Моя прекрасная кицунэ

Быстрым шагом пройдя через извилистые коридоры, Хокаге, наконец, вышел к огромному залу, перегороженному пополам золотой решеткой. Ворота давно уже были открыты, но та, кого они сдерживали долгие годы, вовсе не собиралась куда-то уходить. Приблизившись к огромному рыжему холму, джинчуурики разобрал утопающие в полумраке очертания хищной морды, размером с его особняк, и направился прямо к ней, с каждой секундой улыбаясь все шире. Как он был рад встрече - нельзя было передать словами - таких слов просто не существовало ни в одном из языков этого мира. Она заменила ему всех тех, кого он потерял - самый худший кошмар Конохи стал самым близким и родным существом для Хокаге. Долгие годы Кьюби присматривала за своим джинчуурики, разделяла с ним его радости и печали и волей-неволей привязалась к солнечному блондину. Но шло время, Наруто взрослел, а привязанность биджуу переросла во что-то большее, полгода назад впервые вылившись в самую невероятную и противоестественную связь этого мира, окончившуюся снятием печати. Можно подумать, что кицунэ силой заставила своего джинчуурики пойти на такое, но нет, все произошло по обоюдному согласию, лишь потому Девятихвостая все еще была здесь, оберегая своего носителя еще трепетнее, чем прежде. Джинчуурики подошел к уху демонессы и, нежно погладив бархатистый на ощупь угольно-черный мех, начал будить Кьюби. - Курама-чан, просыпайся, - негромко сказал блондин в самое ухо Девятихвостой. - М-м-м, - замычала лисица не открывая глаз, сжавшись в еще более компактный калачик. - Я тебе покушать принес! - уже чуть громче сказал джинчуурики. - Хм-м? - Девятихвостая заинтересованно приподняла веко и посмотрела на зубоскалящего Узумаки. - Опять рыба? - ворчливым тоном поинтересовалась биджуу. Улыбка тут же сползла с лица блондина, и он понуро опустил голову. Демонесса прыснула со смеху и заурчала от умиления, увидев раскаявшегося джинчуурики. - Ладно уж, мастер сюрпризов, это не так ва-ажно-о… - лисица широко зевнула и потянулась всеми лапами, похрустев огромными пальцами. - Соскучился без меня? - ехидным тоном поинтересовалась демонесса. - Еще бы… - ответил джинчуурики, прижимаясь всем телом к влажному черному носу. Кьюби медленно лизнула крошечного человечка, продолжая урчать, после чего осторожно отстранилась и подняла голову. - Ну раз так, тогда я не могу тебе отказать, - Девятихвостая с негромким хлопком превратилась в алую дымку, с тихим шипением сжавшуюся в почти непроницаемое облако размером с платяной шкаф, постепенно обретающее черты сюрреалистической гуманоидной лисицы. Давным-давно, еще до того, как Кьюби угораздило попасться в загребущие ручонки сероглазого вивисектора Рикудо, она была обыкновенной кицунэ - лисицей-оборотнем, способной подолгу находиться как в облике животного, так и человека. Сила Шинджу, влитая в крошечное тельце, исковеркала саму природу демонессы, смешав лисью и человеческую формы, изуродовав прекрасную девушку. Горю биджуу не было конца и края - теперь она была непривлекательна как для людей, так и для демонов, более того, даже животные воротили от нее нос. Неудивительно, что при первой же подвернувшейся возможности, она отомстила, жестоко растерзав ослабевшего Рикудо и скрывшись в неизвестном направлении, навсегда испортив отношения с другими биджуу. Теперь от смены формы зависело немногое - в лисьем облике кицунэ имела почти человеческие руки, а в человеческом у нее вдобавок появлялись объемистая грудь четвертого размера и густые рыжие волосы до колен. Зубастая лисья морда, огромные когти на всех пальцах, звериные лапы вместо ног и веер пушистых хвостов никуда не девались. Долгие столетия одиночества едва не убили все то немногое светлое и доброе, что еще оставалось в кицунэ, уже отчаявшейся найти свою любовь, но боги смилостивились над измученным созданием, подарив ей лучшего джинчуурики, о котором она только могла мечтать.