***
После случая в кино проходит всего неделя, в городе относительно тихо, поэтому Стайлз решает позвать Малию прогуляться в парк аттракционов. Девушка воспринимает эту идею радостно, поскольку в те времена, когда другие отцы водили своих детей на такие мероприятия, она бегала по лесу в облике койота. Ну, и к тому же, это ведь Стайлз. Она с ним согласна куда угодно пойти. Они трескают мороженое, катаются на каруселях, потом идут в комнату страха (непонятно вообще за каким чертом, вряд ли там нашлось бы что-то, хоть издалека напоминающее каниму или берсерков), а когда снова выходят на улицу, в дверях их встречает Дерек. С ватой в руке. Ничего особенного. - Привет, - говорит Дерек и торжественно вручает Стайлзу вату. Малия словно сама по себе испаряется в очередной круговерти под названием "выблюй свои кишки". Дерек ближайший час улыбается (!) Стайлзу и выигрывает для него медвежонка в тире. Какой-то пиздец. Все начинает катиться в пропасть ближе к вечеру, когда они втроем идут перекусить после парка аттракционов. Малия берет пиццу, Стайлз бургер размером с дом. Дерек ничего не ест и хмуро таращится в окно. – Было весело, – радостно говорит Малия и притирается подбородком к стайлзову локтю. Дерек как-то странно фыркает, а потом буквально выдергивает из рук Стайлза того самого медвежонка и уходит. Причем уходит нарочито медленно, будто позволяя окружающим (а особенно Стайлзу) насладиться видом на свою задницу.***
До Стайлза начинает доходить происходящее (медленно, очень медленно доходить) только после того, как на собрании стаи Дерек буквально впихивает свою попень между Стайлзом и Малией. Так как они в это время были заняты глубоким страстным поцелуем, вторжение Хейла приводит к тому, что губы Стайзла отлепляются от губ Малии с таким звуком, будто кто-то испортил воздух. Стайлз чертыхается и еще долго ворчит на Дерека за то, что тот сел половиной своей жопы ему на ногу. Малия щупает бицепс кузена и спрашивает, всегда ли он был таким твердым. Стайлз в самом деле начинает сомневаться в уровне нормальности своей девушки.***
Они не говорят об этом. Нет, Стайлз был бы не прочь поговорить, но он боится схлопотать по щам, да и, чего уж врать, он хорошо устроился. Дерек ничего не требует, наоборот, он ежедневно подкидывает Стайлзу вкусняшки в сумку или в машину. Отмазывает его перед отцом, когда хочет встретиться (эти встречи не являются ничем иным, как молчаливым совместным просиживанием задниц в «камаро», но один фиг). Дерек покупает Стайлзу Аддеролл и успокоительные, когда он на нервяке, а в дни, когда у отца выдаются особо тревожные дежурства с психами и перестрелками, Хейл присматривает за ним, отписываясь Стайлзу каждые пять минут о том, в порядке ли шериф. Малия в это время никуда не исчезает. Она продолжает оставаться девушкой Стайлза, она целует его с языком во время собраний стаи, держит его руку в своей и так далее. И все довольны. Кроме Дерека, разумеется, но он молчит. А Стайлз не собирается вытягивать из него информацию клешнями. Не маленький, в конце концов. Раз у него такая крепкая терпелка – какие вообще к Стайлзу претензии? Стайлз бы и рад играть в эту игру до бесконечности, но Скотт осторожно просит его не бесить Дерека, а Лиам как-то боком-боком крадется к выходу каждый раз, когда Малия, Дерек и Стайлз оказываются в пределе видимости друг друга. А потом Хейл поступает по-свински – он обламывает Стайлзу оргазм. Это случается как раз в тот день, когда Стилински понимает, что нерешительность Хейла его заебала, а Малия очень настойчива, да и он всего лишь подросток, которому нужно временами кончать не от собственной руки. Малия – девчонка горячая. Дай Бог здоровья Питеру Хейлу, и если быть настолько охуенным в постели заложено в Хейлов на генетическом уровне, то Стайлз действительно, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО боится, что он просто сдохнет от передоза кайфа, когда они с Дереком наконец доберутся хоть до какой-то горизонтальной поверхности (можно вертикальной, уже не важно). Короче, Малия сосет с аппетитом, у нее потрясные губки, а язык очень мягкий, влажный. Стайлз старается думать о ней, а не о ее несносном кузене, пока толкается в теплую глотку, пока загребает рукой густые волосы, пока закусывает губу, чувствуя приближение разрядки. Дерек просто входит в окно. Нет, он не вваливается, чертыхаясь, как Скотт, не запрыгивает грациозно, как Малия. Он входит. Словно это дверь, блять. А потом просто проходит мимо, пока Малия давится, выплевывая член Стайлза из своего рта. Сам Стайлз находится глубоко в ахуе, так что он не может даже прикрыться, как следует, только ловит на автомате покрывало, которым в него кидается Малия, и смотрит, как Хейл что-то ищет в его комоде. – Тебя Питер искал, срочно, – говорит он через плечо. Малия натягивает джинсы, матерясь сквозь зубы, а еще бросает сразу пару десятков осуждающих взглядов Стайлзу, как будто он во всем виноват. А он вообще не при делах! – Зачем? – спрашивает Малия, застегивая лифчик под уже надетой на тело футболкой (женщины, как вы это делаете??) – А мне откуда знать? – Дерек разворачивается, и Стайлз обнаруживает у него в руках свою толстовку, которую он вешает на сгиб своего локтя. – Сказал, чтобы приехала. Малия снова матерится и скрывается в окне. Дерек смотрит в потолок и молчит. Стайлз отползает по кровати к стене и прикрывается простынкой, искренне желая, чтобы прямо сейчас она превратилась в мантию-невидимку. – Окей, я должен... Наверное... Прости, – пищит Стилински. – Мне стоит говорить о том, что будет дальше? – спрашивает Хейл и спокойно облокачивается задницей на стол, словно Стайлз не сидит прямо перед ним в чем мать родила. – Ты убьешь нас обоих, если увидишь ближе, чем в десяти метрах друг от друга? – Пятнадцати. И убью только ее. Тебя затрахаю до смерти. Стайлз кивает, принимая условия.