Непреложная клятва

Пока Гарри приводил себя в порядок, мисс Скамандер терпеливо дожидалась его в гостиной, уткнувшись носом в книгу. Гарри, прочитав название, удивленно присвистнул: — Стивен Хокинг? «Черные дыры и молодые вселенные»? Интересный выбор. Луна Скамандер подняла на него задумчивые глаза с поволокой и улыбнулась. — Для развлекательного чтения вполне подходит, — ответила она, закрывая книгу. — Но здесь слишком много рассуждений, и слишком мало физики... Я думала сейчас о бабочках... — О бабочках? — удивился Гарри неожиданной смене темы. Он присел на стул напротив собеседницы. — Не только о бабочках на самом деле, — продолжила странная волшебница. Более странная, чем все ее «коллеги», встреченные Гарри ранее. — Бабочка создана из двух видов химических элементов: водорода, возникшего в ходе Большого Взрыва и имеющего возраст более десяти миллиардов лет, и углерода, азота, кислорода и серы, которые образовались гораздо позже – при термоядерном горении массивных звезд. В конце своей эволюции эти звезды взорвались как сверхновые, и ударные волны распылили в космосе и добросили до Солнечной системы химические элементы тяжелее гелия – углерод, кислород и другие. При вспышке сверхновой звезды образовались и самые тяжелые химические элементы – от железа до урана, – которые также можно найти в бабочке. Это легкомысленное насекомое состоит из древнего инозвездного вещества. Бабочка несет в себе как следы первых минут рождения Вселенной, так жизни и смерти многих звезд... * Гарри с интересом смотрел на собеседницу. Глаза ее мерцали, устремленные в никуда, на щеках появился румянец. — В какой-то мере, — продолжала Луна, — мы все, как и бабочка, как и эта книга, бессмертны и вечны. — Она ласково провела рукой по книге, лежащей у нее на коленях. Гарри улыбнулся. Непохоже было, что девушка заговаривала ему зубы. Она просто привыкла говорить то, что пришло ей в голову. Он бросил взгляд на часы, висевшие на стене как раз над головой Луны Скамандер; до прихода Сириуса и мистера Поттера оставалось чуть больше часа. — У вас очень интересное видение вещей, — сказал Гарри. — Можно сказать, нетривиальное. Но вряд ли кого-то, желающего жить вечно, удовлетворит то, что элементы, из которых состоит его тело, бессмертны. Луна хмыкнула. — Вам ли, Повелителю Смерти, не знать, что душа не менее бессмертна. А насчет нетривиальности — я ведь дочь Ксенофилуса Лавгуда, главного редактора «Придиры». Положение обязывает, так сказать, нести поэтическую чушь. Гарри это ни о чем не говорило. — Это что-то вроде «Секретных материалов» для магов, — объяснила Луна, склонив голову набок. — Мы с отцом считаемся большими чудаками. Это очень помогает нам в работе. — Откуда вы столько знаете обо мне? — спросил Гарри, напрягаясь. — Вам привет от миссис Лилибет, — беспечно ответила Луна. Гарри рассмеялся. — А, так это все игры спецслужб! — Ну, кто-то же должен нас финансировать. Она хмыкнула и вытащила из сумки журнал с интересным дизайном обложки — с обеих сторон на черном фоне было написано переливающимися буквами слово «Придира», одно из названий — вниз ногами. — Вот, — протянула она журнал Поттеру. — Когда-то Придира был внутренним, корпоративным журналом Ордена Тайн, да и теперь, по сути, им остается. С его помощью мы передаем информацию, которую небезопасно передавать напрямую. Агентам под прикрытием и прочим нуждающимся... К тому же, журнал неплохо раскупается, а жалований нам в министерстве не платят, ведь официально мы не существуем еще с середины девятнадцатого века, когда тогдашний министр расформировал наш отдел. По сути мы всего лишь арендуем министерские подвалы. — Энтузиасты, — хмыкнул Гарри. — Вряд ли вам стоит ожидать благодарностей от волшебников. Девушка улыбнулась. — Мы ведь тоже волшебники, — ответила она. — Кто-то же должен тащить страну из болота. Не Министерство же. И уж тем более не Дамблдор с Волдемортом. Им до страны дела нет. — Третья сторона. Бойцы невидимого фронта. Благородные и бескорыстные... Луна засмеялась, кивая в такт каждому слову. — И что же весть вы мне принесли, миссис