Unholyverse

      — Я не скажу тебе, прекрати спрашивать.       Фрэнк бездельничал и тыльной стороной руки вытирал оставшийся пластырь, кусочки цемента и черт знает что ещё со лба.       — Ну же, Майки, ты должен рассказать мне!       — Нет, — Майки без энтузиазма отковыривал шпателем кафель со стены, — это слишком странно.       — Ты обещал, — Фрэнк нахмурился, — ты обещал, что всё же будешь рассказывать мне всю херню, даже несмотря на то, что я знаю его, Майки, и не то чтобы я прошу диаграмму, хорошо? Я просто хочу знать, всё ли так, знаешь, как мы и думали?       Майки нахмурился и снова ткнул шпателем в стену, игнорируя его.       Фрэнк сделал настолько большие глаза, насколько мог, и привнёс как раз нужное количество боли в свой тон.       — Мы вроде как лучшие друзья.       — Эх, — Майки положил свой шпатель и немного отполз назад, проверяя, не подслушивает ли кто в дверях. Затем прокрался обратно и наклонился близко к Фрэнку.       — Больше, — прошептал он.       — Правда? — взвизгнул Фрэнк, скривившись, когда Майки одарил его взглядом и шикнул на него. — Прости, прости. Просто... больше? Правда? Насколько больше?       — Ты сказал, что тебе не нужна диаграмма, — напомнил ему Майки, но он определенно ухмыльнулся, Фрэнк точно мог сказать.       — Больше, — благоговейно произнес Фрэнк, атакуя кафель с возобновленным энтузиазмом. — Ничего себе.       — Только не говори ему, что я сказал тебе, — прошипел Майки.       — Не говорить кому и о чем? — спросил Рэй, высовываясь головой (и всеми своими волосами) из-за двери.       Фрэнк немедленно разразился хихиканьем, не в состоянии остановиться, даже когда Майки вздохнул наиболее обиженным своим вздохом.       Рэй пристально и сердито посмотрел на него:       — Хорошо, секретничайте тут. Я пришел сказать, что Бобу нужна помощь с раковиной.       — Слава богу, — сказал Майки, роняя свой шпатель, — моя рука меня убивает.       — Ага, — Фрэнк подал Майки руку, чтобы помочь ему подняться. — Эта единственная плитка, которую ты отколупал, просто что-то с чем-то.       — Ты не можешь торопить искусство, — фыркнул Майки.       Фрэнк выпихнул его в главную комнату. Боб лежал под раковиной, в которой Рэй раньше мыл волосы людям; внушительный набор инструментов, некоторые из которых Фрэнк даже не знал, лежали вокруг него.       — Ладно, — произнес он. — Фрэнк, можешь пролезть с другой стороны от Рэя и взять на себя вес раковины, когда я отсоединю её здесь?       — А что я должен делать? — спросил Майки.       Боб указал на полотенце.       — Держи его над моим лицом от воды.       Фрэнк подставил руки под раковину.       — Разве мы не должны отключить всё?       — Ничего себе гений, я и не подумал об этом, — сказал Боб. Фрэнк пнул его в бок. — Брайан уже все отключил, это просто для того, чтобы я весь не был в каплях.       — В любом случае, где он? — поинтересовался Рэй.       — Крейг кое-что ему отослал, думаю, он пошёл посмотреть, не знаю, — Боб взял один из инструментов и лязгнул им под раковиной. — Ладно, вы готовы?       — Готовы, — подтвердили Фрэнк с Рэем. Майки размахивал своим полотенцем, словно флагом.       — Отлично, — руки Боба напряглись от того, что он делал, и он прохрипел: — На счет три, ладно? Раз, два, три!       Фрэнк кивнул Рэю, и они оба потянули так сильно, как только могли, отчего раковина отлетела в воздух, и поток воды выстрелил из стены, промочив Боба с ног до головы; тот закричал и откатился с дороги летящего потока, ударив Майки прямо в лицо.       — Блять! — изрёк Майки, и Рэй проскользнул, направившись к нему, но в результате упал на пол поверх Боба, который взревел от негодования, а Брайан прибежал посмотреть, что произошло. И лишь Фрэнк облокачивался о стену, плача от смеха так сильно, что не мог рассказать ему. Боб вскарабкался на ноги и стоял там, полный ярости, и с него повсюду стекала вода, и волосы Рэя все были мокрые, а Майки всё ещё сидел там и пялился в стену, будто бы не мог поверить, что это только что случилось с ним, и каждый раз, как Фрэнк глядел на них, эта картина заставляла его смеяться ещё сильнее. В конце концов Майки протянул руку и потянул Фрэнка за лодыжку, пока тот не упал на попу в воду, моментально промочив джинсы, но даже это не остановило волну хихиканий, и Фрэнк просто плюхнулся на Майки и начал катать его в огромной луже, игнорируя негодующие протесты.       — Когда вы закончите, — сухо произнес Брайан, — у меня для вас есть кое-какие новости.       Когда они утихомирились и высушились достаточно, чтобы слушать, Брайан произнёс:       — Ладно, это просто касается основных положений, которые есть у всех рабочих Крейга, и нам скорее всего понадобится что-то немного другое ввиду нашего, эм, повышенного фактора риска, должен сказать, — Брайан одарил Боба взглядом, — особенно если вы собираетесь промокать так каждый день. Как бы то ни было, эм, вот, — Брайан вручил папку бумаг Фрэнку. — Я подумал, что ты должен увидеть их первым.       Фрэнк и понятия не имел, о чём говорил Брайан. Положение? Повышенный фактор риска? Он одарил Брайана вопросительным взглядом, но тот лишь указал на бумаги, так что Фрэнк перевернул страницу. Он прочёл первые несколько строк. Затем он прочитал их снова.       А после снова. Он поднял взгляд на Брайана, который широко ему улыбался, сияя, и практически хлопал в ладоши.       — Чувак, — с трепетом произнёс Фрэнк, — медицинское страхование?       — Я знаю! — радостно воскликнул Брайан, и Фрэнк схватил его и чертовски крепко обнял, игнорируя момент, когда Брайан сказал нечто незначительное о том, что не может дышать.       — Я люблю тебя, — с жаром произнёс он, — я так чертовски сильно люблю тебя.       Брайан усмехнулся и похлопал Фрэнка по плечу перед тем, как отстранить его и серьёзно проговорить:       — Но только не принимай это как приглашение заболеть, ладно?       — Ладно, — пообещал Фрэнк, подпрыгивая на носочках. — Чувак, уже не могу дождаться, когда скажу своей маме.       — Я тоже не могу дождаться, когда ты скажешь своей маме! — сказал Майки, подняв свою руку для пятюни.       