если совсем точно. Сверху послышались хлопки крыльями. Иккинг и Хельга подняли головы. На сетке из цепей, ограждающей Арену от внешнего мира, сидел Беззубик. Его присутствие обнаружилось только сейчас – когда было нужно, он умел передвигаться совершенно бесшумно. Он вцепился в сеть, расправил крылья, покачиваясь на ветру, и что-то выцеливал, прищурившись. Иккинг только вздохнул. Он уже знал, что сейчас произойдет. Беззубик вдохнул побольше воздуха, просунул голову между цепями и выстрелил. Плазменный плевок пришелся аккурат перед мордой одного из громмелей. Беззубик не хотел никого покалечить, но подразнить – почему бы и нет?.. Громмель резко притормозил – Сморкала, уже почти поджаренный, избежал этой печальной участи – задрал вверх голову и зарычал. Беззубик подпрыгнул на месте и, вдохновленный реакцией дракона, еще раз стрельнул. От подобной наглости громмель взревел. Ему моментально откликнулись злобные собратья, и они хором полетели к вершине купола, обстреливая Беззубика и полностью выбросив из головы всех остальных. Беззубик был лишен возможности улететь, но это нисколько не омрачало его восторга. Он прыжками носился по всему куполу, уворачиваясь от огненных залпов, изредка поплевывая на разъяренных драконов внизу. Когда громмели окружили Беззубика и загнали на самую вершину купола, предвкушая расправу, все замерли. Громмели сейчас не в том настроении, чтобы безнаказанно отпустить наглеца. Да, хромать Беззубику недели две… Однако тот безмятежно сидел, глядя на облака. Астрид размахнулась и швырнула секиру в одного из громмелей, пытаясь отвлечь его на себя. Безуспешно. Дракон ее попытки даже не заметил. Громмели разом набрали побольше воздуха и… ничего не произошло. Беззубик ехидно прищурился на озадаченных драконов и как ни в чем не бывало стал спускаться по сетке, направляясь к Иккингу. Объяснялось все элементарно. У Беззуба не было проблем с арифметикой, и он просто посчитал залпы. Плевака, размахивая молотом, подошел и возмущенно воззрился на Иккинга. – Если я разрешил тебе присутствовать на тренировке – это не значит, что ты можешь ее сорвать! – Я сижу и никого не трогаю! – Иккинг пытался не улыбаться, но у него это плохо получалось. Беззубик моментально сделал невинные глаза, отчего весь его вид стал только еще ехиднее. Плевака погрозил Беззубику кулаком и велел всем расходиться. Он отпустил громмелей, и те, сердито зыркнув в сторону Беззубика, направились в Драконье Убежище. – Нечестно, брат, - Иккинг потрепал дракона по шее. – Почему срываешь тренировки ты, а попадает мне, э? Теперь уже Астрид пропадала целыми днями неизвестно где. Хотя Иккинг, конечно, догадывался – сидит наверняка возле драконьего яйца, сторожит, чтобы температура в очаге всегда была высокой. Иккинг встретил Беззубика, когда тот был уже достаточно взрослым, и ему было интересно посмотреть на совсем крошечного дракона. Придумав эту отмазку, Иккинг направился к дому старейшины. Конечно, бывшему дому старейшины. Совет еще не окончательно определился с наследством, но Стоик настоял, чтобы дом отошел Астрид. Теперь она жила там одна. Не каждая девушка даже на Олухе, где все друг друга знают, решилась бы жить в одиночестве. Впрочем, Иккингу было бы любопытно взглянуть на того суицидика, который рискнул бы обидеть Астрид. Возле двери Иккинг остановился и осторожно постучал. Тишина. Иккинг прислушался, но ничего не услышал. Тогда он пожал плечами и осторожно толкнул дверь. Сразу на него дохнуло теплым воздухом и запахом горячей золы. С непривычки он чихнул. – Иккинг? – Астрид лежала на шкурах возле очага и смотрела на яйцо. Увидев Иккинга, она села. – Что-то случилось? – Нет. Просто зашел, - ответил он. – Как дракон? – Без изменений. Иккинг закрыл дверь, подошел и сел возле очага на корточки. Отблески огня играли на поверхности яйца, раскрашивая скорлупу во все оттенки красного. На ее поверхности в художественном беспорядке темнели пятна. Изредка сквозь завывания ветра было слышно, как изнутри скребется когтистая лапа. – Скоро вылупится, наверное, - предположил Иккинг. Астрид пожала плечами. С первого взгляда казалось, что она не изменилась. Однако, вглядываясь в ее лицо, даже в неверном свете очага Иккинг заметил, что Астрид как-то словно светилась изнутри. Он интуитивно знал, что существование дракона – не просто какого-нибудь, а дракона-друга, дракона-товарища – сильно меняет человека. Открывает