Mix

      — Ну, вот и всё, — удовлетворённо хмыкнула Сейлор Марс, отряхивая ладони и глядя на поверженного врага, — с этими покончено.       — Теперь можно и отдохнуть, — Сейлор Венера потянулась, распрямляя спину и шею, которые ещё болели от ударов о землю, — и принять ванную! Наконец-то!       — Спасибо вам, девочки, Мамо-чан, — улыбаясь, воскликнула ЧибиУса, порывисто обнимая сначала Сейлор Плутон, потом Сейлор Мун и Такседо Маска, а затем всех остальных воинов по очереди, и, помахав им напоследок, юркнула в раскрытые врата времени и пространства, домой. Все вздохнули с чувством некоторого облегчения и тоже засобирались. Тоже домой. Только в свой, двадцатый век. Воинам ещё предстояла подготовка к вступительным экзаменам в университет — а это не шуточки, и гораздо хуже демонов, надо сказать — но и оставаться в переходе между мирами и временами тоже не очень-то хотелось.       — Плутон, — раздался позади воительницы тихий, но настойчивый голос, когда во врата последним, бросив на невесту обеспокоенный взгляд, шагнул Такседо Маск. Сейлор Плутон обернулась и увидела стоящую невдалеке Сейлор Мун, — Плутон, — повторила она, — я бы хотела с тобой поговорить.       Воительница лишь кивнула и, прикрыв врата, протянула руку в сторону:       — Пройдёмся.       — А как же?.. — Сейлор Мун бросила взгляд на щель между дверьми, через которые сюда заглядывал солнечный свет и любопытствовал, что же это за новое изменение в пространстве-то такое, — тебе же нельзя.       — Ничего. Если что и случится, то сюда вернётся одна из частей моей личности, — ответила Плутон. Сейлор Мун лишь слегка наклонила голову, показывая, что понимает. О сущности Плутон мало кто знал. Усаги же — знала. Одна из немногих. Ей тайну стража времени поведал Мамору, который на досуге как-то над этим думал и недавно вот додумал. Раскусил Плутон, так сказать, как орешек грецкий. Но она не возражала. Им можно. Да и смысл скрывать?       Цокот каблуков тонул в клубах дыма, так причудливо вьющихся перед ними. Сейлор Мун даже протянула руку к одному облаку, стараясь прощупать его, но ничего не чувствовала. Казалось, он был какой-то иллюзией и скрывал то, что никому видеть было нельзя. Но вот что?       — Так… о чём? — вкрадчивый голос вывел воительницу Луны из раздумий. Она слегка вздрогнула, но повернулась в сторону Плутон.       — Это недолго, — как бы успокаивая (себя или обеих?), произнесла Сейлор Мун, — у меня есть один вопрос. Насчёт тебя, ЧибиУсы и короля Эндимиона, то бишь Мамору.       Девушка не заметила, как напряглась спина Сейлор Плутон, а рука крепче сжала жезл.       — Какой же? — а вот голос был таким же, даже немного более серьёзным.       — Я это заметила ещё давно, когда мы столкнулись с Чёрной Луной. Я с тех самых пор за вами постоянно наблюдаю. Точнее за тобой, — глаза Сейлор Мун слегка сверкнули каким-то таинственным светом, когда Плутон недоумевающе и слегка подозрительно взглянула на неё, — ты заботишься о ней, почти что как родная мать. И хоть ты и делаешь вид, что якобы тайно влюблена в короля Эндимиона, но ничего не подозреваешь, но я… — секундное замешательство, — не верю. Вы не похожи на… каких-то там влюблённых. Но чем-то похожи друг на друга, — Сейлор Мун замолчала, ожидая ответа. Она не торопила, лишь молчала и терпеливо ждала.       А Плутон снова подняла на неё глаза, встретившись с серьёзным и каким-то неизведанным взглядом васильковых глаз. Она смотрела на эту девушку, смотрела и не узнавала. Смотрела и видела не Сейлор Мун. И не Усаги Цукино, которой до смены фамилии осталось совсем недолго — какой-то год. И даже не принцессу Серенити.       Сейлор Плутон усмехнулась и прикрыла глаза.       — Ваше Величество, вы знали мать принца Эндимиона?       — Н…нет, — Сейлор Мун удивлённо покосилась на стража, не понимая, каким тут боком их прежняя жизнь, — а причём здесь она? Ты как-то с ней связана?       — Я так и не поняла, не заметила, когда ты стала… такой… — вдруг заметила Плутон, качая головой и слегка улыбаясь, — …взрослой.       А Усаги недоумённо вскинула бровь.       — Я взрослела постепенно. И только недавно осознала, что изменилась. Сильно изменилась, — воительница Луны коснулась броши, словно сердца, и замолчала, — но мы уходим от темы, — слегка сухо — что было несколько необычно — заметила она спустя минуту.       — Вы правы, Ваше Величество. Я самым непосредственным образом связана с ней. Точнее я и была ею, — Плутон прикрыла глаза, вспоминая далёкое прошлое, которое всё же прочно засело у неё в памяти.       — Мать? Ты мама Эндимиона? — удивление явно скользило в голосе Сейлор Мун, — хотя да, есть что-то… такое. Похожее. Но как же ты…       — Мне пришлось погибнуть. То есть погибнуть одному из тех тел, а разум же остался. Кое-что стёрлось, но… Я всё равно помню жуткую боль, когда огромные камни продавили потолок кареты, — девушка передёрнула плечами. Память вновь услужливо подсовывала ей те яркие и до сих пор пугающие моменты. Она тогда знала, что погибнет таким вот образом, но Энди… Она боялась за сына. Единственного живого существа, которое было ей самым родным во всех жизнях. Настоящим. Хронос — не считается. Он бог. Он перестал быть человеком, когда отдался во власть космоса и таинственной высшей силе.       Плутон очнулась от невесёлых мыслей, когда кто-то слегка прикоснулся к её руке. Это Сейлор Мун пыталась успокоить воительницу, дабы та не начала себя грызть. Снова.       — Теперь понятно, у кого ЧибиУса позаимствовала красные глаза, — улыбнулась девушка, — гены. Всё они. Но каким образом? Прошлое.       — Мамору, Такседо Маск, Король Эндимион — реинкарнация принца Эндимиона. А что такое реинкарнация? Полный повтор всего генома человека, чего на самом-то деле быть не может. Но Серебряный кристалл…       — …на всё способен.       — Да. И именно поэтому часть моих генов и передалась Юной Леди, — губы Плутон тронула тёплая улыбка, как и всегда, когда она вспоминала об этой маленькой храброй девочке с огромными глазами — бабушки очень любят своих внучек, — но об этом знает лишь королева, — девушка покосилась на Сейлор Мун, — таково моё проклятье. Я хотела родных. Я не могла больше быть одна. Поэтому и вышла замуж за отца Энди. Я его не любила. Но любила сына. И, возможно, ещё и поэтому все погибли тогда, в прошлом. Хронос узнал о моей «неверности» времени. Узнал о своём внуке. Человеке — сыне воительницы, полубогини. Человеке с необыкновенными способностями, не такими, как у магов. И обрушил всю мощь на мир под видом нападении Металлии. А мне потом под страхом смерти запретил иметь какие-либо отношения с людьми, кроме деловых, — Плутон замолчала, глядя куда-то вперёд. Её глаза были полны печали. Печали горькой, одинокой. Неуютной.       — А Хотару?       — Она мне не родная. Это не считается, — девушка горько усмехнулась, разворачиваясь назад, обратно к вратам. Сейлор Мун молча шла следом, — никто не должен знать про Мамору, и чей он сын на самом деле, — голос воительницы приобрёл стальные нотки. Она крепко сжала жезл, словно хотела через него выплеснуть всю свою боль, — иначе Хронос прознает. И быть беде. И тогда на мир обрушится очередная катастрофа. И он погибнет. Опять. И возродится. Снова. Как я. И так — до скончания Вселенной.       — Никто более об этом не узнает, — тихо ответила Сейлор Мун, — эта тайна будет с тобой. Она будет твоей. Я же её постараюсь забыть, — девушка ободряюще улыбнулась Плутон, — теперь мне надо идти. До свидания, — она вдруг обняла подругу, а потом скользнула к щели между дверями.       — До встречи, Ваше Величество. Спасибо, — тихо проговорила Сейлор Плутон, задумчиво глядя куда-то вперёд, на замысловатые изображения на вратах.       — И, да, Плутон, — обернулась вдруг в последний момент Сейлор Мун, призывая внимание воительницы к себе, — не надо называть меня «Ваше Величество». Ну, какая из меня сейчас королева? — и, улыбнувшись на прощание, тихо прикрыла за собой врата, растворяясь в солнечном свете. Те бесшумно хлопнули, отрезая Плутон от двадцатого века.       — Да, — проговорила она, разворачиваясь назад и вставая на своё законное место.       — Да.       Туман, заполнявший всё пространство, вдруг рассеялся, открывая перед стражем космос во всём его великолепии. Облака — обычная подстраховка. Ну, мало кому захочется шастать по пустоте, когда вокруг тебя умирают и рождаются Галактики? А Плутон любила эту панораму. Любила всей душой, которая у неё ещё пока осталась, хоть и не вся, за эти тяжкие годы.       Галактики мерно шумели, и воительница наслаждалась шелестением звёзд. Это — музыка для её ушей. Это — успокоение для души. Это — жизнь.       А где-то там, далеко-далеко от этого места, на одной из планет Млечного Пути в огромном мегаполисе с названием Токио вспыхнула вспышка света, из которой вышла девушка с золотистыми волосами. Она взглянула на ночное небо и просто молча смотрела на него какое-то время.       «Ну, какая из меня сейчас королева?»       — Такая. Ваше Величество.