Холодное сердце

Джаред устало потянулся и встал с кресла, подойдя к кровати. Дженсен уже несколько раз приходил в себя и просил принести к себе ребенка, но Падалеки упрямо отказывался, говоря, что Дженсен увидит малышку только тогда, когда сможет самостоятельно ходить. Все в замке во главе с целителем обсуждали случившееся чудо. После укуса Белого Волка никто не выживал. Но Дженсен продолжал упрямо цепляться руками за жизнь. Джаред считал, что свою роль сыграла сила Северного Князя, при помощи которой он прогнал прислужника Зимы, и горячая южная кровь его упрямого спутника. Как бы то ни было, Дженсен медленно, но верно поправлялся. Джаред навещал его каждый день, несмотря на ворчание целителя, что больному нужен покой. Но Падалеки часто вставала перед глазами картина: бледный, исхудавший Дженсен, лежащий на светлых простынях, и огромное кровавое пятно, расползающееся по ночной рубашке. Тогда Джаред сломя голову мчался к Дженсену, чтобы убедиться, что тот в порядке. - Господин? – раздался тихий голос. - Ты снова с нами? – улыбнулся Джаред, взял Дженсена за руку и поцеловал его пальцы. – Не пугай меня так больше. Дженсен слабо кивнул. Несмотря на огромную слабость он чувствовал себя намного лучше. - Флейм… - едва слышно произнес он. Ему очень нравилось имя, которое Джаред выбрал для их дочери. Летнее пламя. Он сам не смог бы придумать что-то более красивое. - С ней все хорошо, - улыбнулся Падалеки. – Фиона пока за ней присматривает. Когда поправишься будешь сам с ней возиться. - Скорей бы… - прошелестел Дженсен. - Спи, тебе нужно восстановить силы. На ноги Дженсен встал только через месяц. Первым делом он взял на руки дочку и с тех пор почти с ней не расставался. В свободное время он тренировался с остальными воинами, чувствуя потребность восстановить свою мужественность перед обитателями замка и самим собой. Дженсен чувствовал почти болезненное желание доказать, что несмотря на то, что он родил, он не перестал быть мужчиной. Джаред глядел, как Дженсен все свое время посвящает ребенку и тренировкам и потихоньку зверел. Эклз просто напросто вычеркнул его из своей жизни, и был совершенно счастлив. Джаред старался не замечать, как внутри зреет обида, и загружал себя делами, тем более весной нужно было помогать людям в близлежащих деревнях. Домой он возвращался совершенно вымотанный и мгновенно засыпал. Если же выдавалась свободная минутка, то он любовался, как Дженсен возится с их малюткой. Сегодня Джаред вернулся пораньше и наблюдал замечательную картину. Дженсен сидел на шкурах перед камином и тихонько разговаривал с Флейм, которая в ответ что-то радостно гугукала. Стоявшая рядом Фиона расправляла маленькое одеяльце, в которое, видимо, была завернута их дочка. Все обиды мгновенно испарились. Осталась только нежность, острое чувство благодарности Дженсену и желание защитить свою семью. Джаред решительно вошел в свои покои и поморщился, увидев, как вздрогнул Дженсен. Они должны стать настоящей семьей, и вначале они должны решить свои разногласия. Джаред его напугал. Он всегда удивлял Эклза, как при таком росте и телосложении, можно двигаться настолько бесшумно? Дженсен инстинктивно чуть сильнее прижал к себе Флейм. - Фиона, уложи ребенка, - сказал Падалеки, снимая тяжелый плащ. – Дженсен, останься. Эклз недовольно поджал губы, но остался. После родов он все время спал в детской вместе с Фионой, которая помогала ему присматривать за ребенком. Раньше он спал в постели Джареда, из-за холодов, а до этого, потому что Джаред каждую ночь брал его. При воспоминании об этом по телу внезапно прошла дрожь, а на штанах стала видна выпуклость. Дженсен жутко покраснел, надеясь, что Падалеки не заметит. Как бы то ни было, он не собирался возвращаться в постель к Князю. - Иди ко мне, - Джаред уже снял верхнюю одежду и рубаху, оставшись в одних штанах. Пламя свечей и камина красиво играло на его мускулах и лице, отчего Дженсен невольно залюбовался и послушно сделал несколько шагов