World of tears

Тэхен становится близким очень быстро. Он перетаскивает в квартиру Чонгука свою одежду и оставшуюся еду, чтобы на улицу без повода не выходить. Они не знают ничего, но крепко друга за друга держатся, и совсем не стыдно, хоть и парни, хоть и относительно взрослые, но цифры в удостоверении личности ничего не значат, страшно обоим. Свет отключают все чаще, телефоны они заряжают по очереди. Тэхену никто не звонит - это Чонгук замечает сразу. Тот только в интернете зависает, но на любое оповещение дергается и телефон тут же хватает, затем в сторону откладывает и почти незаметно тяжело выдыхает. Почти - потому что Чонгук все замечает. Он за Тэхеном наблюдает, изучает. Чонгуку же мама звонит всего раз со дня взрыва, говорит, что деньги на карточку перевела еще, чтобы он продуктов купил и дома сидел, выходить опасно. Чонгук тянет до последнего, не выходит сам и Тэхена не пускает. Они к окошкам подходить боятся, потому что вид оттуда жуткий: улицы пустынные, люди по домам прячутся. Чонгук просыпается около четырех часов вечера и видит, что Тэхен у окна стоит. Сердце сжимается, он на плохо слушающихся ногах поднимается, старается страх не показывать. - Хен... - тянет он хриплым спросонья голосом. - Отойди от окна. Тэхен оборачивается, смотрит мрачно из-за плеча. Чонгук его за локоть оттягивает, за собой ведет как можно дальше. Если в тот раз стекло так предательски звенело и чуть не раскрошилось, кто знает, что на этот раз может быть. Тэхен вдруг наклоняется и коротко в губы целует, словно ответы на вопросы ищет, Чонгук теряется, пальцы в бледно-рыжие пряди запускает. Ему Тэхена приободрить, защитить хочется, потому что страх тэхеновский не так уж хорошо скрыт. - Пойдем в магазин? - Низкий голос Тэхена на Чонгука действует завораживающе. - Пойдем, - он кивает в ответ. Выходить сейчас - не самая лучшая идея, но Тэхен словно вызов страху своему бросает, Чонгук не может не поддержать. Пока свет не отключен, они ставят оба телефона на зарядку, Чонгук пишет Хосоку, что его не будет некоторое время, Тэхен терпеливо ждет. Листья стремительно желтеют, на землю падают, под обувью жалобно хрустят. Ветер пронизывает насквозь, но парни идут быстрым шагом с единственным желанием - скорее вернуться домой. - Черт, - шипит Тэхен, пряча руки в карманах. Магазин, в котором они встретились и который был ближе всего к дому, закрыт. Чонгук растерянно обводит взглядом пустую улицу, по которой проезжает одинокая машина и быстро скрывается за углом. - Через квартал отсюда еще один есть, пойдем туда. - Тэхен хватает его за руку и ведет за собой. Беспокойство душит Чонгука, чем дальше от дома они отходят, тем больше он волнуется, но не показывает. У Тэхена ладонь влажная, холодная, Чонгук ее пальцами крепко сжимает. Тот магазин все-таки работает, но обилие пустых и полупустых полок на нервы действует. Они в спешке хватают нужное, Чонгук настаивает и расплачивается за все покупки сам. Пока он убирает карточку, Тэхен ждет его на улице с пакетами. Уши режет гул, переходящий в пронзительный свист, когда Чонгук только выходит из магазина. Он инстинктивно поднимает голову, когда Тэхен резко подается вперед и Чонгука обнимает, крепко к себе прижимает. В ту же секунду раздается взрыв, вроде, далеко, но громко, очень громко, Чонгук весь сжимается, Тэхен его крепко держит, острым подбородком в плечо тычется. Тут же слышатся крики, женский плач, у Чонгука все внутри замирает, глаза черные расширяются от ужаса, а Тэхен его хватает и насильно тащит за собой. Ноги еле шевелятся, заплетаются, но Тэхен остановиться не дает. Ужас душу чонгуковскую выворачивает, его трясет, и постепенно злость в нем закипает. Люди страдают - за что? Он даже причины понять не может, да и не только он. Людей словно заразили, отравили, направляя друг против друга. Он резко останавливается, когда они уже к реке подходят. - Какого хера? - Резко выдыхает Чонгук и пристально смотрит на Тэхена, а глаза уже застилает. - Идем, - глухо отвечает тот, ловит чонгуковский взгляд и тут же опускает голову. - Какого хера они творят? - Голос Чонгука срывается на хриплый крик. Тэхен шипит, разворачивается к нему полностью и ставит пакеты с едой на землю. Чонгук только сейчас замечает, что руки тэхеновские не по-мужски тонкие, в закатанных рукавах толстовки это особенно заметно. - Ты думаешь, они тебе скажут? Думаешь, хоть кому-нибудь скажут? - Он усмехается, но губы дрожат. - Это известно только там, на верхах. Нас всегда