Фрэнк отбил её и закрутился на одном месте.       — Чувак, медицинская страховка, промокший Боб, этот день просто не может быть лучше.       — Эм, — послышался голос, который не принадлежал ни одному из присутствующих, насколько он знал. — Привет?       — Джерард? — челюсть у Майки в самом деле отвалилась. Фрэнк никогда прежде не видел подобного, это было интересно. Он сосредоточился скорее на этом, чем на факте, что Джерард стоял прямо в дверях, на нём было всё то же чёрное пальто и миллиард шарфов, которые были на нём и в первый раз, когда Фрэнк познакомился с ним. Фрэнк не мог сконцентрироваться на этом, потому что он был почти уверен, что это было нереально, и если бы он повернулся и посмотрел прямо на него, Фрэнк бы либо проснулся, либо Джерард бы исчез, или же все превратились бы в камень, или…       — Слышал, вы, парни, боретесь здесь со злом, — нерешительно сказал Джерард. Звучало так, будто это был действительно он. Фрэнк всё ещё не смотрел. — Вот подумал, что вам пригодится свободная пара рук.       Видите, вот, это нереально. Фрэнк услышал, как Майки произнёс:       — Но я думал, Кардинал сказал, что ты больше не можешь работать с нами.       Последовала продолжительная пауза. Затем Джерард медленно произнёс:       — Ага, насчет этого. Так вышло, что существуют некоторые компромиссы, на которые я не готов пойти.       Брайан откашлялся.       — Разве у Вас не будет из-за этого неприятностей? Не то чтобы я не рад Вас видеть, Святой Отец, я просто не хочу, чтобы у Вас…       — Брайан, — перебил его Джерард, — зови меня Джерард.       Майки взвизгнул, и Фрэнк поднял взгляд. Джерард распутал свои шарфы и держал в руках шерстяной беспорядок. Под пальто на нём была надета футболка.       Его горло было обнажено.       — О мой Бог, — прошептал Рэй.       Джерард глубоко вздохнул.       — Когда я лишился своего сана священнослужителя, — сказал он, — я провёл много времени, ощущая себя так, будто не делал ничего хорошего. Затем, ребята, я встретил вас, и всё изменилось. И в конце концов... в конце концов, я хочу быть там, где… — глаза Джерарда встретились со взглядом Фрэнка. — Я хочу быть там, где смогу творить только лучшее.       — И это место здесь? — спросил Боб с оттенком неверия в голосе.       Джерард нерешительно улыбнулся.       — Так и есть. Если вы не примете меня, обещаю больше не пытаться убить вас всех снова, если это хоть сколько-нибудь подсластит пилюлю.       — Подожди, — сказал Брайан, — ты что, просто отказался переставать работать с нами? Тебя расстригли?       — Секуляризировали, — поправил его Джерард. — Кардинал… что ж, кажется, ему удалось убедить их, что у меня были какие-то чертовски чрезвычайные обстоятельства, не знаю.       — Ты не рассказывал мне, — сказал Майки; недоверие сочилось из каждого его слова. — Я говорил с тобой два дня назад, и ты не рассказывал мне.       — Знаю, — извиняющимся тоном сказал Джерард. Он свалил свои шарфы на стол, и затем опустил глаза на свои руки, хмурясь перед тем, как засунуть их в карманы. — Я не хотел ставить вас в положение, где… Мне нужно поговорить с Фрэнком, — решительно сказал он, впервые за это время встречаясь с Фрэнком взглядом. — Для начала.       В голове Фрэнка плыло. Он опёрся всем весом на стул рядом с собой, чтобы точно не отключиться.       Майки посмотрел на Фрэнка, а затем снова на Джерарда.       — Да, мы оставим вас.       Фрэнк словно в тумане знал о том, что парни выходили наружу шеренгой, хотя и видел, как Майки утянул Джерарда в объятья, проходя мимо.       После того, как они ушли, тишина вновь обосновалась в комнате. Джерард, переминаясь с ноги на ногу, вытянул руку, чтобы дотронуться до пластиковых фигурок героев, которые Майки поставил на столе. Он взял одну из них и бегло оглядел её перед тем, как поставить обратно.       — Это Эвок, — без надобности сказал Фрэнк.       — Я знаю, — ответил Джерард ещё более без нужды.       — Просто чтобы убедиться, что я правильно понял: ты же больше не священник, верно? — переспросил Фрэнк.       — Я больше не священник, — подтвердил Джерард. Голос его звучал до смерти перепуганным. С минуту они внимательно глядели друг на друга, а затем Джерард поспешно сказал: — Я сделал это не для тебя. Я сомневался насчет своего места в Церкви задолго до того, как мы встретились, ты знаешь об этом.       — Знаю, — на автомате отозвался Фрэнк; он даже в самом деле не осознавал, что его губы двигались.       — Это сказано, — продолжил Джерард, глядя куда-то за спину Фрэнка. — И было бы чрезвычайно нечестно с моей стороны утверждать, что мои чувства к тебе не были фактором. Большим фактором, — Джерард слегка покачал головой, а затем встретился с Фрэнком взглядом. — Это было бы нечестно, и это было бы ложью. Я очень глубоко забочусь о тебе, Фрэнк.       Фрэнк задержал дыхание, не обращая внимания на всё, что сходило с ума внутри него.       — Но?       — Когда я вступил в духовную семинарию, я был очень молод… Что ж, не настолько молод, как некоторые другие, на самом деле. Но я только выпустился из колледжа, и я ещё ничего не сделал со своей жизнью. Кроме того, что постоянно был зол на всё. Затем я вступил в семинарию, и неожиданно у меня появилась цель, и она затем быстро стала всей моей жизнью. С той поры и поныне она была моей жизнью. Я никогда не был просто человеком, — Джерард нервно взглянул на Фрэнка. — Я не уверен, что знаю, как им быть. Я никогда… отношения никогда не были моей сильной стороной, даже отношения с самим собой.       С точки зрения Фрэнка, это было полнейшим дерьмом собачьим. Джерард удержал пять отличных отношений за прошедший год, но Фрэнк знал, что он имел в виду не это, так что прикусил язык и заставил себя подождать, пока Джерард распутает то, что пытался сказать.       — Я не уверен, что должен предложить тебе прямо сейчас, — осторожно проговорил Джерард. — Я не хочу всё испортить, Фрэнк. Я не хочу спешить и путаться во всём этом, а потом… — он внезапно прервался и запустил руки в волосы, очевидно обозлённый от собственного бессилия. — Если я всё понял неправильно, — вновь попытался он, — если я всё понял неправильно, это будет…       — Джерард, — выпалил Фрэнк, — о чём ты говоришь?       — Когда у нас случилась та ссора на кухне в доме Пита, — поспешно проговорил Джерард, будто бы боялся, что Фрэнк вышвырнет его, если он не перейдёт к сути дела, — я сказал тебе не ждать меня.       Руки Фрэнка были настолько сильно сжаты в кулаки, что начинали болеть.       — А теперь?       Джерард наконец перестал сутулиться и просто взглянул на Фрэнка, напуганный и полный надежды.       — А теперь я прошу тебя сделать это.       Фрэнк выдохнул, а желудок его опустился.       — Нет, — ответил он.       — Н… ты… оу, — заикнулся Джерард, залившись краской и опустив глаза в пол. — Нет, я… Конечно с моей стороны было глупо ожидать чего-то. Когда я говорил с Майки, он сказал, что тебе, кажется, прекрасно живётся и без меня, я не должен был обнадёживать себя.       — Нет, не прекрасно жилось, — сказал Фрэнк, разжимая кулаки, — я притворялся.       Джерард перестал лепетать, одарив Фрэнка нервным непонимающим взглядом.       — Ага, это он тоже сказал.       — Я не отказываю тебе, глупенький ты засранец, — Фрэнк пересёк комнату и встал напротив Джерарда со сложенными на груди руками. — Я говорю нет всему этому твоему дерьму по типу «я не достоин». Ты думаешь, ты мне станешь нравиться больше после того, как ты… не знаю, найдёшь себя или что-то там ещё? Не заморачивайся, ладно? Я нашёл тебя. Ты стоишь прямо тут. Задание выполнено.       Губы Джерарда скривились в улыбке.       — Хорошо?       — Знаешь, чего я в тебе не понимаю? — продолжил Фрэнк, повышая голос, так что Джерард не мог перебить его ещё какими-либо настолько же глупыми идеями. — Как ты умудряешься знать так много и портить всё в одно и то же время. Ты думаешь, такое, — он указал между ними, — происходит каждый день? Позволь мне сказать кое-что, что знаю я, ладно? Если ты находишь того, кто готов умереть за тебя, ты не ждёшь, пока отношения приживутся!       Джерард закусил губу.       — И что ты делаешь?       — Ты не заставляешь меня ждать! — выпалил Фрэнк. — Ты не изобретаешь ещё больше глупых причин, почему ты не можешь быть со мной сейчас!       — Итак, — Джерард вроде как потянулся к Фрэнку, затем одёрнул руки и неуверенно взмахнул ими перед собой. — Но, так ты станешь моим прямо сейчас, ты об этом говоришь?       — Конечно же, я говорю об этом, — прокричал Фрэнк, ударяя кулаками по столу. — О чём ещё, ты думаешь, я говорю?       Джерард положил руки ему на бёдра и нахмурился.       — Что ж, в свою защиту могу сказать, что это сбивает с толку, ясно? Я пришёл сюда сказать, что я чувствую к тебе, а теперь ты кричишь на меня!       — Да всё потому что ты чёртов… Да к хуям, — Фрэнк обеими руками схватил Джерарда и рванул его к себе так сильно, как только мог. — Просто иди сюда.       — Я просто думал, что я… ммф, — Джерард скользнул руками вокруг спины Фрэнка и уцепился за неё, приоткрывая рот для него и позволяя ему прижать себя к столу.       — Ты, чёрт возьми, сводишь меня с ума, — Фрэнк попытался сказать ему, но, казалось, не мог прекратить целовать его достаточно надолго, чтобы сформулировать слова, так что всё превратилось в стон, что было, в любом случае, почти что тем же, что он и пытался сказать. Он взял лицо Джерарда в руки и погладил его по щекам, вдоль линии нижней челюсти; и поцеловал его страстно и глубоко, пока у них у обоих не закончился воздух в лёгких, а в это время руки Джерарда непроизвольно сжимали плечи Фрэнка.       — Мне нужно сказать тебе кое-что, — выдохнул он, откинув голову назад, пока Фрэнк прикусывал кожу по линии угла нижней челюсти.       — Господи Иисусе, что? — застонал Фрэнк, оттягивая кожу зубами и проводя по ней же носом, чтобы успокоить.       Джерард рассмеялся, оборвавшись на половине, когда Фрэнк провёл дорожку языком, уверенную полосу вверх по его горлу, и он содрогнулся всем телом.       — Это последнее, я обещаю.       — Ох, ладно, — Фрэнк прикусил его мочку уха, ухмыляясь, когда это заставило Джерарда взвизгнуть, и отстранился ровно настолько, чтобы видеть его лицо. — Но сделай это быстро, ради Бога.       Джерард усердно кивнул.       — Ага, нет, сделаю я, я просто… ладно, помнишь, как мы впервые встретились, ну, не прямо в первый раз, но примерно после того, как отделались от Люка, понимаешь? А потом я пришёл увидеть тебя после того, как вернулся из Ватикана, и…       — Джерард, — предупредительно сказал Фрэнк, снова прижимая Джерарда к столу всем своим телом и двигаясь напротив него. — Я сказал быстро.       — Блять, — глаза Джерарда закрылись подрагивающими ресницами, и его руки плотно сомкнулись на талии Фрэнка до того, как он поспешно продолжил: — Помнишь, я сказал тебе, что не был уверен, где пролегает мой путь, а затем встретил тебя и подумал, что Бог послал мне тебя, чтобы указать, куда следовать?       Фрэнк нахмурился над воспоминанием, и Джерард, задыхаясь, усмехнулся.       — Ага, тогда это тебе почти не понравилось. Но смысл в том, что я всё ещё верю в это. Я всё ещё думаю, что мне правда было предначертано встретить тебя и остальных и что мы были созданы, чтобы найти способ заниматься тем, чем сейчас и занимаемся. Но я всё ещё не понимаю конкретно насчёт тебя.       Фрэнк вскинул бровь.       — Что ты имеешь в виду?       — Так много раз с тех пор, как мы познакомились, я молился Богу, спрашивая Его, зачем, — в срочном порядке проговорил Джерард. — Зачем Он послал тебя на моём пути, когда я не мог прикоснуться к тебе, зачем Он сделал нас такими, что мы хотели друг от друга того, чего не могли получить. Я не понимал, зачем Он привнёс меня в твою жизнь, если всё, что я когда-либо мог делать, так это причинять тебе боль, а теперь я, наконец, понял.       — Что ж, хорошо, — сердито сказал Фрэнк. Он почти что свыкся с верой в Бога, хотел он этого или нет, но это необязательно значило, что он был его фанатом.       