Укрощение строптивого

Раньше Грега часто мучила бессонница, а теперь он засыпал, едва его голова касалась подушки, и спал не менее девяти часов кряду. Непозволительная роскошь для инспектора Скотленд-Ярда, но на меньшее его ребёнок был не согласен. Добро бы он только ночью так дрых, так ведь порой и днём с ним случались подобные казусы. После плотного обеда он несколько раз позорно дал храпака в своём рабочем кабинете, о чем теперь судачила добрая половина личного состава, а злая (в лице Салли Донован) - не упускала возможности подколоть его при каждом удобном случае. Наверное прав был Майкрофт: ему всё же стоит оставить работу на время беременности. Всё равно теперь от его заметно округлившегося и ставшего неуклюжим тела из-за любви к мучному и сладкому, как и от пребывавшего в благостном оцепенении мозга толку было, как от козла молока. Инспектор умудрялся забывать факты, касающиеся не только старых, но и текущих дел - непростительное упущение для хорошего следователя, коим он справедливо считал себя в течение многих лет. Поскольку на протяжении трёх последних лет он не ходил в отпуск, то сейчас решил взять все скопившиеся отпуска оптом, а там видно будет… Когда вечером Грег сообщил Майкрофту за ужином о своём решении, то был уверен, что муж обрадуется, но тот лишь проворчал: «А я что говорил?..» и снова погрузился в ипохондрию и газету, которую читал. Видимо, они были взаимосвязаны. Тогда Грег предпринял ещё одну попытку выцарапать своего альфу из панциря, помахав у него перед носом серебристым диском с надписью «Ангелочек». Однако Майкрофт не вышел из задумчивости и не выразил желания посмотреть DVD-диск с записью результатов УЗИ. - В чём дело? Готовится масштабный теракт или заговор с целью свержения королевы? Почему сегодня ты мрачнее тучи? – поинтересовался Лестрейд, заглядывая из-за плеча в газету, которой, словно забором, отгородился от него муж. - Не понимаю, вроде бы Джон и Шерлок помирились ещё несколько месяцев назад, Ватсон регулярно проводит пару ночей в неделю на Бейкер-стрит, но он, тем не менее, до сих пор туда не переехал, - раскололся тот. - Может быть, им просто нужно больше времени, чтобы снова сойтись? – предположил Грегори. - А может быть, существует нечто, мешающее ему сделать это, - Майкрофт снова задумался и непроизвольно нахмурил лоб. Когда Джон думал, что на его браке с Шерлоком можно поставить крест, то незаметно для себя сблизился со своей коллегой. Сара Сойер внимательно выслушала его жалобы на неудачный брак и, в свою очередь, посетовала на то, что муж оставил её ради молодой красотки. Однако Сара сожалела не столько об уходе супруга, сколько о том, что была бездетна. В течение нескольких лет муж предохранялся, считая, что им ещё рано заводить детей, но вскоре после второй свадьбы молодая жена родила ему сына. И Джон, и Сара в некотором смысле были инвалидами любовного фронта, неспособными на новое сильное чувство. Тем не менее они не только сочувствовали, но и оказывали посильную поддержку друг другу, в том числе и сексуальную. Пару раз Джон переспал с Сарой, считая это всего лишь гормональной поддержкой одинокой женщины. Большей частью они встречались дома у Сары, но в тот вечер, когда вернувшись домой, Ватсон застал перед своей дверью Шерлока, он ходил с ней в театр. Джон не растерялся, хоть и был удивлён. Обезвредив Мориарти, он поспешил спровадить Шерлока, надеясь, что тот не успеет почуять на нём запах другой омеги. На следующее утро после их первой целомудренной ночи, проведенной в объятиях друг друга, Шерлок спросил: «Ты придёшь сегодня вечером?», и Джон с энтузиазмом закивал. Ведь он так соскучился по Шерлоку, однако не пытался с ним увидеться, поскольку твёрдо решил отпустить того, но сейчас законный супруг вдруг сам выразил желание снова с ним встретиться. Конечно же, Джон снова пришёл