Иные. Второе поколение

У Джина глаза становятся раза в два больше, когда на пороге своей квартиры он видит Тэхёна. - Привет, - улыбается широко тот. – Давай повторит наш прошлый вальс? - Больной? Ты какого приперся? Эй, - Джин от наглости забывает слова, когда Тэ отодвигает его и проходит в квартиру. - У тебя мило тут, - заглядывает в холодильник, вытаскивает конфету, а пальцем собирает немного крема с лимонного пироженного. – Вкуснота, а то так привкус крови надоел. - Ты не охренел ли? - Нет, я пришел предложить продолжение,- он вопросительно смотрит на парня, но, когда не получает никакого ответа, выходит из кухни и идет в гостиную, берет пульт переключает каналы, не находя ничего, но продолжает свое исследование. – О, ноут, - парень садится в кресло. – Порнушкой, наверное, балуешься, - заключает парень, а у Джина сдает терпение. - Зачем пришел? - Тупой что ли? – удивляется Тэ, а Сокджин вскипает, у него ногти ранят ладони, а клыки прорезают тонкую кожу на пухлых губах. - Лучше уходи по хорошему, - рычит старший. - Тихо, - парень включает какое-то видео. - Вон! – раздается крик и тут же стихает, когда Джина прижимают к стенке в противоположной части комнаты за долю секунды, давят рукой на горло и приближаются очень близко. - Я попросил мне не мешать, - У Тэ глаза до сих пор кровавое серебро, и это будоражит кровь. Он морщит нос, сжимая сильно горло старшего, прищуривает глаза. – Я сейчас вспомню, что ты творил в тот день со мной и что вырывалось из этих пухленьких губ, и, как ты думаешь, тебе это понравится? - Нет, - хрипит Джин, держась за руку парня, пытаясь освободить горло и сделать нормальный вдох. - Славно, - отпускает его Тэхён, но не проходит и секунды, как теперь его прижимает старший к полу. – Любишь быть сверху? - смеется Тэ. - Не с тобой. - Конечно, - лыбится Тэ, - со мной только снизу. - он, как перышко, подхватывает старшего и швыряет через всю комнату в стену, парень спиной впечатывается в нее, а потом валится на кровать, стоящую рядом. – Хочешь? – Джин скалится, когда на него залезает Тэ и устраивается на бедрах, ерзая. – Если ответишь неправильно, я останусь в комнате единственным живым, - он мажет языком по щеке. – Мне повторить вопрос? – он шепчет на ушко. Что движет Сокджином, он сам не знает, но руки ложатся на бедра Тэхёна и прижимают парня к себе. Это лучше любого ответа, сказанного вслух. - М, - Тэ носом ведет по шее, щекоча дыханием. – Это понимать как «да»? – специально тянет слова из Джина, двигаясь на парне и говоря с придыханием. Он чувствует ответ между своих ног, чувствует его, когда старший губами прикасается к шее и лижет в том месте, где когда-то в тот день впивался зубами. Сегодня он лижет и целует. – Я хочу это услышать, - настаивает Тэ, останавливаясь на шее, а старший чувствует прикосновения клыков к коже, как те вдавливаются в нее, прокалывают, вызывая первые ощущение боли. Клыки впиваются на всю длину, челюсть сильно сжата и дернись сейчас - парень вырвет немалый кусок плоти. Они оба замирают, а потом Тэ медленно разжимает клыки, лижет сочащуюся кровь из глубокой раны и дышит глубоко. У Сокджина инстинкт самосохранения кто-то отключил или перевел на минимум, потому что он борется с собой и пытается не выпустить зверя наружу, но когти скребут по ткани штанов младшего, а с губ рвется шумный выдох. - Я тебя убью, - стонет Джин. - У тебя был шанс, ты его профукал, - Тэ повторяет укус, только ниже на плече. – Больше не будет. - Сомневаюсь. - Попроси меня, - он дышит на ухо. – Попроси меня взять тебя силой, - Джин кожей чувствует его улыбку. - Прошу, - произносит и переворачивает парня на спину, устраиваясь идеально между его ног. Теперь он видит: Тэхён улыбается, как сумасшедший, как когда-то при первой встрече, как рассказывал Чимин. И да, Тэхён на вид больной дальше некуда, раз заявился к нему и так нагло себя ведет. И это все приведет к очень большим проблемам, но, мать его, он ведь идеально подходит этому телу, идеально подходит к тому, чтобы лежать между этих идеальных ног, идеально подходит этим губам, на которых его собственная кровь. Их поцелуи еще более идеальны, Сокджин бы забрал Тэхёна к себе только ради них, а младший царапает больно спину и снимает с него футболку. Он обхватывает руками, обвивает одной ногой и задыхается от ощущений во всем теле. - Уходи, - тихо шепчет Джин. У него предчувствие, что Чимин вот-вот заявится в гости вслед за Тэ. Тогда драки не избежать, будет море крови и, скорее всего, кто-то погибнет, и тут выход ну совсем не в пользу Джина, ведь погибни Тэхён - Чимин следом отправит его самого в мир иной, а победи Тэ - и Джин просто останется один. Он, конечно, может в последнем варианте присоединиться к Киму и остальным, но у Тэ есть Чонгук, ему он, Джин, нахрен не сдался, зато Шуга будет рядом и живой. У него в голове эти мысли за доли секунд в поцелуях с Тэ, и, кажется, вот решение, но это все не вариант и поэтому снова, отстраняясь от губ: "Уходи, Тэхён." Тэ бы сейчас трахать Сокджина в разных позах, рвать кусками плоть и смотреть в серебро глаз, бешеных, но покорных, верных – этого в Джине не отнимать, или подставляться под него и смотреть с презрением, облизывать губы, и чтобы под конец стало легче. - Иди к Гуку, - и это хуже сотни ран на теле, больнее в сотни раз под кожей и так, черт возьми, правильно, что похоже на ревность. Тэхён улыбается. - Я бы с удовольствием, - он отталкивает от себя парня, встает, поправляет одежду, идет в ванну, чтобы стереть с кожи кровь и смотрит на себя в зеркало. Он отражается каким-то невыносимо болезненным, с такой нескрываемой сейчас болью в глазах и с искривленными в обиде губами. Он их закусывает, прикрывает глаза и хочет завыть вслух и осесть прямо около раковины на пол: вот так все плохо; но он стоит с закрытыми глазами, сжатыми плотно губами и сжимает пальцами раковину. Сокджин стоит недалеко, и ему тоже чертовски хреново.