Джерард слегка высвободился, игнорируя протесты Фрэнка, пока не смог взять его за руки.       — С самого начала я был прав, — сказал он, большими пальцами поглаживая ладони Фрэнка. — Я просто не думал, что причина могла быть настолько простой, понимаешь? Я не рассматривал то, что, возможно, должен был встретить тебя... просто потому что должен был встретить тебя.       — Джерард, — Фрэнк опустил взгляд на их скреплённые руки, — давай проясним. Ты спас мне жизнь. Ты буквально умер за меня. И теперь ты говоришь о том, что думаешь, что Божий план заключается в том, чтобы мы были вместе?       Джерард слабо улыбнулся.       — Подводит итог.       Весь воздух быстро покинул его лёгкие, и у него закружилась голова, а затем он неуклюже схватился за плечи Джерарда до того, как смог выпалить:       — Засранец, тебе лучше пообещать это прямо сейчас, — и Джерард притянул его к себе и крепко обнял, не целуя, а просто обнимая, его тёплые руки лежали на затылке Фрэнка, а лицом тот уткнулся в изгиб его шеи, крепко ухватившись пальцами за куртку Джерарда.       — Не то чтобы я когда-либо не любил тебя, — разгорячённо прошептал он Фрэнку в волосы. — Дело никогда, никогда не было в этом.       Фрэнк сделал два глубоких дрожащих вдоха, утыкаясь лицом в горло Джерарда. Джерард поцеловал его в ушко и прошептал его имя; Фрэнк выпрямился и потянулся к его губам, теперь нежно целуя его и расслабляя руки, чтобы иметь возможность дотронуться до лица Джерарда кончиками пальцев.       — Позволь мне отвести тебя домой, — прошептал он куда-то в губы Джерарда, и тот вздохнул, поглаживая Фрэнка по волосам и ещё раз целуя его в уголок губ. — Позволь мне отвести тебя домой, Джи.       — Хорошо, — Джерард кивнул, и когда они всё же смогли отстраниться друг от друга, он потянулся вниз и взял Фрэнка за руку. *       Джерард заинтересованно огляделся, когда Фрэнк привёл его домой.       — Твоя мама дома?       Фрэнк снова взял Джерарда за руку и повёл его наверх.       — У неё есть работа, а потом она делает причёску. Её не будет где-то месяц. Вот, это моя комната.       Он толкнул дверь и, как ни странно, засмущался, показывая свою детскую спальню Джерарду. Его мать не делала такой жуткой вещи, как другие, — не создавала из бывшей комнаты алтарь во имя своего сына или ещё что, но она всё равно несильно изменилась: односпальная кровать, низкий стол у стены, несколько разбросанных по комнате фотографий.       — Мы ещё не нашли новой квартиры, — сказал он, закрывая дверь за Джерардом. — Так что, понимаешь. Прибился на какое-то время к матери.       — Ты и я, оба, — с сожалением произнёс Джерард. Он сбросил своё пальто, распутал шарфы и положил весь этот беспорядок на стол, затем сцепил руки вместе, неловко глядя на Фрэнка. — Итак.       — Итак,— согласился Фрэнк, бросая собственную куртку на стул. Не принимая во внимание всё, о чём он разглагольствовал в магазине, последнее, чего он хотел, так это чтобы Джерард делал то, к чему он не был готов, чтобы это стало тем, о чём он будет сожалеть. Он также действительно, действительно не хотел повторять ту ночь в доме Крейга.       Он подошёл к Джерарду и обвил его руками, целуя его до тех пор, пока Джерард не начал вливаться в этот процесс и расслабляться.       — Нам не нужно торопиться, — легко сказал он, проводя руками по спине Джерарда, — если ты не готов.       — Я готов! — быстро произнёс Джерард, заливаясь краской, когда Фрэнк рассмеялся. Он склонил голову. — Я просто правда нервничаю.       — Это можно понять, — Фрэнк целовал его ещё недолго, давая ему время и поглаживая язык Джерарда своим, сохраняя поцелуй лёгким, пока Джерард не прижался к нему, прося большего, углубляясь ещё сильнее, и тогда Фрэнк дал ему это. На самом деле сам он не нервничал, странно, но он чувствовал себя потрясающе, но опять же, это не у него прошла сотня лет со времён последнего раза, как у него был секс, и он никогда не был частью духовенства. Он почувствовал, как его потянули за талию, и опустил глаза, чтобы увидеть пальцы Джерарда, вплетенные в край его рубашки.       — Могу я увидеть тебя? — застенчиво произнёс Джерард, и Фрэнк быстро снял рубашку через голову одним движением, небрежно отбросив её в сторону. Глаза Джерарда расширились, и он закусил губу и поднял руки, чтобы погладить кожу на груди и животе Фрэнка, дотрагиваясь до каждой его татуировки по очереди. — Я не мог думать ни о чем другом после того, как увидел их, Фрэнки.       Фрэнк с трудом сдержал стон; было просто невероятно легко опускать взгляд и видеть, как руки Джерарда двигаются по его коже. Он вжимался в каждое прикосновение, пытаясь подбодрить его, и Джерард быстро набрался смелости, наклонившись, чтобы поцеловать его, и в это же время провёл рукой вдоль его живота, после чего положил руку на ремень. Они оба разулись внизу, так что Фрэнку было легко расстегнуть ремень, ширинку и избавиться от джинсов. Он запоздало осознал то, что, может, Джерард мог считать, что Фрэнк не носил нижнее бельё, но теперь было уже слишком поздно, да и в любом случае, Джерард, кажется, не жаловался.       Возможно, слегка шокированный Джерард устремил свои комично широко раскрытые глаза прямо на член Фрэнка, однако не жаловался.       — Ты, — сказал он сдавленным голосом, а затем неумело притянул Фрэнка к себе, страстно целуя его и поглаживая его бедра и задницу. — Ты чертовски красив, — произнёс он, и суть состояла в том, что он действительно так считал, что это было не совращением, не было лестью или преувеличением, это было тем, что по-настоящему думал Джерард, и он хотел это сказать. — Ты красив полностью.       Фрэнк не знал, что на это сказать, так что в ответ он снял рубашку с Джерарда через голову, осторожно наблюдая за процессом, чтобы убедиться, что тот был не против. Инстинктивно Джерарду, конечно же, сразу захотелось прикрыться хотя бы руками, но Фрэнк поймал их и держал их по сторонам от него, позволяя себе лишь смотреть. Кожа Джерарда была бледной и гладкой на вид, и Фрэнк чувствовал тепло, исходившее от него, и ему необходимо было прикоснуться к нему в ту же секунду, иначе он сошёл бы с ума.       