Холодное сердце

Дженсен медленно наклонился, зачерпнул горячей воды и аккуратно смыл оставшееся мыло с кожи. С тех пор как он проснулся в комнате Джареда, все его вещи вновь перенесли сюда, и теперь он избавился от множества проблем. Например, ванна. Дженсен редко позволял себя это удовольствие, но когда все-таки решался попросить слуг наполнить маленькую чугунную ванну горячей водой, то не вылезал оттуда до тех пор, пока вода полностью не остывала. В последнее время, однако, Дженсену приходилось обходиться обтираниями мокрым полотенцем. Живот рос, и мужчина сам себе казался слишком неуклюжим. Малыш должен был родиться очень боевым, к болям в пояснице и ногах добавились еще и постоянные удары изнутри от ребенка. Когда он впервые толкнулся, Дженсен сначала даже не понял, что произошло, он выронил ложку и с недоумением прижал ладонь к животу. Джаред тогда жутко перепугался и переполошился, а когда ему объяснили, что произошло, он с диким криком подхватил смутившегося Дженсена на руки, закружил по залу и долго целовал, не обращая ни на кого внимания. Эклз помнил, как горели щеки от стыда, и как по телу разливалось пламя удовольствия от того, что именно он доставил Северному волку такую радость. Сегодня Дженсен решил все-таки рискнуть и попросил приготовить для него ванну, тем более, что целитель прислал ему специальные травки, которые ради разнообразия нужно было не заваривать, а бросать в воду, в которой омываешься. С самим мытьем проблем не возникло, а вот с тем, чтобы вылезти из огромной посудины… Дженсен осторожно встал, не зная как быть дальше. Вылезти самому и не упасть, не представлялось возможным. Благо, ванна стояла рядом с камином, который согревал мужчину, однако сидеть и ждать пока кто-нибудь придет на помощь, Дженсен не хотел. Он прикусил губу, нахмурился и осторожно наклонился, хватаясь руками за бортик. Внезапно его всего укутали в большое полотенце, обняли, и Джаред тихонько рассмеялся, щекоча чувствительную кожу Дженсена. - Куда собрался, свет моего сердца? - Джаред? – удивился Дженсен. – Как ты здесь оказался? - Фиона сказала, что ты решил принять ванну, и я решил, что тебе понадобится моя помощь, - пробормотал Джаред, уткнувшись носом в изгиб плеча Дженсена и вдыхая аромат чистой кожи. - Это было бы очень кстати, - откликнулся Дженсен, откинув голову назад, чтобы Джареду было удобнее выцеловывать на его плечах и шее одному Князю понятные узоры. Тем временем полотенце упало на пол, и рука Джареда скользнула к паху Эклза и слегка огладила его член. Дженсен охнул от неожиданности и в панике отчаянно рванулся из теплых объятий, позабыв про опасность падения. Джаред удержал его на месте и прошептал: - Шшш… Не бойся, мой драгоценный… Князь легко поднял Дженсена на руки, отнес на кровать и присел на корточки, вытирая спутнику ноги. Затем он помог Эклзу надеть теплую ночную рубашку и укрыл его одеялом. Дженсен все это время молчавший, схватил Джареда за рукав и с силой потянул к себе. - Мне холодно, мой господин. Согрей меня. Произнести эти несколько слов было стыдно. Но не так стыдно, как осознавать, что отталкиваешь по сути самого близкого человека. Дженсен прекрасно осознавал свое положение, понимал, что Джаред мог сейчас вновь взять его просто потому, что захотел, тем более они не делили постель с момента побега Дженсена, а с Жень, как выяснилось, Падалеки не спал. Но Князь не сделал этого. Дженсен сильнее потянул на себя ошалевшего Джареда, который от удивления только хлопал глазами. Эклз уложил Князя рядом, сам прижался к нему в поисках тепла и уткнулся носом Джареду в грудь. Он не мог дать Джареду то, что тот хотел. Но подарить свое человеческое тепло был вполне способен. Да и сам Дженсен устал быть один. Ему сложно было выносить все трудности беременности, к тому же это заставляло его сомневаться в собственной мужественности и самодостаточности. Да, Джаред был жесток, временами даже слишком, да, они были слишком разными. Но именно сейчас, Дженсен начал осознавать, что в той ситуации, в которой он оказался, только Джаред может быть для него опорой и защитой. - Не оставляй меня, господин, - попросил Дженсен, подняв лицо, чтобы заглянуть Джареду в глаза. - О чем ты, глупый? – удивился Джаред. – Ты сегодня сам на себя не похож. Где твои колючки, солнце мое? - Я устал… - признался Дженсен и потянулся вперед за поцелуем. Джаред тут же откликнулся. Для жестокого северного волка он на удивление любил целоваться. Дженсен совсем не возражал. В эти моменты между ними устанавливалось хрупкое перемирие, особенно теперь, когда существовало маленькое сердечко, которое билось для них обоих. Дженсен, играясь, прикусил губу Джареду и тут же провел языком по месту укуса, словно извиняясь. Падалеки в ответ на эту маленькую шалость улыбнулся. Он осторожно поглаживал Дженсена по спине, бедрам, ягодицам, давая понять, что не причинит вреда. Наконец, Джаред с сожалением отстранился от желанного тела. - Тебе нужно отдохнуть, - глаза Дженсена, в последнее время склонного к подобным перепадам настроения, тут же стали подозрительно влажными. – Я побуду рядом, пока ты не уснешь, - тут же испугался Джаред. – Потом быстро переговорю с Лисандром по поводу поставки дров, и тут же вернусь. Не теряй меня, хорошо? Дженсен довольно кивнул, и вскоре тихонько засопел, крепко вцепившись в Джареда. Князь бесшумно рассмеялся. И как теперь куда-то идти, когда спутник так доверчиво к тебе прижимается и даже во сне не хочет отпускать. Джареда сильно поражала гармония контрастов в Дженсене. Тот был с одной стороны сильным, самостоятельным и жутко принципиальным в некоторых вопросах, но временами на его лице появлялось такое беззащитное выражение, что Джаред готов был бросить весь мир к ногам Дженсена, чтобы тот понял, что находится в безопасности. Сам Джаред не понимал, какие чувства испытывает к Дженсену. Он назвал мужчину своим, потому что не хотел, чтобы Эклз так и остался военным трофеем, это хуже, чем просто раб. Падалеки искренне думал, что Дженсен смирился, когда перестал вырываться в постели, но потом тот нанес ему небывалое оскорбление – посмел сбежать. Тогда Джаред был в ярости и искренне ненавидел паршивца, подумывая, как бы от него избавиться без лишнего шума, но затем, узнав, что Дженсен подарит ему ребенка, он стал испытывать к спутнику чувство щемящей нежности и благодарности. При этом Джаред четко отделял безграничную любовь к малышу и чувства к его отцу. Падалеки запутался. Но в такие моменты, когда Дженсен, его гордый и прекрасный Дженсен, лежал рядом, прижимаясь к Джареду так доверчиво, Князю хотелось, чтобы спутник полюбил его. Полюбил всем сердцем и оставался рядом по собственному желанию, а не потому, что не может уйти.