История о гиллидском шейде

Что-то пошло не так. Даже чертовски не так, как должно было! Шейд должен был перенестись на пару метров в сторону, и стрела должна была возникнуть на прежнем месте, но в результате Дурза снова возник в том же месте, где развоплотился. И стрела мальчишки так же торчала изо лба шейда. Дурза громко и непристойно выругался, его качнуло, и, чтобы удержаться на ногах, пришлось схватиться за косяк. Шадия выскочила из темноты лестницы, подхватив Дурзу под руки. Ее глаза округлились при виде стрелы, увенчавшей лоб шейда. - Заткнись! – заведомо предупредил все вопросы на этот счет Дурза. – Заткнись и тяни ее наружу. Шадия подтянула слепнувшего от боли и ярости шейда к креслу, над которым горел факел. Шейд, конечно, не человек и это переживет, но в порыве боли и злости Дурза сам опаснее огня. А раз шейд получил стрелу в лоб от мальчишки, которого мог раскатать по полу этого балкона тонким слоем, то он еще и в ярости от поражения на пустом месте, когда весь перевес сил был на его стороне. Вообще шейду в чем-то повезло, мальчишка явно экономил на стрелах и наконечник стрелы не имел расширения-упора, который мог бы застрять, зацепившись за лобную кость шейда. Такие стрелы дешевы, и их можно использовать гораздо чаще стандартных, да и трепанация черепной коробки Дурзе не пришлась бы по вкусу. -Быстрее! Быстрее, работай руками. Кости сходятся. Шадия достала из-за пояса шейда его тонкий клинок, быстро сунула в пламя над ними и втолкнула в плоть, отодвигая наконечник от кости. Тянуть древко пришлось сильно, кости шейда стремились закрыться, зарастив рану, но стрела мешала им сойтись правильно, но клинок тормозил их. Дурза выл, открыв рот, ручки кресла скрипели, пальцы шейда просто выламывали их из конструкции. С отвратительным чавканьем стрела вышла наружу, кости и ткани шейда сразу же сошлись за ней. Крови вытекло немного. Дурза еще раз выругался. И осторожно потрогал лоб, стараясь не совершать головой лишних движений. - Успех, кажется. – Шадия протянула шейду стрелу, оставшуюся у нее в руках. Дурза отмахнулся. Перевоплощение далось ему в этот раз тяжело. Желудок мучительно скрутило, но нагнуться и прочистить его казалось сейчас еще худшим. Надо было добраться до внутренних покоев, там можно переждать слабость. Дурза вытянул руку, подзывая Шадию, чтобы она помогла ему плавно подняться. До спальни они добрались быстро и молча, после чего некромант улизнула подальше от разъяренного шейда. Дурза, оказавшись на постели и в одиночестве, тяжело отдышался. Злость и боль кипятили кровь, шрамы набухли сильнее обычного от притока крови, духи бесились. Это был провал, причем уже второй, связанный с дрянным мальчишкой. Дурза, ловкий и опытный в обращении с мечом, мог как курице свернуть ему шею, если бы не предался желанию разглагольствовать с молодым всадником перед его смертью, а в результате мальчишка сбежал, увел эльфийку, а у великого шейда Дурзы, стоившего десяти придворных магов, в черепе застряла стрела. Волшебно. Шейд еще раз сильно выругался вслух. Он призовет наиболее мощных духов и бросит их в погоню за мальчишкой, поздно уже махать мечом и строить из себя вершителя судеб. И в течение суток-других о провале шейда узнает Гальбаторикс, и разговор получится малоприятным для провинившегося во второй раз шейда. Ему потребуются силы, которых после перевоплощения у него было немного. Дурза тяжело прикрыл глаза. Он справится со всеми этими проблемами, но сначала нужно поспать. Дурза проснулся от запаха еды. Он не мог точно сообразить, сколько проспал, но явно не мало, да и поесть сейчас было бы не лишним, его тело славно поработало, сращивая кости и мышцы. Шейд осторожно пощупал лоб. Цел. Гладкая кожа и неровные извилистые шрамы от вселения. - Шрамы изменили свой рисунок на твоем теле. Выглядит, как повторное вхождение духов после перевоплощения, как будто бы они собрали тебя заново, а потом снова вошли в тело. – Шадия поставила поднос с позвякивающей посудой на столик у кровати. – Тебе бы поесть, Дурза. Шейд приподнялся и сел в кровати, женщина подоткнула ему под спину вторую подушку. Немного комфорта и шейду не повредит. Дурза молча принял из ее рук пузатую плошку с куриным супом. На плошке лежала лепешка хлеба. Покончив с супом, шейд отправил Шадию наполнить плошку еще раз и принялся за хлеб. Его вкус…был пресным, но приятным. Хотя обычно шейд не прислушивался к вкусу еды (так что главной заслугой повара было качество еды и отсутствие в ней яда), он скорее помнил, какой она должна быть на вкус. Но этот вкус он помнил особенно хорошо. Он был связан с разогретыми очагом камнями, пылью и песком, часто попадавшими в тесто из-за жаркого ветра, но тесто все равно было вкусным, и вкуса этого Дурза не ощущал его очень и очень давно. Шадия снова появилась с подносом. - Откуда этот хлеб? – шейд смял остаток лепешки в руке. - Это. Я принесла обычный, если тебе не понравится.- Взгляд шейда подсказывал, что ему скорее интересен ответ на заданный вопрос, чем внимание к его гастрономическим предпочтениям. – А лепешки здорово хранятся, и я попросила их приготовить к твоему отъезду. Их рецепт мне подарила одна женщина, в обмен на настойку от кашля для ее сына. В пустыне, это было…почти тридцать лет назад. Конечно, она же жила в пустыне некоторое время, могла и встретить кочевников. Карсаиб, вернее его тень, колыхнулась внутри памяти Дурзы, в слезливом порыве предлагая все бросить и просто вернуться под раскаленное солнце пустыни, но шейд быстро подавил эту слабость. - Мне не нравится. Упакуйте обычный дорожный хлеб. И передай мне уже похлебку.