Джерард всхлипнул, когда Фрэнк водрузил на него руку, и выгнулся телом к его прикосновению; на его щеках играл насыщенный розовый румянец.       — А я нет, — заикнулся он, но, когда Фрэнк наклонился и начал целовать его плечи, что бы он ни хотел сказать потерялось во вздохе. Он определённо был застенчивым, но он был нетерпеливым, скользя руками вдоль талии Фрэнка и сжимая его, когда Фрэнк посасывал ямочку между его ключицами под горлом. Фрэнк двинулся дальше к полукругу его сцепленных рук, и они оба застонали от этого ощущения кожи на тёплой коже, член Фрэнка тёрся о бедро Джерарда, и было почти что больно от жжения джинсовой ткани, соприкасающейся с кожей, но было так чертовски хорошо. Грудь Джерарда быстро вздымалась и опускалась при дыхании, которое застревало у него в горле, когда Фрэнк поглаживал его по груди, по бокам и проводил тонкую линию по тёмным волосам, идущим от пупка Джерарда к пуговице на его джинсах.       — Оу, — произнёс Джерард тихим задыхающимся голосом, и он вскинул бёдрами под руками Фрэнка так, будто не мог себя контролировать, но и у забав существовал конец. — Ага, эм. Ладно.       Фрэнк моментально унял свои руки.       — Слишком быстро?       Джерард покачал головой.       — Дело не в этом. Просто прошло достаточно много времени с тех пор, как кто-либо, знаешь. Видел меня. Голым.       — Оу, — Фрэнк поцеловал нежную кожу под его подбородком и позволил своим пальцам слегка поблуждать, тщательно выводя какие-то узоры на коже прямо над поясом Джерарда, вжимаясь в неё, пока не смог поддеть джинсы кончиками пальцев. — Как именно долго?       — Оу, знаешь, — произнёс Джерард, скорее всего, стремясь сохранить тон повседневным, однако оканчиваясь где-то на истерике. — Всего лишь десять лет. Больше. И это может стать для тебя шоком, но я был не совсем Дон Жуаном до этого, понимаешь? Чёрт, Фрэнк, я не знаю, что я делаю.       — Всё нормально, — прошептал Фрэнк, проскальзывая бедром между ног Джерарда и прижимаясь к нему. — Я сделаю всё сам.       Джерард слегка заскулил, прижимаясь к Фрэнку, а затем отстранился и кивнул.       — Ага, нет, ладно. Ладно. Ааа. Ладно.       — Ладно, — торжественно произнёс Фрэнк, расстёгивая первую пуговицу. Остальные легко последовали за ней, и Фрэнк вновь поцеловал Джерарда, чтобы подбодрить его перед тем, как опуститься на колени, чтобы иметь возможность снять носки Джерарда, а затем и его джинсы. Когда их не осталось, Джерард уставился сверху вниз на него, очевидно возбуждённый и в той же степени напуганный; Фрэнк скользнул руками вверх по ногам Джерарда и чуть привстал, чтобы обвить руками его бёдра. Он положил голову Джерарду на живот.       — Не могу поверить, что ты правда здесь, — сказал он, опуская руки, чтобы они лежали по обеим сторонам от бёдер Джерарда, на сочленении, где его тело встречалось с бёдрами. Он поднял на него взгляд; Джерард едва дышал, руками он держался за плечи Фрэнка, будто они были единственной вещью, которая заставляла его стоять на ногах. Фрэнк вплёл палец в пояс его нижнего белья, вскидывая брови. Джерард лишь на минуту засомневался перед тем, как кивнуть, едва не падая, сделал шаг назад, чтобы иметь возможность облокотиться о дверь плечами.       Фрэнк отвёл взгляд до тех пор, пока Джерард не разделся; а затем он просто позволил себе взглянуть на все нежные места, что находились под его пальцами, на места, где Фрэнк губами мог проводить дорожки; на доказательство того, что Джерард хотел этого так же сильно, как и Фрэнк. Он рванул руками вокруг бёдер Джерарда и прижался ближе, чтобы потереться лицом о его живот и поцеловать все те места, до которых он мог добраться, позволяя своим рукам блуждать по заднице Джерарда и по внутренним поверхностям бёдер.       Когда он снова сел на пятки и поднял руку, чтобы обхватить член Джерарда. Тот покачал головой и заикнулся:       — Я не... Фрэнк, чёрт, чёрт, я не смогу сделать это, не смогу.       — Не сможешь что? — невинно спросил Фрэнк, обвивая руку вокруг Джерарда и аккуратно лаская его.       — Фрэнки, — заскулил Джерард, позволяя себе откинуть голову к двери с глухим стуком. Он тоже не шутил: он уже сочился в руках Фрэнка. Тот наклонился и слизнул выступившую смазку, взяв только головку в рот и начав посасывать, осторожно, всё ещё мерно двигаясь вдоль всей длины рукой. Руки Джерарда согнулись и вместо этого скользнули вверх и запутались в его волосах, и Фрэнк уже чувствовал, как Джерард весь дрожит.       — Фрэнки, Фрэнки, это... блять, — застонал Джерард, слегка извиваясь у двери. Фрэнк мурлыкнул вокруг него и прошёлся языком по нижней поверхности всей длины; это было невыносимо: его губы растянулись вокруг члена Джерарда, он взял весь пришедшийся вес на свой язык, а его руки попеременно то тянули его за волосы, то гладили по ним. Он взял в себя столько, сколько мог, пока его губы не встретились с его собственной рукой, и сглотнул; Джерард издал такой звук, будто умирал, и его руки сжали волосы Фрэнка до боли, и он кончил, сотрясаясь, тяжело дыша и наполняя его рот.       Фрэнк сглотнул и отстранился, облокотившись головой о бедро Джерарда, и сам дышал немного чаще, обхватив Джерарда руками за талию, чтобы увериться, что он не упадёт.       — Блять, — задохнулся Джерард над ним. — Ох, блять, Фрэнк, ощущение, будто мои ноги растаяли.       Фрэнк хихикнул и поцеловал ногу Джерарда ещё раз перед тем, как с трудом подняться на ноги.       — В таком случае думаю, что кровать — неплохая идея.       Он сжал ладонь Джерарда в своей и повернулся к кровати; Джерард издал странный задыхающийся звук, и только тогда Фрэнк вспомнил о своих шрамах.       — Не надо, — сказал он, начиная поворачиваться, но было слишком поздно: Джерард оторвался от двери и уже стоял позади него, легко прикасаясь руками к его спине.       Фрэнк зажмурился и прикусил язык.       — Они болят? — спросил Джерард, утихая.       