23 истории из жизни

      Нанаба сползла по стене и прикрыла глаза руками. Это происходит не с ней и не сейчас. Это не она сидит посреди больничного коридора, уткнувшись лицом в колени и еле сдерживая слезы. Это не ее пять минут назад подозвал к себе лечащий врач. И это не ее Майк сейчас лежит в палате за тонкой перегородкой, бесстрастно смотря вверх. Нет, этого просто не может быть.       - Простите, но вам нельзя здесь находиться. Это крыло для раненных. Вы мешаете нам работать, а им отдыхать, - медбрат бесцеремонно потряс Нанабу за плечо. Очень ответственный работник, что с него взять? Врачи-хирурги вообще с годами перестают чувствовать жалость к пациентам – делают свою работу качественно и все.       - Да пошел ты, - цедит женщина сквозь зубы и посылает обидчику такой злобный взгляд, что он отскакивает в сторону, лихорадочно соображая, точно ли определил пол посетителя. Может она все-таки миловидный мальчишка или вообще демон во плоти? Кто этих разведчиков разберет.       Но Нанаба уже не смотрит в его сторону. Твердо встав на ноги, женщина приблизилась к двери в палату своего командира и замерла, смотря в щелку. Майк лежал в той же позе и не подавал никаких признаков изменения к лучшему. Даже слез, первого признака принятия и смирения с ситуацией не было.       Нанаба вздохнула и почувствовала, как сжалось ее сердце. Это она, а не ее командир, сейчас должна лежать на этой самой койке и смотреть в потолок.       Занесенная для удара рука, гигант, прыжок в сторону и потеря равновесия. Крик Гергера, неуспевающего помочь. Майк. Он стрелой метнулся к Нанабе и оттолкнул ее в сторону, принимая удар на себя. А потом крик боли. Она до сих пор помнила каждую секунду этого жуткого полета, запечатлевшихся в сознание как старые видеохроники. Память упрямо не хотела забывать о том, как Захариус напоролся на острую ограду одного из домов городка, который они зачищали.       А потом был бесконечный путь к стене, страх, не покидающий ни на секунду, постоянное желание прощупать пульс. Майк держался. Истекал кровью, бредил под действием обезболивающих, которые так и не смогли погрузить сильный организм в сон, звал Нанабу и просил ее никуда не исчезать. И она всегда была рядом, даже когда хирурги начали операцию.       Будет и теперь, выслушав безэмоциональное перечисление полученных травм. Рука, трещины в двух ребрах и травма паховой области, которая, скорее всего, приведет к бесплодию.       - Заходи уже, - голос Майка резанул слух и вызвал желание отскочить от двери как можно дальше, но женщина устояла. Просто вздохнула глубже, чем обычно, и толкнула дверь плечом.       Взгляд тут же упал на одеяло, под которым скрывались несколько слоев бинтов, скользнули выше по гипсу на правой руке и, наконец, задержались на бледном, осунувшемся лице.       - Если ты уйдешь от меня, я пойму, - командир смотрит холодно, ожидая ответа. – Ты молодая, а детей от меня не будет. Нанаба рассвирепела. Да как он смеет ей такое говорить? Прогоняет! Захотелось сделать шаг и со всей силы ударить, чтобы зубы повыпадали, и она даже замахнулась, но, встретившись взглядом с обреченным, не смогла. Сил хватило, только чтобы опуститься перед мужчиной на колени и обнять.       Майк в последние годы часто заговаривал о ребенке, говорил, что не хочет умереть вот так, не оставив ничего после себя. В начале Нанаба возмущалась, потом отшучивалась, а под конец нашла новый щит – заявила, что раз природой заложено, значит, само получится и не надо ничего специально делать. А потом добавляла шутя, что эволюция любит игру генов, вот и нужно найти какого-нибудь азиата, чтобы детки красивыми и умными получились. Давила на самое больное, зная о маниакальной Захариусовой ревнивости, и при этом всеми правдами и не правдами пыталась сохранить свой статус разведчика, к которому так долго шла.       Теперь же все иначе. Не нужен отпуск, о котором Майк тайно договорился с Эрвином, не нужны дорогие противозачаточные таблетки, на которые Нанаба тратила половину жалования… Они сами скоро станут другими.       - Не говори так, Майк. Мы же воины с тобой, нам дети не положены, - Нанаба легонько прикоснулась к щеке любимого. – И не смей меня прогонять. Я останусь с тобой…       Она больше не могла смотреть в глаза своему мужчине, прижалась теснее к его теплой груди и замерла, ощутив на себе ответное объятие. Кажется, Майк всхлипнул, наконец отпустил себя, но Нанабе посчитала это хорошим знаком. Вместе они смогут справиться.