вперед, оказавшись прямо перед кроватью. - Ну же! – нетерпеливо повторил Джаред. И тогда Дженсен опомнился. - Я не хочу! Джаред устало вздохнул. - Мы с тобой уже это проходили, Дженсен. Видят Боги, я не хочу тебе снова делать больно, но ты снова и снова упрямишься! Иди в постель. - Я не упрямлюсь! – вызверился Дженсен. – Я просто не хочу спать с тобой! Мне противно! Неужели ты не чувствуешь это, когда насилуешь меня раз за разом?! - Противно? – тихо повторил Джаред и медленно встал. Дженсен испуганно попятился, понимая, что наговорил лишнего, но Джаред с силой схватил его за плечо и притянул к себе, буквально вминая в свое тело. - Противно, да? – угрожающе прошептал Джаред Дженсену на ухо, вплетя пальцы в отросшие волосы и оттягивая ему голову назад. – Не хочешь меня, да? Решил целибат принять, да? Потому что у тебя нет выбора, или я, или никто. Я жуткий собственник, Дженсен, и если я узнаю, что кто-то дотрагивался до твоего развратного тела, то я кастрирую его на твоих же глазах… Хуже всего было то, что Дженсен чувствовал горячую дрожь возбуждения, которая от каждого обидного слова прокатывалась по всему телу. Шепот Джареда, эти ядовитые слова перемешивались с обжигающими поцелуями, которыми Падалеки осыпал его шею. - Пожалуйста, Джаред, - задыхаясь, проговорил Дженсен, неосознанно подставляясь под поцелуи. Все-таки девять месяцев воздержания давали о себе знать. – Дай мне время. - Сколько еще времени тебе нужно, чтобы понять, что мы связаны с тобою? – рассердился Джаред и, оттолкнул встрепанного, раскрасневшегося Дженсена, отошел к окну. - Я не знаю, - честно сказал Дженсен, пытаясь выровнять дыхание. – Я ничего не знаю, Джаред. Ты сам видишь, что мое тело горит, когда ты прикасаешься ко мне, но я не могу смириться с тем, кто я для тебя. Я бываю неосторожен и безрассуден, но ты постоянно стремишься подавить меня и втиснуть в ваши моральные рамки. Мне сложно смириться с этим! Ты выбрал меня. Но позволь и мне сделать выбор! - Делай, что хочешь, – устало ответил Джаред. – А сейчас ложись спать. Дженсен сделал шаг к двери, но его остановил голос Джареда. - Здесь Дженсен. Твое место здесь, в моей постели, хочешь ты этого или нет. Я не собирался склонять тебя к близости, а раз тебе противно, то и не буду. Но ты спутник Северного Князя, Дженсен, поэтому ты обязан соблюдать правила. И одно из них – это нахождение в моей постели. Не позорь меня еще больше, Дженсен. Эклзу бросилась к щекам кровь. Он постоянно забывал о том, кто такой Джаред. На юге дворяне никогда не работали наравне со своими людьми, здесь же вне зависимости от твоего статуса, ты обязан был что-то делать, от этого зависело выживание всех. Но тем не менее Джаред оставался Северным Князем, тем, кто сдерживал Зиму, и, естественно, все смотрели на него и его поступки, и поступки его спутника. - Джаред… - Дженсен снял одежду и осторожно прилег рядом с напряженным мужчиной. – Господин, прости меня… Я не подумал… Эклз слегка прикоснулся губами к каменным мышцам на спине Джареда, и тут же мир завертелся перед глазами. Падалеки схватил его в охапку и перебросил на другую сторону кровати, чтобы ему было удобнее, обнял и засопел. Дженсен в ответ прижался к нему сильно-сильно, задумчиво перебирая длинные волосы Джареда. Может у них что-нибудь и получится. Следующие два месяца пролетели незаметно. Джаред успокоился, да Дженсен стал мягче и с готовностью шел на компромиссы. Время от времени обитатели замка заставали их то тут, то там самозабвенно целующимися или гуляющими с Флейм. По замку плыл аромат свежести и любви. Пока в один миг все не рухнуло. В тот день Дженсен и Джаред сражались на мечах, и Дженсен, поставил партнеру подножку, отчего тот, поскользнувшись в грязи, плюхнулся прямо в лужу. Дженсен радостно хохотал и дразнил Князя грязнулей, когда гонец, низко поклонившись, подал Джареду письмо. Дженсен с удивлением смотрел, как Джаред хмурится, словно на яркое солнце набежали тучи. - Что случилось? - Приезжает твой отец.