Всё, что хотел сделать Фрэнк, так это повернуться и спрятаться, надеть обратно свою чёртову одежду, но это было нечестно, не тогда, когда Джерард был настолько смел. Вместо этого он сжал зубы и заставил себя ответить:       — Нет. Они просто уродливые.       — Нет, — прошептал Джерард, прокрадываясь ближе и легко касаясь губами шеи Фрэнка. — Они не уродливые.       Его руки обхватили талию Фрэнка, и он обнял его на минуту перед тем, как подтолкнуть к кровати. Фрэнк попятился, неожиданно ощущая уже себя тем, кто не знал, что делал, нервничая, будучи неуверенным, но, когда Джерард толкнул его в плечо в сторону кровати, Фрэнк легко поддался, забираясь на неё и укладываясь на живот, обхватив руками подушку.       Кровать прогнулась; Фрэнк почувствовал, как колени Джерарда устроились по обе стороны от него, почувствовал, как кончики его пальцев разлились по его плечам.       — Они не уродливые, — сказал он и наклонился, чтобы прижаться губами к шее Фрэнка.       Он медленно двигал руками, намеренно проводя линии по коже Фрэнка и следуя вслед за пальцами поцелуями. Фрэнк вжался лицом в подушку и просто попытался дышать; странно, однако он был не в курсе о своём возбуждении, пока концентрировался на Джерарде, но теперь оно вновь накрыло его с головой, словно лавина; ему было жарко, а все те участки кожи, к которым Джерард ещё не прикасался, трепетали в ожидании.       — Ты никогда не должен стыдиться их, Фрэнки, — прошептал Джерард; его губы легко касались его лопатки. — Они есть у тебя, потому что ты храбрый, потому что ты самоотверженный, потому что ты был избран для определённой цели. Ты должен гордиться ими.       Он переместился и провёл языком вверх вдоль позвоночника Фрэнка; Фрэнк заскулил и вжался бёдрами в постель, ёрзая по ней, ничего не в состоянии с этим поделать. Джерард издал тихий благодарный стон и положил руки Фрэнку на спину.       — Я знаю, что ты не выбирал их, — сказал он, поглаживая кожу там, с каждым разом он осмеливался пробираться пальцами чуть ниже. Фрэнк закусил губу и изо всех сил сдерживался, чтобы не выгнуться на его прикосновения и не испугать тем самым Джерарда. — Но они точно такие же, как и твои татуировки. Они часть этой истории, запечатлённой в твоей коже, они рассказывают всему миру эту огромную повесть, которая приключилась с тобой, о тех вещах, пройдя через которые, ты выжил, о жертве, которую ты принёс, чтобы обезопасить остальных людей.       Джерард был так нежен, он всегда был очень нежен, так что Фрэнка почти что убаюкивал его тёплый голос и размеренные движения, если бы он не был настолько заведён, что готов был вот-вот взорваться. Джерард, продолжая, становился смелее: скользил руками по его заднице, прижимался губами к основанию позвоночника открытыми и влажными поцелуями, а затем и к задней поверхности ног. К тому моменту, как он соскользнул с края кровати и заставил Фрэнка перевернуться, тот лишь беспрестанно поскуливал, готовый пойти на всё, что бы ни приказал ему Джерард, лишь чтобы заполучить больше его прикосновений и поцелуев.       Но всё, о чём просил его Джерард, так это повернуться на спину, так что Фрэнк извернулся на простынях, слишком возбуждённый, чтобы смущаться того, как его член возвышался над животом. Глаза Джерарда прошлись по нему этим взглядом «съем-тебя-заживо», который Фрэнк помнил ещё с той ночи в доме Крейга, и он содрогнулся под ним. Джерард склонил голову и поочерёдно поцеловал каждую его ногу в красные выступающие над кожей кольца. Затем он забрался обратно на кровать и заполз поверх тела Фрэнка, опираясь ногами по бокам и поднимая его руки.       — Мне бы хотелось, чтобы тебе никогда не приходилось испытывать боль, — сказал он и поцеловал внутреннюю часть его левого запястья. — Но я не хотел бы, чтобы ты их потерял, не сейчас, — Джерард перевернул руку Фрэнка и поцеловал другую её сторону перед тем, как поднести правую его руку к губам. — Они значат слишком много.       Второй поцелуй, а затем Джерард притянул Фрэнка, чтобы он сел, убрал волосы с его лица и взял его в руки. Он слегка застенчиво улыбнулся перед тем, как наклониться, чтобы поцеловать Фрэнка несколько раз в лоб.       — Это отметины, оставшиеся от Божьего плана, что был создан для тебя, — прошептал он около виска Фрэнка. — И они прекрасны.       — Поцелуй меня, — попросил Фрэнк, и Джерард выполнил его просьбу, обвивая руками его шею, когда Фрэнк прижал его ближе к себе; Джерард снова начинал возбуждаться, Фрэнк почувствовал это своим членом, который был зажат между их телами. Он подался бёдрами вверх, и они оба застонали; воздух в комнате казался влажным и вязким, отчего Фрэнку было тяжело дышать. — Блять, — задохнулся он, когда ему пришлось оторваться от губ Джерарда, потому что у него начала кружиться голова. Он схватился за колени, пока они плотно обхватывали его бёдра. — Блять, Джерард, мне необходимо быть в тебе, пожалуйста, позволь мне, Джерард, пожалуйста.       — Да, да, — сказал он и отсел, чтобы позволить Фрэнку покопаться в ящике тумбочки дрожащими от отчаяния руками.       Сначала Фрэнк надел презерватив, затем вылил немного лубриканта на пальцы, глядя на Джерарда, пока направлял свою руку обратно между его ног.       — Хорошо?       Джерард кивнул; он выглядел настолько нервным, что Фрэнк положил руку на его бёдра, поглаживая потную и тёплую кожу. Он подумал, что, может быть, это не сработает, что Джерард будет слишком напряжён, что прошло слишком много времени, но, когда Фрэнк ввёл в него первый палец, Джерард застонал и выгнул спину; его голова упала назад, когда он сжал плечи Фрэнка.       — Блять, — произнёс он; его голос был натянут, а его член явно дёрнулся. — Ммм.       — Ага. — Фрэнку пришлось подползти выше, чтобы провести языком по линии горла; на его языке появился солоноватый привкус, а под ним — быстрый пульс. Он слегка посасывал кожу там в то время, как скользнул вторым пальцем внутрь вдобавок к первому и согнул их, умышленно вжимаясь в простату Джерарда, и ухмыльнулся, когда это заставило его заскулить и дёрнуться. Какое-то время Фрэнк продолжал проделывать это, а затем уже с большим количеством лубриканта и тремя пальцами. Он продолжил кружить языком по направлению к горлу Джерарда, сотворяя уже там кольцо из поцелуев, в то же время работая пальцами внутри Джерарда, другой рукой недвижно обхватив член Джерарда, так что он чувствовал, как его плоть пульсировала и там, чувствовал прилив крови под разгорячённой нежной кожей, пока Фрэнк прикасался к нему именно так, как нужно было.       