Отработка отработки
5 декабря 2014 г. в 03:13
Зоро аттестовали: директор с радостью принял его заявление о переводе на четвёртый курс, написанное за завтраком на коленке, и отправил с миром. В смысле, на сдвоенный урок зелий, о котором большинство сокурсников предпочитало говорить шёпотом и с плохо скрываемым ужасом. Мечник практически ко всему относился философски, так что спокойно зашёл в кабинет и хотел сесть на последнюю парту, но все они были заняты. Луффи, увидев друга, вскочил со своего места и полетел обниматься, будто прошло не несколько дней, а несколько лет с момента их последней встречи. Зоро до сих пор не понимал, по какому принципу этот мальчишка выбирает себе «команду» и почему, находясь рядом с ним, влипаешь в неприятности. Впрочем, никто не жаловался. Санджи тоже входил в список друзей Луффи, так что получил причитавшуюся порцию обнимашек и сел рядом с Мозу – близнецов на весь Хогвартс оказалось примерно столько же, сколько и Уизли. Много. Впрочем, снова никто не жаловался.
Ророноа пришлось сесть на парту впереди Монки, потому что тот очень хотел поговорить и вообще – соскучился. Слизеринца рядом с ним мечник ни разу ещё не видел, иначе бы точно запомнил. Такие мимо не проходят и из памяти не вылетают. Первое, что бросилось в глаза – татуировки на руках и серьги в ушах. На тему украшений болтал и Луффи, радуясь, что у обоих его друзей есть серьги и это «жуть как круто!». Имя так и не прозвучало, только какое-то странное «Траффи», от которого парень с татуировками едва заметно поморщился и сделал вид, будто книга его интересует больше всего на свете. Из-за шапки, которую он не снял в помещении (ему холодно?) и кругов под глазами, Зоро начал вспоминать японскую мифологию – на какого же демона похож странный парень?
Атмосферу в классе нельзя было назвать приятной: кроме компании Луффи, в которую входили самые разные люди, остальные соблюдали негласный вооружённый нейтралитет. Как понял японец, Слизеринцы старались всячески унизить Гриффиндорцев, испортить им жизнь, а последние стойко терпели, изредка находя достойный повод, чтобы ответить. Благородство так и прёт из всех щелей. Вне этой вражды, как казалось, находились те самые братья-близнецы. Они демонстративно сидели рядом и о чём-то негромко разговаривали. Даже штанины, выглядывавшие из-под мантий, выглядели практически одинаково – они то ли сходились во вкусах, то ли пытались друг друга тонко поддеть. Из них двоих Зоро заинтересовал «змееныш»: гибкий, вкрадчивый, ни одного лишнего движения или слова, в отличие от брата, зато аура убийцы ощущается буквально кожей. Парень предвкушающе оскалился, отчего некоторые сочли за лучшее пересесть куда-нибудь поближе. Хакуба словно почувствовал на себе кровожадный взгляд, полуобернулся и послал в ответ практически такой же по силе оскал.
Они нашли друг друга.
Луффи ревниво обнял Зоро, пытаясь задушить, но был оттащен Траффи за шкирку – в класс зашёл профессор, и начался урок, больше похожий на пытку.
Цезарь на взгляд Ророноа слишком любил себя и свой предмет, чтобы учить ему детей. Бесспорно, зелья он знал на уровне «Мастер», если не выше, но вот тактику общения выбрал совершенно отвратительную. Краун мог устроить опрос, мог дать контрольную за пять минут до конца первого урока, мог выставить несчастную жертву произвола в таком свете, что желание утопиться в собственном котле становилось невыносимым. Зоро почти дремал под его то визгливые, то нарочито ласковые речи и проснулся только когда настало время варить какую-то дрянь. Рецепт для парня выглядел совершенной чушью, но, чтобы не наживать себе дополнительного врага, он принялся методично измельчать корень какого-то растения, работая ножом с филигранной точностью. Написано «мелко накрошить» - вот и крошим, и нечего смотреть так, будто боггарта увидели!
Цезарь же распинался про урок с первым курсом, где опозорился сам Мальчик-который-выжил, Коби. За что преподаватель невзлюбил ребёнка, никто не понял да и понимать не хотел – зелье от бородавок требовало внимания и аккуратности, иначе последствия могли быть ужасными. Наверняка в кабинете профессора зелий имеется антидот, но соизволит ли капризный Цезарь за ним спускаться в подземелья, вот в чём вопрос.
К собственному удивлению, Зоро ничего не перепутал и сумел сварить то, что нужно, в отведённое время. За спиной он слышал бубнящий шёпот Траффи, который подсказывал Луффи, а чаще всего вообще делал за него работу. В зельях слизеринец явно разбирался отлично. Монки что-то лопотал благодарно, а Траффи отвечал ему, и в его тоне тоже проскальзывала странная благодарность вперемешку с нежностью. Мечник пометил эту информацию как важную, поместив её рядом с заметкой о Бартоломео, и налил в пробирку образец зелья. Когда он ставил свою работу в ряд к остальным, вдруг прогремел взрыв в среднем ряду.
Фиолетовая дымка заполнила помещение, не спеша рассеиваться. Поднялась паника, но Цезарь несколько раз щёлкнул пальцами, издав необычайно громкий и чёткий звук, и побочный эффект мгновенно всосался в одну из пустых пробирок.