на Бейкер-стрит в тот день и на следующий день… Так они и ходили друг к другу в гости или просто гуляли по улицам на протяжении трёх месяцев. Постепенно они узнавали друг друга всё лучше, но Ватсон по-прежнему терялся в догадках, чего на самом деле хочет Шерлок: вернуть его в семью или же просто дружить с ним? Холмс не просил его вернуться, а Джон не хотел снова навязывать ему свою волю. Омега понемногу выползал из своей скорлупы и начинал проявлять инициативу, обнимая или целуя его, но этого Джону было слишком мало... После известия о том, что у Майкрофта с Грегори скоро родится ребёнок, мама переключила всю свою кипучую энергию на них, на время упустив из вида Шерлока, чему тот был только рад. Теперь, когда семья перестала давить на него, он получил возможность спокойно подумать над своими отношениями с Джоном. Он уже понял, что Джон хороший человек и даже захотел связать с ним свою жизнь. Вот только у них были разные взгляды на счастливое супружество, потому что для Ватсона дети были важной частью жизни, а для Шерлока – нет, ему было хорошо и без них. Как ни старался омега уговорить себя попытаться завести ребёнка, из этого ничего не выходило. Наяву он приводил себе множество логичных аргументов «за» и вроде бы соглашался с ними, но зачастую просыпался среди ночи после очередного кошмарного сна, в котором снова оказывался в больнице, чтобы сделать аборт. Нет, наверное лучше не пытаться ломать себя, чем забеременеть, а потом внезапно передумать и снова искать аварийный выход, виня в этом весь окружающий мир. Однако в таком случае он должен быть честен с Джоном, который наверняка до сих пор надеется, что у них будет полноценная семья, и лишь потому до сих пор с ним не развёлся. Шерлок чувствовал, что у Джона кто-то есть, хоть тот ничего не говорил об этом. В тот вечер, когда Шерлок пришёл позвать его на мамин день рождения, он почувствовал на Джоне довольно сильный запах другой омеги. После этого он ещё несколько раз улавливал тот же слабый аромат на муже. Значит, Джим не соврал, и у Ватсона кто-то есть. Наверняка Джон сейчас не может решить, с кем из двоих омег ему остаться. Шерлок понимал, что своим загадочным поведением нисколько не упрощает ему задачу, однако не решался вызвать альфу на разговор об их будущем. Откровенный разговор произошёл у них лишь незадолго до начала очередной течки Шерлока. Первое, что бросилось альфе в глаза, когда он пришёл на Бейкер-стрит, чтобы провести вечер в компании Шерлока, - это идеальный порядок в квартире. Такое впечатление, что этого бунтаря подменили или он решил переквалифицироваться в образцового домохозяина. Сначала омега угостил Джона собственноручно приготовленным ужином, а затем, когда они перебрались на диван в гостиной, попросил пожить у него во время течки, однако настаивал на том, чтобы на сей раз они пользовались презервативами. Если первая часть просьбы не удивила альфу, то вторая огорчила его. - А я надеялся, что теперь ты передумаешь, - сказал он. - Шерлок, ты сделал бы меня счастливым, если бы родил мне ребёнка. - Но я, скорее всего, не смогу, да и, честно говоря, не хочу проверять опытным путём, смогу ли я снова забеременеть. Потому что я по-прежнему не хочу детей, а ты хочешь, и кто я такой, чтобы лишать тебя права завести их с кем-то другим? У тебя ведь наверняка уже есть подходящий кандидат. Джон, если после этого ты захочешь от меня уйти, я не стану тебя удерживать, - Шерлок не выдержал и заплакал, потому что было слишком тяжело отказаться от своего истинного, душу которого он смог разглядеть лишь теперь. Но в корне изменить себя в таком возрасте было не легче. Если он заставит себя сделать то, чего не хочет, то непременно впоследствии станет обвинять в этом альфу, и их отношения снова зайдут в тупик. - Как же я могу уйти от тебя? Ведь ты - мой истинный. А ещё ты самый