Ты такой сладкий... прямо как шоколадный кролик!

Долгохвост бежал, бежал без оглядки. Лапы болели, тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось в его груди, перед глазами всё расплывалось… Но стоило только бедному коту чуть-чуть замедлить свой отчаянный бег, как кусты за его спиной начинали шуршать. Страх заставлял воителя снова срываться с места и нестись, нестись куда-то… он пока ещё и сам не знал, куда. «Если я сдамся, он меня поймает. Как пить дать, поймает!» — стучало в голове болезненной пульсацией. Долгохвост снова снова и снова вспоминал, что обезумевший Огнегрив сделал с заступившимся за него Частоколом, и понимал, что тоже самое будет и с ним, если рыжий глашатай его догонит. Неожиданно между деревьями впереди показался просвет. «Неужели я уже перебежал весь лес?» — удивлённо подумал полосатик, резко затормозив. Так оно и оказалось. Сам того не замечая, Долгохвост добежал до Змеиной горки. Кусты сзади резко встрепенулись, и Долгохвост почувствовал, как что-то тяжёлое придавило его к земле. Горячее дыхание коснулось его уха, и знакомый до дрожи голос тихо мурлыкнул: — Ну вот ты и попался. Долгохвост взвизгнул… и проснулся. Он лежал в маленькой уютной пещерке — одной из немногих, которую время, дожди и ветер сделали в Змеиных горках. Из узкой расщелины-входа лился ярко-алый закат. «Это был сон? Слава тебе, великое Звёздное племя!» — только-только осознав, что Огнегрив его ещё не догнал, обрадовался Долгохвост. Полосатик встал, потянулся и с интересом оглядел своё временное жилище. Он не помнил, как именно нашёл это милое местечко, но понимал, что здесь ему не грозят ни собачья свора, поселившаяся неподалеку, ни обезумевший Грозовой глашатай, серьёзно решивший его трахнуть… Как оказалось — рано радовался! — Ау, зайчонок! — раздался нежный угрожающий голос. Кровь застыла в жилах Долгохвоста, и он прижал уши, со страхом выглянув на улицу. Огнегрив стоял в тени ближайшего к горкам дерева и вертел головой, пытаясь отыскать «зайчонка». В зубах он крепко держал вяло вырывающегося Частокола. Долгохвост прижался к каменному полу, с ужасом поняв, что хочет от него глашатай. Последний швырнул свою жертву на землю и прижал крепкими лапами. Частокол зашипел от боли, сердито зашевелил полосатым хвостом и попробовал было укусить насильника за лапы, но Огнегрив, коротко рыкнув, с такой силой ударил его по морде, что чуть не выбил из полосатого весь дух. Голова Частокола бессильно откинулась, а в уголке рта потекла струйка тёмной крови. — Я знаю, что ты где-то здесь, милый, — с ласковой угрозой мяукнул Огнегрив, как бы невзначай впустив в спину дёрнувшегося Частокола острые как сталь когти. Долгохвост сжался от страха и жалости к бывшему наставнику. — Видишь Частокола? Этот старый хрыч специально тебя напугал, и ты перестал доверять мне. «Я тебе и так не доверял!» — Я его наказал, — как ни в чём не бывало продолжал рыжик. — И буду продолжать наказывать до тех пор, пока ты не выйдешь. Ну же, что ты выбираешь, зайчонок? Долгохвост молчал, дрожа всем телом. Подождав несколько секунд, Огнегрив дёрнул ушами и протянул: — Ну что ж, как знаешь. Острые когти впились в беззащитное тело ещё сильнее, и Частокол изо всех сил сжал клыки, чтобы не напугать бывшего ученика своими болезненными стонами. Рыжий глашатай крепко обхватил зубами загривок и, глядя на Змеиные горки немигающим взглядом, принялся подгребать вырывающегося Частокола под себя. Долгохвост прерывисто вздохнул — его бывший наставник не должен страдать из-за него! — Стой! — вскрикнул он, выглядывая из своей пещерки. Глаза Огнегрива торжествующе вспыхнули, а Частокол застонал. «Дурак!» — почувствовалось Долгохвосту в этом безнадёжном стоне. Не успел полосатик и глазом моргнуть, как Огнегрив подхватил упирающегося Частокола за шкирку и потащил в облюбованное длиннохвостым воином убежище. — Я рад тебя видеть, — добродушно проурчал он, швырнув свою жертву в дальний тёмный угол и обернувшись к замершему Долгохвосту. — А я нет, — недружелюбно зашипел кот, вздыбив шерсть на спине. Ловкий горячий язычок коснулся порванного уха, и Огнезаразагрив, ласково обвив хвостом передние лапки Долгика, томно зашептал: — Ну-ну, полно злиться, зайчик! Я же ничего дурного не делаю. Долгохвост переглянулся с Частоколом. В жёлтых глазах последнего он увидел решимость защищать его даже ценой собственной жизни. — Отпусти Частокола, — попросил Долгохвост своего «возлюбленного», указав хвостом на сжавшегося в уголке наставника. Огнегрив зло усмехнулся. — Извини, но я не могу выполнить твою просьбу, — зашептал он. — Если я отпущу этот жалкий кусок меха, он побежит в лагерь и всё расскажет. Он останется здесь. К тому же, его присутствие — гарантия того, что ты не попытаешься каким-либо способом сбежать. Долгохвост не нашёлся, что сказать. Глашатай тем временем даром минуты не терял. Его раскалённый как солнце шершавый язык прошёлся по шее светло-серого воина, спускаясь всё ниже и ниже. Долгохвост рванулся из железной хватки, но особого успеха это не принесло. Огнегрив возбуждённо заурчал и опрокинул офигевшего воителя на каменный пол пещеры. Его язык спустился ниже, коснувшись заветного места… — Стой! — вскрикнул Долгохвост, опёршись передними лапами в грудь рыжика. — Ну что ещё? — раздражённо поинтересовался тот, сверкнув зелёными глазами. — Я… я голоден, — ляпнул Долгохвост первое, что пришло в его голову. — Я не могу заниматься этим, пока не поем! — Вот как, — задумчиво пробормотал Огнегрив и тут же весело взмахнул пушистым хвостом. — Знаю! Я сейчас что-нибудь поймаю! — Вот и славненько, — нежно мурлыкнул обрадовавшийся Долгохвост. Неожиданно Огнегрив замер и нахмурился, глянув в сторону устало прикрывшего глаза Частокола. — Хотя… — медленно произнёс он. — Откуда я могу быть уверен, что ты не сбежишь вместе с этим негодяем? — Ты мне не доверяешь?! — вскинулся полосатик, с наигранным возмущением дёргая хвостом. Получай, фашист, свою гранату! — Нет, но… Лучше сам сходи. К тому же ты лучше охотишься, — решил глашатай. — А если я не вернусь? — попробовал привести последний аргумент полосатик. Глаза Огника зловеще сверкнули. — О нет, я знаю, что ты по-любому вернёшься, — хрипло прошептал он, медленно повернув голову к беззащитной фигурке Частокола. — Ты ведь не хочешь, чтобы я снова принялся его наказывать? Долгохвост попятился, с ужасом глядя на насильника и отрицательно тряся головой. — Вот и славненько, — подвёл итог Огнегрив. — Возвращайся быстрей, не думаю, что это вонючая кучка шерсти сможет долго терпеть мою близость. Быстрее молнии испуганный Долгохвост вылетел из пещеры, стараясь не обращать внимание на сердитое шипение Частокола. «Нужно поторопиться! А то этот подонок действительно убьет его!»