Моя прекрасная кицунэ

      Следующий день также целиком и полностью был посвящен Кураме. Проснувшись, джинчуурики обнаружил себя спящим в теплом и мягком коконе из пушистых хвостов, прижатым к слегка опавшему животу и упругим грудям биджуу, уткнувшейся мордочкой в его плечо. Узумаки широко улыбнулся и нежно потерся носом о макушку кицунэ. Пушистое ушко демонессы тут же дернулось, и Кьюби открыла глаза.       — Доброе утро, Курама-чан, — тихо шепнул блондин.       — Доброе-доброе, — пискнула лисица и пулей метнулась в дамскую комнату. Наруто негромко хохотнул — против природы не попрешь.       Живот кицунэ без каких-либо проблем переварил большую часть вчерашнего ужина, и несколько раз облегчившаяся биджуу, вернувшаяся к своему джинчуурики, больше не походила на беременную. Теперь влюбленные намеревались это исправить, основательно и надолго. На этот раз, они решили обойтись без прелюдии и лишних ласк — вчерашняя бурная ночь выпила из них все соки, но даже так, Наруто оставался безумно нежным и аккуратным партнером. Кицунэ встала на четвереньки и призывно качнула головой, глядя на джинчуурики.       — Ну же, давай сделаем это еще раз, Наруто-кун, — Узумаки негромко хмыкнул, почесав рукой в затылке, подошел поближе, тщательно ощупал изрядно похудевший животик биджуу и, убедившись в ее полной безопасности, пристроился сзади, раздвинув мечущиеся от нетерпения пушистые хвосты.       Джинчуурики ласково провел пальцами по узенькой щелочке, приставил к ней свой орган и медленно вошел в биджуу. Кицунэ слегка выгнула спину и запрокинула морду, прижав ушки и стиснув челюсти, агрессивно ощерив пасть и участив дыхание — учитывая тысячелетие воздержания, ей никогда не надоест заниматься сексом. Узумаки начал плавно двигаться, постепенно наращивая темп, но, тем не менее, сохранял размеренность движений, стараясь продержаться как можно дольше, зная, что Кьюби очень сложно удовлетворить. Его руки, тем временем, нежно поглаживали пушистые ягодицы демонессы, та, в свою очередь, вновь обмотала любовника хвостами с ног до головы, тем не менее, ничуть не мешая ему делать свое дело, слегка подаваясь навстречу ритмичным толчкам.       Узумаки, на этот раз вполне контролирующий себя, зацепился взглядом за лапы биджуу, лежащие на полу подушечками кверху, и не смог удержаться от того, чтобы их потрогать. Кицунэ вздрогнула, ее уши встали торчком, а хвосты слегка придавили Хокаге — удовольствие от спаривания возросло едва ли не вдвое. Наруто это заметил и, легко улыбнувшись, продолжил ритмично двигаться, при этом несильно сжимая в ладонях мягкие пальчики лисицы и ласково почесывая нежные кожистые подушечки.       — Мр-р-р… — вполне отчетливо мурлыкнула демонесса, ласково проведя хвостом по его щеке. Джинчуурики ускорился, но несильно, заставляя биджуу извиваться под собой от столь близкого, но столь же недостижимого оргазма. Кицунэ томно стонала от возбуждения, тугим узлом скрутившегося внизу ее живота. Наруто, наконец, оставил в покое ее лапы и начал домогаться до упругой мохнатой попки, щекоча основания пушистых хвостов кончиками пальцев, заставляя Кьюби трепетать от щекотки. Хокаге достиг пика лишь через сорок минут размеренного секса, но Девятихвостой, нужно было больше, потому доводить дело до конца ему пришлось руками. Едва не воющая от возбуждения демонесса прерывисто застонала, содрогнувшись от достигнутого с таким тяжким трудом оргазма, намочив ладонь джинчуурики белесой жидкостью, которую тот слизал до последней капли, похотливо глядя на едва не задыхающуюся от возбуждения кицунэ. Присев рядом, Хокаге принялся нежно гладить Кьюби по спине, уткнувшись носом в густые волосы, ниспадающие по ее плечам.       — Что-то слишком приятно для простого зачатия ребенка… — немного отдышавшись, сказала Девятихвостая.       — Я немного увлекся, ведь твои лапки и хвостики попросту совершенны, и их решительно невозможно игнорировать… — в подтверждение своих слов, Наруто поднял с ковра лапу демонессы и нежно поцеловал ее. Девятихвостая вымученно улыбнулась, откинувшись назад, уперевшись руками в пол и запрокинув морду, слегка приоткрыв пасть и высунув язык, окончательно успокаивая дыхание и справляясь с перегревом.       — Я хочу помыться — у меня весь мех на животе и лапах пропитан сам знаешь чем… — Кьюби многозначительно кивнула в сторону члена Хокаге, отчего Узумаки негромко хохотнул, беря лисицу за запястье и отправляясь в душ.       Биджуу и ее джинчуурики стояли в душевой кабинке под тугими струями теплой воды, Узумаки закрыл вентиль, взял в руки кусок душистого мыла и принялся тщательно втирать его пальцами в густой рыжий мех, старательно намыливая все пушистое тело, кроме головы. Джинчуурики всякий раз мыл биджуу своими руками, не позволяя ей делать это самостоятельно, потому кицунэ воспринимала происходящее как должное, стоя без единого движения и негромко урча.       — Скажи мне, почему ты раньше не беременела и что изменилось сегодня? — спросил джинчуурики, нежно втирая мыло в мех вокруг промежности лисицы, изредка проводя пальцами по плотно сжатым губкам. Кайфующая биджуу не сразу сообразила, чего от нее хотят, но потом до кицунэ дошел смысл вопроса.       — Я выжигала твою сперму своей чакрой, — джинчуурики, намыливающий попку кицунэ, от услышанного едва не засунул палец ей в зад.       — Но зачем?! — воскликнул Хокаге, так и замерев с куском мыла в руке перед попой кицунэ.       — Я боялась, что тебе не понравятся наши дети, и ты их отвергнешь, к тому же, ты слишком занятой чело…       — Да как тебе в голову такое могло прийти?! — блондин с остервенением швырнул мыло на пол и посмотрел на смутившуюся демонессу.       — Ты знаешь, как нелегко мне пришлось в прошлом. Я предпочитаю от жизни ждать худшего… — тихо сказала биджуу, понуро опустив голову.       — Я возмещу тебе все те годы страданий, слышишь меня? Ты будешь счастлива, я в лепешку расшибусь, но обеспечу тебе и нашим детям светлое будущее, — пылко воскликнул Наруто. Кицунэ широко улыбнулась, опустившись на корточки рядом с джинчуурики и крепко обняв его.       — Ты это уже говорил, и я ни на секунду не сомневалась в твоих словах — просто ответила на заданный мне вопрос, — биджуу нежно лизнула Узумаки в губы, тот, все еще сердито хмурясь, усадил кицунэ на кафельный пол и принялся тщательно намыливать ее лапы.       Кьюби широко улыбалась, глядя на столь самоотверженного человека — она при всем желании не могла представить лучшей кандидатуры на роль отца ее детей, потому скоро, совсем скоро, она сможет выполнить предначертанное ей самой природой и наконец-то оставить потомство. Джинчуурики взял в руки зубную щетку и осторожно открыл челюсти биджуу, после чего принялся скрупулезно чистить каждый ее зуб, доводя и без того белую эмаль до белоснежного состояния. Сполоснув демонессу теплой водой, парень вручил ей небольшую стопку полотенец и, пока та вытиралась, быстро помылся сам.       — Что же, раз ты беременна, с этого дня ты будешь жить в этом особняке, — сказал паренек, выйдя из душа, вытираясь насухо последним оставшимся полотенцем.       — Ага, — беззаботно ответила кицунэ, засовывая в ухо уголок куска махровой материи.       — Значит, тебя надо просушить и хорошенько тут устроить… — джинчуурики взял в руки фен, но Кьюби лишь презрительно фыркнула, пропустив огненную чакру через свою кожу и высохнув за несколько секунд.       — Зачем ты тогда все время пользовалась полотенцем, если можешь высушить себя в любой момент? — Узумаки лишь пораженно похлопал глазами.       — Мне нравятся ощущения, особенно там… — кицунэ кивком головы указала на свою промежность. Джинчуурики укоризненно поцокал языком, но потом махнул рукой на разбазаривание белья и, взяв кицунэ за запястье, повел ее в лучшую гостевую комнату, находящуюся напротив его спальни.       — Теперь ты будешь жить здесь, — Хокаге открыл дверь одним из многочисленных ключей, в связке висящих на его поясе.       — Где холодильник и туалет — ты знаешь, — кицунэ молча кивнула, разглядывая роскошные апартаменты с огромной кроватью с алым атласным бельем и богато украшенной резной мебелью, а именно — трюмо, шкафом и тумбочкой.       — Не знала, что у тебя тут есть такие хоромы… — задумчиво протянула кицунэ. Джинчуурики закатил глаза, крепко сжав зубы от злости на самого себя.       — Прости, пожалуйста, прости меня — я ведь давно мог поселить тебя здесь…       — Ш-ш-ш… — кицунэ положила палец на губы блондина и покачала головой, широко улыбаясь.       — Я уже говорила тебе, что все это — ерунда. Главное — ты и твои чувства, в них я никогда не сомневалась, — Узумаки несмело улыбнулся и поднял взгляд на зубоскалящую биджуу.       — Но если хочешь искупить свою вину, я не откажусь от такого массажа, который делали твои клоны, только живот не трогайте, чтобы не навредить ребенку, — улыбка джинчуурики стала еще шире, он молча кивнул и призвал пятерых клонов — больше банально не смогут подойти к кровати. Кицунэ ухмыльнулась и осторожно забралась на кровать, улегшись на спину и приготовившись получать удовольствие. Хокаге и его копии окружили Девятихвостую и погрузили ее в пучину блаженства до самой ночи, щипая, тиская, гладя и лаская все ее тело с лап до головы. Лишь изредка оригинал прерывался для того, чтобы принести Кураме чего-нибудь вкусненького из холодильника и поесть самому. Завтра снова нужно было идти на работу, и целую неделю они толком так и не увидятся, но этот день она обязана запомнить навеки, как и вчерашний.