Скамандер? — спросил Гарри, выразительно поглядывая на часы. Девушка понимающе хмыкнула. — Вы против своей воли попали в водоворот магической жизни. Многое завязано на пророчестве, которое никто не удосужился вам рассказать. Я пришла исправить эту ошибку. Откройте, пожалуйста, третью страницу «Придиры» и читайте каждую первую заглавную букву в абзаце. Маги ничего не смыслят в шифровании, поэтому мы не очень заморачиваемся, — виновато добавила она. Гарри удивленно смотрел на заголовок статьи. — «Рубеус Хагрид — настоящий Темный Лорд»? — прочитал Гарри. — Ничего не понимаю. — Он пробежался взглядом по первому абзацу. — «Раскрылась страшная правда о полувеликане Рубеусе Хагриде, Хранителе ключей и лесов замка Хогвартс! Рубеус Хагрид, являющийся, как мы писали ранее, внебрачным сыном Геллерта Гриндевальда, еще на первом курсе основал тайное общество по изучению магии великанов, «Пожиратели Смерти», куда и входил печально известный Сами-Знаете-Кто...» — Не обращайте внимания на текст статьи, — отмахнулась Луна. — Просто у кого-то из сотрудников слишком нестандартное чувство юмора и развитое воображение. Читайте первые буквы. Гарри, чтобы не мучиться, записал нужные буквы на клочке бумаги, предложенном Луной. — Зачем такие сложности? — спросил он, перелистывая очередную страницу. — Непреложный Обет, — вздохнула Луна. — Секретная информация. Не имеем права разглашать, особенно — упомянутым в пророчестве лицам. Наконец Гарри справился с весьма сложным делом и узнал, что от него зависит жизнь или смерть Темного Лорда, а от Темного Лорда зависит Жизнь и смерть его самого. — Бред, — сказал Гарри. — Вдобавок еще и нерифмованный, — согласилась Луна. — Все порядочные пророчества должны быть в рифму. Катрены Нострадамуса, например... Затем она резко подалась вперед и, глядя в глаза Гарри, сказала чужим, посторонним голосом — от этого голоса по коже Гарри пошли мурашки: — То, что ты задумал, Повелитель, весьма благородно и умно. Удачи тебе в твоих начинаниях. Если нужна помощь, обращайся. Луна протянула визитку с несколькими номерами телефонов — мобильных и стационарных. Затем принялась прощаться, попросив разрешения аппарировать прямо из квартиры. И правильно сделала: едва она исчезла, в двери повернулся ключ — пришли Сириус и мистер Поттер. Гарри глубоко вздохнул и потер виски. Пора было приступать ко второму акту безумной пьесы. Джеймс Поттер внял голосу разума и явился без группы поддержки в виде старика, тщательно косплеящего Мерлина, безумного типа с вращающимся глазом или женщины-кошки на пенсии. Очевидно, он собирался посидеть «по-семейному». Сириус притащил с собой объемный сверток — обещанные книги по ментальной магии, которые Гарри собирался просмотреть до операции, и пирожки от Ники Поттер. Джеймс садиться не стал, а Гарри — не стал настаивать. У него не было настроения разыгрывать гостеприимного хозяина. Сириус же уселся в любимое кресло и придвинул к себе блюдо с пирожками. — Что? — спросил он с набитым ртом. — Я не завтракал сегодня и не обедал. Война войной, знаете ли... Поттеры угрюмо молчали. Джеймс смотрел в окно, скрестив руки на груди. От его фигуры так и веяло недовольством и себялюбием, а также непоколебимой уверенностью в своей правоте и праве приказывать. Это ведь был, в конце концов, сам Джеймс Поттер — самый молодой глава Аврората за последние сто лет. Гарри подсел ближе к Сириусу и тоже воздал должное пирожкам. — Как Ники? — спросил он между вторым и третьим пирожком. Домашняя стряпня после готовых обедов и суши казалась особенно хороша. — Отлично! — ответил Сириус, наколдовывая себе воды. — Ходит на дополнительные занятия и дома усердно занимается. Весной, как только нагонит программу, пойдет в школу. Уже завела друзей, в свободное время ходит в кино. Немного утолив голод, Сириус принялся вкратце рассказывать Гарри историю рода Поттеров и легенду о мантии-невидимке. В конце он рассказал Гарри о том, что он является наследником Рода и, несмотря на недовольный вид Джеймса, признался, что старший Поттер всего лишь регент до тех пор, пока Гарри не заявит свои права. — Если ты