будут ложью кормить. А нам не остается ничего, кроме как верить. Чонгук открывает рот, но сказать нечего, он глотает холодный воздух, а Тэхен поднимает пакеты и в сторону дома направляется. В голове слова тэхеновские крутятся, с его собственными мыслями путаются, Чонгук не понимает, почему это постигло именно их, именно сейчас. Ему до жути хочется, чтобы все было как прежде, прямо сейчас, в этот момент, но ничего не меняется, только резкий вой сирены раздается на весь город. На пятом этаже Тэхен сбавляет темп и поднимается медленнее, Чонгук у него пакеты забирает, на седьмом оба останавливаются. Тэхен вдруг наверх смотрит, и Чонгуку становится страшно, что тот сейчас к себе пойдет. Остаться один - не боится, остаться без Тэхена - очень. Чонгук привык, очень привык. Тэхен колеблется несколько секунд, а для Чонгука - целую вечность. Руки холодеют, но Тэхен улыбку тянет, странную такую, прямоугольную, и у Чонгука на душе теплеет. Они вместе заходят и первым делом пропущенные звонки проверяют, но их нет, и сеть не ловит, интернет не работает. Тэхен в тонких пальцах телефон вертит, Чонгуку в глаза смотрит, и в тишине напряжение возрастает до катастрофического уровня. Чонгук телевизор включает, тот на удивление работает, вот только по всем каналам одно и тоже показывает - срочный выпуск новостей. Передают, что бомба попала в жилой дом, что люди погибли, и кадры показывают: от нескольких домов не осталось совсем ничего, языки пламени перекидываются на соседние здания. У Чонгука перед глазами темнеет; словно конец света близко, словно он вот-вот наступит. Дома эти в другом конце города, но в конце его города, его; люди погибли совсем рядом, ни в чем не виновные люди. Он вспоминает, как Тэхен его к себе в тот момент прижал, своими худыми плечами закрыл. Сейчас Тэхен стоит, не шевелится, смотрит на Чонгука из-под челки. Страшно обоим, и никто не заслужил этого хаоса. Чонгук руку к Тэхену тянет, пальцы с его переплетает, крепко сжимает. Холодный тон ведущей новостей в душу пробирается, она безразлично сообщает, что мобильная связь временно отключена "в целях безопасности", на что Тэхен хмыкает и качает головой. Чонгук подходит вплотную и носом в шею тэхеновскую тычется, целует отрывисто, неловко, тот голову назад откидывает, дышит тяжело. У обоих в душе буря эмоций, которая душит, топит, камнем вниз тянет; Чонгук вниз тянет тэхеновские джинсы. В поцелуях ни намека на нежность, во всех жестах, движениях требовательность, Чонгук сам себе поражается, но остановиться не может. Кожа у Тэхена бледная, волосы выцвели окончательно, лишь немного рыжим отдают, худые руки нравятся, податливый Тэхен под ним - тоже. Тот обессилен, опустошен, Чонгук в него жизнь вдохнуть пытается, своей поделиться, в конце концов. Тэхен все-таки приходит в себя и на ласки отвечает, постепенно инициативу на себя перехватывая. Чонгук расслабляется, наверное, впервые за несколько дней. Страх отступает, под тэхеновскими руками лучше становится. Усталость накрывает с головой сразу после, оба проваливаются в сон, не обращая внимания даже на сирену - все равно им прятаться некуда, обстоятельства оказались сильнее. Чонгук проводит рукой возле себя и открывает глаза, потому что Тэхена рядом нет. Судя по темноте - середина ночи уже. Липкий страх в душу закрадывается, но он прислушивается - вода шумит в ванной. Чонгук поднимается и быстро, тихо подходит к двери: Тэхен над унитазом склонился, его крупной дрожью бьет, - стресс о себе дает знать. Чонгук подойти не решается, пока Тэхен случайно его не замечает. - Уйди, - бросает Тэхен, поднимаясь с холодного пола. - Неа. Чонгук ждет, пока тот умоется, берет за руку и ведет обратно в комнату. Жалеть он не умеет, не собирается. Он уверен, что Тэхен сильный, просто сейчас слабину дал, да и кто бы не надломился в такой ситуации? Чонгук надломленное вылечит; он Тэхена на пол сажает и в одеяло закутывает, обнимает. Челку влажную со лба убирает и медленно вместе с Тэхеном из стороны в сторону раскачивается. Тот уголки губ поднимает, ему заметно легче становится. Даже если мир с ума сошел - уже неважно. С Тэхеном спокойно, с ним не страшно. Чонгук тянется за телефоном, распутывает наушники, дает один Тэхену. Они ложатся совсем близко к окну и на темно-синее небо через стекло смотрят. Звезд не видно, света на улице тоже нигде нет. Чонгуку верить в параллельные миры хочется, в другие измерения. Им бы вход туда найти и уйти навсегда, исчезнуть, лишь бы не здесь больше.