Ох уж этот девятнадцатый век...

— Спину прямо, подбородок повыше, вилку держим в левой руке, и, самое главное, Дональд, не рассказывай им твою историю про дядюшку Джека, — этот довольно краткий, но крайне полезный инструктаж провела Донна перед входом. — С Богом, родные мои! — Мне кажется, Господь этого не одобрил бы... — прошептал Джерард. — Заходи, конфетка, не разглагольствуй, — поторапливал младший брат, придерживая дверь. «Невесту» практически впихнули в холл, крепко держа за руки. — Отец, моё запястье сейчас треснет, — пропищал юноша и мистер Уэй мигом ослабил хватку, зная, как легко травмировать столь чувствительного сына. Майкл пререкался с матушкой, пытаясь отнять у неё бутылку вина, что она обнаружила в большом кармане его плаща. И, в итоге, получил обидный подзатыльник, над которым успел посмеяться его брат, на секунду забывая о собственном щекотливом положении. — Прошу сюда, — из воздуха тут же материализовалась старая горничная и без тени эмоций на белом лице прогнусавила заученные слова. Гости, что всё ещё толкались и шумели у дверей, быстро угомонились, стараясь произвести впечатление воспитанных и приличных людей. Выходило, прямо скажем, плохо, поэтому, стоило старой служанке отвернуться и брань возобновилась. — Эй, ты можешь шагать чуть грациознее? Такое ощущение, что ты идёшь не по паркету, а по пашне, удобренной конским навозом, — прошипел младший брат. — Да не так, не виляй ты задницей, и без этого на куртизанку похож, — он передразнивал Джерарда, изображая его походку. — Ох, ладно, иди, как шёл, пускай лучше решат, что ты у нас хромая. — Сам бы напяливал эти платья, раз такой умный, — не остался в долгу старший, обиженно отворачиваясь. — Вас ждут в столовой, — пожилая женщина попыталась красиво распахнуть массивные двери, придавая приёму ещё большей помпезности, но от её усилий они лишь шатались на месте. — Давайте я помогу, — вызвался Дональд. — Оу, мадам, да вам бы их смазать нужно, — не удержался он от замечания, наваливаясь на дубовую поверхность. — Милый, ты готов? — тихо спросила мать, беря Джерарда за руку, скрытую шёлковой перчаткой. Тот лишь мотнул головой, но отступать было поздно; тяжёлые двери резко распахнулись и с грохотом приземлились на пол. Чуть привыкнув к яркому свету гостиной, Уэи увидели трёх человек в глубине комнаты, вскочивших со своих мест. Сохранялась напряжённая тишина. От этого затянувшегося безмолвия звенело в ушах. — Петли не выдержали, — нервно хихикнул мистер Уэй. Ещё пара секунд гнетущего молчания со стороны хозяев дома. Первой опомнилась миссис Айеро. Нацепив на себя слащавую улыбку, она быстро прошла через всю комнату, неуклюже переступила лежащие на полу щепки и вцепилась в руку Дональда. — Рады приветствовать вас! Проходите. Я — Линда Айеро. Это мой супруг Энтони. И Фрэнк — мой сын. Проходите-проходите, присаживайтесь. «Солидное появление было как раз у этих Уэев, а не у нас, запершихся в столовой», — отметил Фрэнк, садясь за стол. «Весьма эффектно. Интересно, они специально выломали дверь?» — Позвольте представить и нашу семью, — начал было мистер Уэй, но был резко прерван каблуком жены, атаковавшим его колено. «Надеюсь, меня она будет поправлять иначе», — Джерард, сидящий около матери, ощутимо напрягся. — Я — Донна Уэй. Это мой муж Дональд, сын Майкл и наша дочь — Джеральда, — лицо Майки было настолько безразлично, будто его брата каждый день называют Джеральдой, но сама «Джеральда» знала, как трудно сейчас его брату сдерживать смешки. — Нужно оставить Фрэнка наедине с этой богатой девчонкой. Я