Теперь уже Джерард потел и дрожал, задыхался на полуслове между глубокими вдохами, а когда он сам начал насаживаться на его пальцы, Фрэнк серьёзно уже больше не мог это терпеть.       — Ладно, ладно. — Он отстранился достаточно, чтобы собрать свои подушки в стопку позади себя, чтобы он мог облокачиваться на них, и всё ещё не убирал рук от Джерарда. Он нашёл лубрикант и выдавил ещё немного на руку, размазывая его по поверхности, пока не осознал, что Джерард следил за движениями его рук огромными потемневшими глазами. Затем Фрэнк слегка приостановился, как следует возбуждая себя, но он недолго смог это терпеть, попросту потеряв над собой контроль.       — Ладно, — снова повторил он; всё его лицо жгло, а румянец с лица Джерарда распространился и на его грудь. Он воодушевился и переместился вперёд, когда Фрэнк коснулся его бёдер. — Положи руки на изголовье кровати, — сказал ему Фрэнк, и Джерард подчинился, всё время неотрывно пялясь на Фрэнка. Тот поднялся вверх, чтобы поцеловать его, а затем устроился на том же месте около подушек.       — Только медленно, — сказал он, держа Джерарда открытым одной рукой и направляя свой член другой. Джерард отрывисто кивнул и начал насаживаться на член Фрэнка; его глаза были устремлены в потолок, а нижнюю губу с силой сжимали зубы.       — Джи, — застонал Фрэнк, цепляясь за него; он хотел быть нежным, он знал, что они не должны были торопиться, но было так хорошо, жаркий, узкий обхват Джерарда, та фрикция, когда Джерард задержал дыхание и слегка качнулся перед тем, как опуститься дальше. Фрэнк стиснул зубы и заставил себя не двигаться, Джерард сделал дрожащий, полный решимости вдох и неожиданно скользнул вниз до конца, так что Фрэнк был полностью внутри него. Внезапно Джерард наклонился вперёд, уронив руки с изголовья, чтобы охватить ими лицо Фрэнка. Он поцеловал его глубоко и немного исступлённо, слегка качаясь на коленях Фрэнка, вздыхая и прикусывая его губы, когда тот водрузил руки на его бедра и начал помогать ему двигаться.       Он не так уж явно двигался вверх-вниз, они просто раскачивались вместе: Фрэнк вращал бёдрами, а Джерард следовал его примеру. Так было даже лучше, потому что они могли целоваться, а Фрэнк мог обнимать Джерарда и шептать ему утешающие и приободряющие слова, говорить ему, насколько он был удивителен, как хорошо ему было, как сильно Фрэнк хотел его. В конце концов Джерард стал двигаться чаще и сильнее, издавая короткие стоны, которые были наполовину наслаждением, а на другую половину — исступлением. Рукой Фрэнк обхватил член Джерарда и ласкал его с тем же ритмом, который они установили, и Джерард задыхался и взбрыкивал бёдрами, но это всё ещё было не тем, Фрэнк понимал, что он искал чего-то ещё и, возможно, не знал, как достичь этого.       — Откинься, — сказал он, кивая, когда Джерард принял скептичный вид. — Всё нормально. Я понял тебя.       Он уверенно обхватил талию Джерарда руками — ему пришлось отпустить член Джерарда, чтобы сделать это, вызвав тем самым у него недовольный стон, — и отпустил его назад, слегка выгибаясь, чтобы иметь возможность приподняться с кровати и действительно начать вбиваться в него.       — Назад, — выпалил он, потому что ощущения были чертовски восхитительными и он не смог бы ждать дольше. — Ещё дальше назад, Джи, всё в порядке, я понял тебя, доверься мне.       Джерард одарил его очередным взволнованным взглядом, но, наконец, откинулся назад, и Фрэнк приподнял его и опустил, с силой по-настоящему вбиваясь в него, вскрикивая от удовольствия и облегчения. Джерард издал сдавленный полувскрик и позволил Фрэнку поддерживать себя, так что он сам смог обхватить рукой свой член, лаская себя и сотрясаясь, когда Фрэнк вбивался в него снова, снова и снова, не в состоянии уже остановиться с самого начала: он ждал этого слишком долго. В глазах жгло оттого, как было хорошо, зрение его было затуманено, и он едва ли мог видеть, но он слышал те звуки, что издавал Джерард, прекрасные, исступлённые стоны, и он чувствовал, как Джерард ещё сильнее сжимался вокруг него, чувствовал, как его движения ускорялись и теряли нацеленность, и он неистово моргал, так что он увидел, когда румянец на груди Джерарда стал глубже, а его глаза и рот были открыты слишком широко, пока он задыхался и дрожал всем телом; он кончил, извиваясь и тяжело дыша, в полном беспорядке, и это было самой восхитительной вещью, которую только видел Фрэнк.       Он мог почувствовать это в ту минуту, как напряжение начало исчезать, а Джерард начал выгибаться; тупая чёртова крохотная кровать была слишком маленькой, чтобы Фрэнк просто смог перекатиться вместе с ним, так что ему пришлось освободить Джерарда от своего члена на одну мучительную минуту, пока он вскарабкивался и переворачивал Джерарда, чтобы лечь ему на спину, матерясь от бессилия, пока не смог скользнуть обратно.       Джерард поднял ноги и обхватил Фрэнка за бёдра, подбадривая его поглаживаниями по спине и голосом над ухом:       — Так хорошо, я не знал, что это будет вот так, ты так — ах! — так хорошо, ты, — он задохнулся и выпалил: — Люблю... Я люблю тебя, Фрэнки, я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.       — Так сильно, — ответил Фрэнк, входя в него и засовывая язык в рот Джерарда, чувствуя приближающийся оргазм, извивающийся у него в животе, между его ног, а затем растекающийся, пока он не почувствовал, что всё его тело вплоть до кончиков пальцев горело, и он обвил вокруг себя Джерарда так сильно, как только мог, и продолжил, выплёскивая волну наслаждения прямо к обрыву, а затем и за его пределы, врываясь в Джерарда и снова, снова и снова произнося его имя, дрожа всем телом и распадаясь по швам, а затем он просто упал, тяжело дыша и дёргаясь от отголосков оргазма, ожидая момента, когда вновь станет одним целым.       