удивительный и необычный из всех, кого я встречал. Я люблю тебя, мой глупый мальчишка, - Джон притянул его к себе и стал целовать мокрое от слёз лицо. - Джон, я тоже люблю тебя, и потому не хочу... – приближающаяся гормональная буря и лишь недавно осознанная любовь к Джону стали причиной совершенно несвойственного ему поведения. - Тсс… Всё будет хорошо, - сам с трудом сдерживая слёзы, альфа погладил Шерлока по голове и вздрагивавшим плечам, пытаясь успокоить его. – Со временем ты ведь можешь изменить своё решение. Но даже если не передумаешь, мы всё равно будем вместе. - Джон, возьми меня, - прошептал Шерлок, хватаясь за спину альфы, как утопающий хватается за соломинку. Сейчас, в объятиях Джона он хотел верить в то, что у них действительно всё будет хорошо, что они всегда будут вместе. - Ты правда этого хочешь? – спросил Ватсон, сомневаясь, стоит ли заниматься любовью с омегой, когда тот был настолько расстроен. - Я прошу тебя, - выдохнул у его уха Шерлок и доверчиво прильнул к нему всем своим восхитительным телом. - Ну что ж, ты сам напросился, - в голосе альфы послышалась лёгкая хрипотца из-за волнения и естественного отклика его тела на призывно пахнущего омегу. Как же долго Джону пришлось ждать этой просьбы… Сейчас он испытывал не только животное желание подмять под себя Шерлока и овладеть им, но и щемящую нежность, потребность оберегать это сильное, гордое и вместе с тем такое хрупкое существо, доверившееся ему. Он медленно освобождал Шерлока от одежды, словно самый дорогой подарок от обёртки, покрывая поцелуями обнажавшиеся участки алебастрово-белой кожи, а тот отвечал ему с несвойственной ранее страстью. Тонкие музыкальные пальцы ловко расправились с ремнём на джинсах, расстегнули ширинку и сжали её горячее упругое содержимое через тонкий трикотаж боксеров, который вскоре стал влажным, затем забрались под рубашку альфы и лёгкими касаниями пробежались по его коже, пробуждая сладостную дрожь и горячую волну, затопляющую разум. Джон снял с себя рубашку и стянул джинсы вместе с нижним бельём. Позабыв свои благие намерения, он не стал тратить время на то, чтобы добраться до одной из спален, и уложил Шерлока на узкий диван. Губы Джона осушали слёзы на лице Холмса, а руки дразнили так долго остававшиеся без внимания соски, оглаживали бёдра и упругие ягодицы, касались небольшого аккуратного члена, извлекая гортанное «А-ах», то и дело слетавшее с любимых уст. Шерлок стал влажным, как во время течки, вся его кожа сейчас была сверхчувствительной. Каждое прикосновение альфы несло с собой всё большее наслаждение, сладостное томление разливалось по всему телу омеги. И дело было не только в физической близости. Сейчас их свели вместе не только инстинкты и обязанности перед семьёй и обществом, но и взаимная любовь, и от этого ощущения обоих заиграли новыми красками и всё, что они делали, превратилось из полного животной страсти соития в исполненный смысла акт любви. Ватсон осторожно погрузил палец во влажный анус омеги и медленно стал двигать им, боясь причинить боль, не встретив сопротивления, он добавил второй. Шерлок бесстыдно вскидывал бёдра, насаживаясь на пальцы, царапал спину Джона и исступлённо целовал его губы, словно пытаясь компенсировать всё то, в чём раньше отказывал мужу. Не в силах больше сдерживаться Джон забросил ноги Шерлока себе на плечи и медленно вошёл в него. Они начали ритмично двигаться навстречу, сталкиваясь разгорячёнными телами и расшатывая жалобно скрипевший диван, который вряд ли был рассчитан на подобные нагрузки. Кульминация их близости была ошеломительной. До дрожи в коленках, до мурашек по телу, до закатывающихся глаз и готового выскочить из груди сердца… Всё было как в первый раз… или как в последний… Они не были ни в чём уверены. Ведь им ещё только предстояло научиться жить вместе, не ломая друг друга.