беру на себя мать, а ты — этого усача и брата невесты, понял? — миссис Айеро гневно взглянула на супруга. Он не ответил, но в его взгляде читалось «Да, дорогая». И опять эта неприятная пауза в разговоре, когда каждый мечтает оказаться в каком-нибудь другом месте и в другой компании. Энтони очень жалел, что его газета осталась на втором этаже. Миссис Айеро близоруко щурилась, пытаясь различить контуры будущей невестки. Фрэнк безучастно смотрел перед собой. Майки переглядывался с братом, который старался незаметно поправить свою шаль. А Донна пыталась взглядом остановить мужа, то и дело открывающего рот. Он явно собирался рассказать одну из его весёлых историй о дядюшке. — Ужин подан, — серая фигура горничной возникла из ниоткуда, напугав скучающего Айеро-старшего. «Теперь у нас будет более веский повод помолчать», — решил Фрэнк и поднял глаза на окружающих. «А эта Джеральда недурна собой, жаль, что я сижу слишком далеко, чтобы рассмотреть её», — мысли о хорошенькой невесте кружили голову и отвлекали, поэтому молодому графу пришлось одёрнуть себя. — «Нет, нет. Я слишком молод для тяжёлых оков женитьбы. Завтра же соберу вещи и покину эту клоаку, а у крёстного на ферме сладкие мысли о симпатичных девушках быстро вылетят из головы». Его размышления были прерваны звоном тарелок, поочерёдно приземляющихся перед гостями. — Крем-суп из тыквы, — именно так была названа эта бледно-оранжевая горячая жидкость. «Разбавленный крем-суп из тыквы», — подумал юноша. И был прав. — Какой необычный вкус, почти не чувствуется, — за эту реплику Дональд получил второй удар чуть ниже колена. — Диетический продукт, готовим по специальному французскому рецепту, — пожала плечами миссис Айеро, на ходу выдумывая название на иностранном языке. — «Жуле Фансе» называется, — кивнула она. — Миссис Уэй, у меня есть кое-что интересное для вас, — что-что, а переменять неприятные для себя темы Линда умела, — вышивка из Парижа удивительно тонкой работы, если Вам интересно, я могла бы показать её после ужина. — Это было бы замечательно. Фрэнк поморщился от столь преувеличенной любезности и продолжил рассматривать Джеральду. — Разумеется, всё, что пожелаете, — увидев выражение лица странной женщины в розовом, Майки поспешил отвернуться к отцу. — Солома, — сказал он одними губами, аккуратно вынимая сухую травинку из отцовских усов. Дональд виновато улыбнулся. *** В качестве второго подали салат из горькой сныти*, который гордо назвали рукколой, в надежде на незнание гостей. — Какой-то странный сорт рукколы, — пробормотал мистер Уэй после трапезы и заслуженно получил свой третий пинок от супруги. — Ну что ж. Пока готовят десерт, я предлагаю Вам пойти прогуляться, Донна, — и женщины покинули зал. Фрэнк облегчённо вздохнул: общество матерей напрягало его. Энтони мигом куда-то исчез, что неудивительно, газета ведь на втором. Дональд и Майки поднялись из-за стола, Джерард поспешил за ними. — Они меня пугают, — тихо сказал младший брат, когда все трое отошли подальше к окну, — особенно мать, она так смотрела на, хм, Джеральду, — он всё же усмехнулся на этом слове, — так, будто что-то подозревает. — Не думаю. Вот когда я пришёл знакомиться с роднёй твоей матери... — начал было отец, но к ним уже спешил Энтони, предлагающий Дональду и его сыну посмотреть на коллекцию нахлыстов**, собираемую им с детства. В его руке была свёрнутая в трубочку газета, казалось, будто с ней он чувствовал себя комфортнее. — Дерзай, красотка, — шепнул Майки, и мужчины ушли. В столовой остались только Джерард и Фрэнк.