В конце концов он смог достаточно разработать свои конечности, чтобы выскользнуть из Джерарда, избавиться от презерватива и натянуть поверх них одеяло. Джерард охотно сжался в клубочек в его руках, и Фрэнк поцеловал его в щёки и в нос, а затем и в губы, после чего они на какое-то время отключились.       Фрэнк открыл глаза, потому что зазвонил телефон.       — Это мой, — невнятно проговорил Джерард, зашевелившись под рукой Фрэнка. — Где...       — Я найду, — Фрэнк выскользнул из кровати и покопался в одежде Джерарда, пока не нашёл телефон, а затем поторопился назад к нему, снова устраиваясь под одеялом.       — Спасибо, — Джерард взял телефон и покосился на него, прежде чем ответить. — Майки, хэй... нет, знаю, прости. Со мной всё хорошо. Я... я с Фрэнком, — сказал он, его голос стал застенчивым и поднялся на тон выше в конце фразы. Фрэнк ухмыльнулся и поцеловал его прямо под ухом. — Хочешь, чтобы я... нет, ладно. Ага, сделаю. Ладно. Пока.       Джерард закрыл телефон-раскладушку и выгнул руку назад, чтобы положить телефон на тумбочку.       — Он сказал нам не торопиться.       — Вот почему я люблю его, — сказал Фрэнк, перекатываясь, пока не оказался практически полностью над Джерардом и не смог поцеловать его как следует. — Ммм.       — Ммм, — согласился Джерард, а затем с энтузиазмом произнёс: — Я чувствую себя так хорошо. Понимаешь? Будто прошло действительно так много времени с тех пор, как мне было хорошо во всех отношениях. В смысле, физически. Я забыл, каково это.       Фрэнк развёл и руки, и ноги, чтобы прижаться к Джерарду настолько, насколько это было возможно.       — Серьёзно, чувак, как ты вообще бросил это дело?       — Я не знаю, — совершенно серьёзно ответил Джерард. — Это никогда... Что ж, давай просто скажем, что я не помню, чтобы всё было так.       — Я тоже, — честно признался Фрэнк. Джерард застенчиво улыбнулся ему. Фрэнк устроился возле него и прикрыл глаза. — Если это окажется сном, то я разозлюсь.       — Что ж, — задумчиво произнёс Джерард, — не то чтобы мне удивительно и всё такое, но в твоих снах на нас обычно смотрит фотография тебя в школьной форме?       — О Боже, — Фрэнк неуклюже нащупал рукой лицо Джерарда, чтобы закрыть ему глаза, и ухмыльнулся, когда это заставило того рассмеяться и поизвиваться. — Нет же, ну, не смотри на неё! Не надо, эта фотография сделана до того, как я стал милашкой.       — Ты должен увидеть мои фотографии, — Джерард усмехнулся, а затем убрал руку Фрэнка от своих глаз и уставился на него. — Если только ты уже не видел. Ты знаком с моими родителями? — Фрэнк покачал головой, и Джерард вскинул бровь. — Даже через Майки?       — Я говорил тебе, — Фрэнк слегка скользнул на бок и поправил одеяла вокруг их плеч. — Майки никогда не рассказывал о своей семье.       Джерард откинул голову на подушку, подняв руки, чтобы яростно потереть глаз.       — Я же старший брат, я должен отомстить ему за это.       — Что ж, не сходи с ума из-за этого, — Фрэнк поймал его руку и прижал к груди до того, как Джерард смог ослепить себя. — Не прогоняй Рэя с крыльца дома с пистолетом, ладно?       Джерард рассмеялся, качая головой.       — Блять. Майки и Рэй.       — Хэй, я думаю, это здорово, — Фрэнк действительно тоже так думал, и это было чертовским облегчением — оторваться от грани зависти. — Ты же знаешь, что Торо будет обращаться с этим ребёнком, как с золотом.       — Да, — отозвался Джерард. Он жаловался на что-то, а когда Фрэнк поднял на него взгляд, он сильно нахмурился.       Фрэнк мог точно сказать, что он снова спускается по этой дороге под названием «не-достоин-испортить-всё-происходящее», так что он приподнялся, оперевшись на локти, и заставил Джерарда посмотреть на него.       — Послушай меня. Никто не ждёт, что ты будешь Королём Нормальности, хорошо? Я знаю, что тебе понадобится какое-то время, чтобы приспособиться. Я с этим согласен.       Джерард слабо улыбнулся.       — Просто у меня был случай, когда я всё неправильно понял.       — Что ж, тогда поздравляю, — сказал Фрэнк, поглаживая его по груди, — ты такой же, как и все остальные.       — Наверно, — тихо произнёс Джерард.       — Джи, всё так, как ты и сказал, — Фрэнк сел и утянул Джерарда за собой. — Это как с моими шрамами. Я не изменю тебя, нисколько. Что бы ни произошло, оно уже произошло, и если бы всё было иначе, возможно, сейчас здесь бы нас не было. У Бога есть планы и на тебя, верно?       Джерард опустил взгляд; его плечи слегка дёрнулись вверх, а когда он поднял голову, его глаза были наполнены слезами, но сам он улыбался.       — Ты и понятия не имеешь, что это для меня значит — слышать эти слова от тебя.       Он ошибался — у Фрэнка было кое-какое понятие, по меньшей мере, но он лишь взял лицо Джерарда в руки и поцеловал его.       — Я люблю тебя, — прошептал он в губы Джерарда. — Я люблю тебя вот таким. Точно тем, кем ты являешься. *       Позже, когда Фрэнк неохотно выпустил Джерарда из своей кровати, потому что у него была любящая его семья, которой необходимо было его видеть или ещё какая-то херня, они стояли в прихожей, довольно долго целуясь.       — Оу, — произнёс Джерард, роясь в карманах своего пальто. — У меня для тебя кое-что есть.       Он разжал пальцы, и Фрэнк опустил глаза, чтобы увидеть там чётки, уютно устроившиеся на ладони его руки. Он затаил дыхание, на минуту не имея понятия, что сказать.       — Ты же не отвергнешь их вновь, — нервничая, произнёс Джерард, — да?       Джерард поднял руку и осторожно обмотал их вокруг запястья Фрэнка. Свободной рукой Фрэнк коснулся их. Его горло сжалось, а глаза, чёрт возьми, стали наполняться слезами. Он моргнул и закатил глаза на самого себя, сказав:       — Но не пытайся передумать, ладно? Теперь они мои.       Джерард улыбнулся, широко, радостно и облегчённо.       — Они всегда и были твоими, — ответил он. *