новые черты характера, сглаживает острые углы… Да, змеевик не был ее драконом в этом смысле, он не стал частью ее жизни. И его уход был относительно безболезненным – хотя Иккинг видел, что она скучает. Гьярдар, скорее всего, не принимал все это во внимание, но подарок он сделал очень ценный. Остается надеяться, что там действительно дракон, а не что-нибудь похуже. Иккинг вспомнил про артефакт, который он по счастливой случайности подарил Астрид. Гьярдар рассказал он нем подробнее. Оказалось, что союз клана змеевиков и рода Хофферсон был заключен лет двести назад. Молодой викинг столкнулся с ситуацией, немного похожей историю Иккинга. Дракон спас юношу во время одного из нападений драконов на деревню, отшвырнув с линии огня ужасного чудовища. Викинг долго размышлял, что заставило дракона это сделать. Ведь с детства его учили, что драконы – беспощадные, жестокие машины для убийства. Выходило, что это не так… Викинг не остался в долгу и выпустил змеевика, когда тот попался в сеть, натянутую между сигнальными факелами. Периодически оказывая друг другу услуги подобного рода, человек и дракон постепенно стали доверять один другому. Артефакт появился не сразу. Дракон – существо мистическое в своем роде. Это сейчас отношения викингов с драконами только начинают формироваться, и на такие вещи, как способность исцелять болезни, управлять временными потоками и изменять ментальный фон, еще просто не обратили внимания. Между тем Хофферсоны тщательно изучали этот аспект и научились применять на практике. Иккинг перевел взгляд на Астрид. Она сидела, обхватив руками колени, и смотрела на огонь. И ведь она тоже должна была бы изучать драконов. Но Гьярдар унес тайну с собой на острова Стоящих Камней. Сделал он это не потому, что не успел рассказать сыну, хотя это тоже. Просто общаться с драконами с каждым годом становилось все опаснее. Ненависть викингов к ним росла, и Гьярдар хотел уберечь своих потомков от неминуемого конфликта. Он не стал искать камень, возвращаться на Олух, хотя это было очень тяжело. Но… судьба распорядилась по-своему. И теперь Астрид Хофферсон сидит перед очагом, в котором греется яйцо неизвестного дракона. Стук внутри яйца стал настойчивее. Некоторое время ничего не происходило, и вдруг послышался отчетливый хруст. Астрид приблизилась к очагу максимально близко, затаив дыхание. На поверхности яйца появилась длинная извилистая трещина, на миг показалась тонкая лапа с острыми коготками и быстро скрылась внутри. Послышался слабый чих. Иккинг подошел поближе и склонился над очагом. Лицу было жарко, но интерес пересилил. – Может, помочь ему? – спросил Иккинг. Он уже протянул было руку, чтобы разломить скорлупу. – Нет! Не надо! – Астрид удержала его. – А если повредим ему что-то? Пусть сам… Дракончик еще с минуту поскребся, а затем рывком разломил скорлупу на две части. Не удержал равновесия и перевернулся, свалившись в одну из половинок. Он оказался довольно большим для своего яйца. Видимо, был очень хорошо утрамбован. Дракон высунул голову из-за скорлупки и большими янтарными глазами уставился на ребят. Астрид рассмеялась – очень уж забавным оказался дракон. Узкая морда с резными ноздрями, огромные глаза с вертикальными зрачками, недлинная шея. Дракончик с любопытством обернулся на звук и вылез из скорлупы. Он сел прямо на золу среди языков пламени и, по всей видимости, чувствовал себя там превосходно. Цвет его чешуи был какой-то совсем непонятный – в свете очага было не разобрать. Маленькие перепончатые крылья лежали на спине. Лапы длинные и тонкие, с острыми черными когтями. С середины лба, по спине и дальше по хвосту идет гребень. По всей поверхности тела идут извилистые узоры, закручиваясь в спирали и переплетаясь между собой. Дракончик зевнул, широко раскрыв пасть, и продемонстрировал свои четыре крошечных зуба. – Пф… Может, тебя тоже Беззубиком назвать? – предложила она. – Только уже по другой причине! – Ладно, вырастут еще. И придумай какое-нибудь другое имя, - ворчливо отозвался Иккинг. Астрид фыркнула и посмотрела туда, где только что сидел дракон. Дракона не было… Хотя, присмотревшись, можно было заметить черно-серую под цвет золы фигуру, раскопавшую себе место между угольками и обернувшую ноги длинным хвостом. – Он что? Обуглился? – недоуменно спросил Иккинг. Дракон моргнул своими глазищами и осторожно выполз из очага. Пару мгновений колебался, а затем бодро потопал к Астрид. Встретив преграду из сапога, он обнюхал его, чихнул и залез сверху. Потоптался немного, устраиваясь поудобнее, и лег, положив голову на лапы. Ребята молча наблюдали, как дракон сливается с мехом, имитируя даже кожаные шнуры, которыми перехвачен сапог. – Скифтер! – воскликнули они хором. //Примечание: Такое животное как хамелеон, конечно, было неизвестно викингам. Поэтому пришлось брать замену из норвежского языка. Skifte переводится как изменение, добавив –r, получаем множественное число.