подашь в суд на Чарли, ты проиграешь, — сказал доселе молчавший Джеймс. Гарри, который уже отчаялся дождаться начала переговоров, с интересом посмотрел на мистера Поттера. Тот продолжал: — Твое слово против моего — ничто в глазах общества. Может быть, ты и можешь отобрать у меня главенство, но я все еще остаюсь главой Аврората и кое-что значу сам по себе. И выносить мусор за порог я не намерен. С магглом можешь поступать как пожелаешь. Можешь даже зарезать его своим ножиком. Я тебя прикрою. — Это не ножик... — прорычал Гарри, мигом растеряв последние остатки благодушия. Сириус только устало покачал головой. Джеймс не привык воспринимать своих детей серьезно, считая их недостойными элементарного уважения. Сириус считал, что Джеймс сам виноват в том, каким вырос Чарли. Даже наследник Малфоев, сын кузины Сириуса, — уж на что он злобен и истеричен, и то вел себя достойнее. Джеймс извиняться не собирался, Гарри прощать пренебрежительное отношение к своему оружию — тоже. Назревал очередной конфликт. — Сопляк! — проревел Джеймс, доставая волшебную палочку из кобуры. Гарри вскочил и обнажил клинок. — Как ты смеешь прерывать меня! Своего отца, главу своего Рода! А я еще пытался договориться с тобой по-хорошему! Сириус тоже вскочил, блюдо с пирожками, лежавшее у него на коленях, слетело, и пирожки упали на ковер. Воздух в комнате заискрился. Сириус приготовился бить по обоим бешеным Поттерам Петрификусом, если они сами не успокоятся. Внезапно Гарри опустил руку с зажатым в ней клинком, который в неровном электрическом свете, казалось, светился сам по себе, и, усмехнувшись, прохромал по направлению к Джеймсу. Остановившись напротив, он насмешливо спросил: — И что ты мне сделаешь, дорогой... отец? Изгонишь из Рода? Тоже мне, велика потеря... Век бы тебя не знал. К тому же, — Гарри хищно усмехнулся, — это скорее я изгоню тебя из Рода. Глава древнейшего и благороднейшего рода из тебя не получился. Гарри вернулся на свой стул, положил клинок на колени, ласково, едва касаясь, погладил его. Сириус опустил руку на плечо Джеймса, предлагая тому сесть на место. «Эти люди никогда не станут близки, — подумал Сириус с горечью, — голос крови в них молчит». Джеймс пошел красными пятнами, глядя на Гарри. Тот, помолчав, продолжил: — Насколько я осведомлен, магия выбрала меня наследником семьи Поттеров, без оглядки на твое мнение... дорогой отец. Джеймс дернулся, услышав в обращении ненависть, горечь и сарказм. — Ни ты, ни, тем более, Чарльз не достойны того, чтобы возглавлять эту семью. Я же не имею никакого желания заниматься этим. Поэтому я отдаю свои права на главенство Николете Лили Поттер. — Женщине?! — прорычал Джеймс, снова вскакивая. Сириус едва удержал его. — Никогда еще род Поттеров не испытывал такого позора, как женщина во главе! Гарри присвистнул. — Так вы еще и шовинист, папенька? Что, негоже лилиям прясть? Впрочем, ожидаемо... — Я, лорд Сириус Орион Блэк, глава древнейшего и благороднейшего дома Блэков, свидетельствую, — спокойно сказал Сириус. Джеймс зашипел не хуже змеи, сбрасывая руку бывшего друга с плеча. — Предатель, — закричал он, по-маггловски размахивая кулаками. — Что, спелся с сосунком? — Мне жаль вас, мистер Поттер, — сказал Гарри, вставая и возвращая клинок в ножны. — Никогда еще не видел человека более зашоренного, чем вы. Мне от вас ничего не надо. Живите своей жизнью — может быть, вам удастся вдолбить что-нибудь в пустую голову Чарльза... Очень надеюсь, что еще не поздно. Живите и не мешайте жить другим. Гарри сделал приглашающий жест в сторону входной двери. — Я думаю, нам нечего больше сказать друг другу. Прощайте, мистер Поттер. Вы кичитесь тем, что вы маг, — так не идите против решения магии. Джеймс хотел ответить что-то гневное, но Гарри жестом остановил его. — Не надо ничего говорить. Прощайте, пока мы оба не наговорили лишнего и не сделали того, о чем будем жалеть. Проводив гостей, Гарри вернулся в спальню, переоделся в домашние шорты, рухнул на кровать и открыл первую из принесенных Сириусом книг. В ментальных искусствах было не так легко разобраться, а время поджимало.