― Мистер Редхэйр, я позволил вам отработать прогул, а не взрывать мой кабинет вместе с подопыт… Учениками!
― Простите! ― безмятежно откликнулся высокий рыжий парень. Он не выглядел смущённым или сколько-нибудь расстроенным. ― Мне неудобно было одной рукой резать корень, и я решил поколдовать… Вот что вышло. Правда интересно, да? ― И он взлохматил себе волосы ладонью, оглядывая притихших студентов. У него была всего одна рука.
― Если не считать того, что дым обычно получается ядовитым, то вам удивительно повезло. За интересный, ― выделив слово голосом, проворчал Краун, ― эксперимент минус двадцать баллов Гриффиндору! И отработка отработки, мистер Редхэйр. Урок окончен!
Живо обсуждая случившееся, парни и девушки быстро сложили сумки, убрали ингредиенты в шкаф и поспешили убраться подальше от недружелюбного места. Луффи почему-то задержался у стола рыжего, что-то ему втолковывая, а тот также весело смеялся и трепал мальчишку по голове. Казалось, что старший брат опекает младшего, во всяком случае, со стороны.
В коридоре ждать Монки остались только Зоро, Санджи и Траффи.
― Они родственники? ― вдруг спросил Зоро.
― В каком месте? ― удивился блондин, перечитывая расписание. ― Оба придурки знатные, Шанкс этот на седьмом уже курсе и хочет сдавать зелья, чтобы стать мракоборцем, представляешь? Краун его по стенке размажет, несмотря на высокие результаты СОВ.
― Кем стать? Причём здесь совы? ― реалии Англии всё больше отличались от японских, что порядком бесило. Зоро любил стабильность.
Санджи закатил глаза и принялся объяснять, бурно жестикулируя. Тут из кабинета выбежал Луффи, повис на Траффи и заявил, что хочет есть прямо сейчас. У Слизерина, если верить расписанию, была травология, которую оба парня не особо любили. Они ушли очень быстро и не прощаясь, а блондин потащил мечника в противоположную сторону к Северной Башне. Урок Прорицаний в этом году предстоял необычный – новый учитель вместо профессора Трелони вселял в юные сердца надежду на лучшее и страх перед неизведанным. За год никто предсказывать будущее на чаинках так и не научился.
Шанкс же невозмутимо лёг на парту в пустом классе и заснул, удовлетворённый устроенным переполохом. Отработки Краун считал ниже своего достоинства проводить со студентами лично, тем более «львами», потому время зря парень точно не потратит. До конца занятия у старосты седьмого курса Слизерина оставалось двадцать минут, которые рыжий решил провести с пользой. Спать он любил почти также, как выпить и подраться с Михоуком.
Бен узнал об отработке отработки из первых рук: Краун всегда жаловался лаборантке, если что-то случалось во время занятий, а долг старосты – пресекать произвол в особо изощрённой форме. Неудивительно, что рыжий оболтус снова что-то учудил, это вполне в его стиле. Бен даже не сомневался, что всё закончится именно так. Шанкс оставался собой в любой ситуации. Вместо того, чтобы изображать раскаяние или хотя бы вину, он развалился на парте и дрых самым бессовестным образом. Староста аккуратно закрыл дверь, прошептал над ней заговор против непрошенных гостей, и сел на стул перед ходячим бедствием.
― Вечно ты во что-то влипаешь.
― Прости, не смог удержаться, ― неразборчиво пробубнил Шанкс и посмотрел на друга снизу вверх. ― Ты бы видел их лица, поубивать друг друга хотели! Хорошо, что Луффи пришёл, иначе я бы дымом не ограничился.
― Как ты ещё школу по кирпичику не разнёс.
― Не разнёс же. Хорошая смена подрастает, за меня всё сделают, зуб даю! ― Шанкса потрепали по голове почти также, как он совсем недавно трепал Луффи, только чуть более нежно и интимно: шершавая ладонь Бена скользнула с волос ниже, на острые скулы и растянутые в улыбке губы. Желание почесать за ушком появилось спонтанно, но рыжий всё схватывал налету: издал звук, похожий на мурлыканье, и потёрся щекой о руку. ― Ну что, какое меня ждёт наказание?
Искры в серых глазах плясали наравне с демонами: им невозможно было сопротивляться. Шанкс обладал редчайшим даром вести за собой людей и делать их своими. Душой и телом. Бекмен ещё с самого первого курса понял, что никуда не денется от этого ненормального парня. Так и вышло, будто в сказке. Только намного-намного приятнее.
Легко поцеловав нахала в губы, староста сдержанно улыбнулся и принялся медленно расстёгивать застёжки на мантии. Шанкс предвкушающее облизнулся и кивнул в сторону преподавательского стола. Понимать друг друга без слов они научились давно.
Одной рукой горе-зельевар ловко расправлялся с пуговицами, развязывал галстук и вытягивал ленту из волос любовника, а затем демонстрировал чудеса акробатики, легко балансируя без опоры на столе. Бен хмыкал в ответ на его шуточки и неуместную болтовню, целовал, заставляя молчать, и радовался, что Цезарь Краун до сих пор не догадался, почему лучший ловец Гриффиндора на его уроках постоянно роняет котлы и устраивает диверсии. Просто отработка отработки слишком приятная, чтобы от неё отказываться.