// – Ничего себе! – Иккинг присвистнул. – Где, говоришь, Гьярдар откопал такого? – На Ледяном материке. Он путешествовал много, где только не побывал, - Астрид погладила Скифтера по носу. Дракончик засопел. Зевнул и спрятал нос под хвостом. Теперь все свое свободное время Астрид проводила со Скифтером – или Скифтом. Дракончик вылупился уже вполне самостоятельным, но все равно ему был необходим постоянный надзор. Он, например, еще не мог держать идеальное равновесие и постоянно падал во всевозможные труднодоступные места. Поначалу Астрид справлялась сама, изредка прибегая к помощи Иккинга, если отлучалась надолго. Однако где-то уже через неделю она была вынуждена признать, что без помощи Беззубика ни за что бы не обошлась. Он учил Скифтера маскироваться в лесу, на скалах и в поле, часами сидеть в засаде и бесшумно подкрадываться к жертве. Показал, как выдыхать пламя, и устраивал соревнования по прицельным плевкам – драконы садились на вершине какого-нибудь холма и по очереди уничтожали отдаленные объекты. Единственное, чего Астрид серьезно опасалась – это того, что Скифт не научится летать. Но после четырехчасового мастер-класса, который дракончику устроили Беззубик с Иккингом, он полетел. С этих пор Скифтер почти перестал передвигаться по земле, предпочитая путешествовать по воздуху. Либо на плече у Астрид. Пока он там умещался. К середине зимы Скифтер сильно вымахал - он уже еле умещался на плече, а его длинный хвост свисал почти до колен Астрид. Крыльями он постоянно задевал древко секиры и раздраженно шипел на нее. Зубов у него прибавилось, но немного, поэтому он не производил впечатления грозного дракона. Зато его пламени боялись все. Дома-то на Олухе деревянные. К появлению маленького дракона неизвестного вида все отнеслись по-разному. Официальной версией было то, что змеевик улетел на остров Драконье Гнездо, а Скифтера Астрид нашла случайно. Бродила по скалам, а тут бах! - яйцо дракона. Версия была, конечно, блеск - в том смысле, что натяжка на неопределенности едет и нестыковкой погоняет. Но, как Иккинг философски отметил, это лучше, чем совсем ничего. Задирака явно не поверил, но от комментариев воздержался. Чужие тайны его волновали мало. Он вообще придерживался мнения, что чем меньше знаешь чужих тайн, тем дольше проживешь. Сморкала Скифтера не переносил на дух. Возможно потому, что дракончик любил таскать у него вещи и размещать их в разных необычных местах. А затем любознательно наблюдал, как Сморкала носится по деревне на ужасном чудовище, собирая их и называя дракончика разными нехорошими словами. Рыбьеног был в восторге. Он достал Драконий учебник и перерыл его в поисках того вида, к которому можно отнести Скифтера. Однако, к его огромному удивлению, ничего похожего там не было. Изменяющиеся (Хамелеоны) как вид упоминались буквально одной фразой, как практически неуловимые драконы, обитающие на Ледяном материке и в голодное время способные питаться снегом. Иккинг шутил, что теперь ему не надо изобретать механизмы для уборки снега зимой. Нужно просто не кормить Скифтера. Двойная выгода! Рыбьеног завел себе тетрадочку, в которой описывал повадки Скифтера, и лелеял надежду, что когда-нибудь дополнит учебник своими записями. Забияка отнеслась нейтрально. Она была занята очень интересным и полезным делом – раздобыла где-то бочку черной краски и теперь перекрашивала своего пристеголова. Дракон смирился с неизбежным. Часто его можно было обнаружить на площадке возле воды. Он сох на ветру и разглядывал свое отражение, тоскуя по родному зеленому цвету. Как Забияка смогла его заставить, было непонятно. Стоик, как ни странно, поверил. Плевака знал Иккинга получше, поэтому его эта версия не обманула. Впрочем, он не стал допытываться. Тем более, что Астрид уходила от расспросов, а Иккинг только пожимал плечами. "У, спелись!" – говорил на это Задирака.